Эльфами не становятся

Софья Самокиш (2024)

Зоя — обыкновенная одиннадцатиклассница, которая живёт обыкновенной жизнью обыкновенного подростка. Но эта «обыкновенность» доводит девушку до отчаяния. Всё свободное время Зоя посвящает творчеству и фантазиям: она пишет книгу о волшебном мире, где представляет себя прекрасной эльфийкой. И пока её одноклассники мечтают о том, чтобы поступить в престижный вуз, Зоя больше всего желает очутиться в своей сказке. Но что будет, если вселенная откликнется на отчаянное желание и сказка вдруг станет правдой? Так ли хороша на самом деле покажется волшебная реальность? И как понять, где оно — твоё место в мире?

ГЛАВА 4

Маршрутка, высадившая нас на конечной остановке у высоких сопок, обдала напоследок облаком выхлопных газов и укатила обратно в город. Я отошла туда, где уже не чувствовался отравляющий запах цивилизации, раскинула руки, закрыла глаза и вдохнула полной грудью, на вдохе почти неслышно произнеся:

— Как же здесь хорошо!

Ния поравнялась со мной и оглядела место, куда мы приехали. «Сухотино́». Она бывала здесь и раньше — трудно в нашем городе найти человека, который не ездил бы сюда на шашлыки — но не так часто, как я. И не так основательно и дотошно, как я.

Двадцать минут на маршрутке от центра города — и вот уже встречает человека первозданная природа. Слева река, Ингода, справа почти сразу отвесно начинаются холмы, или как их называют здесь — сопки.

Чаще всего те, кто приезжают сюда, располагаются внизу, вдоль реки: кто-то хочет порыбачить, кто-то — развести костёр и посидеть у него с веселой компанией. Из всех любителей жареного мяса только треть, пожалуй, поднимается на первый холм, который возвышается справа от реки. А уж до того, чтобы пойти вглубь леса, который начинался на первой сопке и вёл дальше к следующим холмам, и подавно додумывались немногие. Я была как раз одной из тех, кто любил ходить по сопкам.

Впервые я попала сюда, когда мне было семь. Тогда с нами ещё был папа. В этом «походе на горы» компанию нам составила знакомая семья с детьми — девочка у них была на год младше меня, а мальчик на два старше. Помню, как мы — дети — радостно гомонили, предвкушая веселый день, полный беготни по лесу и приключений…

…Я оглянулась на Нию, которая в свою очередь выжидательно смотрела на меня. Она уже слышала историю про четырехчасовой переход по сопкам и несколько раз грозилась напроситься в компанию и заставить меня его повторить.

Для повтора старого маршрута мы выбрали выходные накануне пробного ЕГЭ по математике. Нет такой силы, которая способна удержать ответственного ученика в день перед экзаменом от бесконечного повторения уже сто раз пройденных билетов, если он будет сидеть дома. Поэтому мы решили принять кардинальные меры. В воскресенье в одиннадцать утра мы встретились на центральной площади города и сели в маршрутку.

— Ну, Сусанин, веди, — Ния ободряюще провела рукой в сторону холмов.

— Вот не надо не к месту Сусанина поминать, — пробормотала я, начиная подъём.

Ещё вчера я посмотрела карту и твёрдо усвоила одно: сбиться с пути здесь довольно трудно. Точнее, сбиться-то можно, но вот безвылазно заблудиться — нет, потому что любой сход с холмов приводит если не к плато Титовской сопки, то хотя бы к какому-нибудь дальнему микрорайону — к Засопке ли, к Яблоньке или на худой конец к кладбищу. В общем, везде можно выйти на людей.

Мы быстро поднялись на первый невысокий холм и подошли к краю обрыва, чтобы посмотреть на шумящую реку.

— Ты уже дописала книгу? — спросила тогда Ния.

— Осталось три или четыре эпизода, и дальше надо выруливать на вторую часть, — я завороженно посмотрела вниз на бурлящую у камней воду. Ингода бежала в этом месте очень стремительно, потом поворачивала вправо и скрывалась за другой сопкой. И вот это её расположение в ложбине между сопками, словно бы сокровенное, скрытое от всех, и расширяющееся к горизонту полотно сводило меня с ума. Страха высоты я совершенно не испытывала. И немудрено: столько лет представлять себя крылатой эльфийкой — сама начнёшь ощущать крылья за спиной. Так и казалось порой — шагни и полетишь. Ведь столько раз летала во сне. Подруга осторожно тронула меня за предплечье и крепко сжала, словно боялась, что я в любой момент могу сигануть вниз.

— Случилось ещё что интересное под конец? — спросила она.

— На границе Феррии открылся первый в стране естественный портал, — кивнула я и отступила назад, приглашая и подругу пойти следом. Если мы хотели успеть до темноты, нужно было начинать маршрут.

— Естественный?.. — повторила за мной Ния, и тень её голоса, казалось, повисла передо мной в форме знака вопроса. Я радостно зажмурилась и глубоко вдохнула, готовясь выдать в ответ мини-лекцию.

— Естественный портал — это портал, созданный самой природой. Он возникает там, где заблагорассудиться земле. Естественные порталы все соединены между собой и между ними можно перемещаться в любом направлении. Но, как правило, при международных перемещениях необходимо запрашивать разрешение на вход. Все естественные порталы известны и учтены. Тот народ, на чьей земле есть такие порталы, следит за ними и охраняет. В Феррии никогда раньше не было естественных порталов. Были только несколько искусственных, созданных руками волшебников. Но они действуют на природу угнетающе. Поэтому их там немного.

— Почему действуют угнетающе?

— Потому что неестественные. Вот у нас, например, ТЭЦ действует на природу угнетающе. Как и всё промышленное производство в мире.

— Зачем же они тогда их сделали?

— Должно же быть что-то под рукой на крайний случай срочного перемещения, — пожала плечами я. Диалог наш привёл к тому, что я стала всё больше и больше верить реальности того, о чём рассказывала. Ощущение это росло как мыльный пузырь. На природе и так-то легче лёгкого представить, что за лесом меня ждёт эльфийский замок, а вовсе не современный город, а тут ещё и наш разговор… — Но портал, который сейчас природа открыла в Феррии, необычен. Он ведёт за пределы мира Тоукси…

— О-о! — Ния довольно потёрла руки. — Запахло попаданством! Планируешь закинуть к ним кого-то из нашего мира?

Эта фраза была такой негладкой, жёстко торча во все стороны словами «попаданство» и «наш мир», что, столкнувшись с ней, мыльный пузырь моментально лопнул, а я машинально зажмурилась, чтобы крошечные брызги не попали мне в глаза.

— Нет, — коротко отрезала я, стряхивая с себя остатки моего велеречивого повествования.

— Почему? — Ния пробежала несколько шагов, чтобы опередить меня и заглянуть в лицо.

— Слушай, я создала свой собственный мир специально для того, чтобы немного успокоиться и смириться с тем, что сама живу в обычном. Мой волшебный мир совершенно изолирован от Земли. Они и мы — это разные плоскости. Как мир того же Толкина, например. А если я соединю свой мир с нашим, то у меня опять будет повод для грусти: в моей книге из нашего мира в тот мир попасть можно, а в реальности нельзя!.. А зачем мне снова эти страдания?

— Чем тебе не угодил наш мир?

— Он угодил! Он прекрасен! — Я обвела рукой окружавшие нас деревья. — Наоборот, это странное несовпадение: я вижу мир, который поражает своим совершенством. При этом наша жизнь в этом однозначно волшебном мире абсолютно лишена каких-либо чудес и волшебства.

— А, у тебя когнитивный диссонанс — несоответствие желаемого и действительного! — понятливо кивнула Ния.

— Не замечала раньше за тобой любви к психологии. — Я скептически взглянула на подругу. — Это точно именно так называется?

— А неважно, — отмахнулась она. — Главное, звучит умно и солидно. А каких бы чудес тебе хотелось в нашем мире?

— Летать! — не задумываясь, выпалила я. — Мне с самого детства этого хотелось.

— Блин, я таких желаний даже Дедушке Морозу в садике не загадывала, — засмеялась Ния. — А есть у тебя какие-нибудь более реальные желания в плане чудес?

Я задумалась, вспоминая, что ещё нравилось мне в придуманном мире эльфов, чего не доставало в нашем. Вспомнился вдруг недавний голубь, нагадивший на окно.

— Мне бы хотелось жить с нашим миром в… мире, в гармонии. Понимаешь? Приходить в лес, например, и чувствовать себя там, как дома.

— Кто тебе мешает? Вот мы пришли в лес — бери и чувствуй, — пожала плечами Ния.

Я вздохнула и покачала головой. Потом бросила на подругу оценивающий взгляд — стоит ли пытаться сформулировать свои мысли по этому поводу?

— Не получается. Я прихожу на природу, и — включается режим осторожности. Даже настороженности. Идёшь и высматриваешь тропинку — где колючек поменьше, где трава пониже. Оглядываешься, чтобы ниоткуда никакая змея не выползла. А комары, мухи и слепни!.. А теперь представь другую картину — которую я описываю в книге — заходишь в лес, а он тебя встречает, как старого друга: и тропинку подстелет, чтобы без колючек и камней, и дорогу верную укажет — корни расступятся, кусты ветви отведут! — и звери тебя не тронут, потому что ты — свой. И ни от кого вокруг подвоха не ждёшь.

— Ага, и тут вылезает из-под листа какой-нибудь богомол или огромный паук! — рассмеялась Ния, зная о моем диком неприятии насекомых, граничащем с фобией. — И сразу вся гармония нарушится!

— Да ну тебя! — я махнула рукой. Хотя в глубине души чувствовала, что подруга права. Говорить о гармонии с природой и при этом быть до мозга костей городским жителем, который боится даже дотронуться до бабочки, нелогично. Вряд ли эльфийка, в роли которой я себя представляю, ведёт себя так брезгливо. Если Олоримэ в эпизоде перед коронацией подставляла руку, чтобы на неё сел голубь, то наверняка она так же относится и к маленьким букашкам. Едва ли она будет бежать при виде того же богомола или длинноногой караморы, которую я боюсь буквально до смерти, хотя этот вид комаров совершенно безобиден. — Не нарушится там гармония… — пробормотала я, отгоняя неприятные мысли о пугающих насекомых.

— А что, на Тоукси богомолов и жуков нету? — фыркнула тогда Ния.

«Может быть, и есть, но на Тоукси я бы их не боялась», — подумала я упрямо, ощущая полное бессилие — говоришь о высоком, а тебе про богомолов, будь они неладны!

Мы ушли от обрыва, постепенно погружаясь в умиротворение соснового леса, покрывающего сопку. Глубоко вдыхая янтарный запах хвои, я всё же снова попробовала ответить на её вопрос «чем не угодил этот мир»:

— Понимаешь, меня угнетают все эти учёбы, работы, сама эта взрослая жизнь и главное — люди, которые крутятся, как белки в колесе, чёрствые, не замечающие красоты мира, не замечающие даже собственной жизни. Тут вот посмотри, красота какая! А им бы всё только про деньги да про выгоду, про хорошую работу да про высокую зарплату… — я вздохнула и добавила: — И о чувствах других не думают. Думают только до тех пор, пока их мысли совпадают. А как расходятся — так каждый делает то, что считает удобным для себя. Даже если от этого будет плохо другим…

Тут Ния посмотрела на меня внимательно-внимательно, просвечивая взглядом, как рентгеновским лучом. Этот взгляд мне не понравился.

— Ты просто перенесла обиду, которую испытываешь к отцу, на всех остальных взрослых, — вдруг с полной уверенностью произнесла она.

Я опешила. А потом чуть не задохнулась от гнева:

— И вовсе даже нет! — остановилась и даже ногой топнула. — Это здесь вообще не при чем! Я о нём думать забыла: бросил и — бросил! И пусть катится… И пусть… — я открывала и закрывала рот, ловя воздух, не зная даже, какие слова подобрать, чтобы убедить её в своём равнодушии.

— Ну, точно! — Ния указала на меня рукой, точно приводя мою реакцию в доказательство своей правоты.

— Да что ты вообще взялась в это лезть? Ты — технарь, а не психолог! — совсем уж резко выкрикнула я. — Или передумала поступать в ТУСУР?

Глаза Нии похолодели, и я поёжилась, поняв, что обидела её.

— Я просто беспокоюсь за тебя. Потому что ты — моя подруга. Старалась поделикатнее. Но похоже, тебе нужны более радикальные меры. Уж извини, но твои страдания по поводу невозможности жить в сказке кажутся надуманными и несерьёзными! И если ты хочешь знать моё мнение по этому поводу, то я считаю, что тебе пора завязывать с мечтами.

— Завязывать! — повторила я, изо всех сил стараясь не заплакать. — Ты думаешь, это можно сделать вот так по щелчку пальцев?

Подруга вздохнула. Я тяжело дышала. Мой тон был резким — но она первая начала задавать глупые вопросы, а теперь ещё и вот это!.. Оказывается, она ни разу, никогда не понимала меня до конца, а я раскрывалась перед ней так, как если бы она понимала. «Твои страдания кажутся надуманными и несерьёзными!.. Надуманными и несерьёзными…» — как будто игла в проигрывателе дошла до зацепки на пластинке и раз за разом соскакивает и не может двигаться дальше, повторяя один и тот же момент записи.

Надуманными!..

Если судить о чужих страданиях по тому, как воспринимаешь их сам, — многие горести могут показаться надуманными!.. И, пожалуй, так оно и есть. Ведь какие критерии счастливой жизни каждый себе надумал — по таким и страдает.

Но и что же: если для другого на первом месте стоит то, что для тебя не имеет значения, — смеяться над ним и пренебрегать его чувствами?

— Эй, извини, — после недолгого молчания, сказала подруга и неловко толкнула меня в бок.

— И ты извини, — откликнулась, понимая, что тоже её задела.

— А над попаданством всё-таки подумай, — тихо продолжила Ния, стараясь замять ситуацию и снова вернуться к разговору о моей книге. — У этого жанра есть один большой плюс.

— Гм, интересно, и какой же? — спросила я, тоже не желая заострять внимание на обидах. Не хватало только разругаться.

— Стиль повествования. Можно описывать мир, используя привычные образы, фразы и сравнения. Например, проводить параллели с электричеством и интернетом, вспоминать к месту современную музыку, завирусившиеся мемы, цитаты из книг или фильмов, всякие жаргонные словечки…

— Ния, ты издеваешься? — я в ужасе всплеснула руками. Нет, она правда ничего не понимает! Я бегу от всего этого: от современных фильмов, от современной одежды, цитат — всего, что окружает меня в реальности! Тащить такое в сказку кажется мне кощунством, а она считает плюсом это обмирщение! — Для меня это минус! Я никогда не любила бытовой язык в фэнтези!

— Всё, сдаюсь. Больше ничего советовать не буду. — Ния подняла руки, изображая полную капитуляцию. — Пойдем уже по твоему четырёхчасовому маршруту? А то время идёт!

Я согласно кивнула, и мы пошли дальше вглубь соснового бора.

…Вечером у меня не хватило сил даже сходить в душ. Я переоделась в домашнюю одежду, легла на не расправленную кровать и прежде, чем заснуть, успела подумать только одно: «Попытку отвлечься от предстоящего пробника можно считать успешной!»