Обреченная на трон

Серена Никки (2024)

Дарья — талантливая художница. Всю жизнь она рисует не только то, что хочется или заказывают, а и то, что приходит во снах. Удивительный мир, где обитают сказочные существа, проникает в ее голову по ночам. Это очень беспокоило ее саму и маму, пока девочка была маленькой. Но теперь Даша взрослая и перестала придавать значение сновидениям, а зря… И вот однажды, мир снов проявился наяву в виде любопытного и неугомонного молодого человека. Даша познакомилась с Рольфом. Он стал ей рассказывать, что прибыл из другого мира, и им срочно необходимо отправиться туда вместе, иначе быть беде. Сны девушки оказались не плодом богатого воображения, а проявлением ее прошлого.

Глава 10. Во сне и наяву.

Нина открыла глаза и замерла. Вокруг было тихо и спокойно. Девушка полежала немного и поднялась. Все равно что-то ее беспокоило, но спросонья не могла понять, что конкретно ее волнует. Босые стопы опустились на палас. Он был мягким и щекотал пятки. Нина подогнула пальцы и стремительно юркнула обратно под одеяло. Стас недовольно заворчал и перевернулся на другой бок.

— Стас, — прошептала девушка и тронула мужа за плечо.

— У, — вздрогнул он всем телом и продолжил спать.

— Стас, — шептала она тихо-тихо, — ты спишь?

— У-а-а-га, — прозвучало ей невнятным ответом.

Нина поняла, что ничего от мужа не добьется. Когда он устает, то сон у него богатырский, и разбудить его сложно. Она перевернулась на спину, боязливо натянула одеяло к самому подбородку и крепко зажмурилась. Но не прошло и пяти секунд, как нечто невесомое мазнуло по щеке, и Нина распахнула глаза снова.

Маленькое светящееся пятнышко проплывало мимо в сторону Стаса. Нина выпучила глаза как могла, от страха. Она отслеживала, как нечто проплывает мимо, а чтобы не закричать, закусила одеяло. После тихо скользнула в сторону с кровати.

— Стас! — вскрикнула приглушенно она, — не шевелись. У нас шаровая молния. Я сейчас отк… Ой!

Она дождалась, когда неизвестный сгусток проплывет мимо и медленно выползла с кровати. Шепотом начала говорить мужу, чтобы он не шевелился, а сама кинулась к окну, открыть его. По идее, легким сквознячком шаровую молнию должно было мягко вытянуть на улицу. Нина хорошо училась в школе и внимательно читала все учебники. Но по идее не получилось. Там, где должно было располагаться окно, его просто не оказалось, и девушка, вытянув руку, схватилась за воздух и плюхнулась с размаху вниз.

Падение, к счастью, оказалось недолгим и не болезненным. Она распласталась на чем-то мягком и приятном. Нина приподнялась и пощупала все вокруг. Здесь точно не должно лежать паласа. Ее напугали ощущения, когда она вставала первый раз. Не так ворс упирался в подошву, и Нина сразу это почувствовала.

Девушка села на попу и прислушалась. Вначале вокруг стояла кромешная темнота и тишина. Но со временем глаза стали привыкать, и сердце вздрогнуло, когда вокруг стали проявляться стволы, кусты, крупные листья на ветках. Нина тут же поняла, что ее напрягло в самом начале — запах. Пахло не как дома. По-другому. От этого она и проснулась. Тихий теплый воздух наполнен чуть сладковатыми нотами с примесью чего-то знакомого. Словно рядом поставили свежезаваренный чай с бергамотом, и его аромат теперь призывно дразнит ноздри. От этого захотелось пить.

Все вокруг было таким мягким и тихим. Нина испугалась и вначале озиралась быстро и лихорадочно. От страха она не могла позвать Стаса громко. А от ее хриплого шепота толку оказалось никакого. Но ничего не менялось, и девушка успокоилась. Она встала на ноги и протянула руку к стволу ближайшего дерева. В темноте ее белоснежная батистовая сорочка выделялась ярким светлым пятном. Глаза стали высматривать детали. Нина увидела, что она в сказочном лесу. Страх ушел. Пришло присущее ей любопытство. Она прошлась рукой по коре, после снова опустилась и уже ладонью тщательнее изучила мох внизу.

И словно все вокруг только и ждало того момента, когда девушка перестанет бояться. С легким звенящим свистом из-за ствола выплыло новое пятнышко. Только первое было голубого цвета, а это розовое. Нежное и невесомое. Внутри прозрачного тельца все пульсировало и переливалось, а нити, что тянулись, словно длинный хвостик, так красиво развевались. И все вокруг мгновенно ожило. Нина стала различать тихие далекие и близкие шепоты и стрекотания. Слева что-то щелкало и посвистывало, справа журчало словно ручеек, и все дышало таким умиротворением и красотой.

Стас проснулся от веселого смеха жены. Он резко встал и сразу же угодил головой в клубящийся шар розовых и голубых линелий. Но он даже не понял этого. Зато Нина все увидела и рассмеялась еще громче. Мужчина недовольно кряхтел. Время было позднее, на улице еще так темно, а жена что-то гогочет. Стас, не открывая глаз, энергично растер лицо, чем распугал всех линелий. Они от неожиданности осыпали его своими блестками и разлетелись. В результате его лицо оказалось сплошь посеребренное пудрой.

— Я верю в фей! — Нина кружилась невдалеке и радостно выкрикивала. — Стас! Ты теперь можешь летать! Ты в пыльце Динь-Динь!

Девушка хохотала, а вокруг нее кружились странные медузы. Стас широко открыл рот и зевнул.

— А-а-а-ах, — потянулся сонно мужчина, — жена! Ты время видела? Ночь на дворе. Давай спать. Я такой чудный сон видел. Словно я в варкрафте, и я эльф и стреляю из лука…и ты разбудила меня на самом интересном…

Стас только теперь заметил, что вокруг все как-то не так. Он замолчал и стал оглядываться.

— Нет, — шмыгнул он носом, — походу не проснулся. Это все еще сон, — он глянул на жену и улыбнулся, — с нотками кошмара в виде жены, безумно пляшущей среди неоновых медуз.

Мужчина еще раз сильно зевнул, вздрогнул и завалился снова на кровать, натянул выше одеяло и тут же уснул. Нина все слышала. Она резко остановилась и замерла. Потом напоследок тронула одну линелию, от чего та засверкала ярче. Прошла к кровати, тоже забралась под одеяло. Огляделась. С тех пор как Нина проснулась, все изменилось. Стало светлее, и лес просматривался глубже. Все вокруг сказочно светилось и переливалось от мха на земле, до макушек кустарников и прожилок листьев на деревьях.

— Чудесный сон, — вздохнула довольная девушка, — сказочный лес как на картинах Даши, только еще лучше.

Затем она повернулась, обняла со спины Стаса и тоже уснула.

***

Герцог Альериан не мог найти себе места. Битва началась стремительно и все сразу же пошло не по плану. Словно воины Королевства Лунного Света были предупреждены обо всем, но он лично проверяет всех своих приближенных на верность. Нет в его окружении предателей. Остается всего одна версия — где-то в Королевствах остались зеркала не только перемещения, но и истины. Всего одного такого достаточно, чтобы их хозяин мог подглядывать за соседями.

— Тяжело вздыхаешь, — тронул за плечо племянника Король Верлиаль, — мысли грустные?

Король сел рядом с племянником и похлопал того по предплечью.

— Проигрыш в одной битве, еще не означает проигрыш в войне.

— Они применили запрещенные приемы, — процедил сквозь зубы герцог, — самые запрещенные. Во всех мирах!

Король с тяжелым вздохом поднялся и прошелся к окну. Его кабинет находился в высокой башне дворца. Отсюда можно увидеть далекую границу и таинственный серый туман. Он словно разрезал пополам горизонт и издалека имел вид гигантской надвигающейся волны. Это пугало всех простых эльфов.

— Их деяния не пройдут им даром, — сказал Король, насмотревшись в окно, — ведь это преступление против самой Матери Природы, а она не прощает такого. Покойный Король Дарий — отец Мирамистины, создал трон власти только потому, что как никто приблизился к ней. Она позволила ему сотворить самый мощный артефакт, объединяющий все нити бытия в наших Королевствах Ночи.

Альериан горько усмехнулся. Он крутил в руках захваченное у чернокнижника кольцо. Сегодня его одолевали самые тяжелые мысли.

— И что трон?! — резко вскрикнул он и подскочил, — где его справедливость?! Мать Природа уснула что ли?! Она не видит, что творится? Сотни бравых воинов погибли в этом тумане. Я потерял сотни! Сотни замечательных и храбрых эльфов! Ради чего?

— Хотя бы ради него, — указал король глазами на кольцо в руках герцога.

Альериан скривился и расхохотался.

— Достойное оправдание падения меня как главнокомандующего всей армией нашего Королевства.

Мужчина нервно откланялся и оставил короля одного в кабинете. Он не мог больше разговаривать с дядей. Они сходились практически во всех мнениях единогласно. Но пару вещей, где они становились противоборствующими сторонами, эльфа просто бесили до дрожи в поджилках. Верлиаль был Королем и принимал решения как Король, защитник интересов империи. А герцог, к счастью, Королем не был и мог позволить себе обыкновенные чувства, присущие любому простому эльфу.

Альериан схватил лук, колчан со стрелами и устремился пешком в лес. Сегодня он не желал никакой компании. Ему надо было побыть наедине с собой и природой.

***

Светило солнце и его лучи проникали дорожками сквозь кроны деревьев. В ветвях щебетали птицы и переругивались юркие пушистые зверьки. Капли прозрачной живительной влаги скатывались с листочка на листочек, издавая мелодичный хрустальный звон.

Все вокруг, словно тёплым пледом, заволокло мхом, темно-зеленого цвета, очень густым и высоким. Местами, чаще у оснований стволов, полянками выделялись ярко-синие ножки с крупными бордовыми коробочками. Смотришь прямо, видны только малахитовые стебельки мха, но стоит чуть изменить угол зрения, как синим ковром проявляются ножки мха. А если еще ниже склонить голову, синий пропадает, и на его месте уже багряный полог из головок со зреющими спорами.

Нина как раз занималась именно тем, что сидела, обняв колени, на кровати и крутила головой то вверх, то вниз.

— Что здесь происходит? — сглотнул Стас и еще раз для верности протер глаза. Не помогло. Видение не пропало.

— Посмотри, — указала она рукой, — как красиво. Вот так все зелено. А если так, синий, а ещё — бордовый. Красота.

Девушка подскочила на ноги прямо на кровати.

— А отсюда все видно!

— Что видно? — шокировано оглядывался Стас, — Нина! Где наша спальня?

— Все три цвета послойно видно, — села резко девушка и обреченно посмотрела на мужа, — и да, я тоже не знаю, где наша спальня. А еще я не знаю, где наш дом в целом. И вообще, где мы? Я не знаю.

Ребята, не сговариваясь, бросились в объятья и крепко прижались друг к другу. Они всматривались вдаль сквозь стволы деревьев. Немыслимо, внезапно проснуться в незнакомом лесу в собственной кровати, а всего остального нет! Нет ни стен, ни мебели, ни других вещей, даже потолка нет. Душа и уборной тоже нет.

— Мне надо в туалет, — обиженным ребенком прошептала в районе груди мужа Нина, — очень.

— Эм-м-м.

Мужчина поджал губы и озадаченно почесал лоб. Под ногти тут же набилось. Стас опустил руку и провел подушечками пальцев. Из под ногтей выскочили валики белого вещества с серебристым налетом. Он смахнул грязь и тут же забыл о ней. Имелись проблемы поважнее.

— Вон кустик, — показал головой, — ничего так, листвы много.

— А вокруг никого, — вздохнула Нина и стала выбираться из объятий мужа, — а бумага, интересно, там есть? Боюсь, нет. — Тут же ответила она сама себе. — Бедные доисторические люди. Как они так жили?

Когда она вышла из-за куста, Стас уже стоял с одеялом в руках.

— Я все проверил. Камер нет. Это не шутка. А если и шутка, то самая нелепая и самая неудачная.

— И самая злая, — надула губки Нина.

— И самая злая, — согласно кивнул он, — и нам надо выбираться отсюда. У нас есть только вот это одеяло. Мы скоро захотим есть и пить. И у нас нет одежды. Я так вообще в одних трусах.

Нина полностью поддержала мужа. Стас, по ее мнению, всегда умел находить правильные решения, и она ему всецело доверяла. Тем более, она никогда не была вот так близка с природой. Нина самая что ни на есть городская девочка. И отдохнуть на природе для нее это заранее заказать уютный домик со всеми удобствами. Пожарить шашлыки, купить на ярмарке баночки маринованных грибов, горного меда с орешками и магнитик с самыми лучшими местными видами. А теперь она босая, в одной сорочке, и из всего имущества у нее только тонкое одеяло.

— Красиво тут все же, — глянула на мужа Нина и улыбнулась, — и не холодно.

Она беспокоилась за супруга. На нем всего один предмет одежды. Хотя на ней, по сути, надето то же самое — только сорочка и все.

— Вот попали так попали. Даша, когда узнает, кататься от хохота будет, — добавила Нина. Стас же выглядел не столь спокойно. Он шел нервный и уже весь издергался.

— Хоть ногам не больно, — сопел он зло, — а то бы в кровь уже камнями сбили.

Нина смотрела на него все чаще, и взгляд у нее был озабоченный.

— Ты чего такой дерганный, что-то тебя беспокоит?

Мужчина почесал шею и посмотрел себе под ногти.

— У меня похоже аллергия. Я вспотел и началось раздражение. А помыться никак. Тут, наверное, вокруг миллионы спор всяких, семян, пыльцы, шерсть вот с них летит сверху, перья. У меня реакция.

— Иди сюда, я гляну.

Нина забрала одеяло и бросила его на мох. Стала внимательно осматривать Стаса. Его тело сверху сплошь покрывали шрамы от ожогов. Местами кожа бугрилась и была чрезмерно натянута жгутами. Некоторые воспалились, появилась мелкая сыпь. Девушка стала проводить пальцами по плечам и шее и тут же отскочила.

Стас ловко поймал и притянул жену обратно.

— Что с тобой? — прижался он и поцеловал в лоб.

— Ты прав, — тихо заговорила Нина, — раздражение сильное. Ничего нет, чтобы помочь тебе. Прости.

— Ладно. Потерплю. Выйдем к первому ручью, ополоснусь. Мне главное, чтобы ты в порядке была.

— Я в порядке. Пошли.

Нина шла и уже сама была озадачена. Ее беспокоил муж. Она ничего ему не сказала. Но когда она рассматривала его кожу и проводила пальцами, то ей показалось, что она видела, как тусклое серебристое свечение потянулось вслед за ее пальцами. Они шли уже много часов. На их пути не встретилось ни ручья, ни мало-мальски знакомого растения или ягоды, которую можно было бы использовать в пищу. Силы были уже на исходе. Да еще стало темнеть.

— Нина?

— Что, — тихо отозвалась девушка.

Стас остановился.

— Ты странно на меня смотришь. Я же вижу. Что не так. Я весь покрылся волдырями?

Он провел по себе руками и опустил их. Его кожа не была гладкой, и без зеркала Стас не мог понять, есть на нем сыпь или нет. А Нина смотрит на него, как будто привидение увидела.

— Ты прав, — подошла жена и внезапно всхлипнула, — с тобой что-то не так. Это, наверное, на тех летающих штуковин аллергены. Ты светишься. И чем темнее становится, тем больше это видно.

Нина затряслась и расплакалась. Ей стало страшно за мужа. Она даже представить себе не могла, что со Стасом может что-то случиться.

— Вот тут уже видно, — всхлипывала она и показывала пальцем, — и тут, вот дорожкой стелется.

Станислав вытянул руки и присмотрелся. Действительно, по всей поверхности тонкий, чуть мерцающий, рисунок появлялся едва заметным сиянием серебристого цвета. Он наклонился и с силой стал растирать бедра. По ним тут же пробежали и потухли витиеватые рисунки заковыристыми вензелями.

— Хм, — выдавил он испуганно, — странная люминесценция кожи.

И тут мужчина резко отскочил в сторону.

— Нина! — крикнул он, — Уйди от меня как можно дальше! Я знаю, что это.

— Что? — Нина стояла заплаканная и хлопала ресницами.

— Я где-то попал под радиацию. Это может быть смертельно для тебя.

— Ты шутишь?

Нина стояла и ничего теперь не понимала. Она словно из прекрасного сна резко попала в самый страшный кошмар. Что такое радиоактивное облучение даже двоечник хорошо знает, и чем все кончится, даже страшно представить. Женщина сделала шаг вперед. Стас отскочил на пять.

— Стас? — шептала Нина и плакала все громче, — Стас. А я без тебя не смогу.

Внезапно она бросила одеяло в сторону. Этот обманный маневр сработал. Стас отвлекся на него и замешкался. А Нина уже крепко прижималась к его голому торсу, плакала в голос и крутила головой.

— Никуда я не уйду! Вместе до конца! Так и знай!

***

Альериан сидел на стволе поваленного дерева и ни о чем не думал. Все мысли, что беспокоили его, он прогнал в голове сто раз и ответов от этого все равно не нашлось. Только вопросы множились. Герцог пробыл в лесу уже больше суток. Забрел в глухую чащобу, тут и заночевал. Время возвращаться настало уже давно, но он медлил. Невдалеке отчётливо послышались голоса и возня. Эльф встал и направился в ту сторону. Он увидел двоих. Красивая девушка с длинными черными волосами в белой сорочке и страшный искалеченный человек.

Девушка сильно плакала и удерживала в объятьях мужчину. Он же, наоборот, пытался оттолкнуть ее и зло кричал. Вокруг шумных незнакомцев витали последние всполохи магического вещества.

«Несчастные попали под откат магии чернокнижника. Еще одни жертвы тумана. Интересно, откуда их притянуло сюда?» — думал Альериан. Герцог высмотрел сухую веточку и намеренно наступил на нее.

***

Нина и Стас одновременно замерли.

— Ты слышал? — прошептала она, упираясь мокрым лицом в его грудь.

— Не только слышал, — прозвучал его голос сверху, — я еще и вижу. Нина, медленно зайди мне за спину.

Девушка лихорадочно растерла слезы, пальцами вытерла нос и развернулась. Никуда она не собиралась прятаться. Шутка затянулась настолько, что стало уже ой как невесело. Она повернулась и увидела, как на них внимательно смотрит мужчина.

Незнакомец стоял в тени ствола дерева, он молчал и ничего не делал.

— Добрый вечер, — слегка сипло заговорила девушка, — мы заблудились. Вы поможете нам?

Мужчина не ответил, он стал медленно приближаться. Глаза Нины округлились. Она всхлипнула и отступила на шаг. Незнакомец выглядел до крайности странно. Точь-в-точь как на картинах Даши. А еще у него за спиной виднелся лук и полный колчан стрел.

— Иди, где стоишь! — высоким голосом крикнула Нина. И тут же поняла, что с испугу все перепутала. Она вытянула руку в сторону пришельца и крикнула снова.

— Блин! Стой! Где идешь, — замотала нервно головой и снова крикнула, — то есть стой, где стоишь!

Она схватила горсти мха и вытянула кулачки вперед. Стас тем временем успел выломать увесистую ветку и тоже приготовился защищаться.

— Ты хочешь сделать мне больно мхом, женщина? — ровно и тихо сказал Альериан, — и думаешь, у тебя получится?

Нина посмотрела на свои ручки. Сквозь ее тонкие пальчики выглядывали комочки темного мха. Она только плечиками повела, как боец перед боем, и осталась в прежней позе. Опустила голову и криво усмехнулась.

— Я может и нет, я — человек, но мой муж… Он супермен! Сейчас он начнет светиться в темноте и испепелит тебя лазерным взглядом!

— Нин? Ты чего? — раздалось тихое над ухом.

Но девушка преисполнилась чувством борьбы. Она все-таки поняла, что держаться за мох бесполезно. Ее уже высмеял грубиян, поэтому она выбросила бесполезное «оружие» и стала энергично растирать плечи и предплечья мужа ладошками. От ее действий по коже пробежали и тут же погасли узоры, засияв на несколько секунд ярким серебристо-голубым свечением.

— Ха-ха-а-а! — победно выкрикнула она, увидев, как изменился в лице опасный незнакомец, — бойся, опасный человек! Сейчас Стас тебе покажет глаза-лазеры! Испепели его! — грозно приказала она мужу.

Стас поперхнулся и закашлялся.

— Нин? Я не смогу. Ты чего удумала? — склонился он к ней низко и зашептал быстро и нервно.

— А не надо, — одним краем губ выговаривала она, — главное глянь, как на аборигена подействовало. Он остолбенел. Теперь самое время делать ноги. Пошли. То есть побежали. Быстро!

Она схватила Стаса за руку и рванула, что есть мочи назад.

— Стой! — эхом прошлось по кронам деревьев, и все вокруг зашумело. Ребята застыли на месте и пригнулись. Стас все-таки задвинул жену за спину и стоял, не отводя взгляда от ужасного человека. Альериан не верил глазам. Этого не может быть! Искалеченный мужчина проявил тату его рода. Эльф достал из-за пазухи перстень брата на кожаном шнурке, и тот, сразу же почуяв хозяина, устремился в сторону Стаса.

— Матушки — божечки, — изумилась Нина, — и этот светится.

Альериан шел осторожно и медленно. Эти двое были пугливы, но агрессивны. Он проявил себя как эльф полностью, показывая все свои узоры на коже. Перстень, что так беспокоил его…

Последние два дня он ругал себя за слабость. Мог остановить того чернокнижника, но не поверил, что тот способен применить страшное заклинание, которое вредило самой Матери Природе. Однако изловчился и забрал его, рискуя жизнью. Теперь этот перстень висел в пространстве на натянутом шнурке, и тянуло его к искалеченному незнакомцу.

Эльф приближался до тех пор, пока перстень не уперся в кадык Стаса и не замер. Все было ясно до боли в глазах, одинокая слеза все же выступила. Альериан вынул нож и разрезал шнурок. Взял перстень и руку полностью потерявшего дар речи Стаса.

— Добро пожаловать домой, мой мальчик, — сказал герцог. Надел перстень на палец Стасу и поклонился.

— Стасик, — пискнула Нина, — только не говори, что согласен. А то кто его знает, что у него на уме.