Momdaughter

Софья Мавродий (2024)

Когда отец Авы умирает, она теряет свой единственный смысл жизни. В попытках обрести внутренний покой, Ава решает поехать на похороны. В дороге ей предстоит погрузиться в воспоминания, попытаться разобраться в собственных мыслях, в отношениях с мамой, и найти ответ на вопрос: «А что же будет потом?». История о сложном пути к взрослению и принятию себя.

Глава 2: Сознание

20.06.2020, 00:43

Плотно закрыв свою дверь, Ава присела у порога. В голове одновременно крутились сотни мыслей и не было ни одной. Она не знала о чём подумать, чтобы не думать совсем, чтобы отключиться хотя бы на минуту.

Ава взяла в руки телефон: «Нужно написать Лизе: она знает выход из любой ситуации». Неплохая мысль остановилась из бесконечного танца сотни других. Мозг передал сигналы телу, но… Сегодня это не работает. Ава смотрела на чёрный экран своего мобильника. Ещё час назад она болтала с подругой и думала, что нужно бы завтра ещё раз написать папе. «Жизнь слишком ужасна, чтобы позволять себе существовать».

К выключателю потянулась рука. Ей совершенно не хотелось видеть свою комнату при свете. Всё выглядело слишком приторно: эти постеры с фильмами, коллекция фарфоровых кроликов, книги, стоящие на полке в порядке «от самой любимой». Она ненавидела каждый предмет, который попадался на глаза. «Я просто не хочу быть здесь. Это не может продолжаться».

Когда в комнате стало абсолютно темно, Ава добралась до кровати. Она долго лежала неподвижно: пошевелиться нельзя, иначе ты снова можешь почувствовать себя живой. Ава закрывала глаза на две минуты, затем открывала. Это дезориентировало её в пространстве собственной комнаты, и она забывала, где находится. Можно сказать, что Ава играла в игру собственного несуществования, и у неё это получалось, пока в дверь не постучала мама.

— Ава, послушай, нам надо поговорить.

Ава не могла пошевелиться, иначе бы нарушила правила игры.

— Мне правда очень жаль. Мы можем поговорить, если хочешь.

«Не двигайся. Не двигайся. Не двигайся».

— С тобой там всё нормально?

«НЕ ДВИГАЙСЯ. НЕ ДВИГАЙСЯ. НЕ ДВИГАЙСЯ».

— Ава..?

«Как же я её ненавижу».

— Да, я в норме. Просто сплю.

— Ладно. Тогда спокойной ночи.

— Ага.

Ава нарушила правила игры, а после каждого проигрыша следует наказание. Часто проигравший наказывает себя сам.

Она отвернулась к окну. Ярко жёлтая луна сегодня была полной. Свет от неё доходил до комнаты, вырисовывая на стенах тени шкафа, комода, кровати. Звёзды подыгрывали лунному свету, сверкая сегодня ярче, чем в любую другую ночь. Вдруг одна, самая яркая, сорвалась и полетела вниз. «Вот бы и мне быть этой звездой». Она заплакала.

Плакать Ава ненавидела. Она считала себя сильной девушкой, а слёзы могли сделать её слабее в собственных глазах. Больше, чем плакать, Ава не любила плакать перед кем-то. Поэтому сейчас важно было сделать всё тихо, чтобы мама внизу не поняла, что происходит у неё в комнате. Ава прижала к лицу подушку и, глубоко вдыхая, утопала в собственных слезах.

Такие слёзы — самые жуткие на свете. Когда ты пытаешься спасти собственный разум и дать немного свободы эмоциям, но не можешь это сделать из-за собственных принципов. Начинаются самые явные признаки беспомощности: в горле появляется комок, который невозможно проглотить, грудную клетку сводить в сильной судороге, ноги становятся ледяными. Ты плачешь, и не плачешь одновременно. Не становится легче, не тянет в сон, как при «качественных слезах». Ты просто немного убавляешь уровень воды в огромном чане, но не выключаешь кран, поэтому он снова приходит в изначальное состояние.

Ава прижимала подушку плотнее к своему лицу, постепенно задыхаясь в собственных мыслях. Она погружалась в небытие, когда вдруг отчётливо услышала: «Не делай так, дочка». Это был папин голос. Ава вскочила с кровати, оглядывая собственную комнату. Здесь никого не было. Сознание иногда играет с нами по жутким правилам.

Ава легла на кровать, поджимая ноги к груди. Слёзы продолжали катиться на подушку, и она не собиралась их останавливать. Ава закрывала глаза на две минуты, затем открывала, продолжая претворяться, что её не существует. «Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь…». Грудь Авы вздрагивала от долгих слёз. Бессилие заставляло её тело еле ощутимо двигаться, будто она плыла глубоко в море, а затем резко устала и, чтобы продолжать держаться наплаву, поддавалась укачиванию волн. Через мгновение это сработало, и Ава погрузилась в сон.