Помоги себе сам. Иронический детектив

Тамара Злобина

Татьяна Рябинина поддаётся на уговоры подруги Ирины и берётся за совершенно безнадёжное дело о хищении денег вкладчиков.Дело оказывается не таким лёгким: главный фигурант умело запутывает следы, но Тане удаётся и вернуть деньги заказчице, и отдать вора в руки правосудия, и найти свою «трудную любовь».

Глава 3. Встреча в Липках

Наталья молча кивнула в знак согласия и они направились в центр парка, где пестрело летнее кафе — не лучшее место для общения, но иного по близости не было, а у Татьяны было не так много свободного времени, чтобы ехать ещё куда-то.

Усевшись за столиком поудобнее, девушки несколько секунд рассматривали окружающее пространство, понимая, что долго им здесь не усидеть: май, вопреки ожиданиях холодил основательно, время от времени обдувая немногочисленную публику своим неласковым дыханием.

— Наташа, — обратилась к собеседнице Рябинина, — Ирина обрисовала мне вашу проблему, в общих чертах, но я хотела бы узнать всё от вас самой и более конкретно. Мне так же хотелось узнать, что это за господин, сыгравший с союзом такую злую шутку.

— Вы имеете в виду Мальцева Владимира Николаевича? — предположила девушка, и продолжила с очень сосредоточенным видом:

— Я сейчас на общественных началах выполняю кое-какую работу в объединении «Помоги себе сам», созданном обманутыми вкладчиками. Там теперь всё на общественных началах…

За это время я кое-что узнала о бывшем председателе…

Наталья внимательно посмотрела на детектива, словно желая убедиться, что её слушают внимательно и, убедившись в заинтересованности собеседницы, продолжила:

— Это общество находится на улице Некрасова 47 — недалеко от Липок.

— Я знаю, где это, — отреагировала Татьяна.

— Хорошо, — произнесла Наталья, продолжая рассказ. — Так вот… Знаете, Таня, так трудно найти лазейку в глухой обороне… Ведь казалось бы этот гусь лапчатый — Мальцев, ограбил всех, оставил с носом, а они молчат, как партизаны.

— Кто они? — не поняла Татьяна.

— Сотрудники, которые с ним работали и хорошо его знают.

Таня улыбнулась и пояснила:

— Так случается иногда, когда попадаешь в компанию людей недоверчивых, которых много раз обманывали. Но, когда барьер недоверия будет сломан, информация, уверяю вас, Натали, потечёт рекой.

— Возможно, это так, — согласилась девушка, — а возможно они чего-то боятся… или надеяться, что Мальцев отблагодарит их за молчание и именно им вернёт деньги. Вот и приходится исхитрятся, собирая сведения по крупицам, как золотой песок.

— Ну, так, что вы намыли, Натали? — улыбнулась сравнению Рябинина.

— Знаете, Татьяна, — начала девушка, — по описаниям сотрудников Мальцев совсем не монстр и на закоренелого преступника не похож.

Татьяна внутренне усмехнулась и подумала:

— «О, если бы ты знала, святая простота, что большинство преступлений делается людьми у которых ни рогов, ни хвоста с копытами, не наблюдается, и лица у них вполне ничего — иногда даже симпатичные. Это только в детективных романах преступники так же непривлекательны наружно, как и внутренне, чтобы их можно было отличить от остальных».

Наталья, не подозревая о «коварных» мыслях детектива, продолжала:

— Несмотря на дружное молчание, мне всё таки удалось узнать кое-что: хитрый лазейку всегда найдёт.

Её мысль начала веселить Рябинину: интересный ей всё-таки персонаж достался — хоть сейчас пиши «картину маслом». Действительно хитрый никогда не станет связываться с преступником, а собеседница связалась с ним ещё тогда, когда доверила свои деньги.

Видимо, кроме хитрости, должен ещё наличествовать и трезвый ум. Увы, в данном случае её клиентка поддалась совсем другому органу. Хотя, в чём её можно винить — она женщина, и как все женщины живёт не умом, а сердцем.

— А, кстати, Наталья, сколько денег вы «подарили» этим господам? Если, конечно, это не секрет…

— Пять с половиной тысяч долларов, — ответила девушка не задумываясь.

Татьяна сочла это хорошим знаком: значит клиентка ей доверяет, а это уже неплохое начало для сотрудничества.

— И в каком году вы вложили их в пирамиду? — продолжала задавать свои вопросы Татьяна.

— В начале 95-го, — ответила девушка.

— И до сего времени всё надеялись и ждали, ничего не предпринимая? — удивилась Рябинина, глядя на собеседницу, как на анахронизм.

— Нет, не ждали! — запротестовал анахронизм. — Сначала собирали необходимые бумаги для передачи в суд — вкладчиков-то около трёх тысяч… Отправляли разные требования и претензии, писали заявления… Даже одного специалиста нанимали, чтобы он нам помог с правильным оформлением бумаг… Но он оказался обычным аферистом: деньги со всех собрал — и исчез.

— Да, — сочувствующе покачала головой Рябинина, — прямо какое-то хождение по мукам — причём за собственные же деньги… И сколько теперь должна вам эта пирамида?

— В пересчёте на все годы, издержки и проценты — по подсчётам бухгалтера из общества, где-то чуть больше семи тысяч долларов.

— Но это же абсурд! — возмутилась Татьяна. — Учитывая каким сейчас стал курс доллара, инфляцию и прочие прелести «дикого рынка», вам должны десять тысяч, как минимум.

— Наверное, — не совсем уверенно произнесла Наталья без всякой надежды на то, что ей хоть кто-то может помочь.

— Будем исходить из этой суммы, — предложила Рябинина. — Тогда у вас появиться возможность и вернуть своё, и мне заплатить за работу. Опишите мне, пожалуйста Мальцева, ведь фотографии у вас, как я поняла, нет.

— Вы правильно меня поняли, Татьяна Владимировна, — с виноватым видом согласилась клиентка.

— Просто Татьяна, — поправила её Рябинина. — Так нам будет проще общаться, ведь мы с вами примерно одного возраста.

— Хорошо, — согласилась Наталья. — Фото у меня нет, но есть очень подробное описание этого гуся лапчатого.

Девушка достала листок, отпечатанный на машинке и начала читать:

— Мальцев Владимир Николаевич, 45 лет, родился здесь, в Саратове в 63-м году 11 апреля, окончил Саратовский пединститут — матфак. Женат. Детей нет. Жену зовут Еленой Михайловной — она на пять лет моложе его. Елена Михайловна в гимназии №17 преподаёт химию. Со слов её знающих — простая, скромная женщина. Живут Мальцевы по адресу ул. Лунная, 5, кв. 80.

Елена Михайловна худощавая, среднего роста, волосы светлые, вьющиеся, глаза серо-голубые, нос прямой с небольшой горбинкой.

Мальцев Владимир Николаевич — коренастый, рост примерно 175 см, большеголовый, с небольшими залысинами, лицо треугольной формы, не лишено привлекательности с немного крупноватыми, но не лишёнными выразительности, чертами. Глаза карие. Волосы тёмные, со слабо выраженной сединой на висках. Взгляд у Мальцева острый, проницательный. Некоторые даже утверждают — пронзительный… Особых примет и пристрастий нет: не курит, пьёт в меру — головы никогда не теряет. Имеется машина «Форд». Раньше работал в той же школе, что и жена.

— Это всё? — поинтересовалась Рябинина.

— Не совсем, — замялась Наталья. — Одна из сотрудниц намекнула, что Мальцев очень неравнодушен к молодым, интересным женщинам, и что у него есть любовница… Ещё говорили, что у него, возможно, есть какой-то важный покровитель… или друг, который его «крышует». Поэтому Мальцев и успел скрыться перед самым арестов, словно его предупредили.

— Значит на него уже заведено дело? — предположила Татьяна.

— По-моему, да, — подтвердила Наталья, — только судить некого… Хотя, что-то мне подсказывает, что дело уже прикрыли.

— Сколько же этот господи увёл денег у вкладчиков? — невольно вырвалось у Рябининой.

— Точно не знает никто, — ответила девушка. — Одни говорят, что более двухсот тысяч долларов, другие, что больше пятисот тысяч… Все свидетели утверждают, что Мальцев мужик умный, голову заморочит любому, и на мелочь — не польстится. Ко всему прочему он очень недоверчив и скрытен.

Наталья взирала на детектива так, словно это была её последняя надежда.

— Вы берётесь за моё дело? — спросила она.

— Да, Наташа, — ответила Рябинина. — Я возьмусь за него, но у меня к вам будет одна просьба. Вы больше ни с кем не будете говорить о Мальцеве, и даже более того, на ближайшее время забудете о самом факте его существования. И, пожалуйста, постарайтесь пока в обществе «Помоги себя сам» не появляться.

Глаза девушки, направленные на Татьяну, выражали полное непонимание и та пояснила:

— Это нужно нам для того, чтобы не спугнуть господина Мальцева: нет никакой уверенности в том, что кто-то из тек, кого вы так неосмотрительно «допрашивали» потом всё это не довёл до сведения нашего фигуранта. Вам понятно, Наталья?

— Да-да, конечно! — поспешно согласилась та. — Я всё понимаю, Таня, и буду вести себя тише воды, ниже травы… Понимаете, уж очень нужны эти деньги. Из-за этого я не могу вывести из Узбекистана маму и братишку… Если бы у меня было хотя бы 50—60 тысяч, то я смогла приобрести какое-нибудь жильё для нашей семьи. Я ведь, собственно, и вложила деньги, надеясь получить какие-то проценты, а в результате — потеряла всё.

Рябинина смотрела на собеседницу и думала:

— «Если бы ты знала, дорогая, как трудно сейчас вернуть эти деньги… Если вообще это возможно».

Но сказала совсем иное:

— Я постараюсь раскрутить этого господина и вернуть причитающуюся вам сумму, хотя… пока ни за что ручаться не могу. Дело очень сырое, ничего конкретного нет — одни слухи и домыслы, а мне нужны конкретные факты. И главное: предстоит вычислить и найти этого самого Мальцева. И познакомиться с ним, чтобы понять, что это за фрукт.

— Как вы думаете, Таня, сколько дней может продлится ваше расследование? — неожиданно поинтересовалась Наталья.

Рябинина улыбнулась ей в ответ: было видно, что девушка даже понятия не имеет о работе частного детектива.

— Обычно в течение четырёх-пяти дней я стараюсь выполнить работу до конца, потому что застягивание сроков осложняет работу для меня и становится обременительно для клиента.

Девушка лишь вздохнула в ответ, даже не предполагая во сколько ей обойдётся эта работа.

— Не волнуйтесь, Наташа, — успокоила её Рябинина, — если мы доберёмся до Мальцева, то всё будет окей.

— Вашими бы устами, Танечка, да мёд пить! — воскликнула Наталья, с огромным желанием поверить в благополучный исход дела.

Рябининой хотелось утешить девушку, но её останавливала преждевременность этого порыва, ведь «дело Мальцева» было настолько блекло и неясно, что надежда казалась призрачной.