Подари мне последний шанс

Стейси Гарсиа, 2021

После смерти матери Оливия возвращается в родной город. Вскоре девушка понимает, что таинственный Бейкерсфилд не обыкновенный город. Девушка начинает замечать, что некоторые жители города имеют отличительные способности, такие как усиленный слух и сила, способность к быстрой регенерации и ускоренные рефлексы. А в ней самой пробуждается великая древняя магия. Лив должна научиться контролировать себя, чтобы суметь защитить свою семью, друзей и любимого оборотня от беспросветной мглы…

Глава 3

Когда я открыла глаза, то поняла, что лежу на кровати в какой-то комнате. Немного приподнявшись на локтях, я кратко пробежала взглядом по помещению. Нежно-розовые обои, белый натяжной потолок, а в центре красивая большая люстра. Мой взгляд упал на большое, нет, я бы даже сказала, огромное окно. В него был встроен подоконник-диван. Было бы удобно сидеть на нём вечером с кружкой чая и думать о своём, смотря в окно. Я лежала на большой кровати белого цвета. Посередине комнаты располагался круглый и, по-видимому, мягкий ковёр. У стены стоял дамский туалетный столик такого же белого цвета. Белый шкаф и комод. По обеим сторонам кровати находились прикроватные тумбочки, а на них — настольные лампы. В комнате была еще одна дверь. Как я понимаю, она ведёт в ванную комнату. Из-за избытка белого и розового цвета комната казалась очень светлой. Меня удивил тот факт, что это всё было сделано явно под комнату. Сначала я подумала, что это мамина спальня. Но потом отказалась от этой мысли, так как мама просто терпеть не могла розовый цвет. Статус «пьяница», который был присвоен ей, не давал мне здраво рассудить, что всё это значит и откуда этот ремонт? Я не знаю, как всё тут было раньше, ведь никогда в осознанной жизни не была в этом доме, да и вообще в городе. Всё было в новинку. Тётя не очень-то хотела, чтобы мы тут появлялись в большей степени из-за мамы. Да и у нас не было-то и такого дикого желания находиться здесь. До смерти нашей мамы. С ее уходом моя жизнь изменилась. Глупо звучит, ведь прошло всего два дня. Но я уже чувствую, как всё меняется внутри меня. У меня появилось дикое желание побыть в этом доме, пожить в этом городе. Пойти в школу, которая находится здесь. Узнать, чем жила мама. Возможно, раньше у меня не появлялось такого желания именно из-за обиды на маму. То, что она не нуждалась в нас, то, что она не заботилась о нас, то, что когда нас забирала тётя, она была именно рада этому. И мне всегда казалась дикой мысль о жизни с матерью. Но теперь всё изменилось.

Я опять легла на кровать и стала смотреть в потолок. Рассуждала о дальнейшей жизни. Я не могла оставить Мэтта здесь одного. Мы ведь никогда с ним не разлучались. Когда я была маленькой, он водил меня гулять в парк. Каждый раз, когда меня обижал какой-нибудь вредный мальчишка, братик представал передо мной рыцарем и храбро разбирался с ним. Он был моим защитником. Когда я подросла и впервые полюбила, он разделял со мной все мои чувства. А потом долго утешал, ведь первая любовь, как правило, несчастная. А после он пошел и сломал нос моему обидчику. Тогда я жутко разозлилась на него, но теперь, вспоминая это, становится смешно. И вот как оставить его одного? Пока я находилась в своих раздумьях, в дверь тихо постучали.

— Войдите.

— Принцесса, ты уже проснулась? — это был не кто иной, как собственной персоной, Мэтт.

— Да, — я похлопала на место рядом с собой. — Посиди со мной немного. Он прошел по комнате и уволился рядом, при этом крепко обняв меня.

— Как спалось? — поинтересовался он.

— На удивление, хорошо, — произнесла я.

— Это хорошо. Ты проспала чуть больше трёх часов. Я же говорил, что тебе нужно поспать. Уже восьмой час вечера. Аннабель готовит ужин. Ты проголодалась?

— Есть немного. А уборка? — спохватилась я.

— Мы уже всё сделали. Было довольно чисто. Я не ожидал такого.

— Мэтти, а чья это комната? — поинтересовалась я.

— По всей видимости, твоя. На втором этаже находится всего три комнаты: мамина, мы определили это по её вещам, и еще две. Одна в синем цвете, а другая в розовом. Не думаю, что мне предназначалась розовая, — с его уст вырвалось что-то вроде смешка.

— Но с чего ты решил, что это наши комнаты? — удивилась я.

— Тётя Аннабель рассказала. Как-то звонила мама и рассказывала, что она устроилась на работу, а полученные деньги она потратила на ремонт двух комнат. Тётя спросила: зачем ей комнаты, на что она ответила, что хотела позвать нас к себе и начать жизнь с чистого листа, поэтому она отремонтировала помещения. Но вскоре она начала снова пить, а после её уволили с работы. Так этот план остался в забытье.

— Это всё так грустно, — я опустила глаза вниз.

— Малыш, не переживай, мы справимся.

— Конечно, — мне стало как-то неловко. И я решила поменять тему разговора. — Я хочу кушать, пошли, посмотрим, как там тётя?

— Идём, — он встал и с улыбкой протянул мне руку.

Мы вышли из комнаты. Тянулся длинный коридор. Рядом с моей дверью была еще одна, а после неё — третья. Я опустила руку брата и через плечо улыбнулась ему, при этом быстро направилась к двери. Открыв её, передо мной располагалась комната брата. Она была выполнена в синем цвете. Также посередине стояла большая кровать, несколько комодов и большой шкаф, был письменный стол, а рядом с ним крутящийся стул. В комнате, как и у меня, находилась дверь. И теперь я поняла, что ванная у нас общая. Меня радовал тот факт, что наши комнаты находились близко друг к другу. Так я могу оставаться с братом. С самого детства я привыкла, что мы неразлучны. И когда я остаюсь одна, мне становится некомфортно. Выйдя из комнаты, я посмотрела на стену напротив. Там тоже была дверь. Видимо, это комната мамы. Но я не решилась туда зайти. По крайней мере, не сейчас. Это было бы слишком больно. Мы спустились вниз по лестнице. Она выходила прямо в зал.

В зале находился камин. Напротив него стоял диван, а по обеим его сторонам — кресла. Пространство между диваном и камином разделял журнальный столик. А над камином висел телевизор. В моей голове пронеслась мысль, что это то самое место, где было бы классно праздновать Рождество. Также тут находились несколько шкафов для книг. Зал плавно переходил в кухню. Перегородкой между двух помещений служила барная стойка. Ну как же без неё. Я улыбнулась сама себе от этой мысли. На кухне стоял стол, также тут присутствовал кухонный гарнитур. Плитка и холодильник. Всё как обычно. Всё как у всех. Меня даже поразило, что в этом доме жила мама. Я представляла здесь всё иначе. Около плиты крутилась тётя. Мы прошли в кухню и устроились за столом. Она обернулась и посмотрела на нас.

— Проголодались? — спросила она.

— Да! — дружно ответили мы.

Она положила нам поесть и села рядом с нами. Мы весело разговаривали. Вот так выглядит нормальная семья. Мне даже стала казаться, что мы забыли о нашей утрате. И эта мысль грела мне душу. Я так не хотела, чтобы моя семья находилась в трауре. Это не для них. Так не должно было быть. Поужинав, все разошли по своим комнатам. Тётя решила остаться в маминой. Я думаю, что она хочет побыть с ней последние минуты. Хоть её уже нет здесь, но, находясь в её комнате, она ощущает её присутствие. Я зашла к себе в комнату и решила переодеться, но, не обнаружив вещей, поняла, что они остались в машине.

Я вышла из комнаты, спустилась по лестнице и вот уже стою на крыльце дома. Крыльцо сделано под веранду. Посмотрев на право, я обнаружила диван-качалку. Рядом стоял маленький столик и два стула. Всё крыльцо было огорожено заборчиком. Дом был немного поднят, поэтому с крыльца шла маленькая лестница вниз. Рядом с дорогой мирно стояла припаркованная машина. Я подошла к ней. И, открыв её, вытащила из багажника свой чемодан. Поднявшись снова на крыльцо, мне дико захотелось посидеть на веранде. Я поставила чемодан около двери, а сама уселась на диванчик. Оттолкнувшись, чтобы тот мирно раскачивался, я залезла на него полностью с ногами. Вечер был, на удивление, тихим и тёплым. Вспомнив, что когда мы приехали, был прохладный ветер, и я даже умудрилась замёрзнуть. Сейчас же было довольно тепло. Я смотрела на квартал. В некоторых домах всё еще горел свет, но большинство из них уже окутала темнота. Неудивительно, ведь шёл уже двенадцатый час ночи.

Я сидела на веранде около получаса. Просто сидела и наслаждалась свежим воздухом. В моей голове не было ни единой мысли. На губах покоилась лёгкая улыбка. Полная тишина и покой. На дороге даже не было ни одной машины. Но тут на другой стороне улице, через несколько домов вперёд, послышался ужасный грохот. Я непроизвольно повернула голову на источник шума. Из дома выбежал парень, при этом чуть не упал, споткнувшись об крыльцо. В этот же момент из двери показался мужчина и что-то невнятно и злобно прокричал парню вслед. Тот ринулся с еще большей скоростью и, немного пробежав в сторону, перешёл дорогу. Тем временем мужчина вошёл в дом, при этом громко хлопнув дверью. Парень огляделся назад и уже спокойно пошёл по тротуару. Он накинул на голову капюшон, а руки положил в карманы джинсов. Я наблюдала за всей этой картиной, причём не понимала всей ситуации, но мне почему-то стало жаль парня. Он как раз проходил мимо нашего дома и, увидев меня, немного приостановился и посмотрел в мою сторону. Было слишком темно и у меня не получилось разглядеть его лица, я заметила лишь только то, что он был высокого роста и немного горбился. Тот же постоял несколько минут и, развернувшись, быстро пошёл в другую сторону. Сначала я подумала, что парень решил вернуться домой, но нет, он прошёл мимо своего дома, с опаской оборачиваясь назад.

И я опять осталась одна в тишине. Просидев еще немного, я решила всё же вернуться в дом. Еле как подняла чемодан на второй этаж и зашла в комнату. Когда вещи были разложены по своим местам, я почувствовала лёгкую усталость. Зайдя в ванную, я приняла все водные процедуры и напоследок заглянула в комнату брата. Тот мирно посапывал на своей кровати и видимо видел уже десятый сон. Вернувшись в свою комнату, я выключила свет и улеглась на кровать. Сон сразу окутал меня, и я погрузилась в царство Морфей.

Я открыла глаза. За окном светило яркое солнышко. Я потянулась в кровати. И поняла, что спала сладко сегодняшней ночью. Давно мне не было так комфортно. Я медленно сползла с кровати. День сегодня будет очень тяжелым. Сегодня похороны. Пройдя в ванную комнату, я заползла в душ. Тёплые струйки воды окончательно унесли сон. Сделал все свои дела, я зашла обратно в комнату. Я высушила волосы и уложила их назад, при этом оставив пару прядей впереди. Нанесла лёгкий макияж. И найдя в шкафу чёрное платье, вышла готовой вниз. Там уже слышались нотки свежеприготовленной еды. Тётя готовила на поминки. В животе недовольно заурчало. Но желание что-либо поесть полностью отсутствовало.

Тем временем Мэтт, одетый в чёрные джинсы и чёрную рубашку, крутился на кухне, пытаясь запихать себе что-нибудь в рот. Я облокотилась о косяк двери и улыбнулась этой картине. В доме стояла суета.

Через какое-то время наша машина двинулась в сторону кладбища. Меня охватило чувство страха, как только мы прибыли на место. Мы прошли на место, где должна была находиться могила. Там уже был священник и шериф. Я, честно говоря, удивилась, что он здесь находится. Мы подошли ближе.

Похороны прошли спокойно. На удивление, спокойно. Все положили цветы на могилу и уже были готовы возвращаться домой. Брат взял меня за руку, но я отдёрнула её.

— Лив? Ты чего? — удивился он.

— Я могу остаться здесь на минут десять? — спросила я.

— Хочешь попрощаться?

— Да, — ответила я.

— Мне постоять с тобой? — заботливо спросил он.

— Нет. Я хочу побыть одна.

— Хорошо. Мы будем ждать тебя в машине.

И он поспешил догнать остальных. Я присела на корточки напротив могильного камня. Просидев так минут пять, я будто очнулась ото сна. Так не найдя ответа на вопрос, почему я так захотела остаться, я двинулась вперёд к выходу. Пройдя еще немного, я оглянулась по сторонам, но не могла понять, где я вообще нахожусь. Кладбище было довольно большим.

Я в ужасе смотрела по сторонам. И что мне теперь делать? Я прошла между парой могил. Всё еще обдумывая, что же предпринять.

— Девушка? Вы что-то ищите? — услышала я мужской голос позади себя.

Я обернулась и увидела молодого парня.

— Да. Я, кажется, заблудилась, не могу найти выход.

— Пойдем, я проведу тебя, — он улыбнулся.

Только сейчас я смогла разглядеть его. Он был высокого роста. Светлые немного кудрявые волосы. И большие голубые добрые глаза.

— Я, кстати, Дэниел, — представился он.

— Оливия, но обычно меня зовут Лив, — я улыбнулась ему в ответ.

— Я раньше не видел тебя, ты не из этого города? — удивился он.

— Нет. Только вчера приехала.

— А тут-то что ты делаешь? — поинтересовался парень.

— Сегодня похоронила мать.

— Прими мои соболезнования. Извини, я не знал. Прости меня, пожалуйста, — парень растерялся.

Я улыбнулась и положила руку ему на плечо в знак того, что всё в порядке.

— Ничего страшного. Мы мало с ней общались. В два года меня и моего брата забрала к себе наша тётя, — объяснила я ему.

— Где-то я тебя видел. Когда ты, говоришь, приехала? — сменил тему он.

— Вчера утром, мы сначала были в больнице, а потом поехали домой.

— А на какой улице ты живешь?

— На Бейкон-Стрит.

— А, да? А не ты вчера сидела на крыльце дома в двенадцатом часу ночи? — с улыбкой спросил он.

— Да я, — и тут до меня стало доходить, что тем парнем был Дэниел.

— Я видел тебя вчера. Ещё удивился, никогда в жизни не замечал, что там кто-либо сидел. Встал, чтобы разглядеть получше, но потом понял, что это не очень-то вежливо.

— Я тоже тебя видела… — я хотела спросить, что случилось, но парень явно огорчился чем-то.

Он хотел еще что-то сказать, но потом поднял голову и, опять улыбнувшись, посмотрел на меня.

— Мы пришли, это твои родственники? — спросил он.

Я подняла голову и увидела брата, который обеспокоенно смотрел на кладбище. Мы стали подходить ближе.

— Это мой старший брат.

И тут увидев меня, Мэтт крикнул:

— Оливия! Ты с ума сошла?! Где тебя вообще черти носят?! — закричал он.

— Мэтт, не сейчас, — обратилась я к брату, а потом посмотрела на парня. — Приятно было познакомиться. Если захочешь поговорить или просто будет скучно, ты знаешь, где я живу, заходи в любое время.

— Обязательно зайду, — он улыбнулся мне в ответ, а затем развернулся и пошёл обратно на кладбище.

Я села в машину, брат крепко обнял меня, и мы двинулись домой.