Лекарь

Сергей Куковякин (2024)

Будущее. Неудачно колонизируемая планета, в одного из жителей которой, только-только получившего сертификат младшего лекаря, попадает наш современник. Ненадолго, но мозги он парню здорово попортил… Как дальше жизнь его будет складываться? Вот и посмотрим. Да, что-то непонятное в это время там ещё творится, а народ всё больше — не пример для подражания…

Глава 5 Мария

Пользовал болящих Медведь почти до самого вечера. Передышку только себе на обед дал. Да, какой там обед — вчера ещё сваренного мяса поел, кружку воды выпил… Хлебушка чёрствого у него ещё немного было. Баловство, прямо сказать, одно всё это, а не обед для здорового мужика.

Бобылём Медведь жил, готовить себе не особо любил, да часто на это и времени не было. Что день, что ночь — прибегут, кланяются — спасай-помогай Медведюшко-батюшко…

Ничего, сегодня вечером он горяченького похлебает — идти в гости к Марии у него намечено. Мария — того же, что и Медведь роду-племени. Бабам местным она помогает. Кто рожать из баб задумает — их семейные за Марией бегут, которые же от нежеланного плода избавиться надумали — тоже поздним вечером или по ночному времени, чтобы никто не видел, ей в окошечко стучатся.

Всем помогает Мария. Правда, не за просто так — жить то ей на что-то надо. Вдовая она, кормильца у неё нет. Детишек тоже. Некому в лес или на болото сбегать, грибов и ягод набрать…

Не только вкусно покушать надеется сегодня вечером Медведь. Мария — баба справная, на лицо красива, да и всё остальное при ней. Медведь мужик ещё не старый, близость с женщиной ему не противоестественна, а очень даже приятна и желаема. Ох и отведёт ночью душеньку Медведь, своего не упустит…

Дорога до дома Марии не далека. Мимо поля, по лесу немного, а там и поляна, где избушка Марии стоит.

За мыслями о предстоящем Медведь и сам не заметил, как дошёл. По дороге ещё несколько раз наклонился за полезными цветками-травками, не оставлять же их, коли на глаза попали. Тем более, что их именно по вечернему времени надо собирать. Если днём их сорвёшь — силы лечебной в них мало. В травничестве тонкостей много, а все их знать надо.

Так, так, так… Ограду у избушки Марии он так и не поправил. Который раз уж себе про это говорил, но то одно, то другое. Завтра с утра он этим и займётся, нечего больше откладывать.

— Добрый вечер, Марьюшка! Всё ли хорошо у тебя? — Медведь уважительно голову склонил, как только порог Марьиной избушки переступил.

— Добрый, Медведюшко! Всё ладно. — Мария улыбнулась пришедшему. — Присаживайся. У меня всё скоро готово будет. Подожди немного, не так давно с родов пришла…

— Ну, коли пока на стол поставить нечего, может мы того? — Медведь хитровато подмигнул и потер рука об руку.

— Сиди уж… Вся ночь впереди… — усмехнулась Мария.

— Моё дело предложить… — притворно опечалился травник. — Вот ведь, какая баба попалась несговорчивая…

Мария погрозила мужику пальцем. Тот тяжело вздохнул и развёл руки в стороны.

— Прибежали сегодня за мной, — решила пока то да сё, рассказать о сегодняшних родах Мария. — Помогай, говорят, Марьюшка, баба рожать задумала. Пошла, тут недалеко. Бабу ту я уже видела. Пуза у ней была острая — по всем признакам носила она мальчика. Сам знаешь, если пуза широкая, то девочка родится, а если острая — на одного мальчика в поселении больше будет. Если же раздвоенный живот — двойня будет…

Медведь слушал Марью и только головой согласно покачивал — чаще оно так и было, хотя и случались исключения.

— Правый бок у её тоже выдавался — ну, всё о мальчике говорило. Лицо у этой бабы худое и тощее, а не полное и одутловатое, как при беременности девочками бывает…

Вот такого признака Медведь не знал. Тут же эту информацию он себе на ус намотал — знаний лишних не бывает, хоть и травами он лечит, а не бабьими делами занимается. Кстати, усы у него были роскошные — много чего намотать на них было можно. Борода тоже не подкачала. В сочетании с небольшим количеством волос на голове смотрелось это великолепно. Да, что уж — лыс был Медведь, так три волосинки на макушке только и вились…

— Муж той бабы тоже сильно старался, чтобы мальчик у него появился. Во время совокупления и бабе своей под голову шапку положил, и сам себе на голову другую напялил, — продолжила свой рассказ Мария. — Кому из мужиков девочку надо, то те во время близости с женой свою голову бабьим платком повязывают. Этому парень требовался. Обрадовался он, когда я ему про мальчика сказала. Гляди, говорю, соски у твоей беременной жены белые — мальчика родит… Рыбой её больше корми, говорю, чтобы здоровый мужичок появился…

Медведь опять головой покачал. С рыбой — это правильно. Чтобы девочка родилась беременную бабу надо больше овощами разными кормить, а мальчика хочешь — рыбу и мясо на стол перед бабой ставь.

Про соски, опять же от Марии, Медведь тоже знал — потемнели соски — жди девочку, белее стали — мальчик родится…

— Мужик у той бабы, как живот у неё расти начал, от тяжелой работы её избавил, не сердил её, не бранил, когда она полежать и отдохнуть задумает, — плавно от бабы перевела речь на её мужа Мария. — Даже сдерживать её в домашних делах начал, а только детскую работу давать. Следил, чтобы жена его сильно не утомлялась. Бабы в поселении все иззавидовались — и кормит то он её вкусно, и тяжелое поднимать не дает…

В ходе своего рассказа Мария сняла и положила на лавку платок, то по волосам своим рукой проведёт, то за мочку уха себя потеребит, то по бокам руками себя погладит… Голос её всё больше становился тише, глубже, даже хрипотца какая-то в нём появилась, глазки начали на штаны Медведя постреливать.

Тот на табурете сначала заерзал, потом и встал с него, шагнул к Марии, подхватил её на руки…

— Ты что, ты что… — для виду попротивилась она.

Ужинали они уж когда всё небо полным-полно звёзд было. Аппетиту Марии и Медведя можно было только позавидовать.