Великий князь Седьмой Окраины

Тальяна Орлова, 2022

Вот уже миновало сто лет с тех пор, как дракон стал великим князем Седьмой Окраины. Но даже его подданные замечают, насколько безразличен их глава к текущим проблемам. Майер Сао и рад бы вовлечься, но в его сердце зияет дыра: дракон способен любить только единственную, а свою единственную Майер давным-давно потерял. Ему бы уйти вслед за возлюбленной, но друзья вытащили его из-за грани, подлечили разум и вынудили жить дальше, да только нового смысла жизни для него не отыскали. Но у Майера есть надежда: его любимая должна была переродиться в новом теле, осталось ее найти и снова стать счастливым! Помочь в этом деле способна одна студентка, маленькая вредная ведьмочка. Однако Нилена на эту сделку никогда не согласится, ведь для поиска души требуется пожертвовать ее бесценным талантом. Как же ее убедить? Неужели придется поехать в университет, чтобы изображать из себя обычного преподавателя? События происходят через сто лет после серии «Княжна под драконьей короной». Книгу можно читать отдельно!

Глава 2

Первые вопросы уладились даже проще, чем мы предполагали. В университете меня встретили и все подробно объяснили, я не заметила никакого отчуждения или брезгливости от моего совсем простого и грязного после долгого пути костюма. Директор Истер уделил мне личное время, чтобы поприветствовать и сообщить, как он рад видеть в числе своих студентов носительницу столь редкого дара. Он же помогал мне составить программу обучения. Как и говорил светлейший наставник, большинство дисциплин я буду изучать лишь для общего развития: у меня впереди светлая дорога, и получится смешно, если для нее мне не хватит элементарных знаний по этикету, истории или политике. А вот от практических занятий, следуя его же рекомендации, меня почти полностью освободили — общую магию я буду изучать только в теории, а тренировать мне придется лишь лекарское дело и смежные заклинания. Директор меня удивил, предложив и совсем неожиданный урок:

— У нас прекрасный преподаватель по основам защиты и нападения, Нилена. Конечно, демонам или драконам ты не соперница, применять боевую магию тебе вообще строжайше запрещено, но все же лучше научиться держать в руках меч, уворачиваться от ударов и быстро бегать.

Я изумленно рассматривала приятное лицо пожилого импозантного мужчины, который определенно принадлежал к человеческой расе и, возможно, не был даже магом:

— Зачем же мне тратить на это время, господин Истер?

Директор задумчиво свел брови, подбирая правильные слова для убеждения:

— Нилена, тебе уже расписали примерно твои возможности в будущем. Твой талант — это как алмаз, требующий огранки. Огранку в Объединенном университете тебе обеспечат, но всегда могут обнаружиться охотники за бриллиантами — тебя могут захотеть убить, похитить ради выкупа или чтобы заставить работать на себя. Понятно, нужно надеяться, что подобной ситуации никогда не случится, но боги берегут тех, кто сам для того прилагает хоть какие-то усилия.

— Звучит разумно, — неуверенно произнесла я с растущим страхом.

До сих пор мне расписывали только плюсы моего врожденного целительского дара, а теперь начали проклевываться и первые минусы. Я в панике рассматривала свое тоненькое запястье и уже невольно представляла, как таким микроскопическим кулачком смогу отбиться от отряда демонов, к примеру. Мне ведь даже в деревне от детворы не доставалось! В раннем детстве у меня была мама-ведьма, а потом появился могучий брат, который даже подростком мог гордиться широкими плечами и очень тяжелой рукой — только самоубийца осмелился бы дернуть меня за косичку. А если уж я стану когда-нибудь маг-шелле, то мне лучше бы обзавестись достойной охраной. Да и Митя от себя далеко не отпускать — все надежнее, чем хотя бы попытаться поднять тяжелый меч…

Я так разволновалась, что едва не забыла спросить директора о самом главном, но вовремя опомнилась:

— Господин Истер, можно ли мне получить часть стипендии уже сейчас?

Он наконец-то внимательнее рассмотрел мой наряд и кивнул. Видимо, решил, что я сразу полечу в Радожку, чтобы закупить новых платьев. Именно туда я и полетела, но для другой цели: тем же вечером мы смогли арендовать для брата малюсенькую каморку. Помещение было почти нежилое, всеми ветрами продуваемый чердак, потому хозяйка даже обрадовалась обрести постояльца — пусть и за десяток медных кратов в месяц. Если все будет складываться так же удачно, то скоро Мить найдет себе работу и комнату приличнее, а я действительно смогу покупать на остатки стипендии не только книги и тетради. Вот только братец все больше хмурился и переживал — не за себя, конечно, а что его рядом не окажется, когда за каменной стеной университета меня начнут оскорблять за изношенный подол юбки.

Я старательно выстирала и выгладила свою одежду, причесала волосы, заправила рыжую прядь за простую заколку. Оценила в зеркале свой внешний вид, и пришла в убежденность, что выгляжу опрятно. Но все равно ощутила презрение своей соседки по комнате, которая явилась поздно вечером, и мы едва успели познакомиться. Райна, симпатичная кареглазая брюнетка, дочь знатных магов из Первой Окраины, была очень возмущена тем, что ее поселили с сельской простушкой:

— Это потому, что я приехала перед самым началом учебы? — вопрошала она в стену, будто меня считала глухой. — Так ведь никто не предупредил, что последних будут селить к льготникам! Да еще и к таким старым, с которыми поговорить не о чем!

Я не хотела с ней ссориться, потому проглотила оскорбление — в тот момент я даже не поняла, что означает ругательство «льготник». Под «старостью» она, наверное, подразумевала мой двадцатилетний возраст — на первом курсе обычно учились с восемнадцати, но я уже два года провела в магической школе Четвертой Окраины. Не стала ей ничего доказывать, просто пошла чистить истрепанные ботинки, а утром молча собралась и отправилась на завтрак.

И уже на первом уроке почувствовала себя гораздо лучше, когда осмотрелась. В нашей группе собрали парней и девчонок очень разного положения: я на глаз могла отличить бедную ведьму из глубинки от столичной расфуфыренной красотки, дочери какого-нибудь богатого купца или придворного. Нас объединили по программам обучения, а не благосостоянию! Там и Райна уже открыто не возмущалась — и до нее дошло, что она отнюдь не самая родовитая из присутствующих, потому гонор ей стоило поубавить.

Спасибо бабуле Седе, она строго следила за тем, чтобы мы с Митем не остались безграмотными — читать, писать и считать мы прекрасно умели. Но в истории и географии не понимали ничего, в деревенской школе учителя вряд ли сами в них разбирались. Потому я с открытым от любопытства ртом слушала преподавателей: они так интересно вещали и про древние времена, и про то, как создалась наша могучая империя, когда Центрину по взаимовыгодным договорам окружили семь Окраин. Уже в первый день я поняла, как мне повезло попасть сюда, а то ведь Райна отчасти права: со мной образованному человеку поговорить пока не о чем. А мне предстоит стать чем-то большим, чем я вообще когда-либо надеялась, потому обязана разбираться и в культуре, и в традициях, знать о каких-то важных исторических событиях и реформах. Я тщательно записывала каждое слово, твердо уверенная, что заучу эти интереснейшие лекции назубок — и так буду делать до самого получения диплома. Через несколько лет никто и не отыщет в моем образовании недостатков!

А вот занятие по основам защиты и нападения мне поставили на вечер, определив в какую-то специальную группу, где учатся такие же, как я — студенты без специальных навыков и магических возможностей. Порадовалась, что на урок мне не придется ходить одной. Сюда собрали пятерых студентов: двое, подобно мне, обладали каким-то редким талантом, а остальные являлись отпрысками родовитых домов без капли магии — им тоже полагалось уметь себя защитить в случае нападения. Урок мне пришелся по душе, хотя и оказался физически очень сложным. Преподавателем был чистокровный демон — агрессивный и хамоватый, как все представители их расы, но хорошо понимающий свою задачу: сделать из нас не таких жалких существ. Пока мы просто бегали, приседали и выполняли другие упражнения, чтобы хоть немного укрепить тела. Но, кажется, господин Рок способен даже из бездаря выковать пусть не угрожающее оружие, но, как минимум, способную больно уколоть иголку.

Поговаривали, что наш красноглазый преподаватель раньше занимал какую-то очень высокую должность в Сердцевине, но после смерти любимой жены решил сменить обстановку и отправился сюда. Нет, конечно, не в поисках утешения — демоны не умеют скорбеть слишком долго, их любовь и привязанность по человеческим меркам очень скоротечные. Скорее, он явился в университет, чтобы найти себе новую супругу из молодых студенток — разумеется, самую красивую из возможных: демоны падки на внешний лоск и в выборе не терпят полумер. Меня эта новость беспричинно насторожила. Я вроде бы точно не могу называться самой яркой красавицей из всех студенток, но кто демонские вкусы разберет? Преподаватель еще не был стар, но обладал таким хищным, острым лицом, что на подсознательном уровне вызывал неприязнь. А избраннице его не поздоровится — демоны нетерпимы к отказам, характер их медовым никто не сможет назвать. Потому я внимала каждому его слову, усердно выполняла все упражнения, но прямо старалась не смотреть, чтобы совершенно случайно не привлечь его внимание в необразовательном смысле этого слова.

Коротко говоря, первая неделя пролетела почти без проблем, а учеба мне нравилась все сильнее. Райна со мной практически не разговаривала — я слышала, как она требует у коменданта общежития переселить ее к более подходящей соседке. Видимо, получила уже десятый отказ и притихла. Из записки от брата я узнала, что с работой негусто, его не приняли даже в таверну мыть посуду за копейки. Я-то знала, что Мить — порядочный и трудолюбивый, его характер в городе быстро разглядят, а пока мы вполне можем выжить на одну стипендию. И на меньшее годами выживали, никто из нас не жаловался. Лишь бы я ему тревог не подкидывала. Сам же он пребывал в некотором унынии, а надежды его на успешное благоустройство таяли с каждым днем — я это промеж его строк смогла уловить.

* * *

В самом начале новой недели нас ошарашили. В аудиторию вошел новый преподаватель по теории магии, а директор Истер решил представить его лично. Я от шока почти оглохла, половину пропустила. Да и не я одна! Причина нашего состояния была в том, что перед нами стоял дракон. Самый настоящий дракон, которого отличишь от другого по первому же взгляду: у стройного мужчины в черном сюртуке были светло-желтые, искрящиеся бликами глаза с вертикальными, немного звериными, зрачками. Возраст у их племени определить почти невозможно — ему может быть и сотня, и четыре сотни лет. У этого в темно-каштановых волосах уже зародилась седина, что могло свидетельствовать в пользу верхнего порога. Но лицо оказалось настолько молодым и привлекательным, что это же ощущение тут же перебивалось в пользу более юных лет.

Моя соседка по парте нервно заерзала, с другой стороны судорожно задышали, никто не осмелился подать голос и о чем-то переспросить, но удивление висело в воздухе. Не преподают драконы каким-то простым магам и ведьмам какую-то там банальную теорию магии, это попросту невозможно! И конец речи директора ничуть изумления не убавил — даже его голос слегка заметно подрагивал от волнения:

–…потому, дорогие мои, я надеюсь, что вы меня не подведете! Сами должны догадаться, какая честь вам выпала — никто не разбирается в магии лучше драконов. Потому давайте еще раз вместе поблагодарим милорда Ао за то, что он согласился принять участие в вашем образовании!

Милорда? Я сглотнула пересохшим горлом. То есть милорд Ао — еще и драк-шелле, обладатель высокого титула? Его из Сердцевины выгнали за плохое поведение? Других причин его неуместного нахождения перед классной доской я придумать не могла.

На протяжении всей лекции мы даже не дышали. Голос дракона полностью соответствовал его внешности — такой же безупречный, спокойный и будто до каждого звука выверенный, с едва уловимыми переливами интонации от шелка до бархата. Я половину информации прослушала — благо просто бездумно записывала, утешая себя тем, что еще отыщется время перечитать и вникнуть. А пока рука работала, глаза то и дело косились в сторону милорда, голова подключалась и пыталась придумать еще какие-то объяснения такому нашему везению.

В обед вся столовая стояла на ушах, никому не было дела до еды. В общем галдеже я пыталась вычленить самое важное. Конечно же, директора уже с головой завалили заявлениями о выборе этой дисциплины — теперь общую теорию магии собрались изучать даже те, кому она в жизни никогда не пригодится. Бедный господин Истер, судя по слухам, заперся в кабинете и вообще перестал принимать просителей.

Кто-то уже успел отыскать в реестре родословных фамилию «Ао» — оказалось, что это очень маленький драконий дом, даже не из столичных. Но сей факт, мягко говоря, мало кого успокоил — даже самый незначительный из драк-шелле остается очень далеко от любого другого жителя империи. С нервным смешком какой-то парнишка за соседним столом накинул версию, что, быть может, род Ао так обнищал, что даже преподавательское жалование не помешает? Но на шутку слушатели отреагировали не смехом, а глубокой задумчивостью — каждый в уме прикидывал: это сколько же тысячелетий надо нищать драконьему дому, чтобы к таким цифрам подобраться? В общем, университет гудел домыслами и предположениями, а на нас, кто случайно оказался учениками самого драк-шелле, смотрели с завистливой ненавистью — даже на меня, забыв о моем потрепанном платье и старых башмаках. Судя по всему, нашей группе действительно повезло, вот теперь только осталось отойти, встряхнуться, уложить в голове и обрадоваться.

На второй лекции я поняла, что у радости все-таки есть причины. Дракон действительно рассказывал очень интересно и понятно, но как будто не прилагал к тому усилий. Все драк-шелле обычно получают несколько университетских образований на протяжении своей длинной жизни, и потому любой из них без малейшей подготовки мог бы стать прекрасным учителем почти по любому предмету. Но и нас поставили в условия тяжелой ответственности: сдадим экзамен не слишком хорошо — и получится, что не оправдали грандиозный подарок. На этих уроках даже Райна не осматривала одногруппников и не кривила лицо от вида чьих-нибудь старых юбок, боясь не успеть записать хоть слово, вылетавшее изо рта самого настоящего драк-шелле.

Мы немного привыкали к его присутствию, расслаблялись. Наверное, к концу триместра даже дышать на лекциях отважимся погромче. Но я снова перестала чувствовать ноги, когда после очередного занятия милорд Ао меня окликнул:

— Это ведь ты Нилена, рожденная быть целительницей? Задержись, будь добра.

Со мной многие преподаватели беседовали в первые дни, я сразу признала за ними право на этот интерес и внимательно слушала их советы. И все же в этот раз по неявной причине забеспокоилась. Мне даже с виконтами и всякими там баронами не приходилось оказываться так близко, а этот дракон с молодым лицом и седыми висками по статусу был больше тысячи виконтов.

— Присаживайся, Нилена, — поторопил он. — Хочу устроить маленькую проверку твоим способностям.

Я пододвинула стул и присела к краю ближайшего стола, он разместился напротив и тотчас вынул из внутреннего кармана черного сюртука большую брошь. Старое золото с темно-красными камнями — возможно, за такую вещицу можно купить целиком университет вместе с Радожкой и всеми ее жителями.

— Не стесняйся, потрогай, — он пододвинул длинным пальцем украшение в мою сторону. — Скажи хоть что-нибудь о ее владельце.

Я отмерла и с удивлением глянула на него. Едва не поежилась от непривычных глаз цвета светлого золота, пересеченных вертикальной темной полосой зрачка, расширяющегося и сужающегося в зависимости от освещения.

— Милорд Ао, — нерешительно подала голос. — Разве мне можно заниматься такой магией?

— Разумеется! — заверил он. — Говорят, некоторые одаренные лекари по личной вещи могут перечислить все хвори ее хозяина.

Я про такое не слышала, но не может же мне врать преподаватель. Тем более, он не способен перепутать, что поможет моему дару, а что ему повредит. Я осторожно взяла брошь, сжала в кулаке и закрыла глаза. Ощутила какую-то красную пустоту. Отложила вещь на стол, вновь подняла взгляд на дракона и ответила, сомневаясь в каждом слове:

— Не чувствую никаких хворей. Я почти уверена, что хозяин этой вещи умер. Вряд ли что-то еще может отдавать такой же пустотой. А привкус красного может означать, что умер он насильственной смертью или сам был воплощением красного… не демон ли?

Испугавшись сказанного, вздрогнула. А вдруг я угадала, и сейчас милорд Ао услышал печальную весть о каком-нибудь своем знакомом? Но он неожиданно широко и как-то облегченно улыбнулся, а в его голосе прибавилось нажима:

— Верно, Нилена! Ее владелец погиб, причем довольно давно. Но давай продолжим. А если я тебе скажу, что тот человек снова существует? Он уже может не быть демоном, но существует.

— Как это? — я отшатнулась, ощутив в его словах отголоски сумасшествия.

— Путем очень сложной магии целой группы могущественных колдунов. Это не так важно, потом расскажу, если придется. А пока возьми снова и почувствуй заново уже с этой мыслью — где владелец броши находится теперь?

Но я уже справилась с волнением и соображала все лучше. Потому даже не подумала протягивать руку и покачала головой:

— Милорд Ао, вы хотите поисковое заклинание? Но это мне точно нельзя делать!

— Можно-можно! — быстро заверил он, но из глаз пропали искры доброжелательности.

Я тряхнула головой и нахмурилась, мучаясь двоякими ощущениями — когда полученные знания сталкиваются с другими и приходят в противоречие:

— Нельзя, — менее уверенно повторила я. И чтобы не выглядеть упертым бараном, объясняла вслух больше для самой себя, чтобы окончательно разобраться: — У нас ведь пару лекций до вас читал другой преподаватель, и он дал подробную классификацию. А его я внимательно слушала! То есть… то есть я и вас слушаю, конечно, но его прямо всеми ушами слушала и каждое слово запоминала. У меня перед глазами эта таблица стоит — лекарское дело идет по одной ветви магии, а поисковое колдовство — совсем по иной… Там вроде бы так выходит, что они в разные стороны растут, и потому если некоторые заклинания меня только ослабят, то поисковые могут вовсе лишить силы. Разве я неправильно запомнила?

— Неправильно! Или предыдущий учитель что-то перепутал. Можно, говорю, — дракон вновь смягчил голос: — Нилена, ну же, попробуй. Тут дела-то на мгновение, вдруг сразу сработает? Обещаю, до конца жизни ты ни в чем не будешь нуждаться!

Я и без него знаю, что не буду, если не истрачу свой дар на ерунду. Но сам он мне подкинул и объяснение — а вдруг дракон что-то перепутал? Любой может ошибиться. А я за такую проверку серьезно поплачусь. Лучше уже вначале в учебнике сверюсь. Потому вскочила на ноги и как можно вежливее извинилась:

— Я бы с удовольствием, милорд Ао, но у меня уже началась практика по целебным травам. Мне никак нельзя на нее опаздывать!

И, не дав ему возможности меня задержать, унесла ноги прочь.

Откровение догнало меня намного позже, когда я проконсультировалась с несколькими учителями, а потом и поискала ответы в книгах. Оказалось, что я все правильно помнила: мне запрещены убийства или нанесение увечий с помощью магии, подобное уничтожит мой талант целителя сразу же. Но есть и другие нежелательные виды колдовства. Например, любовные заклинания и поиски — особенно поиски людей. В них, судя по тексту в учебнике, я была одарена сильнее всех прочих — действительно, могла чуть ли не за миг отыскать любую душу в любом конце света. Никому другому такие сложные поиски не удаются. Вот только даже одна такая попытка ополовинила бы мой ресурс, а еще двух-трех поисков хватило бы на уничтожение его остатков. Не просто так мама оставила мир живых в столь юном для ведьмы возрасте — это ей отвороты и привороты, а также помощь соседям с утерянными кошельками аукнулись.

А откровение заключалось в том, что великолепный дракон, к которому на обучение мечтали попасть все студенты, оказался самым обычным дураком. Чему он вообще может нас научить, если в базовых темах путается? За ним же нужно каждое слово теперь проверять в авторитетных изданиях!