Стать последней

Тальяна Орлова, 2020

Тесса проклята: умирая, она переносится в тела других женщин – самых последних из рабынь. За каждой смертью её ждёт продолжение чьей-то чужой жизни. Однако она узнаёт о том, что мир вовсе не таков, каким кажется на первый взгляд: даже самый худший человек способен на хорошие поступки, даже самые лучшие совершают ужасные вещи. Ей предстоит стать последней каплей, чтобы чаши весов колыхнулись. И последней женщиной, которая сможет пережить проклятие.

Глава 3. Тали

Я бессильно рухнула на пол и закрыла глаза. Боль и тяжесть, которую я ощущала в теле Наи, ушла, но эта девушка вообще будто была лишена энергии: она страдала от голода и жажды, но хуже было другое — ее мышцы, казалось, не приспособлены даже для того, чтобы удерживать тело. Совершенно точно, она не была охотницей или крестьянкой. Чем же можно заниматься в таком тщедушном обличии?

Во рту что-то мешало. Поначалу показалось, что язык ее изранен — вполне возможно, что она сильно прикусила его в течение своей обычной истерии. Но потом кое-как нащупала. Язык девушки был проколот тонким металлическим стержнем, на конце заканчивающимся гладким камешком. Синяя жемчужина — сразу догадалась я. И это многое объясняло. Жрица — скорее всего, из храма Алаиды, что далеко на востоке. Служительница главной богини добрых духов, которую выбрали еще в раннем детстве для этой миссии. Я о подобных храмах знала только понаслышке, потому не могла ничего сказать о ее работе или предыдущей судьбе. Но хотя бы жемчужина в языке оказалась не вымыслом. Наверняка я могла сказать одно, девчонка эта к реальной жизни готова не была и, быть может, никогда не ожидала, что окажется так далеко от своего алтаря. Хотелось верить, что ее богиня не покинет эту оболочку, раз владелица внутри сменилась. Мне бы пригодилась любая помощь свыше.

Я так и лежала, недвижимая, часами, даже мысли замедлились, потеряв последнее направление.

— Померла? — мужской голос совсем рядом, но я не вздрогнула. — Надо было сжечь ее, а то попусту пропала!

Ему ответила женщина:

— А толку было сжигать ее без шаманки? Воздух прогреть разве что.

— Как померла? — я узнала по властному тону Даару. — Ты ее кормила?! Я тебе сейчас такое устрою!

— Кормила, великая Даара! — первая женщина заговорила тревожно, вкрадчиво. — Вчера на ночь отводила в кусты, чтоб нужду справила, а потом насильно напоила и дала еды. Клянусь перерождением, я ее не била! Утром она была в порядке! Ревела, как обычно… Может, не померла?

Меня грубо пихнули в плечо. Стоило бы умереть только для того, чтобы надзирателям за это досталось! Но теперь я уже была уверена, что моей жертвой станет следующая сестра. Если девчонку не сожгут на костре прямо сегодня, то можно попытаться протянуть в ней подольше. Подняла голову, посмотрела на Даару. Она облегченно выдохнула:

— Живая. Почему тогда не ревешь?

Я поморщилась:

— Надоело. Еще на прошлой неделе надоело, но думаю, дай-ка вас еще немного повеселю.

Даара изогнула бровь, но обратилась к своим товарищам:

— Без соплей и красных глаз она вроде бы ничего, как думаете?

Один из воинов пожал плечами:

— По-моему, лучше тех, кого мы видали прежде.

И другой подхватил:

— Ее для начала отмыть бы. Там и разглядим. Но старая Тиирия не зря сказала, что такая жертва принесет нам попутный ветер и удачу, разве она бы ошиблась?

— Однако шаманки у нас больше нет… — рассуждала Даара. — Можешь сгодиться для чего-нибудь другого, раз красива. Ты ведь девственница.

Я вытаращилась на нее. Собственно говоря, я и не знала наверняка. Возможно, жрицы все невинны, а может, и нет. Но зато я поняла, что стоит за этим утверждением — сын вождя Нае сказал, что его женщины должны быть лучшими и нетронутыми. Если эта девушка так красива, что ее выбрали для почетной миссии быть сожженной заживо, то, вероятно, и ему сойдет.

Моего ответа она и не ждала, отперла решетку и ухватила за плечо, вытаскивая:

— Отведу ее Крииту. Если она ему не понравится, тогда и смысла ее дальше кормить нет.

Даже если бы я хотела сопротивляться, силы в этом теле было недостаточно. Даара впихнула меня в большую палатку, приказала другим принести чан с водой. Потом содрала с меня одежду и запихнула туда. Терла мне спину пучком жгучей травы, а я умывала лицо — только вода позволила понять, насколько я была грязной.

— Криит — это сын вождя? — спросила я, хотя и без того уже догадалась.

— Да, — Даара развернула меня и ухватила за руку, отмывая плечи. — Если понравишься ему и не будешь дурой, то он вполне может вернуть тебе нормальную жизнь.

— Кажется, мы разный смысл вкладываем в слово «нормальный», Даара.

Она наклонилась и пристально посмотрела в мои глаза:

— Никак не могу понять — тебя будто подменили. Я видела сломанных людей, много видела… Но ни разу не была свидетелем, как они обратно склеиваются.

— Возможно, я просто взяла себя в руки, или добрые духи наконец-то отыскали меня посреди бесовской толпы?

Она не разозлилась. Наоборот, улыбнулась широко:

— Какое имя тебе дал отец?

— Т… — я вовремя осеклась. — Тали.

— Вижу, что ты красива, Тали. Потому у тебя есть шанс прожить сегодняшний день. Но и слышу, что у тебя есть язык, Тали. И его ты до конца дня можешь лишиться.

— Думаешь, что я еще способна бояться, Даара?

— Не бойся. Но бесстрашие — это далеко не всегда глупость. Четвертый сын вождя очень уравновешен и умеет быть милосердным. Считай, что тебе повезло.

Милосердным? Человек, разоряющий поселенья и убивающий всех, кто под руку подвернется? Мы с бесами говорим на одном языке, но наша речь сильно различается по смыслу. Я решилась на другие вопросы:

— А ты ему кто? Любопытство не считается глупостью?

— Нет, — она подняла меня на ноги и принялась с тем же усердием мыть промежность. Я поежилась. — Я ему верный друг, ближайший соратник и дальняя родня.

Я уловила в ее ответе заминку:

— Любимая или любящая?

— Да-а, твой язык точно долго не протянет, — она расхохоталась. — И любимая, и любящая, если так интересно.

— Тогда тебя должна мучить ревность…

— Ревность? — она удивилась. — Нет. Сердце мужчины и его член — совсем не одно и то же. Криит может брать сотни и тысячи других, может дарить им свое семя и детей, но я останусь спокойной. А ты красива — красивые женщины существуют именно для того, чтобы ублажать мужчин. Благодари свою красоту, Тали, и раздвигай пошире ноги. Вряд ли у Криита в жизни была хоть одна женщина, которая не мечтала о таком мужчине. Вряд ли ему хоть раз приходилось напрягаться во время любви. Тебе придется его впечатлить.

Эта тема была слишком откровенной — среди моих сородичей не было принято обсуждать интимные вещи настолько очевидно. А в голове зароились тревожные мысли:

— Я… я не хочу понести от него ребенка…

Она выпрямилась и заставила меня шагнуть мокрыми ногами на устланный тканью пол. Взяла кусок мягкой материи и вложила в руки — мол, вытирайся. Сама искала в тюке одежду, которая подошла бы мне размером.

— Все-таки ты глупая, Тали. Когда ты ему надоешь, он перережет тебе горло. Но если ты будешь носить его сына, то он даст тебе время хотя бы родить.

— Я не хочу понести от него! — повторила увереннее. — Можешь помочь хотя бы в этом? У наших знахарей есть трава…

— Ладно, — она выпрямилась. — У наших лекарей тоже есть подходящие снадобья. Но я сообщу об этом Крииту. И это сильно понизит твои шансы.

— Не пугай меня, Даара. Я в позапрошлой жизни разучилась бояться.

— Точно… будто подменили. Я начинаю верить в этих твоих… добрых духов. Надень это, я пока принесу тебе отвар.

Платье было коротко — до середины бедра, и велико. Даара дала свое, а она была выше и шире в плечах. Но целая чистая одежда сама по себе дарила чувство защищенности. Пока Даара отсутствовала, я могла бы попытаться сбежать, но вокруг другие палатки, а дальше — костры дозорных. Меня в лучшем случае убьют. И тогда я сама убью следующую сестру. Потому я не предприняла попытки, хоть предстоящее доводило до нервной дрожи.

Даара помогла расчесать длинные волосы, заплела их в косу — такую же, как была у нее. Потом отвела к шатру в центре лагеря: похожая на прочие, только отличающаяся цветом и размерами. Втолкнула внутрь.

Сын вождя сидел на лежанке и зажигал лампаду. Уже темнело, а для освещения такой большой палатки потребуется несколько источников света. Он взглянул на нас бегло и сразу вернулся к своему занятию.

— Та жертва, которую выбрала Тиирия? — поинтересовался равнодушно.

— Она, сын вождя.

— Я думал, она будет реветь, пока вся не изойдется.

— Сама удивляюсь. Возьми ее, Криит. Может, скрасит твою ночь. А может, поднимет настроение?

— Если ты хотела поднять мне настроение, Даара, то привела бы шамана — самого старого из тех, что живут.

Она вздохнула и прошла ближе. Села перед ним на колени. Я продолжала мяться возле входа. Даара забыла обо мне, а Криит моему присутствию вообще значения не придал.

— Сын вождя, пора определиться. Советники тоже считают, что дальше по побережью будут только мелкие рыбацкие поселки. Да и оттуда люди успели уйти. Это уже совсем не похоже на битву.

Он отставил лампаду и кивнул:

— Значит, нужно возвращаться на восток и присоединяться к другому отряду. Пора брать города и идти на столицу. А то их трусливый император сам встретить нас не выйдет.

— Я понимаю твои сомнения… но та мразь, убив Тиирию, не оставила нам другого выхода!

Я заговорила — и мой голос дребезжал от волнения:

— Я хорошо знаю эти места! Вы правы, дальше нет крупных поселений. Только рыбацкие семьи… они совсем не воины!

На самом деле я понятия не имела, что находится на западе. Если не ошибаюсь, то впереди большой рыбацкий поселок. И было бы очень неплохо, если бы этот отряд до него не дошел. Даара рассмеялась:

— Гляди-ка, даже трофейная подстилка на моей стороне! Посмотри на нее, Криит, она красива. Жаль будет такую красоту отдавать солдатам, если ты не захочешь взять. Ее зовут Тали.

Он улыбнулся ей совсем непонятной, почти мальчишеской улыбкой:

— Так жду, когда ты нас наедине оставишь.

Даара со звонким смехом прошмыгнула мимо. Я сжалась. Криит поднялся на ноги и стал от этого громадным. Шагнул вперед.

— Сними платье. Покажи, что под ним.

У меня задрожали руки. Я ухватила пальцами подол, но никак не могла заставить себя рвануть вверх. Криит задумчиво наклонил голову набок:

— То есть ты не умоляла Даару привести тебя сюда?

В нелепом вопросе прозвучало слишком многое! И я нервно усмехнулась:

— Умоляла? Сын вождя, мне дали множество вариантов: умереть от голода, быть изнасилованной толпой твоих солдат, дождаться шамана, чтобы сгореть на костре, или прийти к тебе.

Он снова улыбнулся:

— И что ты выбрала?

Захотелось расхохотаться ему в лицо — безумно, страшно, срывая глотку. Лишь бы он хотя бы от недоумения перестал улыбаться. Но яду я позволила проявиться только отголоском в тоне:

— Видишь ли, бес, каждый из вариантов был так заманчив… Но мне не дали подумать.

Он приблизился еще, я инстинктивно ссутулилась.

— Тали ведь? Я — Криит, четвертый сын верховного вождя Родобесских островов и Тикийской территории. Будем знакомы. Назови меня бесом еще раз — и я выбью тебе все зубы.

— Я… а как мне обращаться к тебе?

— Криит или сын вождя. Ты точно та, что рыдала в повозке пять дней кряду?

Я не ответила.

— Сними платье, Тали. Теперь я хочу увидеть тебя еще сильнее.

Я согнала с кончиков пальцев дрожь. Ведь знала, зачем меня сюда ведут, даже как будто успела настроиться… Стянула одежду, но стыд затопил все нутро. Я даже краснеющее лицо поднять не могла. Откинула платье на пол и спонтанно закрылась руками.

Он стоял в двух шагах от меня, не приближался.

— Убери руки, Тали, — голос очень спокойный, даже тихий. — Убери руки сама.

Я опустила голову еще ниже и заставила себя раскрыться. Невыносимо долгое ожидание закончилось выводом:

— Ты действительно красива.

Он словно ждал, что я должна ответить. Тогда выдавила:

— А ваш народ… вы некрасивы для нас…

Я не собиралась грубить. Это был просто факт, пришедший на ум первым и оттого высказанный в порыве. Бесы не имели ничего общего с юношами на картинках в увесистых книгах — образец мужской привлекательности: тонкие черты лица, светлые вьющиеся волосы, точеные профили. О таком прекрасном мужчине мечтает любая девушка Большой земли. Сам Криит напоминал гиганта из страшной сказки, злого духа, который одним только взглядом способен пытать жертв. Он на две головы возвышался надо мной, а в каждом движении сквозила титаническая мощь. Но в ответ на мое нелепое признание он лишь рассмеялся:

— Посмотри на меня, Тали, — дождался моего взгляда. — Разве я спрашивал твоего мнения?

— Прости… Криит.

Он снова склонил голову, вероятно, эта была постоянная привычка, когда он размышляет.

— Давай поступим так. Я сегодня не трону тебя — ложись и спи, если хочешь. А завтра я задам тебе один вопрос: отдашься сама или возьму силой, а потом убью. Видишь, я даю тебе время выбрать из заманчивых вариантов? Будь уверена только в одном — долго я ждать не стану.

Не знаю почему, но отсрочка меня неожиданно обрадовала. Я не была с мужчиной раньше, и уж точно не собиралась отдаваться нелюбимому, но отсрочка прямо сейчас позволила хотя бы начать дышать.

— Тогда можно я оденусь?

— Зачем? — удивился Криит. — Разве тебе холодно? Тали, ты голодна?

Я была зверски голодна, но аппетит от неожиданной смены темы пропал. Тогда я просто прошла к лежанке, легла с краю, подтянула колени к груди и завернулась в тканевое покрывало. Хотя бы высплюсь, пока это разрешено.

Часа через два он лег рядом, но меня так и не коснулся.