Измена. В его власти

Софи Вирго (2024)

— Не устраивай истерику на пустом месте. Оступился. С кем не бывает? Какой бы еще мужик не оступился, если бы его жена не могла забеременеть три раза с ЭКО?– Ты еще меня обвиняешь в этом? От меня ничего не зави… Подожди. У нас было четыре ЭКО. Ты, что.– Да, я знаю. И поверь, тебе лучше не знать, как я на тебя зол. Я не буду спрашивать почему ты решила скрыть от меня ребенка.– Да правда, почему? Мы же в разводе из-за твоей беременной любовницы. Все. Уходи, Мирон, — скидываю с плеч его руки, но не на долго.– Нет никакого развода. Ясно тебе? Я порвал те документы. И ребенка у меня ни от кого, кроме тебя не будет. Мы семья. Точка.Когда я узнала, что беременна, что наша очередная попытка с ЭКО увенчалась успехом, муж мне изменил, и как оказалось, не в первый раз. От него беременна другая, я ему больше не нужна. Мы ему больше не нужны. Вот только какой сюрприз таился в ЭКО…

Глава 5

Мирон

— Может, сделаешь уже хоть что-нибудь?!

В очередной раз Агата истерически вопит, отчего у меня начинает раскалываться голова. Второй день уже истерит. Достала. И где та тихая ласковая кошечка, с которой я уже больше полугода?

— Ты хоть понимаешь, что нам эти деньги не лишние? Я коляску и пеленальный столик присмотрела только на сто семьдесят тысяч. И это только зимняя комплектация! Какого лешего ты ее жалеешь?

— Агата, прекрати, — цежу сквозь зубы, надевая футболку.

Еще думаю, какого она ко мне в штаны полезла чуть ли не с порога сразу после пробежки. Обычно же просит сначала душ принять. А тут не поморщилась даже. А вот оно что. Задобрила, чтобы теперь по новой начать выедать мозг чайной ложечкой.

— Что прекрати? Ты ее любишь больше, чем нас, раз не хочешь требовать с нее эти деньги!

Опять двадцать пять. Да, я передумал, блин, и четко это утром сказал. Что теперь? Итак оставил только машину, хотя деньги у нас были общие. К чести Алёны, она с меня почему-то ничего не требовала, хотя минимум сорок процентов отбить могла.

Но уже искренне жалею, что сказал это Агате. Лучше бы пару схем провернул и сам себе денег кинул. Меньше вони было бы.

— Зачем я вообще решилась сказать тебе про беременность? Знала бы, что так будет, сделала аборт и все, — кричит в запале злости и кидает в меня подушкой.

Ну, все, достала. Подбегаю к фурии и перехватываю руки, которыми она пытается меня ударить. Это у всех беременных так гормоны голову отключают, или мне так повезло? Почему-то уверен, что нет, и Алёнка бы была само спокойствие.

— Хватит! — едва ощутимо встряхиваю, боясь навредить ребенку, отчего Агата ошарашено смотрит на меня. — Что ты хочешь от меня? Что? Денег? Будут! Все?

— Я хочу, чтобы ее уволили с работы! Эта овца ни на что сама не способна. Ты все ей дал, абсолютно! За что ей такие блага? Не за что. Пусть машиной подавится, пока. Подачка для ее уровня. Никчемного, — кидает с пренебрежением, еще и слезы пускает.

Ненавижу этот прием, и она прекрасно об этом знает. Не выношу я слезы до глубины души, хочется сразу все сделать, лишь бы от меня отстали с этим. Играем в гляделки. Она губками начинает подрагивать, я же дышу полной грудью, пытаясь подавить ярость, сжигающую изнутри.

— Успокойся и прекрати истерику, — толкаю ее на диван.

Ничего, нормально с ней все будет, он мягкий.

— Знаешь, что, дорогая моя Агата? А не много ли ты хочешь? Я с тобой, с ребенком, выгнал из дома жену без ничего, только потому что ты такая лапушка была. А теперь я сильно сомневаюсь в правильности своего решения. Резко у тебя токсикоз начался и перепады настроения на фоне гормонов. Вот стоило только Алёне документы подписать.

Вижу, как начинают бегать ее глазки. Не нравится ей мой тон, хочет возразить, но чувствует, что может напороться на неприятности. Снова фальшь. Очередная за последние дни. Почему с Алёной такого не было?

— Подумай хорошенько, Агата, что тебе нужнее. Семья, или пинок под зад, — разворачиваюсь и ухожу прочь, пока не натворил ничего похуже.

— Куда ты? — шепчет рыдающим голосом, выскочив за мной в коридор.

— Проветрюсь перед сном, — обувшись, беру ключи и телефон.

— К ней? Я не отдам своего сына! Ясно тебе? Я не дура, мы не женаты, тебя не будет в графе отец!

Кричит в спину, а я с грохотом захлопываю дверь. В коридоре явно упала рамочка, жена всегда жаловалась, что там хрупкое крепление, а Агата повесила на него рамку раза в два больше. Черт, осколки ведь. Нет, пусть сама убирает, не сахарная.

Вылетаю на прохладный вечерний воздух и иду вдоль современной многоэтажки. Что вообще происходит? Кажется, я поторопился с новой женщиной. С Алёной я отдыхал дома, пока мы не столкнулись с ЭКО. Нет. Все правильно. Ничего у нас не выходило.

Сейчас просто период сложный, нужно переждать. Вот и все. Но домой не хочется. Сильно. Впервые за долгое время. С женой такое было только в дни результатов ЭКО. Так, хватит вспоминать прошлое. Мне с настоящим надо что-то делать.

Агата не Алёна, у нее ребенка не забрать, я для нее лакомый кусок, и она будет шантажировать до последнего, ведь знает, КАК я хочу сына.

— Черт, — достаю телефон и набираю Сервинова. Начальник жены берет трубку с третьего гудка.

— Да, Мирон, давно не слышались, — голос старого товарища веселый, вот у кого все хорошо всегда.

— Можем увидеться как-нибудь. Но сейчас я к тебе по делу, Вить.

— Ого, выкладывай.

Он говорит с легкостью, а у меня ком к горлу подступил. Поступаю, как шакал какой-то. Но если не сделаю этого, сына мне не видать.

— Алёнку мою уволить надо. Любыми способами, — говорю, а самому тошно становится, и думаю, как хорошо было всего несколько месяцев назад, когда в моей жизни была только жена.

И если бы не сын, все бы отдал, чтобы вернуть те времена.

— Даже по статье можно, если будет брыкаться, — даю карт-бланш другу, чтобы уж наверняка.