Русские всегда умирают

Сергей Жуков

Что значит быть русским? Есть ли у нас свой путь? Вот и сейчас, в далеком будущем, через два столетия после великой войны, молодому космическому курьеру Ивану приходится искать ответы на эти вопросы. У него одна задача – пройти через Щель, чтобы привезти на Землю заветную Воду. Только настоящий русский может проникнуть сквозь пространство и время, чтобы сохранить мир и благополучие на родной планете, но каждый раз для этого приходится умирать…

III

Капсула симуляции. Юность. Формирование ценностей.

— Сергей Палыч, у меня резец затупился опять, надо обороты сбавить! — Иван крикнул мастеру участка, который стоял на втором ярусе цеха.

Мастер подошел к перилам и оглядел пролет, вдоль которого ровными рядами стояли различные станки и оборудование. У некоторых станков работали люди, некоторые еще были в деревянных ящиках и обрешетке, у каких — то работали слесари и электрики, спешно подключая провода и прочие детали.

Сергей Палыч спустился в цех и подошел к Ивану.

— Молодец, что до скрипа не доводишь, так и деталь целая остается и инструмент не портится. Как износ определяешь? — поинтересовался мастер.

— По стружке, — спокойно ответил парень. — Структура начинает меняться и цвет, сначала чуть темнее делается, потом ломается, а уж потом и резец скрипеть начинает.

— Молодец! — снова похвалил Сергей Палыч и махнул кому — то в конце пролета, — Василич, поменяй резец Ваньке!

— Пойдем наверх пока, отдохнешь пять минут, чаю дам, — позвал с собой мастер и пошел к лестнице.

В кабинете мастера было тесно, все помещение было завалено мебелью, коробками с чертежами и папками, у самой двери стояли две деревянных табуретки, а между ними самодельная электрическая плитка. На плитке блестел металлическими боками чайник, из носика которого тонкой струйкой поднимался пар. Сергей Палыч достал две фарфоровых кружки, осмотрел, сильно дунул в одну, протер тряпкой, сыпанул из коробки немного заварки в каждую и залил кипятком. Они сидели друг напротив друга, Иван тянул к плитке замерзшие руки, медленно сжимая пальцы.

— И ты здесь по собственной воле, значит? — как — то протяжно произнес мастер.

— Да, — кивнул Иван.

— Ноги не мерзнут? — Сергей Палыч оглядел парня с ног до головы, остановив взгляд на рваных валенках, обмотанных тряпками. — Или тебе все равно?

— Не все равно, мерзнут немного, но я шевелю пальцами, чтобы кровь не застаивалась и мышцы не затекали. Думаете, раз я тут, а мое тело там, то я ничего не чувствую? — улыбнулся Иван.

— Ну, я же не знаю, как там у вас все устроено, — подмигнул Сергей Палыч.

— Все реально: и боль, и холод, — вздохнул Иван и посмотрел на свои сбитые, измазанные грязные пальцы.

Мастер открыл ящик стола и достал небольшой белый комочек сахара, попытался сломать его пополам, но не смог, протянул парню.

— Попробуй ты.

Иван взял сахар и легким движением разломил его на две почти равные половинки.

— Крепкие пальцы! Я видел ты и заготовку сам на станок ставишь, она же килограмм шестьдесят весит! — восхитился Сергей Палыч.

— Обычно, шестьдесят два, плюс — минус триста грамм. Тяжелая, но мы же тренируемся с детства, чтобы перегрузки при посадке легче переносить, — парень бросил свой кусочек сахара в кружку, а второй протянул мастеру.

— Вот, сразу видно, что не местный! — засмеялся собеседник. — Мы сахар в чай не кладем, а вприкуску едим! Говорят, у вас там почти рай, и войн нет?

— Глобальных конфликтов нет, — дипломатично ответил Иван и с шумом отхлебнул горячего чаю. — Когда проблема с энергетикой решилась по всему миру, то конфликтов почти не стало, да и в русской идеологии война неприемлема.

— Сказки прям, — не поверил Сергей Палыч. — Что, и русские по всему миру сейчас и со всеми в согласии? А Советский союз?

— Мне нельзя рассказывать вам, вы же знаете…

— Знаю, Ванька, знаю. Видимо, для нужного дела ты тут, раз вас, совсем еще пацанов, отправляют сюда.

— Да, — проглатывая горячий напиток, кивнул парень. — По-другому никак, иначе не пройти в Щель. Даже у тех, кто прошел всю историческую программу славян, бывает, что не получается, и тогда все двадцать лет обучения на свалку, только инструктором потом…

— Видимо, стоит эта Вода дорого, если на кону такие ставки? — желая узнать как можно больше, любопытствовал мастер. — А нам бы, Ванька, войну закончить, да фашистов разбить, ведь, под Москвой уже…

— Мы победим, Сергей Палыч, обязательно победим, мы всегда побеждаем, потому, что мы за правое дело, — твердо проговорил Иван заученную фразу, встал, поставил кружку к чайнику и вышел в цех.

Он работал здесь с осени, как только завод перевезли из Белгородской области и поставили первые станки. Это была обязательная часть программы обучения. Пошел уже второй месяц. За это время он всего лишь раз виделся с матерью, а отца не видел вовсе. Мир вокруг был реальным на все сто процентов. Даже выйдя через две недели из капсулы, он чувствовал все последствия на организм. Похудел, ноги тяжелые, а суставы пальцев от холода становились менее подвижными. Капсула с полной достоверностью передавала все воздействия на тело. Но самое необычное было в другом — Иван видел вокруг людей, настоящих, живых.

Вчера соседке по бараку, тете Зине, прислали похоронку на сына. Она сидела с бумажкой в руке, прикоснувшись лицом к деревянному косяку, и молчала, глядя в одну точку. Бабы проходили мимо, дети и подростки не лезли. Все знали, что горе надо принять. У каждого уже кто — то погиб. Кого — то разбомбили, кто — то на фронте пропал, а кто — то уже здесь, в эвакуации, от болезней, недоедания и ранений. Иван ступил на крыльцо барака, и тетя Зина подняла на него глаза.

— Такой же белокурый был… Сашенька… мой… Восемнадцать годков, ведь… всего…, — и ее прорвало, она завыла, как раненная волчица, закрыла лицо руками и орала диким воем, раскачиваясь взад и вперед.

Иван не знал, как поступить, но чувствовал, что нужно побыть рядом. Приблизился и сильно обнял тетку. Тетя Зина приняла его сострадание, она уперлась лбом в его худо плечо, заливая грязную фуфайку слезами. Темнело.

Таких моментов Иван пережил уже несколько. Через две недели, когда он первый раз вышел из капсулы, они сидели с матерью за столом.

— Мам, я не уверен, что так надо, ведь это настоящие люди.

Мать серьезно посмотрела на него, положила ладонь на голову и погладила волосы.

— Я слышала, что это тяжело, у нашей коллеги сын совсем вышел из программы, не смог. И если ты решишь прекратить, то я не буду критиковать тебя, — понимающе сказала мама.

— Знаешь, людям там очень плохо, а я как бы в гостях у них.

— Ваня, ты же знаешь, что без этого никак, тебе нужно прожить весь цикл, сейчас весь мир держится на Воде, челноки взлетают по пять раз за сутки, а возвращаются полными единицы, и Воды нужно все больше и больше, — убеждала мать. — Ты и такие как ты — гарантия этого мира, чтобы не повторялся весь тот ужас.

— Знаю, нам с пеленок это вдалбливают — вздохнул парень.