Постсоветские реформы досудебного производства в свете германских процессуальных институтов

С. Г. Коновалов (2023)

В монографии подробно рассматриваются наиболее резонансные идеи о возможных реформах досудебного производства. Все они горячо обсуждаются на постсоветском пространстве, а в некоторых странах даже предпринимались попытки их реализации. Речь идет о шести предложениях: 1) отказаться от стадии возбуждения уголовного дела; 2) унифицировать форму предварительного расследования; 3) внедрить институт негласных следственных действий; 4) поручить контроль над расследованием автономному следственному судье; 5) изменить соотношение функций прокурора и следователя и 6) установить единый статус лица, подвергнутого уголовному преследованию. Принято считать, что каждая из обозначенных идей основана на передовом европейском опыте, наиболее ярким выразителем которого выступает ФРГ. В связи с этим все шесть обозначенных предложений, а также соответствующие им постсоветские реформы анализируются автором через призму германского уголовного процесса. Для научных работников, преподавателей, аспирантов и студентов юридических и других гуманитарных вузов и факультетов, а также участников законотворческого процесса, практикующих юристов и всех интересующихся проблемами государства, права, уголовного судопроизводства. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

© Коновалов С.Г., 2023

© Издательский дом «Городец» — оригинал-макет (верстка, корректура, редактура, дизайн), полиграфическое исполнение, 2023

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

@ Электронная версия книги подготовлена ИД «Городец» (https://gorodets.ru/)

Издательский дом «Городец» благодарит за оказанную помощь в выходе издания независимую частную российскую производственную компанию «Праймлайн» (www.prime-l.ru) ПРАЙМЛАЙН: КОМПЛЕКСНЫЙ ЕРС-ПРОЕКТЫ

Введение

Распад Советского Союза в 1991 г. стал важнейшей вехой в истории отечественного права, определившей дальнейшее развитие всех его отраслей, включая уголовный процесс. Конечно, идея реформирования судопроизводства в русле международных стандартов возникла несколько раньше, однако именно это эпохальное событие запустило целую лавину реформ, направленных на отказ от «советского наследия» и сближение с западными правопорядками, особая «развитость» которых получила едва ли не всеобщее признание. Одним из проявлений этой тенденции стало принятие новых уголовно-процессуальных кодексов в каждом из постсоветских государств. В четырех странах (Грузия, Казахстан, Киргизия и Армения) кодификация прошла уже дважды. В Армении второй постсоветский УПК был принят совсем недавно, летом 2021 г., и вступил в силу 1 июля 2022 г.^[1] Киргизский опыт особенно интересен тем, что хотя действующий кодекс применяется только с 2019 г., весной 2021 г. на общественное обсуждение был вынесен проект нового (уже третьего) УПК^[2].

Разумеется, перемены, сопровождавшие принятие нового законодательства, коснулись всех стадий уголовного процесса. И всё же наиболее заметными оказались реформы, направленные на «десоветизацию» его досудебного этапа. Поскольку же на момент их начала предварительное производство во всех постсоветских странах было сконструировано по единому образцу, то и дискуссии о его совершенствовании на всём пространстве бывшего СССР в целом оказались одинаковы. Предмет этих дискуссий российскому читателю, вероятно, хорошо знаком. Среди бесчисленных реформаторских предложений особый резонанс вызвали шесть идей, которые не только обсуждаются, но и, как считается, уже нашли свое воплощение в некоторых постсоветских кодексах. Если говорить предельно кратко, то речь идет о следующих реформах: 1) отказ от стадии возбуждения уголовного дела; 2) унификация формы предварительного расследования; 3) внедрение института негласных следственных действий; 4) поручение контроля над расследованием следственному судье; 5) изменение соотношения функций прокурора и следователя; 6) установление единого статуса лица, подвергнутого уголовному преследованию.

Поскольку все эти идеи по-прежнему активно обсуждаются в российской науке, опыт соседних государств, предпринявших попытки соответствующих преобразований, представляет очевидный интерес. Именно эти реформы и стали центральным объектом научного исследования, результаты которого представлены на страницах этой книги. Учитывая, что сравнительное правоведение знает много примеров как намеренного, так и случайного мифотворчества, автор этих строк стремился по возможности обращаться к первоисточникам. При работе с постсоветскими уголовно-процессуальными кодексами в основном брались их переводы на русский язык, размещённые на официальных интернет-порталах^[3]. Помимо этого использовались неофициальные русскоязычные тексты УПК Латвии^[4], Украины^[5] и Эстонии^[6]. Ознакомление с УПК Литвы^[7] и новым УПК Армении ввиду отсутствия доступных переводов происходило с опорой на оригиналы. В случаях устаревания имеющихся переводов или наличия сомнений в том, насколько удачно переводчик использовал тот или иной термин, привлекались также оригинальные тексты законов иных постсоветских государств, русский язык в которых не признается официальным.

Возвращаясь к шести обозначенным идеям, необходимо отметить еще одну интересную закономерность. При их обсуждении ссылки на позитивный немецкий опыт звучат, возможно, даже чаще, чем на примеры постсоветских реформ. Вероятно, отчасти это обусловлено сходством предварительного расследования в Германии и постсоветских странах. Это обстоятельство не раз отмечалось в научной литературе^[8], поэтому неудивительно, что стремление к германизации отдельных правовых институтов нередко находит поддержку со стороны ученых. Другая причина, по всей видимости, заключается в нарастающем геополитическом влиянии ФРГ, правовая система которой стала ориентиром для многих современных законодателей^[9].

Так или иначе, факт германского влияния на новейшие постсоветские кодификации сомнений не вызывает. В частности, его следы можно обнаружить в законодательстве стран Балтии, реформировавших уголовный процесс в русле стандартов Евросоюза^[10]. Как отмечают литовские исследователи, немецкий опыт имел важнейшее значение при проектировании новых правовых конструкций^[11]. Германское влияние можно заметить и в терминологии, используемой прибалтийскими законодателями. Например, кажется вероятным, что литовский термин ikiteisminio tyrimo teisėjas, равно как и эстонский eeluurimiskohtunik возникли как перевод немецкого слова Ermittlungsrichter («судья над дознанием»).

Не менее очевидно влияние германского права на уголовный процесс Молдавии. Хотя это государство и не входит в состав Евросоюза, они всё же находятся в тесных отношениях^[12], что также обуславливает ориентацию молдавских реформ на западноевропейские стандарты. В связи с этим лица, ответственные за реформирование уголовно-процессуального законодательства Молдавии, и сегодня активно сотрудничают с немецкими экспертами^[13].

Определенный интерес к германским правовым институтам проявляют также законодатели Украины и Грузии, тоже вступившие в отношения ассоциации с Евросоюзом. На Украине попытки сближения с германской моделью до недавнего времени основывались главным образом на собственных научных разработках^[14]. В Грузии же более заметным проводником немецкого влияния стало Германское общество по международному сотрудничеству (GIZ)^[15]. Стоит сказать, что данная организация ведет активную деятельность на всей территории Закавказья. В частности, при ее содействии регулярно издается «Южнокавказский юридический журнал»^[16]. Ее представители также принимали непосредственное участие в разработке проекта нового УПК Армении^[17].

Интересно, что в отдельных случаях германизация уголовно-процессуальных институтов становится результатом адаптации элементов англо-американской модели к континентальным условиям. Именно это произошло в Грузии при попытке полицеизации предварительного следствия. Несмотря на то что главными вдохновителями этой реформы стали эксперты из США, одна из важнейших черт англо-американской модели — автономия полиции — грузинским законодателем воспринята не была. Главой досудебного производства, регламентируемого новым УПК Грузии, по-прежнему остается прокурор^[18]. Иными словами, усиление полицейской природы органов предварительного расследования в конечном итоге привело к сближению не с англо-американским, а с германским правом.

Говоря о немецком влиянии на досудебное производство, нельзя не упомянуть и страны Центральной Азии. Как утверждалось в справке-обосновании к проекту действующего УПК Киргизии^[19], члены рабочей группы по его разработке проводили регулярные встречи и консультации с международными экспертами из Германии. О заимствовании немецкого опыта в процессе кодификации свидетельствуют и представители органов власти Казахстана^[20]. По мнению экс-министра внутренних дел Республики Казахстан К.Н. Касымова, многие проблемы правоприменения в этой стране вызваны именно тем, что казахстанский законодатель бездумно скопировал германские правовые институты^[21].

Об активном участии экспертов из ФРГ в разработке УПК Казахстана сообщает и немецкий исследователь Ф.-К. Шрёдер^[22]. При этом он прямо отмечает «некоторые моменты сближения казахского и немецкого уголовно-процессуального права»^[23]. Также широко известен факт участия германских экспертов в регулярных форумах по уголовному правосудию для Центральной Азии, проводимых под эгидой ОБСЕ. Примечательно, что одним из участников, открывавших Четвертый Экспертный форум в Алма-Ате в 2012 г., был генеральный консул ФРГ М. Грау^[24].

Как видно, факт немецкого влияния на постсоветские реформы неоспорим. Это придает особую актуальность вопросу о том, насколько адекватны расхожие представления об организации предварительного расследования в ФРГ. И речь здесь не только и даже не столько об ошибках, порой допускаемых даже самыми добросовестными исследователями иностранных текстов. Важно учитывать и политический фактор. Любое государство, ищущее влияние на другие правопорядки, стремится к тому, чтобы его правовая система казалась эталоном, полностью свободным от недостатков. Именно поэтому, когда дело касается так называемых развитых правопорядков, нередко то, что кажется общеизвестным фактом, на поверку оказывается всего лишь «информационным мыльным пузырем»^[25].

Впрочем, часто искаженным является не столько знание об иностранном правопорядке, сколько его оценка. К сожалению, сегодня вполне обычной стала ситуация, «когда опыт одной страны или даже единичный факт выдается за “общепризнанную практику всех цивилизованных стран”»^[26]. Кроме того, для постсоветской науки, иногда в не меньшей степени, чем для науки советской, характерно то, что Дж. Фрэнк называл «контрастивным правоведением»^[27]. Но если в прошлом столетии контраст между собственным и зарубежным правом демонстрировался через критику всего чужого как «буржуазного», то в наши дни мы, напротив, можем наблюдать смиренное преклонение перед западными институтами, которые a priori рассматриваются как более демократичные и совершенные.

Чтобы избежать подобных крайностей, изучению каждой из постсоветских реформ в данной книге предшествует рассмотрение исторических предпосылок и логики отечественного подхода, а также анализ соответствующих германских институтов. Исходя из этого, все шесть глав монографии, посвященных шести вышеобозначенным идеям, состоят из четырех параграфов. В первом кратко раскрывается сама суть реформаторских предложений. Во втором — история и логика отечественного регулирования. В третьем анализируется немецкий опыт. Наконец, в четвертом рассматриваются собственно постсоветские реформы. Думается, что такая структура способствует всестороннему и наиболее глубокому изучению поднятых проблем.

Примечания

1

ՀՀ քրեական դատավարության օրենսգիրք. Ընդունված է 2021 թվականի հունիսի 30-ին. URL: https://www.arlis.am/documentview.aspx?docid=154763 (Уголовно-процессуальный кодекс РА. Принят 30 июня 2021 г.).

2

Проект закона «О новой редакции Уголовно-процессуального кодекса». URL: http://www.kenesh.kg/uploads/media/default/0001/64/ 070521203601_Проект УПК текст (2). docx.

3

См. следующие ресурсы: URL: http://www.parlamentra.org/ (УПК Абхазии); URL: https://migration.gov.az/cat.php?scatid=055&lang=ru (УПК Азербайджана); URL: http://www.parliament.am/ (УПК Армении 1998 г.); URL: http://pravo.by/ (УПК Белоруссии); URL: https://matsne.gov.ge/ (УПК Грузии); URL: http://adilet.zan.kz/ (УПК Казахстана); URL: http://cbd.minjust.gov.kg/ (УПК Киргизии); URL: http://lex.justice.md/ (УПК Молдавии); URL: http://mmk.tj/ru/ (УПК Таджикистана); URL: http://minjust.gov.tm/ru/mmerkezi/index.php (УПК Туркмении); URL: http://www.lex.uz/ (УПК Узбекистана).

4

Уголовно-процессуальный закон / Под общ. ред. и с пояснением М. Шешукова. Рига, 2005.

5

Уголовный процессуальный кодекс Украины от 13 апреля 2012 года № 4651-VI. URL: http://continent-online.com/Document/?doc_id=31197178.

6

Уголовно-процессуальный кодекс Эстонии от 12 февраля 2003 года. URL: https://www.juristaitab.ee/ru/zakonodatelstvo/ugolovno-processualnyy-kodeks.

7

Lietuvos Respublikos baudžiamojo proceso kodekso, patvirtinto 2002 m. kovo 14 d. įstatymu Nr. IX785. URL: https://www.e-tar.lt/portal/lt/legalAct/TAR.EC588C321777

8

См.: Шадрин В.С. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений. М., 2000. С. 64; Шейфер С.А. Следственная власть: история и современность // Уголовная юстиция: связь времен: Избранные материалы Международной научной конференции. Санкт-Петербург, 6–8 октября 2010 года / Сост. А.В. Смирнов, К.Б. Калиновский. М., 2012. С. 118.

9

Курс уголовного процесса / Под ред. Л.В. Головко. М., 2021. С. 198 (автор главы — Л.В. Головко).

10

Там же. С. 200–201 (автор главы — Л.В. Головко).

11

См.: Латаускене Э., Матулене С. Концепция мер процессуального принуждения в Уголовно-процессуальном кодексе Литовской Республики // Вестник КарГУ. Серия право. 2005. № 4. С. 116.

12

В 2014 г. было подписано Соглашение об ассоциации между Молдавией и Европейским союзом. Association Agreement between the European Union and the European Atomic Energy Community and their Member States, of the one part, and the Republic of Moldova, of the other part // Official Journal of the European Union. L 260. P. 4–738.

13

Ознакомительный визит вице-министра юстиции Республики Молдова по вопросам реформирования молдавского уголовно-процессуального права. URL: https://www.irz.de/index.php/ru/moldau-ru/87-moldau-aktuelles/1187

14

Курс уголовного процесса / Под ред. Л.В. Головко. М., 2021. С. 204 (автор главы — Л.В. Головко).

15

Judiciary Reform in Georgia (2005–2014). URL: http://www.supremecourt.ge/files/upload-file/pdf/broshura-2014.pdf

16

Его электронная версия доступна на сайте http://lawlibrary.info/ge/

17

Cм.: Гукасян Г. Главная особенность проекта нового УПК Армении — внедрение правового мышления нового качества. URL: https://www.panorama.am/ru/news/2013/12/17/new-law/384720

18

Курс уголовного процесса / Под ред. Л.В. Головко. М., 2016. С. 206–207 (автор главы — Л.В. Головко).

19

Справка-обоснование к проекту Уголовно-процессуального кодекса Кыргызской Республики имеется в архиве автора.

20

Cм.: Мухаметжанов А.О. Введение нового Уголовно-процессуального кодекса повысит доверие граждан к судебной системе // Юрист (Казахстан). 2013. № 11. URL: https://journal.zakon.kz/4597333-vvedenie-novogo-ugolovno-processualnogo.html); Рахметулин А.Д. Новеллы и перспективы совершенствования уголовно-процессуального законодательства Республики Казахстан // Судья. 2017. № 4. С. 61.

21

На момент подготовки публикации интернет-страница с текстом интервью оказалась недоступна. Однако с ним можно ознакомиться, обратившись к архивной копии: Касымов К.Н. Мы предлагаем исключить многие статьи УПК РК. URL: http://web.archive.org/web/20171027202057/http://today.kz/news/kazahstan/2016-11-18/730072-myi-predlagaem-isklyuchit-mnogie-stati-upk-rk-kasyimov/

22

Cм.: Шрёдер Ф.-К. Вклад Уголовно-процессуального кодекса Казахстана в развитие правовой государственности: взгляд со стороны Германии // Казахстанский тренд — от тоталитаризма к демократическому и правовому государству (взгляд со стороны): сборник статей / Отв. ред. И.И. Рогов. Астана, 2015. С. 197. Ср. также одобрительный комментарий одного из немецких экспертов Л. Брокера по поводу «открытого привлечения… «взгляда извне» высшими государственными органами Казахстана. Брокер Л. Конституция и конституционное развитие в трансформационном обществе: путь Республики Казахстан // Казахстанский тренд — от тоталитаризма к демократическому и правовому государству (взгляд со стороны): Сборник статей / Отв. ред. И.И. Рогов. Астана, 2015. С. 95.

23

Шрёдер Ф.-К. Указ. соч. С. 199.

24

Четвертый Экспертный форум по уголовному правосудию для Центральной Азии: Итоговый отчет. Алматы, 2012. С. 2.

25

См. об этом: Головко Л.В. Презумпция невиновности и англо-американский уголовный процесс: проблемы совместимости // Законы России: опыт, анализ, практика. 2016. № 4. С. 31.

26

Дашков Г.В. Полномочия прокурора: какой опыт заимствовать? // Законность. 1995. № 6. С. 2.

27

Frank J. Civil Law Influences on the Common Law — Some Reflections on Comparative and Contrastive Law // University of Pennsylvania Law Review. 1956. № 7. P. 914.