Новая Вера

Таня Младшая (2024)

Старая лесопилка на излучине реки ждет своих посетителей, золотистые бревна распиливаются здесь с невероятной легкостью, а изделия обладают опасным влиянием. Особенно в те моменты, когда человек чего-то очень хочет. Вера получила шанс исправить свою страшную ошибку — вернуть абортированного мальчика. Хозяин лесопилки заключает с ней контракт и выпиливает нового деревянного ребенка.

Глава 1

Лесопилка была слишком популярным местом для такого небольшого городка, как Идрица. Из предприятий, оставшихся на плаву, пожалуй, было только еще одно — молокозавод на другом конце города. Но, в основном местные работали в колонии строгого режима, вокруг которой и теплилась жизнь городок.

Вере понравилось здесь с той самой минуты, когда она зашла по объявлению о работе. Ей показалось, что время на лесопилке не двигалось, но и не стояло на месте. Оно оседало. Прошедшее и настоящее сосуществовало, нагромождая затор.

Здание лесопилки было старинным, а в кирпичных цехах стояли новенькие станки, но вообще и старенькие тоже работали. Здесь почему-то не было проблем с заменой деталей, как в областных центрах. Весь комплекс из деревянных и кирпичных строений — с печами, трубами, сараями, сушильными агрегатами — размещался на излучине местной реки называвшейся"Сестры".

Вера работала на лесопилке бухгалтером уже около года и сама предложила своему Андрюше посмотреть у них доски. Очень уж они были приятные. Она вообще любила запах свежей древесины с детства. Но сегодня Вера рассеянно смотрела в компьютер и ее мутило. Из цехов несло чем-то маслянистым, слишком насыщенным, вызывая ассоциацию с жирной почвой, а не с золотистыми стволами.

Она почувствовала, как к горлу подступила тошнота, и, чтобы сбить позыв, закинула в рот кисленькую барбариску. Потом встала к окну, в надежде, что апрельский речной сквозняк рассеет неприятный запах.

Во дворе она увидела Андрея и тут же внутри себя позлорадствовала, — он красный какой-то, пытался руководить погрузкой своих дурацких досок, суетился и, кажется, что мешал сразу всем, — водителю грузовика, рабочим. Наконец он остановился и провел рукой по шероховатой доске, так бережно, что у Веры побежали мурашки. Она вспомнила, как нежно он дотрагивался до ее кожи. Но они уже три дня почти не разговаривали и спали под разными одеялами на большой кровати. Такой большой, что шанса соприкоснуться у них было.

Вера вернулась в реальность: Андрей внимательно слушал ее босса, директора лесопилки, тот протягивал файл с серыми бумагами.

Вера знала, что это контракт. Она постоянно видела такие документы здесь. Но они вызывали у нее какую-то царапку внутри. Почему листы серые? Не похоже, чтобы это была самая дешевая неотбеленная бумага. Она, кстати, никогда не видела закупку бумаги у них в расходах. И почему Александр Викторович так тщательно скрывал содержание? Он показывал ей всегда только один лист с финансовой информацией. Держал его перед ней на весу своими порубленными пальцами без трех фаланг, пока она заполняла реестр.

Андрей что-то эмоционально ответил Александру Викторовичу, подписал, засунул свой экземпляр контракта в карман и пожал его изуродованную кисть. Веру передернуло. Ей бы не хотелось до него дотрагиваться. Хватало просто вида увечий, когда тот держал перед ней серый лист. Вдруг, босс поднял голову и посмотрел прямо на Веру, она смутилась, как будто он понял, что она о нем думает. Вера дернулась в глубь кабинета и вернулась к компьютеру.

Но сосредоточиться на работе было трудно, из окна слышались возгласы Андрюхи и глухие удары досок друг о друга."Даже не зашел ко мне", подумала она. Веру опять замутило и она полезла в карман за барбариской.

Раздался короткий стук и, в кабинет вошел Александр Викторович, — Запишем?

— Да, конечно, — Вера открыла табличку с реестрами и надела очки. Директор навис над ней с серым листом.

— И как? Почем в наши времена мечта? — Вера клацала своими худенькими пальцами по клавиатуре, внося цифры в нужные ячейки.

— Ваша задача, Вера, как всегда — учесть финансовую составляющую, а духовную, то есть производственную, мы возьмем на себя. — Босс стал неловко запихивать листик своими обрубками обратно в файл и как будто чтобы сгладить свой грубоватый тон, добавил: — Я понимаю, что постройка яхты дорогое удовольствие, особенно для молодой семьи, но, мне кажется, он справится. — Лист влез на место, но замялся на конце.

— А мы и не семья, а так… — Вера почему-то вспомнила, что судебных исков по контрактам она никогда не видела, но задолженностей было много. И вдруг Вера поймала себя на мысли, что думает про дела Андрея."Так, стоп", — сказала она себе, — "это я сейчас в ужасной ситуации по его милости", — конфетка во рту заходила от одной щеки к другой.

Она очнулась от размышлений, только когда Александр Викторович уже был в дверях и что-то говорил ей:

— … нужно подготовить все сметы, приезжает хозяин. Помните? Он иностранец. Там у них…, вся документация должна быть безупречна.

Вера автоматически изобразила внимание:

— Ну, конечно… Да, все подготовлю, Александр Викторович. — Босс вышел.

Вера вернулась к окну. Грузовик стоял уже полный. Она набросила куртку на плечи, кинула пару барбарисок в карман и выбежала на улицу.

— Не надо тебе никуда ехать. — Она подошла к Андрею сзади и сказала ему это в спину.

Андрей обернулся: — Вер, мы же все решили…

— Мы? — Вера не нашла ничего лучше, чем схватить одну из его гладких золотистых досок и попытаться выбросить ее из грузовика. Она была слишком тощей, чтобы даже справиться с одной доской, особенно рядом со спортивным парнем, но с упорством схватилась за вторую. Андрей перехватил доску и резко выдернул деревяшку из ее рук.

Вера громко охнула и посмотрела на ладонь — в палец вонзилась огромная заноза. Щепка глубоко засела в мягкую ткань, и на поверхности кожи выступила капля крови. Андрей увидел кровь, испугался и попытался схватить ее за руку, но Вера отшатнулась и побежала внутрь лесопилки.

Она пересекла двор и заскочила в цех. Андрей, ругаясь, двинулся за ней, — Вер! Вера! Блин, стой! — но шум механизмов перекрывал его слова.

Рабочие в наушниках и очках, не замечая молодых людей, сосредоточенно загружали бревна, вынимали и перекладывали доски в погрузчики. Совершая лаконичные монотонные движения, они выглядели как живая, безучастная часть лесообрабатывающей машины: рассекали стволы и отделяли от них ненужные части древесины, оставляя лишь гладкую сияющую суть, остальное утилизируя.

Наконец, Андрей нагнал Веру, схватил ее за плечо и толкнул в угол, приперев телом к стенке. — Хочешь, я не поеду никуда? Я прямо сейчас вот пойду и все брошу, брошу яхту, и мы поженимся, давай?! Ты этого хочешь?

— Не нужны мне твои жертвы. — Вера старалась не расплакаться и звучать уверенно, но не смогла. Её голос задрожал и слезы покатились по сморщенному лицу. Она все же вывернулась и побежала к сквозной двери на другую сторону лесопилки. Андрей решил не догонять, она устроила этот спектакль, пусть и бегает. Он повернулся, чтобы идти обратно на погрузку. Его глаза случайно зацепились за приоткрытую дверь в котельную. Он не видел точно, что это было, но, ему показалось, что кочегар подцеплял на лопату какие-то сгустки.. Что-то красное… Влажное? Он закидывал это в раскаленный очаг. Дверь захлопнулась. Андрей мотнул головой и быстро пошел к своим доскам.