Дело одного инквизитора

Сергей Зайцев

Во все времена работа инквизиторов была тяжелой и опасной. Сейчас рядовое, казалось бы, задание по уничтожению ведьмы принимает весьма странный оборот. Экшен, тайны, магия, перестрелки, погони, черный юмор – все это ждет вас на страницах книги. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 2. Тучи на горизонте

Старое здание на Тарном проезде встречало нас выцветающей вывеской «Сдается», грязными окнами и полным отсутствием людей. Почти доехав до Чертаново, мы получили сообщение двигаться на Тарный. Обычные меры предосторожности. Ведьму мы вытащили из багажника, передали встречающим и впятером отправились на третий этаж, на подведение итогов.

— Как прошло, Хэнк? — мужчина стоял около небольшого столика спиной к вошедшим и наполнял свой стакан из графина. Он был под два метра ростом, с бритой наголо головой, широкими плечами, в своем неизменном плаще из дубленой кожи, плотных штанах и высоких берцах.

— Утра доброго, инквизитор Филипп. Плохо, — каждый из членов команды расположился там, где ему было удобно. — Чертовы дети! Не думаю, что пройдет гладко.

— Слышал, слышал. Что думаешь по поводу всего этого?

— По поводу чего — всего? Что нас в Москве за месяц третий раз дергают? Или что меня бесит тот дом, где всякое отребье живет?

— По поводу всего. И ты, Влад, и ты, Агнесс, что думаете? — Филипп повернулся к Спайку и Рагнейд. — Вас, извините, не спрашиваю, молодые люди, — он добродушно усмехнулся. — Но если у кого какие мысли, то говорите, это тоже может быть важно.

— Да рано делать выводы пока что, — я отмахнулся. — Сезонное обострение, магнитные бури, случайности, великий заговор, скорый переворот, полная луна… Поди разбери, что там творится.

— Соглашусь с Хэнком, но… — Влад смотрел в окно, словно высматривая что-то. — Знаки-то есть, но для чего-то глобального их мало слишком. Те же вороны — умнее стали, а злее нет. А по ним сколько веков определять грядущие проблемы учились?

— Ну, слухи ходят разные… — Агнесс перемешивала чай в стакане. — Просто так они тоже образоваться не могли.

Спайк и Рагнейд молчали. Мне кажется, что они не особо понимали, о чем вообще речь.

— Ну хорошо, — Филипп одним глотком осушил стакан и слегка поморщился. — Пока скажу только одно: кто-то опять начал ворошить секты у обычных. А это ни к чему хорошему не приводило. Чем заняться собираетесь?

— Думаю, что все за то, чтобы принять душ и поспать, — я обвел всех взглядом. — А потом не знаю, может, посидим где, может, ребята своими делами займутся. Я ничего такого на ближайшие сутки не планировал. Потом думал в оружейку заехать и в НИИ, не знаю, поедут они со мной или нет.

— Ну и славно. Пока для вас все равно ничего нет, — Филипп открыл портал, за которым виднелось озеро и горы. — Я кое-что разведать пойду. Удачи.

Как только полы его плаща скрылись в портале, он тут же закрылся. Я растянулся на диване и прикрыл глаза.

— Ну что, отметим первую совместную операцию? По бутылочке пива?

— А, может, по две? — Спайк направился к холодильнику.

— По две и вискаря! — с кончиков пальцев Рагнейд упала пара искр.

Агнесс отставила стакан с чаем в сторону.

— Берите все, что можете.

Она посмотрела на Влада, который все еще что-то высматривал в окне.

— Что ты там высматриваешь-то? — крикнула она ему. Он не отреагировал.

— Влад, блядь! — я кинул в него скомканной бумажкой. — Хорош! Давай посидим. Странный ты стал, как будто замышляешь чего.

— А? Что? Да-да, иду, — он как-то рассеянно посмотрел на нас. — За первое совместное? Ну… начнем.

И каждый потянулся к напиткам и еде. Всё же было что отпраздновать.

***

— Пап! Папа!

Светловолосый мальчишка лет шести бегал по пристройке старого деревенского дома с небольшим пластиковым ведерком: «Пап, мам, ну пойдемте уже за грибами!»

— Димочка, сейчас идем, — женщина тридцати лет с любовью посмотрела на своего сынишку.

— Ну что, Димка! Готов?

Из дома вышел представительный мужчина лет тридцати пяти. Круглое серьезное лицо, очки; его было бы ожидаемо увидеть в костюме, но сейчас на нем был старый свитер, потрепанная ветровка, поношенные джинсы и высокие черные резиновые сапоги. На голову с залысинами он надел видавшую лучшие дни коричневую шляпу с бортами.

— Да! Да! Пойдемте скорее, а Корсар с нами пойдет?

Мальчик заглянул в комнату.

— Корсар, Корсар! Пойдем гулять, мы будем грибы собирать! Пойдем!

Из комнаты вылез джек-рассел-терьер с поджатым хвостом и, легонько повиливая хвостом, подошел к Диме и лизнул его руку.

— Паш, может, Корсара дома оставим? Похоже, он приболел.

Женщина повязала себе косынку и взяла ведро и ножик.

— Ну что, идем?

— Да, Наташ, наверное, пусть дома сидит. Дверь не будем закрывать, в дом никто не залезет, а он сможет погулять.

Павел повернулся к сыну:

— Ну что, следопыт, готов?

— Да! А куда мы сейчас пойдем?

— Мы пойдем в старый лес!

Он подмигнул сыну, повернулся к Наталье и сказал:

— Сосед говорит, мол, там делать нечего, болота, грибов нет, люди теряются. А я считаю, что не хочет он, чтоб его места кто-то узнал. Да там болот и в помине не было никогда, овражки только, а грибов — море! Хоть косой коси! Ну, пойдем.

— Пап, а можно я компас возьму? — Дима уставился на папу.

— Ха, ну бери, если хочешь, но я эти места знаю.

С этими словами счастливая семья отправилась за грибами, а пёс остался трусливо скулить в комнате.

Деревня Тешилово располагалась на холме, и чтобы дойти до старого леса, надо было спуститься к реке, перейти на другую сторону, и почти сразу по правую сторону начинался лес, с толстыми и высокими деревьями и пышными кронами.

***

За спускающейся по холму семьей наблюдал человек. Вот впереди бежит ребенок. Взявшись за руки, идут мать и отец. Значит, все-таки пошли. А человек их предупреждал. Он посмотрел на небо — на горизонте показались тучи. Пока рано. Человек ушел на задний двор, надо кур покормить, собаку, скотину и заняться по хозяйству. Может, отведет, подумал человек. Спустя пятнадцать минут человек снова нашел взглядом семью, они уже подходили к лесу. Он посмотрел на небо, бросил миску с зерном, схватил топор и побежал к лесу. Тучи подвинулись гораздо, ближе. Они неслись по небу, словно погоняемые чертями. Будет сильная гроза.

***

— Идем?

Павел уже перешагнул через ручей у кромки леса и подавал руку жене. Димка весело перепрыгивал через ручей туда и обратно.

— Да!.. Ой, тут так темно! — Наталья посмотрела вверх: свет почти не пробивался через листву деревьев. — Давай тогда пару часиков и домой, а то стемнеет. Завтра еще придем.

— Конечно, мы вглубь-то не пойдем. Метров на сто-двести зайдем и пойдем вдоль, чтоб не заблудиться, — Павел оглядывал толстые стволы деревьев. — Ну, Димка, Наташа — вперед! Кто соберет меньше, тот и чистит! — И молодая семья пошла в глубь леса.

***

Еще чуть-чуть, метров двести еще. И кричать нельзя, пропади оно пропадом. Может, они обернутся, может, заметят! Нет, нет, не заходите, только не заходите в лес! Но человек не успел. Не успел на каких-то тридцать секунд. Лес уже поглотил их, и теперь помочь им может только удача. Человек поправил рясу, прикоснулся по привычке к кресту на шее и только сейчас заметил, что он зажал в правой руке топор с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Старая привычка. Человек медленно побрел обратно к деревне.

***

— Ух ты! Папа, смотри, белый! И вон еще! И еще!

Димка с азартом срезал один гриб за другим и аккуратненько складывал их в ведерко, чтоб шляпка не отвалилась.

— Давай, собирай, молодец! Наташ, я же говорил, что старый хрыч места зажал просто свои, а ещё священник! Все они такие! Смотри, вон там за тобой подосиновик, что ли?

— Ой, и правда! Надо в овраг заглянуть. Мы так за час полные ведра наберем, — лицо Натальи светилось детской радостью.

— Спокуха! Я захватил пару пакетов, наберем и засветло дома будем!

Счастливая семья собирала грибы, фотографировалась с уловом, уходя всё глубже в лес и совершенно не замечая, что лес за их спинами сомкнулся и деревья словно поменялись местами, лишая людей возможности найти дорогу обратно. По кронам деревьев пробежал не сильный, но весьма настойчивый ветер.

***

Небо уже почти полностью было затянуто черными тучами, ветер гнал пыль по двору. Священник раньше обычного загнал скотину в сарай и плотно закрыл дверь. Недобрая будет ночь. Он стоял на краю своего участка, вглядываясь в очертания леса. Рядом с ним сидел огромный беспородный пес.

Может, успеют, Фенрир. Может, успеют.

Пес предостерегающе зарычал.

— Ничего, Фенрир, — священик погладил пса по холке. — Если сейчас выйдут, мы побежим, встретим их, доведем. Им бы только до первого…

Он не успел договорить. Ветвистая молния пронзила небо точно над лесом, и в ту же секунду грохот сотни бомб разорвал небо оглушительным ударом грома. Из дома соседей, гавкая и повизгивая, вылетела маленькая белая точка. Корсар бежал в сторону леса, в который ушли его хозяева.

— Не успели, — выдохнул старик. На землю упали первые капли дождя.

***

— Папа, мы заблудились? — Димка всхлипнул. Он устал, и поэтому Павел нес его на шее.

— Да нет, Димуль, папа знает, куда идти. Ведь правда, Паша, ты же знаешь? — спросила Наталья нервно.

— Знаю, знаю. Сейчас, давайте остановимся, отдышимся и осмотримся.

Павел снял Диму с плеч.

— Я уверен был, что мы недалеко отошли от края леса-то. Бродим тут уже битый час.

Павел задумался. Он, конечно, уже лет десять не приезжал сюда, но точно знал, что в одной стороне река, в другой — дорога, откуда они заходили, а с третьей должна быть вырубка метров двадцать шириной, её строители под высоковольтные линии прокладывали. Значит, они шли в одну единственную неверную строну. Он прислушался, было тихо. Слишком тихо. Лес не издавал никаких звуков, кроме зловещего шепота листвы высоко наверху, и стало темнее. Или это только так кажется. Павел встал в полный рост. И как-то странно потемнело, или так кажется только? Выходили же после обеда, ну в часов шестнадцать точно, никак не позже…

— Идем в ту сторону.

Сразу же после этих слов удар грома содрогнул землю. Маленький Дима заплакал.

***

По комнате пронесся грохот, сравнимый разве что со взрывом гранаты. Я открыл глаза. Зря. Потолок начал вращаться с дикой скоростью, к горлу подступила тошнота. Глаза снова закрылись. Стало чуть легче. Где-то в комнате я услышал чей-то такой же тяжелый вздох.

— Вла… — из горла вырвался не то хрип, не то свист. Я прокашлялся. — Влад. Живой?

— Живой, но не Влад, — голос Спайка. — А на остальных тебе наплевать, да?

Голос его звучал без эмоций, тихо, но отдавался ужасным эхом в голове.

— Сейчас — да. И ты поймешь почему.

Я, не открывая глаз, руками начал изучать пространство вокруг себя.

— Заткнитесь, — скорее, прошипела, чем сказала Рагнейд.

Левая рука нащупала осколки стекла. Наверное, именно оно упало и разбилось. Что это, я не знал и не хотел знать. Сейчас я хотел только Влада.

— Вла-а-а-ад! — простонал я чуть громче. — Помоги, Влад!

— Вот что ты орешь? — кажется, Влад был внутри моей головы. — Ты же знаешь, что нужно сказать для получения помощи.

— Ты лучший медик на всём свете, во все времена, за исключением Ибн Сины и Хуа То, а также лучший напарник и друг, боже мой, дай мне его, — на одном дыхании прошипел я, понимая, что уже почти не могу сдержать рвотный позыв. Влад зажал мой нос, моих губ коснулся край фляги, и я сделал один полный глоток. Ощущение описать иначе как «передергивание затвора» назвать нельзя. Словно все похмелье схватили щипцами и вырвали из тебя. Крайне неприятно, но зато теперь… Я резко вскочил на ноги и покрутил головой. Ни тошноты, ни головокружения, ни головной боли, ни сонливости. Ни одного признака похмелья. Эликсир Влада творил чудеса. И каждый раз все лучше и лучше. Я стоял посреди комнаты для подведения итогов в трусах и одном носке. Не люблю я играть на раздевание. Часы над выходом показывали девять двадцать две, за окном темнело. Хорошо посидели, поспали только мало. Влад тем временем подошел к Агнесс и дал ей отхлебнуть своего эликсира. Через секунду она уже стояла на ногах и осматривала последствия наших посиделок. Пожав плечами, она отправилась наливать себе чай.

— Я зажимаю тебе нос, ты делаешь один полный глоток. Один! Понял? Издай звук согласия, — Влад стоял над Спайком, который сидел на полу, прислонившись к дивану. Спайк пробурчал что-то вроде «понял» и сделал глоток. Его очень смешно передернуло, глаза широко открылись, и он так и остался сидеть на полу, непонимающе вращая головой.

С Рагнейд всё вышло крайне забавно тем, что, когда она вскочила, во все стороны полетели искры.

Каждый из нас подумал, что неплохо было бы принять душ, и мы разошлись. Мальчики налево, девочки направо. Перед тем как зайти в душевую, я вызвал уборщиков в комнату и попросил какой-нибудь завтрак на пятерых. За те пять минут, что мы были в душевых, гномы успели и убраться, и подать завтрак. Люблю я, когда убираются гномы. Чисто, быстро, без вопросов. Дорого, правда. Мы расселись перед телевизором, я взял пульт, нажал клавишу включения и… прямо перед телевизором вспыхнул портал, из которого выскочил инквизитор Филипп и какой-то мужик в рясе православного священника.

— Так, все здесь, хорошо, — сказал Филипп без церемоний. — Хэнк, через пять минут жду вас всех в оружейке, портал вам оставлю. Одевайтесь и бегом туда, срочная поисковая операция, опасность высокая.

Открыв еще один портал, они со священником шагнули в него.

— Вы слышали его! Через четыре минуты быть здесь одетыми и готовыми к выходу, снаряжение не брать, все в оружейке получим.

Все без лишних вопросов побежали одеваться.

Из портала я вышел последним, и он тут же закрылся. Нас ожидал Филипп, тот священник, оружейник и два его помощника.

— Хэнк, на брифинг. Остальные пока надевайте основу.

Я подошел к ним.

— Знакомься, — он указал на священника. — Всеслав. Всеслав, это Хэнк, младший инквизитор, там его команда.

Мы пожали руки.

— Ситуация нехорошая, вам предстоит поисково-спасательная операция, в случае, если спасать будет некого, собрать как можно больше данных, понять, в чем там дело, и вернуться. Погибать категорически запрещаю. Все, я оставляю тебя с Всеславом, он тебе подробнее все расскажет. Он отставной инквизитор, служил в Шотландии, не у дел уже лет десять, так что с ним в открытую можешь говорить. Удачи.

Филипп снова скрылся в секунду назад открывшемся портале.

— Хэнк, еще раз здравствуйте, — Всеслав говорил быстро, но спокойно. Уставшие глаза, сломанный нос, мощная челюсть, скрытая под ровно подстриженной бородой — старый боец, наверняка видел много. — У меня часовенка в деревушке Тешилово, там в последний год чертовщина твориться стала. Люди в лесу теряются, пропадут на пару дней, а как вернутся, не понимают ничего. Говорят, что только пару часов ходили. Или наоборот, заходят на час, а выходят измождённые, драные все, будто неделю в лесу были.

— Может, времянники шалят? О, как же это… Хроносы. Такие мелкие твари, с временем играть умеют на небольших территориях… — я тут же пожалел, что перебил его.

— То есть ты думаешь, что я бы потревожил своего старого друга из-за стайки времянников?! — его глаза вспыхнули злостью, но через секунду он стал спокойным. — Я тоже так подумал сначала. Но не они это. Месяц назад народ возвращаться перестал. И трупы стали находить. Кто за пару дней сгнил весь, кто в дырках, словно расстреляли его, кто сожженный, а некоторые с маской ужаса и разрывом сердца. И знаешь, что заметил? Всегда, когда кто-то в этот лес идет, дождь собирается. И коль до грома не вышли — все, считай, хоронить можно.

— Лес, гниль, огонь, механика, псионика… — проговорил я, размышляя. — Да уж отец, ну и задачку ты подкинул. А торопиться-то чего на ночь глядя?

— Семья ушла одна, не вернулась до грома, — он покачал головой. — Ребятёночек был с ними. Может, найдете, может, хоть дитятко жив ещё? Попробуете?

Хоть это и была просьба, звучала она одновременно как вызов и как приказ.

— Ну, отец, — я старался аккуратно подбирать слова, он решил меня авторитетом взять. — Мне на людей плевать. И на ребёнка их тоже плевать. И на тебя, если честно, тоже плевать. Чего говорить, ты сам пока служил, так же мне бы ответил. Я из-за всех вас своими людьми рисковать не стал бы, да и свою шкуру тем более под удар не поставил бы. Но Филипп приказал помочь, поэтому выдвигаемся через пятнадцать минут, жди у портала. Как прибываем, показываешь место и не мешаешь, ты в отставке. Устраивает такой расклад?

Он внимательно смотрел на меня. Пытался понять, вру я или нет.

— Хорошо, жду вас.

Он отправился к порталу, а я ушел в оружейную комнату помочь выбрать снаряжение.

Все уже успели переодеться в первый основной слой защиты — обтягивающий комбинезон, который не горел, не пропускал яды, усиливал течение внутренних энергий и при этом при всем служил фундаментом для всех остальных элементов доспеха. Наверное, всех в магическом мире смешило представление простых людей о магах — что это такие бородатые старики с посохами и в мантиях. Хотя Организация и Инквизиция, да и все отделения вполне успешно используют экзоскелетную броню последние десять лет. Я начал переодеваться, по ходу объясняя задачи и давая указания оружейнику о том, что именно нам надо. Я вкратце передал слова Всеслава.

— Будем использовать дублирующую схему, каждый из нас должен частично дублировать другого. Влад — изолирующий костюм, огнемет с освященным маслом, дублируешь Рагнейд. Рагнейд — средняя броня, берешь «тупицу», оружие на выбор, дублируешь Агнесс.

— Хэнк, а что такое «тупица»? — она была смущена и заинтересована одновременно. Вот чем плоха несработанная команда.

— Это генератор подавления воли. В радиусе от метра до пяти подавляет способность к принятию решения и умению врать. Подробнее объяснит Леонард, — я указал на оружейника с помощниками, которые уже почти полностью снарядили Влада. — Агнесс, средняя броня, оружие на свой выбор, с учетом дублирования Спайка, поэтому бери то, что будет взрываться. Спайк, тяжелая броня, дублируешь меня, самое главное — выбери из арсенала что-то из серебряного для ближнего боя. Посмотришь. Меч, секира. Лео покажет все, только не долго.

Спайк, хоть и вопросительно поднял правую бровь, ничего не сказал.

— Я же дублирую Влада. Лео, мне среднюю и стандартную сумку доктора. Все быстрее, у нас осталось семь минут.

***

Мы вышли из портала где-то в двухстах метрах от леса. Дождь лил как из ведра, ветер был необычайно сильный, а небо периодически озарялось вспышками молний. Спустя пару секунд по сочленению доспехов лились ручьи воды, и если бы не непроницаемые основы, мы были бы абсолютно мокрыми. Всеслав махнул рукой и побежал в сторону леса. Фонари, закрепленные на броне и оружии, освещали нам путь, бежали мы молча. Оказавшись у самой кромки леса, я приказал осмотреться.

— Обращаем внимание на всё, напоминаю, мы не знаем, что нас ждет. Всеслав, — я повернулся к нему. — Ты ждешь нас здесь, как договаривались. Ждешь два часа, потом уходишь, ясно?

Он кивнул.

— Хэнк, что-то есть! — прокричала Рагнейд в рацию.

— Всем двигаться к ней! Рагнейд, подсвети себя.

Справа метрах в двадцати в небо вылетела тонкая струйка пламени, которая, впрочем, сразу потухла.

Когда мы подошли к ней, то увидели, на что светит луч ее фонаря. Это когда-то было собакой, вроде бы, терьером. Сейчас же грудная клетка пса была разорвана, внутренности лежали на траве рядом, и в них, и в псе копошились мерзкие жирные опарыши, поблескивая в свете фонарей.

— Это их пес, — видно было, что Всеслав удивлен. — Ну, тех, кто ушел сегодня. Я видел, как он к лесу побежал, и сразу после этого связался с Инквизицией.

— Всеслав, вы точно видели этого пса сегодня? Потому что он уже гнить начал и опарыши вылупились. Это не могло случиться за пару часов, — прогудел Влад из-под своей маски чумного доктора.

Эта маска по внешнему виду полностью копирует маски докторов из средневековья. Красные линзы, длинный клюв. А вот начинка у маски состоит из современного оборудования, включающего в себя голографический интерфейс, газоанализаторы и ментальные барьеры. В комплекте с костюмом дает замкнутый цикл дыхания на шесть часов.

— Молодежь, — лицо Всеслава озарила вспышка молнии. Снова этот взгляд опытного бойца, а в голосе стальные нотки. — Если вы думаете, что я и Филипп старые дураки и не знаем очевидных вещей, то можете проваливать и гонять ведьм по подъездам, — он махнул рукой в сторону портала. — Я вас не держу, а вы мне не подчиняетесь. Филиппу скажете, что я старый безумец и поднял панику из-за гнилой собаки и потерявшихся грибников. Ведь, — он повернулся ко мне, — просветка ничего не показывает, правда? Попробуй, если не сделал еще.

А ведь я и правда забыл просветить место. Я закрыл глаза, сконцентрировался и… И ничего. То есть совсем ничего. Я видел перед собой темноту. Сплошную тьму. При этом сзади себя я чувствовал энергетические отпечатки команды и Всеслава, такой же, как и мой, отпечаток инквизитора. А вот лес я не видел совершенно, и это показалось мне немного странным.

— Увидел?

Я знал, что он улыбается.

— В том-то и дело, что нет.

— Вот и я ничего не увидел. А должен был.

— Думаю, надо взять образцы на анализ, как думаешь, Влад?

— Да, — Влад передал мне несколько контейнеров. — Только хотел попросить, а то мне неудобно немного, — он покачал стволом ранцевого огнемета. Да, вещь старая, давно не модернизировалась, но не реактивный же в лес тащить. — Нужны опарыши и плоть, по паре.

Когда образцы были собраны, я сказал только одно слово: «Сжечь». Из чрева огнемета вырвалось золотое пламя, с жадностью поглотившее тушу пса. Против гнили во все времена использовали освященное пламя, менялось только устройство, его извергающее.

— Всё, выдвигаемся, переговариваемся постоянно, обращаем внимание на все, от неправильной тени до странного звука. Радиообмен постоянный, двое спереди, трое сзади, шахматный порядок, расстояние пять-шесть метров, зрительный контакт постоянный. Я и Рагнейд идем спереди.

Мы зашли в лес, который совершенно не сопротивлялся нашему вторжению, хотя неприятное ощущение меня не покидало.

— Если что-то не понравится, уничтожайте сразу, — добавил я, когда мы зашли вглубь метров на пятьдесят. — Мне насрать на этих незадачливых грибников, мы выясняем, что тут, и уходим. Как приняли?

Все, кроме Агнесс, ответили положительно. Я поднял кулак, все остановились, и каждый присматривал одновременно и за Агнесс, которая шла по центру, и за своим углом обзора. Она приложила палец к губам и стояла так около минуты.

— Оно знает, что мы тут. Не знаю, что это, слишком много образов. Вы, кстати, заметили, что дождя здесь нет?

И правда, дождя не было. Воздух был сырой и тяжелый, по земле хотел стелиться туман, но дождя не было. Просвет снова ничего не дал, и мы двинулись дальше. Шли мы только вперед, не отклоняясь и не поворачивая. Спустя полчаса я снова остановил группу.

— Ничего необычного не наблюдаете?

Ответы отрицательные.

— А я наблюдаю. Какие-то тени вижу периферическим зрением, но просветка так же ничего не дала. Неуловимые, на самой границе зрения. Рагнейд, Агнесс, если начну странно себя вести, отключайте меня, Спайк, меня в охапку и выходим. Влад, если вырубает Спайка, тащим его вдвоем.

— Принято, — сухо ответил Влад.

Мы двинулись дальше, и с интервалом в минуту каждый сообщил о таких же тенях на границе зрения. Значит, мы подходим ближе к эпицентру.

— У меня появилось ощущение, что за нами следят.

Договорив это, я услышал то, от чего всё мое тело покрылось мурашками, волосы встали дымом и выступил холодный пот. То, что разнеслось эхом в неестественной тишине леса. Я услышал тихий детский плач.