Одноразовые

Сергей 051-й Агеев (2024)

Кто такие мотоциклисты? Как ими становятся и какой жизнью они живут? Жизнь на двух колесах какая она? Пять мужчин случайно знакомятся в Москве. Они разного возраста и у них, во многом, разные взгляды на жизнь. Общее у них одно — они «одноразовые», как называют их на дороге. Они — мотоциклисты… История о настоящей дружбе и мотобратстве.

Одноразовые. Пролог. Москва. Наши дни.

И была осень. Ну, как осень? То самое время, когда еще тепло и солнце светит, и небо синее, но что-то и в небе, и в желтеющих листьях и пыльном асфальте, обязательно ткнет тебя мордой — скоро! Скоро уже будет не так. Будет холодно, противно, а потом вообще — снег.

Седой мужчина, про таких обычно продавщицы в «Пятерочке» говорят — «интересный», прошел через КПП и не

спеша зашагал по аллее больничного парка. Приметы наступающей осени его мало волновали. Он шел по больничной аллее туда, где голуби суетливо клевали крошки, которые кидал им молодой парень, сидящий на скамейке.

Рядом со скамейкой стояли костыли, правая нога парня топорщилась железными спицами. Парень крошил кусок хлеба и улыбался, подставляя лицо солнцу. Увидев мужчину, парень встрепенулся и кинул в голубей оставшийся хлеб. Подхватив костыли, он ловко вскочил на ногу и сделал несколько шагов к мужчине.

— Дядь Вов! Здрасте… — мужчина пожал протянутую руку и оглянулся по сторонам. Из кармана куртки мужчина вынул плоскую, стеклянную фляжку коньяка и ловко сунул ее в карман халата парня. Тот заговорщицки оглянулся, приложил ладонь к груди.

— Рахмат, дядь Вов! Чего должен? — тот, кого назвали дядей Вовой усмехнулся одними глазами и коротко отмахнулся.

— Забей! Боженька велел привечать сирых и убогих… — дядя Вова хотел сказать еще что-то, но в парк из-за больничного забора ворвался сначала гул, потом рокот, быстро перешедший в визг. Оба, как по команде повернулись в сторону звука и тщетно пытались что-то рассмотреть за деревьями.

— Литр¹ — не меньше, — восторженно пробормотал парень и даже попытался привстать на цыпочки, но едва не завалился назад. Дядя Вова еле успел поймать его за локоть.

— Может и литр, — задумчиво произнес дядя Вова и тут же добавил, — А может на кавася трехсотку прямоток вкорячил² и ездит теперь, типа гонщик…

Парень какое-то время обдумывал сказанное, а потом встрепенулся.

— Дядь Вов! А чо это я убогим вдруг стал? С каких пирогов? — дядя Вова пожал плечами.

— А валить на заднем³ по Яузе, в три часа дня — это от большого ума, да? — парень смутился, уселся на скамейку и старательно принялся любоваться голубями, которые уже почти доклевали остатки батона. Дядя Вова удовлетворенно кивнул.

— Вот то-то. Сиди и не чирикай, спиди-гонщик. Иди вон… — дядя Вова кивнул в сторону стоящей возле больничного корпуса медсестры, которая активно пыталась привлечь внимание парня, — …Тебе на клизму пора! — парень тоже заметил медсестру и погрустнев, встал, подхватил костыли и поплелся к больничному корпусу.

— Держись, брат! — послал ему в спину дядя Вова, — В следующий раз умнее будешь… — парень, не оборачиваясь вскинул над головой сжатый кулак и продолжил свой путь.

Дядя Вова, усмехнувшись, свернул за угол и вскоре уже поднимался по неширокой лестнице. На площадке перед дверью со светящейся надписью «Блок интенсивной терапии», он вытащил из висящей на плече сумки белый халат и мягкие тапочки.

Он как раз балансировал на одной ноге, пытаясь натянуть второй тапок, когда распахнулась тяжелая, матового стекла дверь, и толкнула дядю Вову блестящей ручкой.

— Да твою… — дядя Вова с трудом поймал равновесие и с негодованием воззрился на выскочившую на площадку миниатюрную девушку в хирургическом костюме с веселыми мишками на ткани.

— Вика, блин! Тебя в жопу укусили? — начал дядя Вова, но тут же коротко спросил, — Что? — та которую назвали Викой, моментально прошла лицом длинный путь от ярости — «типа хрен ли стоишь на дороге?», до радости узнавания, а потом и грусти.

— Привет, дядь Вов! Ничего. В приемник⁴ бегу, там привезли кого-то, а у них катетеры кончились… — она взмахнула какими-то пластиковыми штуковинами. Дядя Вова оглядел ее с головы до ног. Вика могла бы блистать на подиуме. Точеная фигурка, красивая лицо с огромными глазами. Про таких говорят — «чья-то погибель». Только вот какая-то грустинка в глазах делала ее куда старше своих двадцати с небольшим лет.

— Слышь, племянница! — сварливо произнес дядя Вова, — Мы ж договаривались. Или ты замуж за него выйдешь и тогда тоже меня дядей Вовой звать будешь? — Вика смутилась на секунду и тут же ответила без какого-либо раскаяния.

— Ну, прости, — она начала спускаться по лестнице, но тут же приостановилась, — дядь… Тьфу, блин! Молот!

— Чего? — тут же откликнулся дядя Вова.

— Там Арсений Сергеевич с тобой поговорить хотел…

— Опять, что ли? — вскинулся дядя Вова, но Вика энергично замотала головой.

— Нет. Он… — она замешкалась, подбирая слова, но потом просто махнула рукой и заспешила вниз по лестнице. Дядя Вова запахнул халат и, открыв дверь, вошел в отделение.

Он прошел по короткому коридору и, завернув за угол, практически воткнулся в здоровенного мужика с окладистой бородищей, одетого в хирургический костюм. Увидев дядю Вову, мужик ткнул в него сосискообразным пальцем и прогудел.

— О! На ловца и зверь, как говорится!

— Сам ты зверь, — пробурчал дядя Вова, но мужик, сграбастав его за локоть, буквально внес в небольшой кабинет и, закрыв дверь, кивнул на кресло.

— Падай… — дядя Вова присел в кресло и решительно прихлопнул ладонью по журнальному столику.

— Сень! Ты знаешь, я тебя уважаю, я тебя люблю. Ты врач от Бога, но, если еще раз заикнешься об этом, я тебе морду набью! Клянусь! — тот, кого назвали Сеня, несколько секунд обрабатывал сказанное, а потом плюхнулся в кресло напротив. Кресло жалобно заскрипело, но выдержало.

— Володь! — прогудел Сеня, — Ты хорош гнать на меня! Ну один раз было, не спорю. Решили вопрос. Но что теперь до конца дней припоминать будешь? — дядя Вова примирительно поднял руки перед собой.

— Слушаю тебя, Сеня, слушаю… — Сеня, наклонившись через стол, понизил голос, который теперь звучал так, будто где-то бьют по железной бочке палкой, но стараются не шуметь.

— Я про эту… — Сень кивнул на дверь, — Она ж тебя слушает! Скажи ей! — дядя Вова посмотрел на Сеню.

— Тааак. Чего стряслось?

— Да ничего не стряслось! — отмахнулся Сеня, — Просто вечером захожу в палату, а она лежит… С ним… — последнее слово Сеня произнес почему-то шёпотом. Несколько секунд он ждал какой-то реакции, но не дождался и продолжил, — Я ей тудыть-растудыть, а она, видишь ли, в интернете прочитала, что может помочь, если баба в койку залезет! Представляешь?

— А что? Правда, может? — быстро спросил дядя Вова. Сеня смешался, отвел глаза, пробормотал.

— А хрен его знает, если честно…

— Ты я надеюсь не думаешь… — дядя Вова не договорил, но собеседник понял.

— С ума сошел? — он возмущенно привстал и снова опустился на жалобно скрипнувшее кресло, — Я ж не в этом смысле! Я ж понимаю — любит она его! По-настоящему любит, домой вообще не уходит! Отдежурит и спит тут же, на кушетке, или книжки ему читает или еще что…

— Вот и я об этом, — кивнул дядя Вова.

— Но все равно! — громыхнул снова Сеня, — А не я зашел бы, а если б родственники? Это же такой скандал был бы! Уволили бы! Жалобы эти…

— Из родственников только она, да я. Забыл? — дядя Вова встал, — А остальным не фиг там делать. И если она считает, что ему лучше, когда она с ним лежит, согревает, значит пусть так и будет. Понял? — дядя Вова встал, пошел к двери, открыл ее и вышел в коридор. Сеня кивнул уже закрывшейся двери и, побарабанив пальцами по столешнице, встал на ноги.

— Сука! — ни к кому не обращаясь произнес Сеня и, поправив свой хирургический костюм, тоже вышел из кабинета.

% % %

На мониторах бежали линии, мерно попискивал аппарат. В углу, возле двери, видимо в санузел, стояла кушетка, застеленная зеленоватым, больничным одеялом. На стуле, возле кушетки, высилась небольшая стопка книг.

Дядя Вова сидел в кресле, а напротив него, на больничной кровати лежал молодой человек. О возрасте сказать было трудно. Темные волосы, закрытые глаза. В ногах, на спинке кровати висело что-то похожее на небольшой плакат. Сверху короткая надпись — «Кома». Чуть ниже красным маркером были написаны три цифры: 479. А еще ниже черным: Молотков Жан-Пьер Владимирович. Полных лет: 29.

Дядя Вова встал, какое-то время смотрел на бегущие по мониторам кривые, зачем-то ткнул указательным пальцем в монитор, а потом присел на кровать.

— Привет, сынок, — негромко сказал он, — Ты прости. Не мог раньше. Столько навалилось сразу, столько новостей. Я Луке сразу сказал — сегодня не жди. Пока Женьке все расскажу — это до утра. Сашка-то теперь у меня живет. Представляешь? — дядя Вова помолчал, как будто дожидаясь ответа. Он снова поднял взгляд на монитор и несколько секунд смотрел на цветные линии.

— С чего ж начать-то? — сам себя спросил дядя Вова. Он еще немного подумал, — Ну да, как Тамбов появился, так вся эта пурга и началась… Ты прости, сынок, я иногда скакать буду туда-сюда, но что ж поделать? — дядя Вова сел поудобнее и прикрыл глаза…

Примечания

1

Литр — объем двигателя мотоцикла в одну тысячу кубических сантиметров. Мощность такого двигателя редко бывает меньше 100-120 лошадиных сил. О скорости и динамике судите сами…

2

Прямоток вкорячил — поставил систему выхлопа, которая дает громкий звук. Многие считают, что это существенно повышает их заметность и безопасность в потоке автомобилей. Весьма спорное мнение. Нередко «прямоток» ставят на малокубатурные мотоциклы, обычно спортивные. И тогда слабенький байк начинает звучать, как что-то прям супермощное. Но это всего лишь звук…

3

Валить на заднем — встать на мотоцикле на заднее колесо и так ехать. Умение классное, но не для улиц, а для специальных площадок и выступлений. На улице такое трюкачество может закончится и кстати заканчивалось неоднократно, трагически.

4

Приемник — приемный покой больницы. Если больница работает «на город» — туда везут со всего города, то «приемник», особенно к ночи, превращается в филиал ада.