Хозяин Дорог

Сергей Лукьяненко, 1997

«Я шел по пустыне второй день. Солнце, огромное и белое, висело в небе, обрушивая удушливый зной. Пустая фляжка легонько хлопала по бедру, назойливым метрономом отсчитывая каждый шаг. Шоколад, которым я собирался пообедать, растаял, превратившись в липкую коричневую жижу в обертке из блестящей фольги и промасленной цветной бумаги. Дорога лежала передо мной – ровная как зеркало, прямая как стрела, узкая, как прихожая малогабаритной квартиры…»

Я шел по пустыне второй день. Солнце, огромное и белое, висело в небе, обрушивая удушливый зной. Пустая фляжка легонько хлопала по бедру, назойливым метрономом отсчитывая каждый шаг. Шоколад, которым я собирался пообедать, растаял, превратившись в липкую коричневую жижу в обертке из блестящей фольги и промасленной цветной бумаги.

Дорога лежала передо мной — ровная как зеркало, прямая как стрела, узкая, как прихожая малогабаритной квартиры…

Остановившись, я повторил всплывшие из подсознания слова. Прихожая… малогабаритной… квартиры…

Нет. Не помню. Не знаю.

Лишь обрывки образов — мелькающие где-то на грани реальности и фантазии: полутьма… теснота… спертый воздух…

Не помню.

Раскаленный бетон припекал ноги даже сквозь толстые подошвы армейских ботинок. Тоже слова из прошлого. Тоже слова без памяти. Но надо же как-то называть свои вещи: начиная от легкой куртки из непромокаемой ткани и кончая тонким и острым клинком в кожаных ножнах за спиной.

Бетонная лента среди желтого песка. Пять лет пути назад… И сколько еще впереди?

Во всяком случае, сейчас я видел впереди Оазис.

Зелень деревьев казалась такой ненатурально яркой, что я заподозрил морок. Но еще через полсотни шагов воздух наполнился запахом прохлады. Неуловимый, сотканный из дыхания влаги и аромата растущей в тени травы.

Морок редко бывает таким убедительным.

Я ускорил шаги. Дорога шла прямо через Оазис, и удобный ночлег был мне обеспечен. Но до заката необходимо обшарить всю рощицу — поохотиться, избавиться от излишне агрессивной живности…

Чтоб мне сбиться с Дороги!

Замерев на месте, я извлек из полупустого рюкзака бинокль. Подкрутил настройку.

Точно.

Почти под прямым углом к моей Дороге в Оазис вел еще один путь. Тоже бетонная лента, но не серая, как моя, а желтовато-бурая, почти незаметная на фоне песка. Это обещало много интересного.

И неприятного — тоже.

Поправив перевязь с мечом, я вновь зашагал вперед. Бинокль вернулся в рюкзак — в мягкие объятия одеял и чистой смены одежды.

Маленький песчаный вихрь вначале не привлек внимания. И лишь когда желтая, бешено крутящаяся воронка выкатилась на Дорогу впереди, я понял, в чем дело.

Меч выскользнул из ножен с шипящим свистом. С острия сорвался сноп синеватых искр. Матовые грани клинка заблестели, принимая зеркальность.

Спасибо тебе, Мастер Клинков, чья Дорога пересеклась с моей много лет назад. Спасибо тебе, Великий Воин, полгода дожидавшийся меня в городе Мертвых — там, где на площади Ста Дорог ты устроил самый необычный в мире фехтовальный зал. Вы поняли мой Дар — и подарили частицу своего.

Зеркалом клинка я поймал беспощадно жгучий свет белого солнца. И отразил его вперед по Дороге — на приближающийся песчаный смерчик.

Раздался негромкий вскрик — голос боли и отчаяния, обиды и ненависти. С шуршанием осыпался на бетонную гладь песок. Метрах в десяти от меня стоял пожилой мужчина — с лицом серовато-коричневым, как древесная кора, в плаще зеленовато-буром, как подсохшая листва.

— Я Хранитель Оазиса, — громко произнес он.

— Так.

— Ты можешь набрать воды в ручье и взять плоды с деревьев. А затем — уходи.

— Так.

— Ты не должен ночевать в Оазисе. Я, Хранитель…

— Ни один Хранитель Оазиса не станет скрываться в песчаном вихре, — ответил я. — Это так же верно, как и то, что ты — Властелин Дорог.

Я снова поймал плоскостью клинка солнечный луч. Но фантом впереди уже начал таять, не дожидаясь порции Истинного света. Передо мной последовательно мелькнули: улыбающийся рыжеволосый юноша, обнаженная молодая женщина, коренастый мужчина с уродливой козлиной головой, бесформенный монстр, окутанный зеленым светящимся туманом…

И морок кончился.

На дороге стоял мужчина. Скорее молодой, чем старый, тщательно выбритый и небрежно причесанный, в потрепанных синих джинсах и пятнистой буро-зеленой куртке. С таким же рюкзаком за плечами — и обнаженным клинком в руках.

— Почему тебе нравится мой облик? — поинтересовался я, мимоходом бросая на противника блик света. Он остался неизменным. — Ты ведь убедился, что копия всегда хуже оригинала…

— Потому что тебе неприятно убивать самого себя.

— Я привык.

— Можно привыкнуть лишь к чужой крови. Своя — всегда внове.

Он улыбнулся — всесильный и беспомощный, проклинаемый и восхваляемый, не имеющий сути, но познавший облик. Властелин Дорог.

— Мои предложения остаются в силе, — сообщил он.

— И какие же? Их было так много…

— Сегодняшнее — не ночевать в Оазисе. И вечное — забыть про свой Дар.

— Нет. — Я даже смог улыбнуться. — Конечно же, нет.

— Ты получишь лучшую в мире Дорогу. Без холода и жары, одиночества и грусти, врагов и…

— Нет.

Властелин Дорог кивнул. Улыбнулся в ответ — мягко, совсем как человек. Задумчиво сказал:

— Сегодня я постараюсь тебя убить.

Я повел плечами, сбрасывая рюкзак. И ответил:

— А я не буду стараться. Но убью.

Наши клинки встретились — узкие полосы посеребренной стали, хранящие память бесчисленных поединков…

Наши взгляды столкнулись — тверже, чем металл оружия, смертоноснее, чем лезвие мечей…

— До скорого… — не то прошептал, не то подумал я, отбивая стремительный точный выпад, прежде чем мой клинок распорол его горло. И снова повторил, уже стоя над неподвижным телом, медленно тающим, превращающимся в песок пустыни и бетонную крошку Дорог: — До скорого, Властелин…

Оазис был мал. Настолько мал, что никакого Хранителя в нем не оказалось. Но все же я выполнил положенные ритуалы: очистил от песка и сора родник, собрал с деревьев сухие ветки и сложил их на старое кострище, подобрал с земли опавшие, но неиспорченные плоды.

Рюкзак я повесил на ветке самого большого дерева, между корнями которого расстелил одеяла и вонзил в землю меч. Клинку тоже необходимо набраться сил — а Властелин до завтрашнего утра не появится.

— Спасибо за отдых, — негромко сказал я, обращаясь то ли к роднику, то ли к дубу, под которым решил заночевать.

Если твой враг — Властелин Дорог, то не стоит ссориться с Хранителями Оазисов даже в мелочах.

Из пустыни внезапно налетел ветер. Короткий, сильный порыв. Деревья гневно зашуршали.

— Послушай… — прошептал мне ветер. — Подумай…

Я скосил глаза на меч. Сказал, пытаясь оставаться спокойным:

— Это не по правилам.

— Правила устанавливал я.

— Но не тебе дано их менять.

— Я не вмешиваюсь. Я лишь спрашиваю… Зачем тебе твой Дар? Ведь он не приносит счастья — наоборот. Сегодня ты будешь счастлив, завтра — нет, хоть и сделаешь кого-то счастливым навсегда…

Конец ознакомительного фрагмента.