Пастор Андрей, корабельный мулла, по совместительству – Великое воплощение Абсолютного Вакуума

Сергей Лукьяненко, 1990

Быть может, в будущем религии не исчезнут, а вот держать на космическом корабле нескольких священников накладно… И в период очередного религиозного возрождения служителям культа придется обслуживать верующих разных конфессий...

Каждому писателю доводится изобретать велосипед. В этом нет ничего постыдного, но как же это каждый раз обидно!

Идея «в будущем религии ничуть не умрут, а вот держать на космическом корабле нескольких священников накладно» показалась мне очень интересной. Потенциально — крайне смешной.

И я написал рассказ, которым остался весьма доволен, после чего радостно начал посылать его в журналы. Было это где-то в 1989–1990 году…

Первый же ответ меня крайне смутил. У меня поинтересовались, читал ли я повесть Гарри Гаррисона «Билл — герой галактики».

Я нашел ее и прочитал.

После чего понял, что патент на велосипед давным-давно приколочен Гаррисоном на стенку.

Что тут поделаешь? Я спрятал рассказ, чтобы не позориться. Но уж в этом сборнике, где вы честно предупреждены, с чем столкнетесь — все-таки его опубликую! Слишком мне обидно, что Гаррисон успел раньше!

Когда Андрей выходил из своей каюты, к двери робко приблизился Бенедикт Райх, инженер-навигатор крейсера.

— Вы уходите, пастор? — неуверенно спросил он.

Мысленно Андрей произнес что-то очень и очень далекое от смиренной радости при виде заблудшей паствы. Вслух он сказал:

— Входи, Бенедикт. У меня есть время выслушать тебя.

Перед тем как вернуться в каюту, Андрей набрал на клавиатуре электронного замка три буквы: «ЛЮТ». Лютеранство.

За медленно открываемой дверью возник едва уловимый шорох. Пластиковые шторки спустились на многочисленные иконы, стеклянный ящичек с мощами Святого Гуго-марсианина утратил прозрачность и стал походить на небольшой комод. Забытую на столе книгу Дора Манихейского «Основы веры Братьев Господних» подхватил высунувшийся из стены манипулятор, и торопливо поставил на книжную полку — так, чтобы не было видно надписи на корешке.

Конец ознакомительного фрагмента.