Катарсис

Сергей Шангин

План генерала Климова сработал и теперь под угрозой будущее всей страны. Победить заговорщиков можно, используя против них точно такое же оружие из иного мира. Вот только времени и людей, способных во всём разобраться, нет.В результате неудачной перезагрузки системы Плацдарма с жителями творится какая-то чертовщина, город реально сходит с ума. Егору и его друзьям предстоит бороться не только с последствиями перезагрузки, но и с теми, кто решил под шумок прибрать власть в регионе к своим рукам.

— 6 —

— А мы его не упустили, Петя? Уже час прошёл, как должен был выйти. Говорил ведь, не надо было его торопить, сам видишь, какие пробки в городе. Вот он сейчас бродит и про нас всякую ерунду думает, а мы сидим и ждём неизвестно чего, — ворчал генерал, раздражённый донельзя отсутствием московского полковника.

— Иван Павлович, в любом случае он вернётся обратно через какое-то время, — успокаивал Пётр старого генерала. — Можете покемарить, пока я дежурю, чего вдвоём глаза напрягать?

— Скажешь тоже, какой там сон, волнуюсь, как на первом свидании, — признался тот. — Думаешь, не будет подставы? — переключился он на больную тему. — Знаю я этих, конторских, все они одним миром мазаны. Тогда не достали, сейчас зачистят, кому нужно ворошить старые тайны? А и того хуже, признавать собственный провал. Пока они там у себя в Москве планы строили, Климов их сделал, как щенков. Ну, мы немного помешали, не сработало, как он хотел, так ведь сути дела не меняет — их человек это затеял, а кому нравится выносить сор из избы?

— Иван Павлович, не нагоняйте жути. Один он нас не зачистит, вы первым пойдёте, я со стороны посмотрю. Если кто-то рядом будет, я к вам не подойду, всего-то и делов, — улыбнулся Пётр.

— Дел! Не делов, а дел, так правильнее, Петя, — сварливо поправил генерал. — Не нужно коверкать русский язык, он нам ещё пригодится. Итак, уже, куда не глянь, всё не по-русски пишут, словно кругом одни англичане живут. Раньше просто в магазин ходил, теперь это шопинг. Сказал бы, что думаю… Постой, Петя, что значит, ты не подойдёшь? А меня, получается, пусть под белы ручки и ведут в казематы? Ну, Петя…

— Стоп, Иван Павлович, кажется, наш фигурант из калитки вышел, — Пётр передал генералу бинокль. — Вот туда смотрите, ограждение, видите будку, рядом с ней калитка. Один в один. Включайте телефон, будем на связи. Я пошёл, вы за мной метрах в пятнадцати. Ближе не подходите и поменьше интереса к нам обоим, Иван Павлович.

— Подожди, я что-то запутался, ты же говорил, я пойду на контакт, а ты позже подойдёшь, — генерал возмущённо пыхтел, недовольный неразберихой перед важным делом.

— Иван Павлович, ну, это типа зеркальной мотивации — даётся одно поручение, чтобы человек его прочувствовал на себе, а потом на его место ставят другого. Вспомните азы конспирации и слежки!

— Петя, тебя ещё в проекте не было, когда я конспирации учился, — возмутился генерал. — Не учи учёного!

— Хорошо, Иван Павлович, но повторение, как известно…

— Иди уже, мать учения, — не выдержал генерал. — Знать бы ещё, где сейчас Антон? Вот почему нет прямой связи с Плацдармом, почему не озаботились?

Пётр, не отвечая на риторический вопрос генерала, вышел из припаркованной у супермаркета машины и направился в сторону неспешно идущего по дорожке полковника. На первый взгляд сопровождения не было, но не мешало в этом убедиться прежде, чем совать голову в пасть тигру.

Он неспешно сблизился с человеком, фотографию которого им скинули полтора часа тому назад. Тот шёл, не без интереса вглядываясь в проходящих мимо людей, явно готовый к встрече. Уворачиваясь от коляски, вынырнувшей из-за спины объекта, Пётр, словно случайно, столкнулся с ним, извинился и пошёл дальше. Жучок, прицепившийся к пиджаку объекта, исправно передавал звуки, его окружающие.

Пётр вздрогнул, когда в ухе задребезжал звонок телефона. Рука привычно дёрнулась к карману, когда он сообразил, что слышит звук чужого вызова через жучок. Кто-то хотел поговорить с объектом.

— Как обстановка, Сергей Владимирович?

— Тишина, Паша, видимо, проверяются, перестраховываются.

— Постарайтесь форсировать переговоры, нет у нас времени на длительные обсуждения. Климов идёт вразнос, есть мнение, что могут в любой момент применить армию, а это сами знаете, к чему может привести.

— Услышал тебя, Паша, постараюсь. Что по губернатору?

— Обычное дело, Сергей Владимирович, мужик не тратит времени зря, гребёт всё под себя. Такого и поменять не жалко, но только не путём переворота. Его охране сделали внушение, чтобы повысили бдительность, но сами знаете, как регионалы относятся к советам из центра. С другой стороны, наше дело предупредить, Сергей Владимирович, а дальше пусть сами на себя обижаются, если что.

— Нет, майор, так не пойдёт. Мы теперь отвечаем за всё в этом регионе, а они могут думать, что угодно, — жёстко ответил собеседник. — Мне нужны эти чёртовы технологии в действии, а не в теории. Мы должны перехватить инициативу у Климова, понять, как он это сделал? Что дал допрос свидетелей?

— Выявлено ещё два места хранения документации и оборудования, Сергей Владимирович. Идёт изъятие. Подключаем наших инженеров и учёных для анализа данных. Но сами понимаете, это совершенно непаханое поле. На них мы можем рассчитывать минимум через полгода, а действовать нужно уже сегодня.

— Всё хлеб, Паша! Будем надеяться, наши Робин Гуды помогут освоить технику быстрее.

— Дай-то бог, Сергей Владимирович.

— Отбой, Паша, а то побоятся подойти, если буду болтать по телефону. Подумают, с сопровождением общаюсь.

— Отбой, Сергей Владимирович! Успеха вам!

Сунув трубку в карман пиджака, полковник продолжил путь к светофору, намереваясь перейти дорогу и прогуляться до местного зоопарка, тем более, что в московский за последние тридцать лет сходить так и не сподобился ни разу. Красный свет остановил его перед пешеходным переходом.

— Здравствуйте, Сергей Владимирович, — негромко поприветствовал Пётр, остановившись рядом с ним. — Что наметили для экскурсии?

Полковник с удивлением посмотрел на грузного мужчину в толстых очках, переминающегося с ноги на ногу рядом с ним. Растоптанные старые босоножки, потёртые джинсы, мятый пиджак поверх майки не первой свежести. Он как-то иначе представлял себе тех, кто владеет столь сокровенной тайной. А этот бомжеватого вида потасканный жизнью, излишне полный мужичок совершенно не подходил под нарисованный воображением образ.

— Решил посмотреть ваш зоопарк, — не торопясь спешить со знакомством, надеясь на случайное совпадение, сообщил полковник. — Говорят, у вас там много интересного.

— Это точно, но там вы точно не найдёте Робин Гудов, Сергей Владимирович, — с лёгкой усмешкой сообщил Пётр, моментально раскусивший причину замешательства полковника.

— Это всё-таки вы? — с явным разочарованием вздохнул полковник.

— Да, как ни прискорбно признавать, но это мы, точнее, я. Позвольте представиться, Пётр Кулешов. Письма вам отправлял я, взлом тоже моя работа.

— Вы один? — полковник огляделся по сторонам.

— Пойдёмте, зелёный свет, не будем мешать движению, Сергей Владимирович, — Пётр деликатно подтолкнул полковника. — Пока один, мы в вас не уверены. Сами понимаете, генерал Климов тоже из вашей епархии, именно по его милости нас чуть не отправили на тот свет. Поневоле начнёшь дуть на воду.

— Понимаю, но нужно находить точки сближения, Пётр, иначе с тем же Климовым нам не справиться.

— Расскажите, что произошло? У нас нет информации. После коллапса на Плацдарме о нём ни слуху, ни духу.

— Это государственная тайна, — упёрся полковник.

Его не покидала уверенность, что это всего лишь часть проверки, для которой используют не самые важные кадры, а чаще всего совершенно случайных людей, сообщая им определённые ключевые слова и фразы, по которым связник должен принять его за своего. Но копни глубже, устрой такому проверку по полной программе, и он сдуется.

— Полноте, Сергей Владимирович, вы же сами только что сказали, что без нашей помощи вам с ним не справиться, — укоризненно сказал Пётр, снимая жучок с пиджака полковника. — Дорогое удовольствие, не хотелось бы потерять, — пояснил он, пряча устройство в футляр.

— Даже так? Ага, как-то я не сопоставил вас там, на дорожке и здесь у светофора. Старею, чёрт возьми, — вздохнул полковник. — Хорошо, но мы, быть может, присядем где-нибудь? Желательно, чтобы вокруг не было лишних ушей, это действительно государственная тайна из разряда «Совершенно секретно».

Пётр кивнул на скамейку, по странной причуде строителей оказавшейся вдали от остановки общественного транспорта.

— Сергей Владимирович, то, о чём вы хотите меня спросить, тоже относится к разряду государственной тайны, и вы по меркам моего времени не имеете полномочий на доступ к ней. Тем не менее, я понимаю степень угрозы и готов пойти вам навстречу, поэтому давайте не будем играть в секреты.

Полковник напряжённо раздумывал над сказанным, не решаясь начать говорить откровенно. Не хватало чего-то важного, о чём случайный человек знать просто не может, ему этого никогда не скажут, потому что тогда придётся от него избавляться.

— Скажите, Пётр, вы можете назвать точку, где мы изъяли вашу закладку?

— Понимаю, Сергей Владимирович, не доверяете, — вздохнул Пётр. — Совершенно с вами согласен, это у нас обоюдное состояние. Казанский вокзал, камера хранения, ячейка 3233, код 1523. Там вы нашли общее описание Проекта и список оборудования для мобильных лабораторий. Но это вам ничего не дало, потому что не было подробностей. Проверку прошёл?

— Да, спасибо, вы же понимаете, я не могу доверять первому встречному.

Всё это время полковник внимательно наблюдал за реакцией собеседника, пытаясь распознать фальшь, растерянность, случайные паузы в разговоре, говорящие о том, что кто-то сейчас их слушает и подкидывает нужные ответы. Но Пётр отвечал чётко, уверенно, с лёгкой усмешкой, словно угадывая ход мыслей полковника.

— Я понимаю, Сергей Владимирович, но не буду устраивать вам перекрёстный допрос. Достаточно, что ваша фотография получена из доверенного источника, и она сходится с оригиналом. Может быть, начнём разговор, ведь, насколько я понял, дело спешное?

— Хорошо, Пётр, как скажете. Дело в том, что генерал Климов инициировал сразу четыре таких Плацдарма. Точнее, на трёх у него всё получилось, а вот у вас частично сорвалось. Теперь три региона по непонятным для нас причинам объявили о выходе из состава Федерации. Обстановка чрезвычайно взрывная, может докатиться до вооружённого конфликта. А это, сами понимаете, человеческие жертвы, международный скандал и тому подобное. Мы обязаны отыграть ситуацию обратно, вернуть всё в прежнее русло.

— Тогда почему вы здесь, а не там? Или местные заговоры проще и понятнее?

— Вы же сами слышали, Пётр, мы не владеем техникой, которую генерал использует в дестабилизированных регионах. Тем более что они блокированы, как с нашей стороны, так и с их. Мы не можем пробраться туда обычным образом, не используя армию. Считайте, что Климов и его команда сейчас в хорошо укреплённой крепости, и нам нужно оружие не летального действия, чтобы его оттуда выковырнуть.

— Теперь понятно, куда он смылся, — мрачно проговорил Пётр. — Не будете возражать, если к нам присоединится ещё один участник нашего маленького Сопротивления? Батарея у телефона садится, — пояснил он, — да и Ивану Павловичу плохо слышно наш разговор.

— Нет, конечно, — оживился полковник, — приглашайте, буду рад знакомству!

— Иван Павлович, подходите уже, всё равно вас за версту видно, конспиратор вы наш заслуженный.

Полковник с явным разочарованием разглядывал приближавшегося Ивана Павловича. Не хватало разве что жидкой бородки и соломенной шляпы, чтобы сделать его похожим на старика Хоттабыча из одноимённой сказки. Он ожидал хотя бы на этот раз увидеть некое подобие Джеймса Бонда, раз уж речь, чёрт побери, идёт о сверхсекретном проекте. Ну, послали для проверки самого неважного члена группы, вдруг засада, пропадёт, не очень и жалко. Но сейчас, убедившись, что всё чисто, должны пустить в ход основной состав, а это кто? Ему же в обед сто лет, он же…

— Здравствуйте, Иван Павлович, рад встрече, — с натянутой улыбкой поздоровался полковник. — А вас, вообще, много в группе? — со слабой надеждой поинтересовался он.

— Все здесь, — тяжко вздохнув, ответил генерал. — Один пока на Плацдарме, не можем вытащить после вчерашнего, стандартные приёмы не работают.

Он присел на скамейку по другую сторону от гостя, так что тому приходилось в разговоре поворачиваться, обращаясь к генералу или Петру.

— Вижу, вы рассчитывали на большее, но чем богаты, тем и рады. Сергей Владимирович, если я правильно услышал? Со слухом проблемы, — пожаловался генерал, — сами понимаете, возраст. А тут ещё пришлось самолично побывать на том свете. И в молодом возрасте не слишком радует, а в моём лишний раз туда соваться не стоит. Но, что-то я заболтался, расскажите, что происходит?

— Кх-м-м, — полковник откашлялся, не зная, что из рассказанного Петру слышал Иван Павлович, — с самого начала?

— Нет, можете с того места, на котором остановились. Чем вы располагаете, что у вас есть, сколько у нас времени?

— Извините, Иван Павлович, я бы хотел начать немного не с этого. Скажите, как генерал Климов смог заставить руководителей регионов, включая практически всю местную власть изменить присяге? Насколько я понял, он не мог подсадить своих людей на их место. Это так?

— Что вы имеете в виду? Просто заменить одних на других? — уточнил генерал.

— Не совсем так. После того, что я уже узнал о Проекте, поневоле в голову лезет всякая ерунда. К примеру, как рабочая гипотеза, мог он как-то заменить их изнутри — человек остаётся, а начинка другая. Знаю, звучит фантастично, но и сам ваш Плацдарм не меньшая фантастика. Если подобное возможно, вы понимаете, насколько это опасно?

— Не мог, или мы чего-то не знаем, Сергей Владимирович, — обменявшись быстрыми взглядами с Петром, ответил генерал. — Но сразу скажу, с той поры, как проект закрыли, некому было заниматься исследованиями, значит, у него не может быть принципиально других технологий.

— Вы могли быть не в курсе всего спектра исследований, — не согласился полковник.

— Это маловероятно, мы конечная фаза всех экспериментов. Мои люди проверяли все технологии, испытывали приборы, оружие, новые методики. Если бы нечто подобное разрабатывалось, оно обязательно прошло бы через меня. Есть простой способ, который, как я думаю, и применили люди Климова.

— Какой именно, Иван Павлович? Если можно без деталей — что за способ и можем ли мы ему противодействовать?

— Страх, Сергей Владимирович, с древнейших времён это наиболее результативный способ воздействия. Не смерть, потому что она наступает быстро, а ожидание смерти, её возможность, страх за себя, близких. К примеру, китайцы сажали провинившихся на росток бамбука или капали им на темечко капельки воды, сводя их с ума ожиданием смерти. В Европе…

— Иван Павлович, давайте ближе к теме, если можно. Как именно он мог запугать их всех? В распоряжении губернаторов полиция, ФСБ, армия, а он приходит из ниоткуда и запугивает их всех? Хорошо, я поверил, что эти ваши мобильные лаборатории могут забрасывать человека на тот свет и что с того? Чем призрак может напугать человека, если он его даже не видит? Бред какой-то!

— Вам нужно иначе взглянуть на вопрос, Сергей Владимирович, — вздохнул генерал. — Поначалу все так говорят, но вы представьте — на ваших глазах начинают буквально угасать близкие или вы сами неожиданно оказываетесь на пороге смерти, и никто ничего не может сделать, потому что не понимают причины. Медицина бессильна, врачи разводят руками, а к вам приходит человек, обычный человек, Сергей Владимирович, и говорит, что это можно прекратить, если… ну, вы понимаете?

— Вы хотите сказать, что эти ваши зомби…

— Не зомби, призраки, так будет точнее, — поправил Пётр. — Зомби бывают исключительно в американском кино.

— А призраки, значит, бывают в жизни? — сарказм в голосе полковника буквально бурлил. — И эти ваши призраки высасывают из людей здоровье?

— Во-первых, не призраки, а их оружие, — терпеливо уточнил Иван Павлович, — во-вторых, не здоровье, а энергию. Человек — это энергия, Сергей Владимирович, заберите её, и он начнёт болеть, возьми больше, он умрёт.

— То есть мобильные лаборатории ему нужны, чтобы забрасывать призраков с оружием для запугивания людей из власти?

— Быстро схватываете, — похвалил генерал. — Так вот, чтобы эти призраки могли эффективно работать, им нужен источник энергии, но кроме этого особая удерживающая система, не позволяющая иному миру забирать души оперативников, делать их чужими для него. И над этой системой необходим контроль, иначе она работает сама по себе или по приказам другого оператора, желание которого может не отвечать вашим целям.

— То есть, иной мир существует? — недоверчивая улыбка расплылась на лице полковника. — Так мы и до чертей со сковородками договоримся, — хмыкнул он.

— Не был, не знаю, — с обидой в голосе ответил генерал. — Петя, а ты чего молчишь? Почему я должен его уговаривать поверить в нашу историю?

— Сергей Владимирович, верить или нет, ваше право. Существует ли иной мир с адом и раем, мы вам не подскажем. Опыты показывают, не наши опыты, источник первых опытов находится не в нашей стране, что душа, отделившаяся от тела, достаточно быстро захватывается неким образованием, исчезает вместе с ним. Человек при этом редко выходит из комы.

— И что же это за источник, разрешите поинтересоваться, — со всё возрастающим скепсисом спросил полковник, проникаясь уверенностью, что тянет пустую карту.

Скорее всего, заговор в регионах выстраивался давно, люди были подкуплены, запуганы компроматом, подобраны на важные должности заранее из числа преданных сторонников. В нужный момент Климов попросту инициировал весь компромат, заставив людей действовать из страха перед реальными жизненными обстоятельствами или по убеждению. Неизвестно, что именно он обещал, но перспективы должны были быть невероятно привлекательными. Еще бы, регионы ресурсные, их потеря для страны катастрофична, а сами они могут работать автономно, продолжая гнать на Запад сырьё ещё многие десятилетия.

Конституция позволяет самоопределение на основе референдума любых территорий, правда, в рамках федерации. Но вполне можно создать прецедент, тем более, что вооружённым путём их сейчас сковырнуть сложно. Дело остаётся за малым — создать такую ситуацию, когда народ примет нужное решение в ходе внеочередного референдума. Затем привлечь на свою сторону мировую общественность, только и ждущую любой возможности развалить Россию на куски по примеру Союза.

Опять же, это не Кавказ, который по сложившейся давней привычке считается территорией, случайно оказавшейся в составе России. Сложно будет объяснить армейские операции против собственного коренного народа. Тем более, до сих пор на слуху Крым и воля его жителей. Если раньше Запад вопил, что присоединение Крыма — это незаконно, а референдум липа, то теперь именно примером с Крымом будут тыкать, намекая, что регионы отделяются тоже на основании народного решения.

Естественно, никакой «помощи» от мировой «общественности» эти регионы не получат. Блокируют с моря и воздуха, сложнее будет по земле, никто не планировал охранять границы между областями и регионами, но и это сделают, перекрыв мосты и дороги. Всё это с учётом сложного положения во внутренней политике грозит серьёзными проблемами Президенту, поэтому нужно найти способ мягкой нейтрализации проблемы. Но не с призраками же воевать? Скоро начнём попов с хоругвями в бой бросать и святой водой на врага брызгать.

— Сергей Владимирович, а давайте не вдаваться в историю вопроса, иначе мы тут месяц будем сидеть, предаваясь воспоминаниям. Просто поверьте, есть технология, испытанная, апробированная, работающая в точности, как вы описываете. Её для этого и создавали, если вы ещё этого не поняли, — генерала раздражало недоверие полковника, считалось, что они будут приняты с распростёртыми объятиями, а тут, словно в гости напрашиваются калики перехожие.

— Хорошо, готов вас выслушать, — поджав губы, нехотя согласился полковник.

Иногда сумасшедшему проще разрешить высказаться, чем уговаривать его осознать, какой бред он несёт. Эти старички, похоже, из одной конторы, точнее, палаты, но явно недолеченные. Хотя, один из них взломал самую совершенную защиту конторы, отправив почту на его персональный ящик. А другой, несмотря на возраст, выглядит удивительно бодро и уверенно.

— Цель Проекта — прямое воздействие на важного представителя противника или на любое иное лицо для обеспечения принятия нужного нам решения, — с трудом уняв накатывающее раздражение, начал говорить генерал. — Оперативник с помощью многофункционального излучателя может либо добавить объекту энергии, вызвав состояние похожее на выброс адреналина, либо забрать энергию, спровоцировав сердечный приступ. В вашем случае вполне могли быть как прямые воздействия на сами объекты, так и на членов семьи в целях шантажа и принуждения.

— Иван Павлович говорит не о людях, а о тех, кто находится в ином пространстве, — пояснил Пётр. — Именно поэтому Климову нужен контроль над конкретным Плацдармом. Его люди должны получать энергию во время командировок на тот свет.

— Ваши люди могут их блокировать? — стараясь сдерживать скепсис, поинтересовался полковник.

— Нет никаких наших людей, Сергей Владимирович. После вчерашнего коллапса можно считать Плацдарм уничтоженным. Связи с ним нет, мы не можем даже вытащить своего человека.

— И чем вы тогда можете быть нам полезны? — взорвался полковник, прикидывающий, как он будет оправдываться перед Директором.

— Повторяю вопрос — чем вы располагаете, что в вашем распоряжении, сколько у нас времени?

— Какое это имеет значение, если у вас нет людей?

— Людей можно обучить, это не так сложно, как кажется на первый взгляд, — терпеливо пояснил Пётр. — Главное, чтобы они были вам преданы, иначе, сами понимаете, смогут сделать всё, что угодно, имея доступ к технологии.

— Людей найдём. В нашем распоряжении восемь мобильных лабораторий, две из них уже здесь. Есть масса документов, но вам она, как я понимаю, без надобности?

— Лаборатории — это здорово! Кроме этого, должна быть ещё аппаратура. Надеюсь, вы извлекли из мест хранения не только лаборатории?

— Да, есть много разных приборов, но их назначение для нас, как вы понимаете, загадка.

— Это хорошо, — обрадовался Пётр, — а то наши агрегаты слишком старые, чтобы соревноваться с тем, чем располагают люди генерала Климова.

— Вы можете прямо сейчас отправиться со мной к месту расположения нашей группы?

— Нужно решить один вопрос, Сергей Владимирович, и мы ваши, — Пётр коротко переглянулся с генералом.

— Договора, деньги, документы, оружие? Что нужно? Всё сделаем, главное, начать работу немедленно, — в голосе полковника звенела нетерпеливая надежда.

Пусть они сумасшедшие, но в данном случае это не столь важно. Мало ли примеров в истории, когда люди, не совсем здоровые, становились во главе революций, меняли королей, вели за собой народы. Если они реально знают эту технологию, нужно этим воспользоваться, а потом, после победы, пусть с ними разбираются те, кому положено. Сейчас можно дать им всё, что попросят, лишь бы согласились работать на победу.

— Нет, не это. Понимаете, наш друг сейчас на Плацдарме, а его тело здесь в состоянии комы. Нужна машина реанимации для транспортировки тела. Вы же понимаете, он должен иметь возможность вернуться обратно.

— Это, вообще, не вопрос, ребята! Куда нужно ехать? Сейчас вызову машину, там разберёмся на месте. Всё сделаем, только давайте уже приступать к работе.

— Ещё вопрос и это срочно, пусть займутся, пока мы туда-сюда ездим, — генерал потёр лоб, напрягая память. — В деле есть ключевая фигура, парень, программист, зовут Егор. Он должен был находиться в больнице скорой помощи как раз перед тем, как начался коллапс системы. Мы не успели его найти, но записи в журналах должны остаться. Надо бы его разыскать, думаю, он нам поможет.

— Чем именно?

— Если честно, не знаю, но он был слишком важен для Климова, поэтому и нам пригодится, если жив, конечно.

— Что-то более конкретное о нём знаете? Если копать подряд, мы там столько Егоров отыщем, ввек не разберёмся.

— Ну, программист, машина его сбила, должен был находиться в реанимации, палата 500, что-то типа вип-палаты, потому как присматривать за ним должны были особо. Инциденты там должны были быть, потому что его искали люди Свиридова и полиция. Когда я уходил, было ясно, что Егор сбежал из палаты. Значит, есть вероятность, он жив.

— Егор Ковалёв? — уточнил полковник, наморщив лоб, словно припоминая что-то.

— Точно, он самый, — обрадовался генерал. — Знаете его, нашли уже?

— Нет, Иван Павлович, но я передам информацию, найдут вашего человечка. Есть один вопрос, на который я не получил ответа — вы сказали, это военная программа, то есть планировалось воздействие на противника. Так?

— Совершенно правильно, — недоумевая, что неясно было сказано ранее, ответил генерал.

— Но противник находится достаточно далеко от Плацдарма. При этом вы утверждаете, что вашим призракам при исполнении задания требуется энергия и защита, то есть они не могут покинуть зону Плацдарма. Как ваши агенты собирались выполнять задание?

Генерал переглянулся с Петром, не решаясь ответить на вопрос.

— Смелее, Иван Павлович, мы теперь и есть та служба, которая будет заниматься всей этой чертовщиной. Какие между нами могут быть секреты?

— Во-первых, система необходима для инициализации агента, снабжения его защитной системой и меткой, — осторожно начал Пётр, получив молчаливое согласие генерала. — Во-вторых, есть так называемые транспортные метки, позволяющие моментально переместить агента из точки в точку. С их же помощью можно обеспечить закладку оружия, которое станет источником энергии для агента, если задание затягивается. Сами транспортные метки забрасываются традиционным путём, включая дипломатические каналы или обычных туристов, оставляющих в заранее выбранном месте чемоданчик с оборудованием.

— А по стране?

— В каждом городе таких меток не меньше десятка.

— Москва?

— Тем более, ведь противник может захватить и столицу.

— Получается, что Климов…

— Да, вы правильно подумали, Сергей Владимирович, есть вероятность использования агентов Климова и там. Но есть одно ограничение — для каждой транспортной метки нужно знать код доступа. В противном случае без дополнительных предупреждений получаемые пакеты просто уничтожаются меткой.

— И вы думаете, Климов этого не понимает?

— Сергей Владимирович, я не знаю, какая информация доступна генералу, но могу вас уверить, что сам он всего лишь начальник, заставляющий работать других. Знает что-то в общих чертах, остальное для него делают люди, которых он привлёк на свою сторону. Если в их числе нет специалистов такого профиля, он вполне может не владеть информацией.

— Вам знакомы фамилии Синицына и Лаптев?

— Фёдор Кузьмич и Вера Павловна? — уточнил генерал, не веря своим ушам.

— Именно так, — подтвердил полковник.

— Первый — начальник оперативного отдела, вторая — лучший специалист по работе с агентами в зоне Плацдарма. Они у вас?

— Как раз нет, — поморщился полковник. — Лаптев работал на Климова, а вот Синицына была нашим агентом. По всей видимости, они погибли перед самым завершением операции. Но возникает вопрос — Лаптев мог просветить генерала по поводу возможностей системы?

— Кузьмич работал на Климова? — генерал не мог поверить в услышанное. — По своей воле, вот так просто работал на врага? Вера Павловна — агент? Вы ничего не путаете? Это невозможно, понимаете?

— Не всё так просто, Иван Павлович, — остановил возмущение генерала Жуков. — Вы же помните историю Лаптева? Они взяли его на больной жене, ей требовалось усиленное и очень дорогостоящее лечение.

— Они же развелись, причём давно! Ей даже очистили память, они чужие люди, у неё собственная жизнь и новый муж, насколько я помню, — не поверил Пётр. — Нужно быть полным идиотом, чтобы вписаться в такую историю.

— Вы недооценили Лаптева, он именно что вписался, причём исключительно из-за любви к бывшей жене, потому что муж не предпринял абсолютно ничего для её лечения. Но это не важно, на самом деле никто не собирался помогать его бывшей жене, она умерла через неделю после того, как он согласился работать на Климова. Но до последнего это было неизвестно вашему Лаптеву. Ещё раз повторяю вопрос — он мог просветить генерала о возможностях технологии?

— Не знаю, Сергей Владимирович, — признался генерал, — знал он всё в полном объёме, это его епархия, он для этого оперативников и готовил. Не верю, что не понимал, во что вписался, поэтому не могу ручаться за последствия.

— Иван Павлович, Кузьмич ни за что не стал бы о таком болтать, — вступился за бывшего соратника Пётр. — Пусть он согласился помогать генералу, но болтать лишнего — за ним такого отродясь не водилось. Фёдор даже со своими разговаривал строго в рамках задания, сам присутствовал на инструктажах и тренировках. Только нужное для выполнения задания — сделал это, пришёл сюда, вернулся в точку.

— Это неважно, — нахмурился Жуков, — есть вероятность, значит, мы должны предусмотреть возможность заброски агентов Климова прямиком в Кремль. Ваш Лаптев мог поделиться технологией, если на него нажать, учитывая его отношение к бывшей жене. Согласитесь, мы не можем отбрасывать такой вариант. Он знал коды транспортных меток?

— Имел доступ к базе данных, — хмуро уточнил Пётр. — Это не просто слова или цифры, их наизусть не запомнишь. Для работы необходимо в момент отправки подключится к базе, и выбрать нужную метку, далее потребуется идентификация по персональному логину и отпечатку пальца. Посторонний человек, как вы понимаете, сделать это не сможет. Если их убили, значит, генерал не сможет воспользоваться технологией.

— Осталось тело, — напомнил Жуков, — логин он мог использовать ранее, а они его перехватить, это же элементарно. Что мешает им использовать технологию? Это угроза и мы обязаны это учитывать!

— И что это нам даёт? — взорвался генерал. — Как вы собираетесь им противодействовать?

— Не знаю, для этого вы нам и нужны!

— Тогда какого чёрта мы тут сидим?

В голосе Ивана Павловича было столько горечи по поводу возможной измены или гибели бывшего соратника, что полковник не решился обострять ситуацию, намекая, что именно затеянные ими же разговоры не дают приступить к делу.

— Машину видите? Чёрный микроавтобус недалеко от остановки! Куда едем?

— Мы покажем, — оживились Робин Гуды.

— Вот и хорошо, — неожиданно сухо ответил Жуков, вспомнивший о неотложных делах. — Делайте всё, что потребуется, люди в вашем распоряжении, а мне, извините, ещё нужно вернуться в Управление.

Он проводил взглядом чёрную машину, с досадой понимая, что встреча не принесла чувства облегчения, а лишь породила новые проблемы. Без поддержки местного УФСБ им точно не справится, специфика, чёрт бы её побрал, а он с генералом Никитиным начал не с той ноты. Если прямо сейчас не погасить волну, есть все шансы получить тихий саботаж, а то и противодействие от него и местных кадров. А оно нам надо?