Пост сдал!

Сергей Логвинов, 2018

Сергей Логвинов, яркий представитель литературного жанра «пост-литература», обладает талантом видеть закрученную интригу и сумасшедшие сюжеты в рядовых жизненных ситуациях. Его лирический герой – обычный человек. Он помнит Брежнева, он выжил в 90-е и внёс ценный вклад в развитие интернета в 2000-х. Он менял жён, города и профессии. Злоупотреблял алкоголем и спасал людей. На его месте мог бы оказаться любой из нас. И да, каждое слово в этой книге – правда. Содержит нецензурную брань.

Животные упоротые

Лейтенантом я получил квартиру в бараке. Ну, такой барак на четыре семьи в Богом забытом дальневосточном гарнизоне: две квартиры с одной стороны и две с другой. Стенки в доме были покрыты вечно пачкающей штукатуркой. В принципе, эта штукатурка и была стенками. Можно было с соседями в крестики-нолики играть: ты им крестик, а они тебе нолик с той стороны выдавливают.

И тут ко мне жена приезжает. А я уже полгода без. И началось. Хотя что там может в 24 года начаться? Там кончиться никак не можется: раз за разом, курить во время секса приходилось — не успевал до кухни добегать.

А за стенкой жила соседка — недавно с зоны откинулась, за убийство сидела. В части меня каждое утро подкалывали: «А ты чего на построение пришёл? Тебя тётя Света ещё не зарубила?»

Оказывается, семья, которая жила в этом бараке до меня, экстренно оттуда эвакуировалась. В одного тётя Света топор метнула, на другую с ножом набросилась. Поэтому мне и досталось свободное жильё. А то.

Но, несмотря на такое близкое соседство, тётю Свету я ни разу не видел: служба, наряд за нарядом.

…С первыми лучами солнца наконец-то откинулись и мы.

И тут такой ор за стенкой: «Убью нахуй! Ёбаные твари, всю ночь ждала, когда вы там наебётесь уже, животные упоротые!»

Сразу же громовой стук в дверь, аж в печке потухший огонёк начал разгораться.

Я вскакиваю, натягиваю труселя, распахиваю дверь, а там вестник Ада какой-то: небритая бабища килограммов за сто, халат-самобранка, волосы-пакли в стороны — точно летела, глаза «Кровавая Мэри» — кровь с самогоном, в руках топор ржавый.

Бабища набирает в рот воздух, чтобы сдуть наш поросячий домик своим отборным зоновским матом ко всем чертям собачьим. В этот момент сзади ко мне подходит жена, обнимает меня и спрашивает, ещё не видя всадника Апокалипсиса:

— Серёжа, а кто это там?

И тут тётя Света открывает рот ещё шире, ещё, ещё и вдруг сдувается, как воздушный шарик. Стоит и смотрит на нас, вторым подбородком дёргает, ну как ребёнок, у которого новогодний подарок украли:

— Вы… Вы суки ёбаные… Вы такие красивые…

Обмякла, стекла тут же на наше крыльцо, гулко откинула голову о дверной косяк и зарыдала, подняв к небу выгоревшие белёсые глаза.