Глухариный ток. Повесть-пунктир

Сергей Осипов

Осипов С. Н. Глухариный ток. Повесть-пунктир. Повествование основано на фактах, сообщённых автору участниками описываемых событий. Не являясь простым синоптическим наблюдением, удваивающим действительность, художественная ткань повести благодаря образности, многозначности и символизму позволяет увидеть события великой войны 1941—1945 годов в новом стереоскопическом освещении.

3

— А что, бля, немцы? Показуха одна! У них и танки из фанеры! Мы малой, бля, кровью должны. И на чужой земле… — распалившийся замполит немного запнулся, после продолжил: — Идут в полный рост? Так вы, бля, не дрейфьте, стреляйте ловчее. Патронов мало? Винтовки не у каждого? Так отдайте их, бля, самым метким, бля, у кого по боевой, бля, «отлично», бля, было.

Приподняв фуражку и отерев пухлой рукой вспотевшую лысину, замполит Пудов уверенно продолжал:

— Партия и правительство под мудрым руководством товарища Сталина позаботились о вас красноармейцы. Выделили вам эти прекрасные казармы, которые иначе как хоромами не назовёшь. Двухъярусные спальные места, но на каждого красноармейца выделено по четыре кубических метра воздуха. Ясно вам?

— Разрешите вопрос, товарищ замполит? — не удержался Косачёв.

— Валяйте, — замполит, не чувствуя подвоха, удивился неожиданной активности вечно аполитичного Косачёва. — Подумал: «Неужто парень за ум взялся? Вот ведь что грамотная и главное постоянная работа с личным составом делает».

— Это что, товарищ замполит, четыре кубометра — на всё время службы?

Красноармейцы, глядя на побагровевшего Пудова, прыснули смехом, кто в кулак, а кто и открыто.

— Да ты, да ты, Косачёв, — замполит набирал в рот учащающиеся глотки воздуха, задыхаясь, как рыба в лодке, наконец, нашёл устроившую его формулировку: — Ты Косачёв не просто сын врага народа, ты и сам — враг. Я тебе покажу! Под трибунал пойдёшь за такие вопросы антисоветские. И это в империалистическом окружении! Когда война кругом! Нож в спину! Я этого так не оставлю. Сотру тебя в пыль, гадёныш, выкормыш подкулацкий. Всем! Смирно-о!

«Ну, вот зачем Косачёв опять напросился? На ровном месте!» — думал Николай, сочувствуя своему умному, но неуёмному другу. «Напишет замполит Пудов донос, и упекут Андрюху в штрафбат, а то и куда похуже».

Вышло — хуже. Замполит Пудов действительно написал в тот же вечер рапорт-донос на Косачёва. Но отнести в особый отдел не успел. Немцы помешали. Неожиданным (для советского командования) танковым прорывом дивизия «Мёртвая голова» генерала Эйке, входящая в состав корпуса Брокдорфа-Алефельда, окружила формирования русских, отрезая от далеко ушедшего на восток фронта и обрекая тем самым на верную гибель или плен около семидесяти тысяч советских солдат, в числе которых оказались и Косачёв, и Николай, и замполит Пудов вместе с особым отделом.