Шаг до трибунала

Сергей Зверев (2018)

Этому автору по силам любой жанр: жесткий боевик и военные приключения, захватывающий детектив и криминальная драма. Совокупный тираж книг С. Зверева составляет более 6 миллионов экземпляров. Его имя — неизменный знак качества каждой новой книги. Взвод спецназа под командованием старшего лейтенанта Федора Москалева воюет в одной из провинций Афганистана. Молодой офицер не по годам дерзок и смел в бою. Иначе нельзя, ведь против советских подразделений ополчились многочисленные банды душманов с огромным боевым опытом. А еще у Москалева с моджахедами личные счеты. Во время минометного обстрела погибла его возлюбленная, медсестра Валя. С тех пор старлея словно подменили: он рвется на самые опасные задания, действует вопреки здравому смыслу и всем уставам. И в один прекрасный день горячность Федора оборачивается для него трагедией…

Глава 2. Укус змеи

Подполковник сидел напротив Федора, слушал его рассказ и не спускал с офицера своего взгляда. Вначале это немножко нервировало старшего лейтенанта. Но он понимал, что Саврасов по-другому и не мог слушать его сбивчатый рассказ о преследовании афганцев. Москалев отводил глаза с лица начальника разведки дивизии на карту Дехсабзского района, пытался восстановить в памяти все до мелочей.

— Стоп! — Саврасов поднял ладонь со стола. — Объясни вначале, что именно тебя заставило остановиться именно в этом месте, где ты потом увидел отца с сыном?

Федор, рассказывающий о том, как приглядывал за преследователем отца мальчика у арыка, остановился. Впечатление, что Максим Максимович ему не верит, подтверждалось.

— Понял вас, — сказал Москалев, взял карандаш, лежавший перед ним, чуть задумался и продолжил: — Во-первых, не знаю, товарищ подполковник, что вначале заставило меня это сделать. Я не понимал, как передвигаться к тому участку, где ночью услышал шум. Место уж больно открытое. Мне нужно было осмотреться. Вокруг горы. Посты душманов могут быть расположены где угодно.

А привлек мое внимание вначале запах конского навоза. Потом мы его увидели. Первая мысль была о том, что ущелье — не пастбище. Значит, по нему что-то на лошадях перевозили. Еще я зацепил взглядом что-то красное внизу на камнях. Присмотрелся и понял, что это пачка из-под сигарет «Мальборо».

— «Мальборо», говоришь, да? А ну-ка, Феденька, что там за точка над дверью, посмотри.

Москалев обернулся, взглянул на входную дверь, находящуюся от него в метрах пяти, и ответил:

— Там две мухи, товарищ подполковник. Любовь у них, уж извините.

— Да, все правильно, но я не о них тебя спрашивал.

— Вторая точка справа, сантиметрах в сорока от них — это тоже муха, но раздавленная и уже высохшая, — не оборачиваясь к двери, сказал Федор.

— Имею такой вот вопрос: не для вас ли оставили душманы эту пачку?

— Я как-то об этом не подумал, — смущенно проговорил Москалев.

— А они ведь знали, что вы находитесь рядом с ними. — Саврасов продолжал сверлить взглядом младшего офицера.

— Да, скорее всего. Моя группа тоже намеренно оставила за собой след своего пребывания и вышла из гор с небольшим шумом.

— Что за шум? — Максим Максимович вопросительно посмотрел на старшего лейтенанта.

— Утром они выдвинулись к афганскому КПП, который находится на выезде из ущелья, и пустили там слух о том, что мы ночью вышли из своего блокпоста, двигались через ущелье. Там я встретился с каким-то афганцем, а потом не дал солдатам ни минуты на отдых, заставил их идти к контрольно-пропускному пункту. Мои люди говорили об этом в разных местах, у афганского КПП, при царандоевцах и пассажирах автобусов, которых те проверяли, при появлении караванов на дороге.

— Да уж, — буркнул подполковник и осведомился: — А ты там был?

— На блокпосту? — не поняв, спросил Москалев, увидел утвердительный кивок и продолжил: — Нет. Но на броне транспортера, который шел к блокпосту после нашей высадки с него в зеленке, а это около трех километров от КПП, оставались несколько человек.

— А остальные, значит, вместе с тобою сидели в этой консервной банке на колесах, принимали сауну?

— Нет, конечно, товарищ подполковник.

— Так! — Начальник разведки легонько стукнул по столу кулаком, посмотрел на капитана Фадеина, командира разведроты, сидевшего рядом с Москалевым, и спросил у него: — Леня, а ты о чем думал?

— Зеленка у арыка находится в трех километрах от блокпоста, — повторил капитан. — Потом идут виноградники. Если бы они высадились у блокпоста и в пешем порядке выдвигались к ущелью по степи, то были бы уничтожены моджахедами, товарищ подполковник. Если бы пошли по винограднику, то подорвались бы на минах. Душманы просто не могли не заминировать этот участок. В таком случае идти к ущелью через зеленку — лучший выход из сложившейся ситуации. Тем более что в этот момент был там… прецедент.

— Точнее! — Саврасов пристально взглянул на капитана.

Тот вздохнул и проговорил:

— Командир блокпоста по нашей просьбе задержал немножко, до приезда бронетранспортера, караван кочевников. У них верблюды, лошади, овцы. Обменяли мы с ними муку и соль на… — Капитан замешкался.

— На персидский ковер, — подсказал Саврасов.

— Так точно! Но это был совсем такой небольшой маленький коврик, товарищ подполковник.

— Продолжайте.

— Потом, когда караван отошел от блокпоста на полтора километра, рядом с ним подорвались несколько мин у виноградника. Рассмотреть, какие у каравана потери, в бинокль было невозможно. Он уже далековато находился от блокпоста. Мины не наши, душманские. Верблюды испугались и побежали по степи. — Капитан вздохнул и продолжил: — Группа Москалева как раз в этот момент и высадилась из бронетранспортера в зеленой зоне. Потом БТР направился к блокпосту. Так что внимание тех персонажей, которые следили за бронетранспортером, было отвлечено этими взрывами.

— Вот так стратегия! — Начальник разведки дивизии покачал головой.

— Нас учили оперативно использовать все возможности, чтобы выполнить задачу, поставленную командованием! — заявил капитан.

— Правильно вас учили. Дальше рассказывайте, Федор Иванович, — сказал Саврасов и посмотрел на Москалева.

Старший лейтенант ткнул острый грифель карандаша в точку на карте и продолжил свой рассказ:

— Мы с солдатом Мансуровым передвигались поочередно. Я шел впереди, он за мной с отставанием в десять минут. Все это для обнаружения хвоста, если он есть. Когда мальчик остановился у арыка и пил воду, душман прицелился в него из автомата, но выстрелить не успел. В этот момент на него напал отец того пацана, врезал по голове прикладом винтовки, потом спрятался за камнем и бросил в неподвижного душмана гранату. Прозвучал взрыв. Получается, отец мальчика подстроил, будто этот моджахед сам налетел на растяжку.

— Умно, — сказал подполковник.

— За мальчиком мы не пошли. Отец к нему не подходил, и тот убежал, — проговорил Москалев и опустил глаза.

— Правильно сделали. Я вообще никак не пойму, зачем тебе был нужен этот малец, — заявил Саврасов. — Чего ради? Главное ты узнал. Между бандами Сарбуланда и Бахтияра вражда. Они находятся не где-то в ста километрах от нас, а совсем рядом! Вот это и есть проблема. К ней мы должны быть готовы. Но, что ни говори, а ее должны решать еще и местные власти с подключением своей службы безопасности, с помощью собственной агентурной сети, созданной на местах. Понятно? Вчера несколько старейшин местных племен встречались с представителями власти в Кабуле и потребовали от них защиты, — проговорил начальник разведки.

— Вот как? — невольно воскликнул старший лейтенант. — Они что, сами не могут решить этот вопрос, товарищ подполковник?

— Как видите, не могут. Бандформирования все чаще набрасываются на караваны и населенные пункты. Они враждуют не только с демократической властью Афганистана, но и между собой. В результате этого страдает мирное население, участились нападения душманов на наши части. Вон, каждый день сводки идут такие, что мама не горюй. — Он взял со стола несколько листков с текстом, отпечатанным на машинке, протянул их Москалеву. — Так что готовьтесь.

Федор просмотрел на верхний лист.

«Кишлак Каламухиб. — Шрифт светло-серый, еле просматривается, видно, что текст напечатан через пятую, если не десятую копировочную бумагу. — 06.30. Банда вооруженных моджахедов вошла в кишлак, разграбила два дукана с продуктами, крестьянские дома, забирала скот, запасы зерна».

Федор посмотрел на следующий лист.

«Кишлак Декалаха. Банда душманов разграбила дукан, взорвала школу, убила двух женщин, студенток Кабульского университета».

«Кишлак Дехи-Драбха. Повесили семью, взорвали мечеть».

— А скажите, Федор Иванович, дехкане курят «Мальборо»? — спросил у Москалева капитан.

Федор помотал головой и ответил:

— Леонид Иванович, в кишлаках же душманы магазины разграбили. Значит, они могут их курить.

— А в бедных кишлаках, думаешь, будут продавать в дуканах такие дорогие сигареты? — поинтересовался Фадеин и посмотрел на своего взводного.

— Навряд ли, товарищ капитан, — ответил Москалев и покачал головой.

— Федор Иванович, перед вами была поставлена задача посмотреть участок небольшого ущелья, не имеющего выхода из горной части к дороге Кабул — Дехсабз. Вы справились с ней? — поинтересовался начальник разведки.

— Так точно, товарищ подполковник! — Москалев встал.

— Докладывайте.

— Есть два прохода. По одному из них мы вернулись в Кабул. — Старший лейтенант посмотрел на карту и карандашом провел линию.

— Почему вы так решили?

— По растяжкам с гранатами. Они были установлены именно на той тропке, по которой мы вернулись.

— Тропка, значит?

— Именно. Ширина прохода составляет около метра. По нему можно пройти между вертикальными скалами. Там хорошо просматривались выбоины в камнях, сделанные человеком. За них можно ухватиться рукой, вставить ногу. Все острые ребра, сколы на камнях, затуплены, сбиты. В нескольких местах нам попадались обрывки каната длиною метра четыре, а то и больше. Они заметно потерты о камни. Значит, с помощью их поднимали или спускали что-то тяжелое. Но ни одну из этих веревок я не стал трогать. Мало ли что под ними могло быть. Мины, к примеру.

— Дальше давай! — сказал начальник разведки дивизии.

— Обнаруженные растяжки мы тоже не трогали. Их было семь.

— Где эта тропка выходит? Покажите на карте. — Саврасов оперся руками о стол, посмотрел на кончик карандаша Москалева, уткнувшийся в лист карты, разложенной на столе, и спросил: — Здесь зеленка, я правильно понял?

— Да, и очень плотные заросли, змей много. Двух убил. На тропке лежали, грелись.

— Прямо на тропке?

— Так точно, товарищ подполковник. С тремя растяжками. Одна находится вот здесь. — Москалев указал карандашом на горный выступ, который обтекала линия дороги. И что самое интересное, там лежит упертая в скалу каменная глыба. А справа от нее большой сухой куст. К нему привязан канат, который тянется вверх. Насколько высоко, не знаю. Скорее всего, этот куст поднимается. Под ним находится кяриз или какое-то убежище.

— Понятно. А камень служит меткой, да? Ты это хочешь сказать?

— Духи по-разному его размещают. К примеру, если он стоит, то это означает, что там никого нет, если лежит, то под кустарником кто-то есть. Или что-то в этом роде, — сказал Москалев.

— Лежит? — Саврасов посмотрел на старшего лейтенанта.

— Он тонкий. Его без труда можно положить и поставить.

— Проверял?

— Нет. Кто его знает, что означает тот факт, что он стоит? Поэтому, товарищ подполковник, я вернулся к афганскому КПП, а потом пошел в сторону Кабула. Два часа быстрого хода, и я оказался здесь.

— Мне не передавали, что вас задержали на нашем КПП.

— Я поступил так, как меня учили. «ГАЗ-66» шел в полк из госпиталя. Пока водитель убирал с дороги камни, мы и запрыгнули в него. Я и солдат. Кузов был пуст. А потом, когда въехали в часть, незаметно вышли. Вот и все!

Саврасов опять внимательно посмотрел на старшего лейтенанта и сказал:

— Что ж, сработали вы хорошо, спасибо.

Москалев встал из-за стола и вытянулся в струнку.

— Садитесь. Значит, получается, что наши дежурные на контрольно-пропускном пункте даже не посмотрели в кузов? — Начальник разведки недовольно помотал головой.

— Да, еще вот что. — Москалев нервно постучал указательным пальцем по столу. — Эту вещь я нашел на трупе того духа, которого убил отец мальчика. — Федор достал из кармана мятый железный медальон в виде полумесяца с неровной маленькой дыркой в верхней его части.

— Знакомая вещица. Непонятно только одно. Точно такие медальоны были обнаружены на телах душманов из банды Сарбуланда, — сказал подполковник. — Кстати, в том числе и у тех, которые недавно обстреляли нашу часть из миномета, когда погибли медсестра и несколько солдат.

Услышав эти слова, Москалев сильно сдавил кулаки.

— Тогда возникает вопрос. Как мог этот душман безбоязненно носить эту железку в банде Бахтияра, врага Сарбуланда? А, старший лейтенант? И второй вопрос. Как ты мог приблизиться к трупу душмана и остаться незамеченным?

— Отец мальчика скинул тело в расщелину, где я в тот момент находился, — ответил Федор. — Когда он ушел, я просто обратил внимание на то, что в руке убитого была веревочка, даже, скорее, нитка разорванная.

— Интересно девки пляшут, — заявил старший офицер. — Значит, тот афганец, который в мальчика целился, носил этот медальон. Ладно. Леонид Иванович! — Саврасов посмотрел на капитана Фадеина. — Дай Москалеву до утра отдохнуть. А сам будь готов. Догадался, почему я так говорю?

— Приблизительно в пяти километрах от того участка, где был убит душман, находится наш тринадцатый блокпост, — ответил капитан.

— Четырнадцатый, — поправил командира роты подполковник.

— Да, извините.

— Вот и уточни, слышали там взрыв гранаты или нет. Во вчерашнем докладе они об этом не упомянули, как и в утреннем. Неужели у них все так спокойно, что они на такие вещи не обращают никакого внимания?

— Так взрыв произошел в горах, товарищ подполковник. Расстояние до блокпоста довольно большое, — проговорил капитан.

— Да, может статься, что и на самом деле не слышали, — сказал Саврасов. — Но смотри, старший лейтенант, если что-то недосказал, шкуру сдеру! — Подполковник исподлобья посмотрел на Москалева. — Ты ведь понимаешь, что я тебе сводить счеты с бандой не дам. Понятно говорю? За смерть каждого солдата будешь отвечать как положено, вплоть до трибунала! — Он продолжал смотреть в глаза Москалева. — Ну?.. Что еще расскажешь?

Федор опустил глаза, набрался сил и сказал:

— Отец мальчика стал возвращаться. Мы за ним двинулись. Он шел, постоянно оглядываясь, будто чувствовал нас, и часто смотрел вверх. Этим и спас нас. Мы вовремя увидели, где находится пост душманский. Вот здесь он, — сказал Москалев и ткнул карандашом в лист карты.

— Как же вы его обнаружили?

— Афганец с кем-то поздоровался. Сверху откликнулись. Пока они разговаривали, мы перебрались по той стороне скалы, на которой был этот пост.

— О чем они говорили? — спросил подполковник.

— О взрыве гранаты. Отец мальчика сказал, что думал, будто это его сын подорвался, и побежал туда. Он по запаху нашел место разрыва, но там, кроме крови, ничего не было. Тела он, дескать, не видел, больше ничего не сказал им, исчез. Я так и не понял, как это все произошло, товарищ подполковник. Пропал афганец. С той точки, где находились мы, эта зона не просматривалась. Там, видимо, находится их склад или какая-то база. Но мы не видели ничего, что могло бы подтвердить это вот мое мнение — ни инвентаря, ни мусора.

— И все?

— Так точно, товарищ подполковник! Мы пошли дальше.

— А почему не задержались там?

— Виноват! Мне показалось, что этот душман отправился в сторону Кабула. Мы поторопились за ним, но его не нашли. Значит, он остался в том месте. Это уже потом я к такому выводу пришел.

— Как будто ты знаешь все их тропки, — с усмешкой проговорил начальник разведки дивизии.

— Виноват.

— Ладно, к двадцати ноль-ноль жду отчета на бумаге. Идите.

Рядовой Тохир Мансуров ждал своего командира в коридоре. Он стоял там и рассматривал стенд с плакатом о минах, используемых душманами. Увидев Москалева, боец быстро подошел к нему и доложил, что оружие почистил и сдал в оружейную комнату.

— Выйди в курилку, — прошептал старший лейтенант. — Если там кто-то есть, то жди меня на улице у умывальника. — Он посмотрел в сторону дневального, выскочившего из казармы и крикнувшего:

— Рота, смирно!

— Отставить! — Москалев махнул рукой и зашел в командирский кубрик, служивший офицерам разведроты и спальней, и штабом.

В комнате никого не было.

Он налил воды из графина в кружку, сделал несколько глубоких глотков, обтер рукавом губы, крикнул в приоткрытую дверь:

— Дневальный, кто сегодня дежурный по роте? Пусть зайдет ко мне.

— Товарищ старший лейтенант, дежурный по роте младший сержант…

— Коля! — остановил его доклад Москалев. — Принеси пару полотенец и мыло. Пойду с Мансуровым в душевую, в котельную. Ты понял, куда за мной бежать, если вызовут?

— Так точно!

— Жду. — Старший лейтенант сел за стол, откинулся на спинку стула, прикрыл глаза и задумался.

«Да, начальника разведки не проведешь. Он не по часам, а по минутам мог рассчитать время, затраченное на наше возвращение с места взрыва до части. Этот человек уже второй раз проходит службу в Афганистане, начинал с командира разведроты, на животе прополз здесь каждый метр не один раз.

Интересно знать, кто же был хозяином того самого медальона. Как этот моджахед мог ходить с ним в банде Бахтияра, противника Сарбуланда? Ведь духи могли об этом донести. Это только приветствуется, а сокрытие такой информации сурово наказывается. Может, Мансуров неправильно перевел разговор отца с сыном? Или тот душман, который целился в мальчонку, просто нес этот медальон в руке? Зачем, кому, куда?»

Дежурный по роте принес полотенца. Москалев велел ему найти Тохира и сказать ему, чтобы тот взял чистое нижнее белье и ждал его у курилки, потом вытянулся на стуле, прикрыл глаза и продолжал размышлять.

«Нет, Мансуров свой человек, должен молчать. Я в нем уверен.

Да, при разговоре отца мальчика с душманами, сидевшими наверху, я тихо взобрался на скалу, нашел двух немолодых мужчин с автоматами, сидевших в трещине скалы, и усыпил навсегда несколькими ударами. Потом сделал уколы на руках, используя для этого самую настоящую змею. Я убил ее еще рано утром, когда мы спускались в ущелье, и не зря прихватил с собой. Мансуров еще удивлялся, зачем, мол, она нужна. Он услышал от меня, что я хочу попробовать ее мясо, и поверил этому. Змеи в моей работе всегда могут пригодиться. Так вот сейчас и вышло».

Мансуров на вид был очень тощим, при этом жилистым и физически сильным. Даже удивительно, что при такой гибкости он еще в школе занимался не дзюдо или самбо, а вольной борьбой. Старшему лейтенанту долго пришлось отучать его от этих нелепых захватов и бросков, когда он обучал солдат самообороне. Но через месяц занятий до Тохира, к счастью, дошло, что против вооруженного душмана с голыми руками не пойдешь. Нужно научиться уворачиваться от ударов ножом, штыком, прикладом винтовки и автомата.

А вот в горах сила Мансурова просто завораживала. Он мог висеть на одной руке около тридцати-сорока секунд, а то и больше. Потом парень подтягивался, ухватывался другой рукой за камень и с легкостью влезал на край обрыва. А этому солдат, даже самых сильных, делающих на перекладине по тридцать-сорок подъемов переворотом, так просто не научишь.

— Товарищ старший лейтенант, можно вопрос? — проговорил Мансуров на ходу.

— Да.

— А та убитая змея, которую вы таскали на поясе, куда делась?

— Заметил, что исчезла?

— Так точно!

— Выбросил я ее. Забыл о ней, слушая разговоры душманов, хотел поправить пояс, а она там! Я чуть не лопухнулся, не закричал с испугу, вот так пироги печеные! Но вовремя зубы стиснул и сбросил ее с себя.

— А у вас кровь была на кулаке.

— И что, Мансуров? — спросил Москалев и чуть сбавил ход.

— Когда тот душман, отец мальчишки, ушел в пещеру, я слышал вскрики тех душманов. Вы неожиданно появились. Потом мы с вами, товарищ старший лейтенант, шли по ущелью, были у них на виду, а они в нас не стреляли.

Федор остановился, развернулся к Тохиру, улыбнулся и прошептал:

— Тоха, это та змея все сделала. Я ее бросил к ним, а у них, видно, сердца слабыми оказались. Как душманы увидели змею, они у них и разорвались от страха.

— Да, я вас понял, товарищ старший лейтенант. Конечно, именно так все и было, как вы говорите. Душманы увидели змею и умерли от страха.

— Ты что, успел нашим ребятам про змею рассказать?

— Когда мы с вами пришли в казарму, там никого, кроме дежурных, не было. Я им ничего не сказал, салаги же.

— И правильно сделал. Никому об этом не говори. Зачем нам с тобой сплетни? Не бабы же. — Он резко взмахнул рукой с полотенцем и подал солдату его кончик.

В ткань вонзилась сломанная ветка маслины, росшей у тропки.

— Ничего себе, товарищ старший лейтенант! — заявил боец. — Вы так быстро ее сломали, что я даже не заметил. Научите?

— Научу, конечно. — Офицер улыбнулся. — А ты сам научись главному — не просто хранить секреты, а сразу же забывать их. Понял?

— Так точно, товарищ старший лейтенант!

— Ты в точности, до каждого слова мне перевел разговор бандитов?

— Так точно! Пусть отец мальчика передаст кому-то, чтобы были готовы. Да, и еще я заметил, что того барашка, которого он убил, у него уже не было.

— Верно, — согласился офицер. — Похоже, мы с тобою нашли еще один их склад, базу или что-то в этом роде. Пусть командование теперь думает об этом. Координаты я передал. Чего стоишь, солдат? Пошли мыться.