Я стираю свою тень. Книга 2

Сергей Панченко, 2021

Судьба оказалась благосклонной к Гордею, он не погиб глупой смертью. Бесследно исчезнувшая Айрис, уже казавшаяся ему наваждением, вернулась и предложила встречаться на ее территории. Так Гордей оказался на космической станции, существующей под протекторатом Высших, древних разумных рас колонизирующих космос. Жизнь на станции, не в пример Земле, оказалась безопасной, спланированной, но скучной. Айрис такое счастье долго терпеть не могла…

Глава 2

— Как? Почему? За что? — Я не представлял Айрис без искусственных помощников, делающих её ещё совершеннее.

— Вот так. Они были незаконными, потому их следовало удалить из тела. К тому же некоторые из них сыграли против меня, представив на обозрение всю мою деятельность на Земле. А что, без них я тебе нравлюсь меньше? — Айрис пощёлкала перед моим носом лезвиями секатора, с которых стекал густой зелёный сок.

— Пропало ощущение безопасности, — произнёс я с серьёзным видом. — Получается, теперь я буду мужиком в нашем союзе?

Айрис поняла шутку и заливисто рассмеялась.

— Здесь нам бояться нечего, в смысле физического насилия. Преступности в земном смысле здесь нет, но придётся держать себя в узде, чтобы такие девицы, наподобие этой, что чуть не увела тебя, не превратили твой базовый рейтинг в преступно низкий.

— Иначе меня перестанут кормить?

— Иначе депортация. Пожизненная.

— Скажи, а ты что-то знаешь о том, что мы с тобой являемся объектом эксперимента, в котором рассматривается наша способность уравновешивать друг друга, как прецедент для переселения землян на станцию?

— Знаю. Пока ты был там, меня тут изводили не только законники, но и всякие социальные работники, учёные и прочие. Мою память тысячу раз переписывали на аналитические устройства. Показывали даже инопланетянам, чтобы они проанализировали наши с тобой приключения. Чуть до суицида не довели. Миллионы анкет прошла. Ещё месяц назад чувствовала себя так, будто от меня уже ничего не осталось, всё проанализировано, разобрано и расставлено на соответствующие полочки. Моя мать уже боялась открывать мне дверь, думая, что моё появление понизит её рейтинг, который она зарабатывала всю свою жизнь.

— Какой ужас, Айрис. На Земле нам с тобой было бы веселее.

— Гораздо веселее. Но я не вижу ни одного шанса сбежать отсюда.

— А твои криминальные друзья?

— Многих разоблачили, а те, что остались, боятся дёрнуться. К тому же они считают меня виноватой в их разоблачении.

— Айрис, работа сама не выполнится. Ещё минута, и я отберу у тебя десять баллов, — требовательно обратилась к моей подруге немолодая женщина в голубом халате.

— Иду, — не оборачиваясь, прокричала Айрис.

— Я с тобой. — Я решительно перебрался с лестницы на опору подвесного сада. — Из-за меня тебя не лишат баллов?

— Смотря как ты себя покажешь.

— А что мне показывать? Давай секатор, показывай, что делать, буду резать. А ты носи ветки в кучу. Будем работать в паре, как в старые времена.

— Отлично, напарничек. — Айрис стукнула меня в плечо, и это было совсем не больно.

Народ с интересом смотрел на меня, но неявно, делая вид, что работой заинтересованы больше. И было отчего. У каждого из них имелось от трёхсот до пятисот баллов максимум.

— Здоровеньки булы, земляне, — поздоровался я в шутливой манере.

— Айрис, это что за пылкий юноша? — строго спросила женщина в голубом халате, видимо являющаяся бригадиром. Ближе я смог прочитать её имя — Хеленга.

— Это Гордей. Три дня назад его забрали с Земли. До этого мы жили вместе на его планете, пока меня не вернули.

— С самой Земли? — Из-за дерева показался парень с длинным лицом и близко посаженными глазами. Над его внешностью явно никто не работал. Его звали Матиаро.

— С самой. С прародины всего человечества, — не без гордости заявил я.

— Повезло тебе, — торжественно произнёс Матиаро. — Здесь намного лучше. Ты уже заметил это?

— Я ещё присматриваюсь, — уклонился я от оценок.

— Я вам сто раз говорила, что на Земле не так опасно, как нам рассказывают, — возмутилась Айрис. — А вы, как роботы, одно и то же талдычите, пока вам программу не перепишут.

— Тебе верить нельзя, — резко ответила Хеленга. — Сегодня ты так врёшь, завтра по-другому.

— Я никогда не врала, Хеленга, просто вы в силу своего кругозора не могли понять, что я пыталась вам сказать.

— Минус балл за публичное унижение. — Хеленга ткнула в сторону моей Айрис пальцем. — Чтобы знала, как за языком следить.

Айрис посмотрела на меня. Её взгляд выражал злость и беспомощность одновременно. Такой я её не помнил никогда.

— Так, народ, хорош уже лаяться без повода, давайте работать, солнце ещё высоко, — пощёлкал я рукоятками секатора. — Айрис, показывай, кому тут что отчекрыжить.

Она подвела меня к деревцу и объяснила, какие ветки на нём лишние. Моя физическая подготовка оказалась лучше её. Ветки отлетали от ствола под моими усилиями. Работа спорилась. Мы с Айрис сделали норму намного быстрее остальных. Завершив её, недолго отдохнули и принялись помогать другим, что в их мире казалось чем-то необыкновенным. Оказывается, за это баллы не накидывали. Получалось, что наказание в виде работы не подразумевало её выполнение, а имело под собой только воспитательный эффект. Роботы справились бы с ней намного быстрее и лучше.

Однако бригада, тронутая нашей помощью, выразила нам устную благодарность.

— Ладно, Айрис, за сегодняшнюю отработку добавлю тебе пятьдесят баллов, — пообещала Хеленга. — А твоему дружку двадцать. Вижу, что человек он неплохой, непонятно только, как на тебя запал.

— Колдовской приворот, — пошутил я. — Присушила.

Матиаро неуверенно засмеялся, как над шуткой, которую не совсем понял.

— Спасибо вам за баллы, Хеленга. Признаться, я ещё совсем не ориентируюсь в обстановке, и первый положительный опыт очень вдохновляет меня, — поблагодарил я бригадиршу.

Тётка расцвела.

— Так, все в душ. Одежду, инструмент сдать. Завтра в восемь утра жду вас на второй подвеске. Там будем работать в респираторах из-за появления чёрной плесени.

— Скажите, а мне можно с вами? — спросил я надеждой.

Хеленга рассмеялась.

— На твоём месте я бы обошла всю станцию, чтобы удовлетворить любопытство.

— Вначале мы догоним рейтинг Айрис до тысячи, а потом она сама всё покажет. — Я прижал её к себе и поцеловал.

— Боюсь, с такой революционеркой вам придётся очень долго стричь ветки и красить станцию, — вздохнула бригадирша.

— Красить станцию? Снаружи? — возбудился я от перспективы выйти в космос.

— Конечно, чего её красить изнутри? — заржал Матиаро.

— И скафандры дадут?

— Там не скафандры используют, а скафрумы — двухместные кабинки с манипуляторами. Работёнка ещё более нудная, чем срезать ветки. Представь, весь день вдвоём в тесной комнатушке. Ни дыхнуть, ни пёрнуть, простите, — снова заржал Матиаро.

— Если мы будем работать с Айрис, то меня это совсем не пугает, — признался я.

— Ромео и Джульетта, — усмехнулась Хеленга. — Живо в душ, черти зелёные.

Публичное обнажение, как я знал от Айрис, не считалось на станции чем-то зазорным. Народ на виду друг у друга разделся и прошёл в кабинки из мутного стекла. Я выбрал кабинку рядом с кабинкой Айрис. Едва она скинула свою одежду, я заглянул к ней.

— Потереть спинку? — спросил я томным голосом.

— Конечно. Полгода мне никто не тёр спинку и под спинкой, и вообще везде.

— А как же баллы?

— Ты слышал, Хеленга сказала, что набрать их будет нелёгкой задачей. Не станем же мы её разочаровывать.

Айрис протянула мне нежную губку с приятным запахом свежести. Развернулась спиной, упёрлась руками в стеклянные стены и широко расставила ноги.

— Три, — приказным тоном попросила она.

Я даже растерялся, не понимая, была ли команда дана образно или буквально. От вида её обнажённого тела, да ещё в такой демонстративной позе, у меня тут же проявились все признаки возбуждения. Я принялся водить мочалкой по спине, а сам думал только о том, как оказаться внутри Айрис. Возбуждение притупило стыд и страх публичности.

— Не забывай, что мы здесь под наблюдением, — произнесла Айрис, чем сразу же отбила похотливые мысли.

— На самом интересном месте… — разочарованно выдохнул я и вяло поводил по упругим ягодицам Айрис.

— Я узнаю в социальной службе насчёт нас, и если они дадут добро, ночевать будешь у меня. Попьём чайку с крекерами и всё такое. — Она ухватила моё хозяйство и игриво подвигала бровями. — А теперь иди в свою кабинку. Слышишь, все воду выключили, чтобы слышно было, чем мы тут занимаемся.

И действительно, через мгновение во всех кабинках снова зашумели падающие на пол струи воды. Я помылся, отметив удивительную способность мочалки самостоятельно производить ароматную пену. Мимо меня прошли работники, закончившие мытьё, исподтишка бросая любопытные взгляды. Я чувствовал, что являюсь для них экзотикой. Не такой, как Айрис для коренных землян, но всё же.

Матиаро оделся и встал напротив моей кабинки, явно ожидая меня. Я поскорее закончил мыться, оделся и спросил его о причине ожидания. Он посмотрел на мою голову, на которой сквозь короткую стрижку проглядывали шрамы.

— Я слыхал, на Земле постоянно ведутся войны.

— Да, есть такое. Из тысячелетия наберутся несколько лет, когда их не было.

— Воевал? — Матиаро снова покосился на мои шрамы.

— Воевал, — не стал я его разочаровывать. — В комментах, заслужил два бана перманентных.

— Мужи-и-ик, — уважительно произнёс он. — Сразу видно, что ты суров.

Меня насмешило его предположение. Уж кем-кем, но суровым я точно не был. Подошла Айрис с какой-то штукой в руках, которая совершенно бесшумно сушила ей волосы. Прямо на глазах мокрые сосульки после прохода прибором превращались в ровные волнистые локоны.

— Матиаро, успеешь ещё наговориться. У Гордея переизбыток эмоций, а тут ещё ты со своими допросами.

— Я не допрашивал, мне просто интересно. Не каждый год увидишь коренного землянина в таком возрасте. Я вообще в первый раз с подобным встречаюсь. Это же так познавательно, как вы там вообще выживаете в таких условиях?

— Ну, условия у нас, на первый взгляд, не так сильно отличаются от ваших. Нет вот этого всего перед глазами. — Я помахал ладонью перед собой, намекая на нейроинтерфейсную завязанность окружающего пространства. — Но в остальном есть общие черты, по крайней мере внешние.

— Я в такое не могу поверить, пока не увижу своими глазами. — Матиаро изобразил скепсис на лице.

— Могу организовать тебе такую возможность, — едко пообещала Айрис.

— Нет-нет, не надо, — Матиаро поднял руки перед собой, — я всё понял, удаляюсь. До завтра!

— До завтра. — Я помахал ему рукой в спину. — Смешной.

— Туповатый. Ему запретили иметь детей по этой причине, чтобы не множить свои непутёвые гены.

— Бедняга, — пожалел я парня.

— Ничего, здесь он проживёт достойную жизнь, а на Земле ему пришлось бы туго.

— Не уверен, что дуракам на Земле плохо живётся. Сколько их знал, все лучше меня жили, пока тебя не встретил.

— Хочешь сказать, я сделала тебя дураком?

— Не ты, — прижал я Айрис к себе, — любовь нас делает дураками.

Её волосы волшебно пахли, вызывая у меня прилив гормонов счастья. Моя правая ладонь поддерживала её упругую грудь, левая прижимала плоский животик, и казалось, что мы обманули весь мир, найдя уединение от него в своих ощущениях. Идиллию разрушило сообщение, появившееся у меня перед глазами. Я даже дёрнулся от неожиданности.

— Что случилось? — посмотрела на меня Айрис.

— Сообщение. Явиться на уровень 03, сектор 100, дверь 16 для осмотра и выявления отклонений.

— Это медицинский уровень. Тебя перетряхнут изнутри. Посмотрят, есть ли какие заболевания, и избавят от них. Так что завтра ты не сможешь работать со мной, и ночевать сегодня, скорее всего, тоже. Жаль, — вздохнула Айрис. — Здесь я не такая, как на Земле, правда?

— Нет, неправда. Тому Гордею, которым я был, когда мы встретились, нужна была именно такая Айрис, какой ты являлась тогда. Сейчас обстоятельства другие и нам никак нельзя желать оставаться прежними. В тебе стало меньше мальчишества и озорства, но больше женского. У меня голова кружится, когда ты рядом.

— У новичков часто случается головокружение из-за особенностей перераспределения гравитации на станции.

— Ты всё испортила.

— Это я могу делать прекрасно. — Айрис потянулась ко мне губами.

Мы страстно поцеловались. И мне, и ей одновременно пришло извещение о снятии двух баллов за ненадлежащее поведение в публичном месте.

— Ты подумай, с голой жопой ходить нормально, а поцелуй — это прямо аморально, — возмутился я.

— Это твой первый минус? — поинтересовалась Айрис.

— Да.

— Поздравляю. У тебя хорошие учителя.

— Я не понимаю, у вас что, целоваться можно только дома?

— Ну, если мы не в браке, то да, иначе можно и на людях. Главное — статус.

— У вас можно приобрести палатку? Я хочу устроить услугу: секс в любом месте для нуждающихся. То-то можно будет солидно рейтинг поднять на благодарности граждан.

— Нет, у нас так не работает. Граждане подарят тебе по пять баллов, а службы снимут сотню.

— Это называется диктатура.

— За безопасность общества приходится платить ограничениями свободы. Когда ты знаешь, что всегда под надзором и никакое твоё действие не останется безнаказанным, поневоле выберешь те условия, которые предлагают. Для большинства людей это идеальная организация общества. И это меня бесит.

— Так можно и импотентом стать.

— Ты заметил уже, что нагота у нас не является объектом интереса со стороны противоположного пола, как на Земле?

— Заметил.

— Это так тоскливо — видеть отсутствие интереса в глазах мужчины, когда ты перед ним нагая, открытая.

— Передо мной это открывает огромные перспективы. Хочу подрабатывать охранником в душе.

— И думать забудь. — Айрис сжала моё запястье.

У неё теперь не было той силы, и потому попытки надавить физически только рассмешили меня. Я поднял её на руки и опасно покружил. Она прижалась ко мне и громко рассмеялась.

— Я знаю, где мне снова могут поставить имплантаты, так что твоё физическое преимущество временно, самец.

— Пока не поставили, буду пользоваться твоей слабостью по малейшей прихоти, самка.

Мы задержались в кабинках, получив за это по полсотни баллов штрафа. Айрис отработала день по нулям, а я ушёл в минус, получив рейтинг ниже базовой тысячи, который уже предусматривал некоторые ограничения доступа.

— Это мой первый космический секс, — признался я. — И он обошёлся не так уж дорого. Мне интересно, у всех, кто не состоит в браке, забирают пятьдесят баллов?

— Нет, конечно. Если не хочешь терять баллы, то должен получить разрешение от партнёра, а партнёр от тебя. В моём случае эта возможность заблокирована. Так что я могу только понижать свой социальный рейтинг. — Айрис поджала нижнюю губу и засопела.

— Не страшно. Жили полгода без интима и ещё поживём. Объявляю месячник воздержания с целью восстановления базового уровня. И вообще, буду находиться рядом, чтобы сдерживать твои эмоциональные порывы.

В моих ушах раздался какой-то сигнал, а перед глазами, куда бы я ими не повёл, высветилась строчка: «Вам добавлены семь баллов за социальную активность».

— Ого! — Наверное, моё лицо выражало искренне удивление, напугавшее Айрис.

— Опять сняли?

— Нет, добавили, за социальную активность.

— Чёрт, как это у тебя получается? Я тут родилась и выросла и понятия не имею, как поднять рейтинг, а у тебя он сам растёт.

— Я ничего не делал, просто пообещал тебе помочь, и бац, пришло сообщение. Кому бы ещё помочь? Нет у вас тут старушек, которых надо перевести через дорогу? Или акцию экологическую замутить: «Убей бобра — спаси дерево»? Меня прямо подначивает создать фонд помощи пострадавшим от наводнения в Атлантиде. Баллы хочу. А что у вас делают люди с максимальным уровнем социального рейтинга?

Айрис посмотрела на меня с добродушной улыбкой.

— Ты мне очень кого-то напоминаешь.

— Кого?

— Меня, в первые дни на Земле. Тебе так не кажется?

Я задумался, отправившись воспоминаниями в прошлое. Сходство было налицо — тот же океан энергии, уверенность в своих силах и желание добиться многого. У меня создалось ощущение, что я смогу незамутнённым взглядом найти способ процветать в этом мире.

— Кажется, но в отличие от твоих наклонностей, мои не криминальны и гарантируют успех.

— Я буду только рада. — Айрис наклонилась ко мне, будто за поцелуем.

Я поддался на провокацию, но уткнулся губами в её ладонь.

— Помнишь, ты обещал поднять мой уровень?

— Блин, я думал начать завтра. — Мне очень хотелось ощутить её губы в своих.

— Здесь и сейчас самое лучшее время начать мне помогать. Иди домой, выспись, сходи завтра на обследование и, если останется время, приходи сюда работать.

— А как же чай с крекерами?

— Сегодня вместо него у нас было совсем другое. Лучше я угощу ими маму. — Айрис сжала ладонь в кулак. — Чеши домой, но пасаран.

— Я дорогу не помню. У вас здесь слишком однообразные коридоры, я буду блуждать в них до морковкина заговенья. Проводишь?

— Сегодня не получится, Гордей. Давай лучше научу пользоваться навигатором. Ты помнишь номер своего жилого модуля?

— Да, конечно. Тысяча двадцать четыре, шестнадцать, двадцать семь.

— Отлично. Махни взглядом в левый верхний угол и открой вкладку со стрелкой.

— Махнуть? Блин, попробую. — Я сделал несколько нелепых бесполезных движений зрачками, насмешив свою космическую подругу. — Не получается. У меня угол зрения маленький, картинка сбегает раньше.

— Не двигай головой. Надо, чтобы она оставалась неподвижной. Давай попробуем иначе. Следи за моим пальцем, как на приёме у психиатра.

— Давай.

У нас получилось с первого раза. Я повёл взглядом за пальцем Айрис и попал в значок со стрелкой. Она переместился в центр поля зрения с моргающим курсором.

— Что теперь? — спросил я у подруги, будто она видела, что происходит перед моими глазами.

— Назови номер модуля и добавь слово «маршрут», — поняла меня Айрис.

Я назвал номер своего жилья и добавил волшебное слово. Тонкая яркая линия, исчезающая при повороте головы или глаз, появилась в поле зрения. Она начиналась от меня, тянулась к лестнице с половиной нормальной гравитации, а дальше я уже не видел.

— Чудеса, — восхитился я встроенным в себя навигатором. — Будь у меня такой во время работы курьером, цены бы ему не было. А как называется это место, чтобы мне завтра сюда прийти?

— Необязательно его как-то задавать. Так же попади взглядом на стрелку и скажи слово «маршруты». Выбери его и иди по маркеру.

— Спасибо.

— Тебе спасибо, — Айрис мило улыбнулась.

— За что?

— Мне только что упали десять баллов.

— Во-о-от. — Я нравоучительно поднял вверх указательный палец. — Ещё немного хороших дел, и наша акробатика в душе окупится.

— Иди уже, акробат. — Айрис шлёпнула меня под зад, направляя к выходу. — Кстати, никогда не мечтал о сексе в невесомости?

Я резко развернулся лицом к Айрис.

— Я мечтал о них раздельно, — признался я. — А что, у вас тут есть такая услуга?

— Нет, конечно, это не Земля, родной. Я просто подумала, что можно было ещё раз понизить наш социальный рейтинг, но только после того, как мы наберём базовый уровень.

— Зря ты мне об этом рассказала, теперь я буду мечтать только о сексе в невесомости, а не о базовом уровне.

— Это будет нам стимулом поднять его как можно быстрее. До завтра. — Айрис подтолкнула меня на лестницу с низкой гравитацией.

От неожиданности я чуть не упал. Айрис залилась смехом, наблюдая мою неуклюжесть. Пришлось сделать над собой усилие и продолжить путь, следуя за ярким маркером с высоко поднятой головой и перепрыгивая через несколько ступенек.

Домой я вернулся быстро. Схема перемещений по станции оказалась довольно удобной. Пришлось немного помучиться с норовистой дверью, не желающей реагировать на мои мысленные команды, пока я не успокоился настолько, что в голове осталась только одна мысль. Лишь после этого мой привередливый нейроинтерфейс понял команду и открыл вход в жилой модуль.

Оказавшись дома, я понял, как устал. Масса впечатлений измотала организм и психику. Овальный гроб медицинской капсулы ждал меня, приветливо распахнув нутро. Я облачился в серебристый костюм и забрался внутрь него. Как живая, капсула сразу же приросла ко мне отростками, от которых по телу расползлось приятное чувство расслабления. Я мгновенно уснул.