Смешарики. Моя прелесть и другие истории

Коллектив авторов (2024)

Любимые герои возвращаются с новыми увлекательными историями! Бараш брызгается особенными духами, чтобы привлечь внимание Нюши. Вот только этот упоительный аромат не всем придётся по душе. Крош беспокоится, что в мире остановился прогресс, и хочет изобрести что-то по-настоящему великое — ну, хоть бы и велосипед. Нюша объявляет друзьям бойкот (только никто не понимает причину). К Пину прилетает на каникулы Биби. А ещё Смешарики испытывают судьбу и проверяют, стоит ли верить приметам. В этом деле они набивают не одну шишку, но крепкая дружба помогает им справиться со всеми неприятностями. Присоединяйтесь к любимым героям в новом выпуске мультколлекции!

© Истории по сценариям Алексея Лебедева, Марии Кулиджановой

© ООО «Смешарики»

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Моя прелесть

По весне, с наступлением тепла, Совунья достала из шкафов ворох пыльной одежды и теперь развешивала её на улице. Бараш сидел рядом, на крыльце, откуда открывался прекрасный вид. Зелёная трава, цветочки, бабочки. И Нюша! Она растянулась на лужайке невдалеке и принимала солнечные ванны. Поэт вздохнул и задумчиво произнёс:

— Интересно, а вот если, к примеру, пахнуть, как конфета, у окружающих будет появляться желание съесть тебя? — Тут он заметил, что Совунья застыла и смотрела на него в полном недоумении. Бараш пояснил: — В духовном смысле. Ты обращаешь внимание на запахи?

— О, ещё как! — кивнула Совунья. Она посмотрела на Бараша сквозь дыру в панталонах и передумала их вешать. — Прежде чем что-нибудь съесть, обязательно надо понюхать. А вдруг уже испортилось!

— Да я про другое, — махнул рукой Бараш и с нежностью посмотрел на Нюшу. — Вот иногда смотришь на кого-то… ничего особенного на глаз, и на слух ничего особенного, а вот всё-таки что-то есть.

Нюше тем временем наскучило лежать без дела. Она нашла большую лужу и принялась радостно в ней плескаться. Бараш мечтательно улыбнулся.

— Что-то невидимое! — протянул он. — Может, на нюх? Может, запах какой-то неуловимый манит.

— У кого… запах? — Совунья с подозрением обнюхала своё пальто.

Бараш грустно покачал головой:

— Да у всех. Только у кого-то манит, а у кого-то не манит.

— А-а-а! — понимающе воскликнула Совунья. Она подскочила к Барашу и загадочно прошептала: — Ты про «Мою прелесть», что ли?

— Про какую ещё прелесть? — заинтересовался Бараш.

Совунья поспешно вернулась в дом и принялась рыться в старом сундуке. Бараш робко зашёл следом. На самом дне сундука обнаружился синий флакон. Совунья любовно прижала его к груди, вытащила пробку и принюхалась.

— О-о-о… «Моя прелесть»! Самый упоительный, самый манящий запах во Вселенной! — восторженно произнесла она. — Стоит только капельку брызнуть, как все на тебя лезут, словно сумасшедшие.

Совунья снова припала носом к пузырьку и вдруг с блаженной улыбкой растянулась на полу!

Бараш обошёл Совунью по кругу, забрал флакон с духами и понюхал. И тут у него родилась идея.

Поэт вышел на тропинку к домику Нюши, открыл флакон и брызнул немного себе на шею. Потом ещё немного. Потом подумал и вылил все духи себе на голову. Чтобы уж наверняка! Зажмурился и начал ждать.

— Интересно, на каком расстоянии это начинает приманивать? — задумчиво прошептал он.

Вдруг послышался чей-то топот. Бараш открыл глаза и увидел… что на него с выпученными глазами несётся Копатыч!

— О! Кажется, началось… — пробормотал Бараш. — Э, спокойно! — Он выставил перед собой руки. — Я сказал: спокойно! — Но Копатыч и не думал останавливаться, и тогда Бараш бросился прочь, в ужасе крича: — Помогите! Кто-нибудь!

На пути поэта оказался домик Копатыча. Бараш влетел внутрь и забился в угол, дрожа от страха. Копатыч ворвался вслед за ним и направился прямо… к плите, на которой вовсю дымился чайник.

Медведь выключил плиту и только тогда перевёл дух.

— Фух!.. — Он развернулся и заметил в углу Бараша. Поэт смотрел на него широко распахнутыми испуганными глазами.

— Пошёл в лес и забыл чайник выключить, — объяснил Копатыч. — Чуть пожар не устроил!.. — Медведь вдруг принюхался и поморщился. — А что за гадостью пахнет?

Копатыч принялся обнюхивать всё вокруг в поисках источника неприятного запаха. Потом подошёл к Барашу и отшатнулся.

— Ох! — Копатыч тут же зажал себе нос. — Бараш, извини меня за прямоту, но… кажется, этот странный запах идёт от тебя…

Пришлось поэту рассказать Копатычу про духи Совуньи. И медведю очень захотелось как-то поддержать друга. Копатыч предусмотрительно натянул на себя противогаз, чтобы не чувствовать… аромат, и привёл Бараша к морю. Они уселись на пригорке. Поэт грустно смотрел на горизонт. По небу плыли розовые закатные облака.

— Да ты не расстраивайся! — Копатыч хлопнул Бараша по плечу. — Просто, может, на меня эта «Моя прелесть» не действует. У меня ж этот… — Он хохотнул. — Насморк! А другие — только раз нюхнут и… делай с ними, что хошь! Хотя, зачем тебе это? Тебя и так все любят!

— Все, да не все, — вздохнул Бараш.

Морские волны тихо шуршали о берег. По кромке прибоя шла Нюша. Вдруг она заметила Бараша с Копатычем и направилась в их сторону.

— О! — воскликнул медведь. — Кажется, на Нюшу подействовало!

Бараш, не веря своим глазам, заморгал и стал себя обнюхивать — не выветрился ли запах? Копатыч похлопал его по плечу и сказал:

— Можешь не принюхиваться. Амбре такое стоит, аж глаза щиплет!

Бараш вскочил, улыбнулся так широко, что заболели щёки, и принял торжественную позу в ожидании Нюши.

— Спокойно… — подбадривал его Копатыч. — Если она на тебя кинется, можешь спрятаться за меня.

— Не вмешивайся! — процедил Бараш сквозь зубы, продолжая улыбаться. — Я сам разберусь.

Наконец Нюша добралась до вершины холма.

— Слушайте, а вы не видели моё… — начала она, но вдруг осеклась… и зажала нос. — Чем это так пахнет?! Копатыч, ты чем огород удобряешь?

Медведь тут же отодвинулся от Бараша и замотал головой:

— Эй-эй, это не от меня!

Нюша принюхалась к поэту.

— Точно! — воскликнула она и в ужасе уставилась на него. — Бараш, тебя во что макнули?

Тот затрясся от возмущения.

— Ну, знаете ли… ну, знаете ли… Вы ничего не понимаете! — в отчаянии выпалил Бараш. — Ни в запахах, ни в чувствах! Вы плохо чувствуете и плохо чуете! И вообще всё это плохо пахнет! В духовном смысле!

С этими словами Бараш развернулся и в слезах убежал прочь.

— Что это с ним? — удивлённо спросила Нюша и с облегчением поняла, что снова может нормально дышать.

— Это «Моя прелесть», — ответил Копатыч. Он наконец стянул с себя противогаз и звонко чихнул. — Духи такие. У всех манит, а у него не манит.

Бараш бежал через лес, продираясь сквозь густые заросли.

— Прочь! Прочь! — кричал он. — К развенчанным святыням нет возврата!..

На последних словах он споткнулся о кочку и кувырком полетел в глубокий овраг. Кусты сомкнулись над поэтом.

Когда стемнело, Нюша с Копатычем забеспокоились и пошли искать беглеца. Они долго кружили по лесу, постоянно принюхиваясь. И вот друзья обнаружили след.

— Туда! — скомандовал Копатыч. Запах «Моей прелести» в этом месте стоял особенно сильный. — Ага… Здесь он остановился и немного постоял….

Нюша уткнулась носом в землю.

— Сюда! — позвала она. — Здесь вроде пошёл обратно, но потом передумал… Тут, видимо, решил отдохнуть.

Смешарики бродили по лесу до самого рассвета, пока наконец не оказались в глубоком овраге около кустарника. Среди сплетения ветвей ничего было не разглядеть, но нюх не обманешь — Бараш был явно здесь.

— Бараш! — позвала Нюша. — Ну, Бараш! Выходи! Хватит прятаться!

Из зелени раздался голос поэта:

— Меня здесь нет!

— Это ты безносому будешь рассказывать! — хохотнул Копатыч. — Давай вылезай уже!

Сначала из листьев высунулись рожки, а потом и сам Бараш.

— Мы к тебе в гости, — сказал Копатыч и хитро прищурился. — Ты теперь вроде как хозяин леса. Всю территорию пометил, так сказать.

— Всё шутим, да? — проворчал Бараш. — Очень смешно…

Нюша ласково улыбнулась и принялась снимать с поэта колючки и веточки.

— Ну, чего ты, глупенький, убежал? — заговорила она. — Мы по тебе соскучились…

— С чего это вдруг? — недоверчиво посмотрел на неё Бараш. — Ведь внешне я — ничего особенного…

— Ничего особенного, — эхом откликнулась Нюша.

Тогда Бараш откашлялся и попробовать спеть:

— Ля, ля-я-я… И на слух — ничего особенного…

— И на слух ничего особенного, — кивнула Нюша, снимая застрявший в шерсти поэта листик.

— И на запах вроде… — напомнил Бараш.

Нюша не дала ему договорить и категорично заявила:

— Чтоб этой «Моей прелести» больше никогда не было! Это издевательство над окружающими!

— Так в чём тогда дело? — воскликнул Бараш. — Ни на глаз, ни на ухо…

Нюша погладила его по голове:

— Зато ты на ощупь ничего!

Копатыч с интересом потрогал загривок Бараша.

— Да, кстати! — согласился медведь. — Пушистый такой!

Бараш расплылся в блаженной улыбке. Он понял, что ему не нужно было лезть из кожи вон и с головы до ног обливаться духами, чтобы его заметили. Он такой, какой есть — очень даже ничего.