Монстры царства стали

Таня Нордсвей, 2023

Монстры уже пробудились. Как и боги, что ведут игру с их душами. Рэйна сбежала из Меласа ради мести, и теперь должна пролиться кровь виновных в ее гибели. Вершить правосудие ей поможет ужасающий дар: сила контроля над сталью, что поражает тела живых существ Ксанферона. Пока Рэйна ищет своего убийцу, по миру Живых расползается стальной туман, а в королевствах смертных вспыхивают войны. Древнее пророчество сбывается – грядет возвращение Лжебогов и конец света. Девушка оказывается втянутой в борьбу за власть на континенте, но она не собирается оставаться лишь пешкой в игре других. Рэйна жаждет стать новой бессмертной королевой Ксанферона. Для этого ей осталось сделать последний шаг: принять пари Саргона. Лжебога, с которым она встретилась вновь. И которого полюбила всем своим стальным сердцем…

Часть I

Пепел

Глава 1

Несколько месяцев назад…

Невесомость.

Первое, что ощутила Рэйна, погрузившись в воду, была невесомость.

Слова, которые она хотела произнести, так и остались невысказанными. А сама она забыла, что хотела сказать. И это уже не было важным. Осталась только она, Вечность и холодный поток воды.

Рэйна смотрела на мерцание Млечного пути и сверкание тысячи звезд. Наблюдала за тем, как создаются и рушатся миры, как синева перетекает в черноту. Тогда она была лишь мгновением существования этой бескрайной Вселенной, но ощущала с ней единение.

Прохлада.

В Вечности не было холода, лишь приятная безмятежность места, которое недоступно глазу живого существа. Здесь вершились судьбы и начиналась жизнь. Тут же она и заканчивалась, даруя покой и скорое возвращение.

Поток, несший Рэйну, замедлился. Она видела, как вокруг нее проносятся жизненные циклы ее родного мира. Родины. Дома.

Как иссушаются реки и появляются новые озера, сгорают и отстраиваются города.

Безмятежность.

Она плыла дальше — к развилке, где ее душа отправится в нужное тело. Рэйна не ощущала ни радости, ни грусти. Сейчас для нее не существовало отдельных эмоций. Все было слито в единое чувство гармонии.

Она слышала детский смех. Наблюдала, как мелькают перед глазами сотни и тысячи людей ее дальних родственников.

Рэйна смотрела, как складывалась на глазах история ее рода. Родословное древо, которое помогло ей появиться в этом мире.

Видела улыбки дальних бабушек и дедушек, слезы двоюродных сестер и глаза матери. Рэйна знала, что, очнувшись — забудет все это, поэтому сейчас просто наслаждалась мгновением, данным ей судьбой.

Вслед за этим пришла первая эмоция.

Страх.

Рэйну перевернуло в бесконечном потоке реки Нокк, и теперь она могла видеть, к чему возвращалась.

То, что она увидела в первую секунду, заставило ее забыть об увиденном ранее.

Она заглянула в свое детство: безрадостное и жестокое к маленькой девочке. Ребенку, чьей первой игрушкой стал солдатик, вылепленный из грязи во дворе.

Рэйна видела, как ее из бедного приюта в возрасте пяти лет забрал мужчина и привез во дворец. Первое впечатление от слепящего великолепия садов и дворцового ансамбля у нее осталось на всю жизнь. Ее привели в комнатушку, что ей выделил тот мужчина. Она знала, как его звали. Каспар Дрейк. У него были такие же светлые мягкие волосы, как и у Рэйны, из-за чего она сначала подумала, что это и есть ее отец. Но, к сожалению, она для него была лишь способом выполнить королевский указ. И он сам ей сказал, что она не его дочь, а лишь девочка, похожая на него.

Вот так они с Каспаром и познакомились. Чуть позже она узнала, что он брат королевы и ее главный шпион. Каспар Валийский, принц Валии, второй ребенок Лианы и Генри Валийских из дома Змеи Дрейк.

Этот человек стал для нее приемным отцом. Но он никогда не относился к ней как к дочери, когда они оставались одни. Разумеется, все при дворе считали Рэйну его дочерью, но он никогда не проявлял к ней отеческую любовь. И никогда не дарил ей никаких подарков, которыми обычно радовали отцы своих детей.

Он лишь создавал из Рэйны то, что было предписано королевской рукой его сестры — королевы Аделлы. Из Рэйны Каспар взял Тень ее старшей дочери и наследной принцессы Канны. Безупречное отражение, которое, в случае чего, сможет подставить свою спину и пожертвовать жизнью ради спасения Канны.

Рэйна с Канной были погодками. Но Канна была нежной, воздушной принцессой, а Рэйна — лишь ее жалким подобием. Если бы не схожая внешность, она так и осталась бы дальше гнить в бедняцком приюте, если бы через пару лет не умерла от воздействия тумана.

Но от предназначения, позволявшего ей жить во дворце и иметь хоть какие-то блага, ей было уже не убежать. Поэтому Рэйна всю жизнь играла по их правилам, введенным с самого начала Каспаром.

Не иметь своего мнения. Не вмешиваться. Защищать. Всюду следовать за Канной. Подставлять свою спину, закрывая ее от удара.

Днем за принцессой Канной присматривало несколько охранников. Пока она занималась, Рэйна всегда была с ней рядом. Перенимала все привычки и жесты. Становилась ее копией.

Когда же принцесса уходила заниматься своими делами в сопровождении охранников, Рэйну тренировал Каспар. С пяти лет она училась спать с кинжалом под подушкой и могла перерезать горло обидчикам мгновенно.

Со временем она стала отражением принцессы. Их спальни было легко спутать: те были идентичными. Рэйна одевалась во все, в чем спала принцесса. Ела, пила, занималась музыкой, изучала этикет. Ездила в каретах-обманках и выходила вместо нее на опасных мероприятиях. Из нее сделали идеальную живую приманку для возможного покушения.

С возрастом список обязанностей увеличился. Ее сделали личной охранницей принцессы.

Днем ее верная слуга, вечером — тень, готовая услужливо умереть за Канну и благополучие королевства. Ее работа оплачивалась неплохими деньгами, которыми можно было посчитать стоимость жизни Рэйны. Вот только этих денег она никогда не видела. Все они шли Каспару. А он всегда знал, за что изъять у нее еще большую плату. Упивался своим влиянием на нее, никогда не скрывая свою истинную сущность мерзавца.

Королева Аделла, казалось, даже проявляла к Рэйне благодушие. Раз в месяц она приглашала ее на чай, который был для Рэйны откровенной пыткой. За ним она всегда показывала идеально отточенные изящные движения Канны, чтобы королева не смогла усомниться в ее полезности. И каждый раз в ответ получала лишь грусть, что читалась в глазах королевы. Таких же чистых, как и у Рэйны.

Грусть.

От воспоминаний, к которым Рэйну нес поток, ей становилось не по себе. Но Вечность будто бы не замечала ее страданий и услужливо в красках показывала все подробности ее прошлой жизни. Она забилась в его водах, но это никак не отсрочило новое воспоминание, мелькнувшее перед глазами девушки.

Рэйне было шестнадцать. В день рождения Канны, на ее семнадцатилетие, произошло первое покушение. Празднество Рэйна запомнила плохо, а вот то, как вечером стояла в луже крови (в том числе и собственной) — да.

Она ничего не чувствовала. Не было страха. Лишь пустота.

И скверное ощущение, что она лишь расходный материал.

Следующее воспоминание было не менее отвратительным: пьяный Каспар и его руки на ее теле. Рэйна помнила, как с помощью тех же приемов, которые показывал ей Каспар, отбросила его от себя и связала. Приемный отец очень удивился.

А вот Рэйне уже семнадцать, и она уже начинает играть в свою игру. К тому моменту они с Канной более-менее пришли к хорошим, даже дружественным, отношениям, а Рэйна перестала видеть в ней соперницу. Принцесса была такой же марионеткой, как и она, но без Канны не могло быть успешного будущего Рэйны.

Тогда она приняла решение всячески ее оберегать. Тем более, что ее умственные способности и тактические умения вышли на новый уровень. Теперь Рэйна не полагалась беспомощно на других. Она узнавала информацию самостоятельно, разрабатывала стратегии защиты принцессы и имела достоверные источники информации.

Она была Тенью, но знала все, что творится во дворце и за ее пределами. Добрая и открытая Канна брала ее на все приемы и деловые встречи, не забывала приглашать и на Совет. Благодаря урокам Каспара Рэйна научилась манипуляциям и умела направлять разговоры придворных в нужное ей русло.

Рэйна была в курсе всего, что происходило на их материке. Знала все нюансы враждующих королевств, ведущих борьбу против неутомимого противника.

Канна стала бы мудрой королевой, но она не умела просчитывать все ходы наперед. Для этого ей требовалась правая рука.

Канне нужна была ее белая ворона. Ее белоснежная гадюка и личная Тень. Канна нуждалась в Рэйне, ведь против принцессы годами играл Каспар.

К Рэйне, несущейся обратно в тело, возвратились в мельчайших подробностях все их встречи и диалоги с приемным отцом. Знала Рэйна и его мотивы.

Затем Вечность показала главный просчет Рэйны в плане, от которого зависело все. Теперь уже ничего нельзя было изменить.

Рэйна знала: Канна мертва. И в этом была ее вина.

Милая добрая принцесса, которая ухаживала за ее ранами и желала с ней подружиться в этом мире лгунов. Канна Дрейк была единственной, ради которой Рэйна все это терпела. Ее главным отражением, от которого ее могла отличить лишь татуировка Рэйны на одном из запястий. Полумесяц.

Татуировка, которая появилась у нее чуть ли не с рождения. И именно это дало ей имя, которым ее называли уже девятнадцать лет.

Рэйна увидела перед глазами ее тело, проткнутое копьем и покоящееся на горе из трупов, которую должны были в скором времени сжечь. Она уже знала, что воспоминание о смерти ее не посетит. Однако оставалось еще кое-что, что Вечность хотела ей напомнить.

Костер разгорался. А вокруг Рэйны клубилось неестественное свечение. Смотря на свое хладное тело, она теперь могла ответить на вопрос, как ее зовут.

— Лу́на, — прошептала она, и ее настоящее имя унес поток ветра обратно в Вечность. Туда, где перемигивались звезды и рождались миры.

Она улыбнулась. Рэйна ощутила, как перед ее глазами заплясали точки.

Жар.

Он был везде и забирался в легкие. Струился горячим сплавом по венам, превращая их в магму. Проникал под кожу, плавя кости и созидая новый, совершенный сосуд.

В Меласе она была человеком, но здесь им быть перестала.

Рэйна — оружие, выкованное Саргоном, украшенное и отделанное Мюриэль, идеально сбалансированное и отточенное Бронтом. Стальной клинок, лишенный пощады, но наделенный безупречным умом.

Она холодная месть, очищенная от сожалений. Демон в человеческом теле, обращенный в правосудие.

И сейчас это оружие вырвалось на свободу, готовое убивать всех на своем пути.

Рэйна распахнула глаза.

Глава 2

Она плавно соскользнула с древка копья. Хрустнули срастающиеся позвонки. Сталь плотно спаяла каждый, что исключало бы любые травмы позвоночника в будущем.

Пробитые органы полностью восстановились. Рана затянулась на глазах, оставив на руках, лице и одежде запекшуюся кровь.

Рэйна вздохнула и закашлялась. Запах горящей плоти разъедал легкие. Она сплюнула кровь на землю и попыталась сделать шаг. Покачнувшись, чуть было не рухнула обратно на гору трупов, как вдруг ее подхватили и не дали осесть на землю.

Девушка молниеносно подняла голову и посмотрела на того, кто оказался рядом. Только этого ей не хватало! Рэйна ведь пару секунд назад была трупом.

На нее смотрела смуглая девушка примерно ее возраста. Она была одета в плащ. Вьющиеся волосы медового оттенка частично были заплетены в маленькие косички, в которых находились бусины, отчего Рэйна сразу могла увидеть ее уши. Обычные. Человеческие.

Девушка не была фейри или фейкой — высокородной фейри. Фейри проживали преимущественно в Скайфероне, Империи Шторма, а также Маджаре, и сочетали в себе человеческие и звериные черты: имели крылья или острые зубы, хвосты или рога. Эта раса обладала магией, а их высокородные собратья — невероятной магической мощью, заставляющей людей их бояться. Фейцы, в отличие от фейри, внешне были очень похожи на смертных, но имели заостренные уши, исключительный слух, зрение и рефлексы, а также опасную, смертоносную быстроту и грацию. Встреча с одним из них могла обернуться для любого человека крайне плачевно. Поэтому людей учили не доверять бессмертным созданиям, сожительствующим с ними в этом мире. Такая проверка стала для Рэйны сродни вновь проявившемуся рефлексу.

На девушке не было никаких следов принадлежности к службе какому-либо королевству. Лишь золотая тикка^[2] на голове, украшенная агатом. С диадемы свисали маленькие золотые птички. Украшение указывало на то, что его хозяйка происходила из богатого рода.

Между тем незнакомка проворно оттащила ее от погребального костра, не задавая никаких вопросов. И вовремя: стоило им скрыться в тени за бочками, как на площадь выбежали гвардейцы. Что-то крича, они бросились к разгорающемуся костру в попытках его затушить. Рэйна видела, как вспыхнуло платье Канны. Принцессу бросили на самый верх горы, перед этим извращенно поиздевавшись над ней.

Остекленевшие глаза Канны смотрели прямо на Рэйну. В них не было осуждения. Ведь буквально несколько минут назад они лежали рядом. Вместе.

Вот только Рэйна вернулась, а Канна нет. Упокоилась ли она, попав в Мелас?

Наверное, она дернулась, когда гвардейцы начали стаскивать Канну с горы трупов, так как незнакомка больно схватила ее за руку и закрыла Рэйне рот ладонью:

— Тихо, — прошептала она ей на ухо. — Нас не должны услышать. Надо уходить.

Рэйна снова дернулась, но чуть сильнее. Руки незнакомки сжали ее как в тисках. Обычная горожанка не могла иметь такой сильной хватки. Кем была эта незнакомка?

Рэйна вывернулась из захвата и тут же угодила в новый. Темные, почти черные глаза девушки посмотрели на нее осуждающе.

— Кто ты и зачем я тебе? — прошипела Рэйна.

— Я твой друг. Луна, ты можешь мне верить.

Нет, Луна умерла несколько минут назад. Вместо нее в ее теле очнулась Рэйна. И теперь она не допустит тех ошибок, которые совершала в прошлом.

— Я тебя не знаю. Еще раз повторяю. Кто. Ты. Такая?! И откуда тебе известно мое имя? — начала выходить из себя Рэйна.

— Меня зовут Самах, и я действительно хочу тебе помочь.

— Не знаю я никакую Самах и твою помощь принимать не хочу.

Тем временем гвадрейцы закутали в одеяло тело Канны, а также маленькие мертвые тельца ее братьев и сестры. Дождавшись еще нескольких гвардейцев, они стали медленно грузить их в кареты. На экипажах был герб правящего дома Дрейков. Рэйне были знакомы некоторые лица среди гвардейцев. У нее был шанс вырваться из цепких рук Самах и оказаться среди своих…

— Даже не думай, — развернула ее к себе Самах. Рэйна скривила губы. — Канна мертва. Тебя больше не ждут во дворце и обвинят в смерти членов королевской семьи!

— Тебе-то что? Откуда ты вообще здесь взялась?

Самах приблизила свое лицо вплотную к Рэйне. В ее глазах плясали отблески от затухающего костра.

— Я проходила мимо этого места дважды. В первый раз я трогала твой пульс. И его не было. Ты была мертва. Твои жизненно-важные органы были повреждены. Ты не могла выжить. И ты, Луна, была мертва, как и все те, кто лежал там.

Рэйна медленно выдохнула через нос, понимая, что ее шансы догнать гвардейцев Валии тают на глазах. А ее держала в заложниках свидетельница, которая как нельзя некстати заметила то, что ей было видеть не положено.

А меж тем Самах продолжала:

— Второй раз я оказалась возле костра, когда ты удивительным образом восстала из мертвых. Я видела это своими глазами. Ты была мертва, и вдруг воскресла.

— Кто. Ты. Хемега тебя забери. Такая?! — Рэйна вырвалась из ее рук, но вдруг оказалась на брусчатке, придавленная телом Самах. Та проворно ее скрутила, не давая возможности выбраться.

— Я валькирия.

Зрачки Рэйны сузились. Дыхание сбилось. Она вновь попыталась сбросить Самах с себя, но не сумела. Ее физические силы еще не до конца восстановились. Или она и в самом деле была настолько слаба?

— Да успокойся же ты! Я же сказала, что хочу тебе помочь! — Самах рывком подняла Рэйну. Теперь-то она скользнула взглядом по обуви девушки, которая открылась ее взору, стоило плащу Самах откинуться назад.

На ее ногах были таларии. Все сходилось.

Валькириями называли отряд избранных девушек-полукровок, которым покровительствовала фейская наместница Алекса. По легенде дед Алексы, феец Кирос, выковал для своей внебрачной дочери и ее двух подруг волшебные таларии с помощью своей магии. Их крылья могли относить девочек куда угодно и помогать им в мире, где фейских полукровок презирали.

Позже дочь Кироса Десма стала первой полукровкой воительницей и собрала свой небольшой отряд. Кирос выковал еще девять пар таларий для круга воительниц его дочери, назвавшихся валькириями. С тех пор таларии и мечи, что были выкованы Десмой из павшей звезды, стали неотъемлемой частью валькирий. Как и бусины в волосах, вплетенные в локоны ленты и различные украшения на голове: от золотых ободов до диадем. Легкие доспехи изготавливались каждой валькирией самостоятельно и зачастую украшались трофеями: хвостами волков или лис.

Если одна из них умирала, то ее пара таларий выбирала себе новую хозяйку. Круг не прерывался. А все потомки Кироса покровительствовали им, получая в обмен на это верную службу двенадцати высококлассных воительниц.

И вот теперь перед Рэйной стояла одна из валькирий. Наполовину фейка.

— Зачем? — спросила, наконец, Рэйна. — Зачем тебе мне помогать?

— В память о Десме, я обязана предоставить тебе помощь. Ты Рибелла^[3]. Я не могу тебя здесь бросить.

— Я не пойду никуда с фейри. Даже если крови фейри в тебе лишь на треть или наполовину.

Рэйна выдернула свою руку и сделала шаг назад от Самах. Та сложила руки на груди. Меча у нее Рэйна нигде не заметила. Но это не отменяло того, что стоящая перед ней была опасна. В ней текла кровь тех, кого воспитывавшие ее служанки учили сторониться.

— Какая разница, насколько смешана моя кровь? Не вы ли нас пригласили на подписание мирного договора? Мир должен был принести доверие.

— Но договор не подписали. А вы опоздали. С доверием тоже.

— Если бы мы пришли вовремя, то были бы мертвы. Как вы, — глаза Самах сверкнули. Она стояла в боевой стойке, равно как и сама Рэйна. — Кто-то предал нас и убил наследников престола. Мы тут ни при чем. Ты сама это знаешь.

Рэйна фыркнула, косясь на улицу сбоку. Оттуда уже слышался шум. Скоро здесь объявятся гвардейцы не только Валии, но и других домов-участников встречи. И тогда для Рэйны все обернется крайне плохо.

Самах будто узнала, о чем Рэйна подумала, поэтому тут же твердо вынесла решение:

— Ты идешь со мной по праву спасителя. Я доставлю тебя в наш лагерь. Там безопасно. Мы найдем крыс, а ты сама решишь, что будешь делать дальше. И я не буду тебя удерживать, ведь тогда долг уже будет исполнен.

Рэйне пришлось поверить ей на слово и согласиться. Иного выбора у нее не было, а возвращаться обратно в Мелас через казнь ей не хотелось. Она не сомневалась, что Каспар обвинит ее в измене королевству.

Самах повела ее через узкую улочку, перед этим сняв и накинув на нее свой плащ. Рэйна скрыла лицо и тело, попутно отмечая дрогнувшие крылышки на талариях Самах.

— Вы правда можете летать с помощью этих сапог? На них же крылышки, как у птички! — вырвалось у Рэйны несмотря на то, что ситуация абсолютно к этому не располагала.

Самах фыркнула, поправив сумку на бедре.

— Уже начала по-другому разговаривать, да?

Рэйна ничего не ответила. Лишь отметила, что солнце уже клонилось к закату. Колокол на башне пробил шесть часов вечера. Получалось, что в Меласе она пробыла не больше десяти минут. А ей казалось, что она провела там целую жизнь. И она словно осталась там. Навсегда.

Девушка забралась следом за Самах на крупную пегую лошадь. Рэйна добилась своей главной цели. Теперь она вновь жива. Ее легкие циркулируют по-настоящему. К ней вернулось все ее прошлое. Как она и хотела. Об этом она мечтала. И теперь получила все обратно.

Но тогда почему Рэйна ощущала сейчас себя так, будто потеряла нечто большее?

* * *

Когда конь, подняв клубы пыли, вынес их из города, Самах решила подать голос.

— Чего затихла, Луна?

Рэйна ничего не ответила, погруженная в свои мысли. Валькирии пришлось повторить свой вопрос. Лишь на третий Рэйна поняла, что спрашивают ее.

— У тебя все в порядке? — уточнила валькирия, оборачиваясь.

Интересно, с чего вдруг она решила интересоваться ее состоянием? Говорят, что бессмертным безразличны судьбы людей. Ведь для них такая жизнь равносильна короткой жизни бабочки-однодневки.

— Да, — ответила Рэйна, которая до сих пор не могла привыкнуть к новому имени. Ей не хотелось разговаривать с валькирией.

— Ты подозрительно быстро на все согласилась, — голос Самах немного приглушал ветер.

— А что тут подозрительного? Ты все верно сказала. Мне нельзя соваться к своим, так как обвинят меня. Поэтому на время надо затаиться и не высовываться. Разобраться с этой ситуацией. Идти мне некуда. И из-за этого я и еду с тобой.

Самах пришпорила коня, которого выкупила у какого-то торговца. Проще было украсть, но тогда ее репутация валькирии пострадала бы. Этого она явно не хотела, поэтому Рэйне пришлось ждать, теряя время, в каком-то кабаке. Зато на дорогу она успела съесть мясную похлебку за счет своей новой знакомой.

Пока лежал труп Рэйны, ее, разумеется, обокрали. При ней осталась лишь выпотрошенная сумка, которая ни на что не годилась, да деревянный гребень для волос. Важные записки пропали, как и мешочек с деньгами. Поэтому отказываться от предложения Самах было просто верхом глупости. Как и от того, чтобы временно «плыть» по течению, а не против него.

— Ты помнишь, кто тебя убил? — вдруг сменила тему валькирия, свернув на проселочную дорогу и погнав коня галопом по границе с королевством бессмертных.

Никто не знал, где точно в Эфероне располагался лагерь валькирий. Но ходили слухи о том, что они охраняют границу Мирии так, чтобы никто из людей не пересекал ее кроме как через золотую дорогу из Катара. Если эти данные были верны, то им предстояло провести в пути, по меньшей мере, несколько дней.

— Нет.

— Совсем ничего?

— Совсем.

Это воспоминание Рэйна отдала богине Смерти в обмен на возвращение в мир Живых. От тех событий у нее в голове остались лишь смутные воспоминания: как убивали Канну, как они попали в западню и то, как Рэйна поняла, что у нее было мало шансов все исправить.

Но кто или что ее убило? Кем была организована засада и почему она была проткнута тем копьем?

— Ничего, мы восстановим картину произошедшего и во всем разберемся, — сказала ей Самах.

— Зачем? — хрипло спросила Рэйна, все еще ощущая во рту отвратительный привкус крови. — Зачем это нужно тебе и всем вам?

Конь несся по мокрому от вечерней росы полю, обгоняя ветер. В небе догорали последние лучи солнца, окрашивая его в малиновые и фиолетовые тона. В чащах кричали птицы, устраиваясь поудобнее на ветках с шелестящей листвой. А Самах и Рэйна все дальше и дальше уносились прочь от города, где остались последние нити, что связывали Рэйну с прошлой жизнью. Им было необходимо найти пристанище до того, как объявится туман.

— Кто-то сорвал подписание договора, — вдруг произнесла валькирия. — В наших рядах была крыса. Полагаю, что валькириям будет важно узнать, кто это сделал. И наказать.

Нет, эта месть принадлежала Рэйне. И только ей.

— Право мести за мной. Я не оставлю это дело просто так.

— Право на кровь твое, Селилуна. Но валькирии будут рады, если ты сообщишь нам о кончине крысы, — Самах усмехнулась.

— Всенепременно.

Следующие два часа в дороге они не разговаривали, поэтому у Рэйны было время все обдумать. И вспомнить все события, произошедшие за этот день, и все, что им предшествовало…

… В Валийском дворце с самого утра царила суматоха. Слуги сновали по коридорам, спешно собирая королевскую семью к отъезду. Принцесса Канна и ее братья уже встали, а вот самая маленькая принцесса Диана пока еще спала.

К этому событию готовились не одну неделю, но все равно все шло как-то не так. То какое-то платье наследной принцессы забыли уложить на прием, то не успели взять все приготовленные блюда в карету, сделанную из златодуба и прошитую лиссекамнем. Только эта защита могла обеспечить безопасность королевской семьи на случай незапланированного появления тумана.

Луна спала в ту ночь пять часов, оставшись на ночь прямо в зале собраний. Совет продолжался до полуночи, и они подробно обсуждали предстоящую поездку.

Накануне пришли вести с границ Рамии. Уже несколько лет Валия, Демия и Рамия вели между собой войну за земли. Пока ни выигравших, ни проигравших сторон в этом столкновении не было, но год за годом росло число восстаний, мятежей и набегов. Это разоряло казну Валии и теснило ее в центр материка. И сейчас вновь армия Рамии собирала свои силы на границах Валии. И последние тяжелые последствия поражения земли от берега Черного моря только подстрекали эту страну на новые безумства.

На Совете обсудили все возможные варианты дальнейшей стратегии. Было решено не отменять встречу с подписанием мирного договора. Без этого союза Валия вскоре бы пала перед натиском Рамии, чья армия пополнялась все новыми безумцами, которым было нечего терять. Валии нужны были ресурсы и гораздо большие поставки лиссекамня и златодуба из Маджара. Но это королевство было наполовину населено фейцами и фейри, которых остальная часть континента не принимала. Маджар десятилетиями пытался добиться мирного сожительства и совместной борьбы с угрозой тумана, однако у него не было нужных рычагов для влияния на Валию.

Теперь же, когда большую часть златодубных рощ вырубили южане, Маджар получил шанс на переговоры. Однако дело усложнилось выдвинутыми с их стороны условиями для смертных королевств Валия и Мирия, и одним из таковых стала необходимость присутствия членов правящих домов обоих королевств в полном составе с приглашением от стороны фейри валькирий. Последние должны были зафиксировать подписание данного договора и следить за дальнейшим его исполнением.

Основным опасением совета было странное требование присутствия всей королевской семьи Дрейков на данной встрече. Это подразумевало, что вдовствующая королева должна взять с собой в дорогу всех своих детей, в том числе и младших. Такое условие предоставляло прекрасные возможности для покушения.

Мятежники юга не должны были узнать о деталях данной встречи. Поэтому весь путь от дворца до небольшого нейтрального городка на границе Мирии с Маджаром и обратно был обговорен в деталях.

Королева в сопровождении Каспара должна прибыть на встречу первой. Следом — два принца, Ронан и Дарел, вместе с принцессой Дианой. И лишь после — принцесса Канна.

Обязанности по охране детей легли на Луну, хотя та была изначально против такой затеи. Она должна была охранять наследную принцессу, не ее братьев и сестру. Однако Каспар аргументировал свою позицию распределения тем, что Луна должна будет отвлекать таким образом возможных врагов от появления Канны с двумя обученными гвардейцами.

Луна согласилась. Хотя чувствовала, что не должна была.

Ее облачили в тот же наряд, что и Канну. С принцессой она проститься перед дорогой практически не успела — они пересеклись лишь на пару минут перед тем, как их усадили в кареты.

Канна подошла к Луне и взяла ее за руку. В голубых глазах не читалось ни капли волнения перед важным мероприятием. За ее спиной маячили Лиам и Беркс из личной охраны Каспара. На них были парадные мундиры, под которыми скрывалась броня и перевязи с кинжалами. Они были собраны и готовы к любым неожиданностям. Луна прекрасно это знала. Она тренировалась наравне с ними многие годы.

Канна сжала ее ладонь, обращая внимание на себя:

— Все будет хорошо, Луна. Мы встретимся уже в Лирике^[4].

Луна ощущала беспокойство. Она не хотела отпускать Канну одну даже с такой хорошей охраной. Но все уже было решено, и ей нельзя было подвергать сомнениям еще и принцессу.

— Да, конечно, Ваше высочество.

— Вот и отлично! Луна, я хотела тебе кое-что сказать…

— Принцесса, садитесь в карету. Мы должны прибыть на место вовремя, позже поговорите, — прервал ее Каспар, отводя Канну в сторону. Он накинул принцессе плащ, скрыв ее голубое платье. — Луна, тебе стоит быть тоже уже на своем месте.

Канна в последний раз посмотрела на Луну. Из ее высокой прически выпал светлый локон, упав той на лоб. Блеснули топазы на ее гребнях в волосах. Канна поджала губы, понимая, что пора трогаться в путь.

Что она хотела ей сказать? В тот момент Луна попыталась отогнать от себя непрошенные мысли, что может никогда этого не узнать.

Принцесса села в свою карету, а Луна — в свою. Рядом с Ронаном, Дарелом и Дианой. Ее не покидало чувство, что она должна была помешать тому, что их с Канной разделили. Луна поправила свою прическу и напоследок посмотрела в окно.

Члены дома Дрейков с их свитой выехали ранним утром, поэтому сейчас солнце только вставало за холмами и шпилями дворца. С его правой стороны раскинулись сады с розами и гортензиями, с левой — конюшни. Канна и Диана обожали лошадей. Канна в детстве мечтала о единороге, однако все прекрасно знали, что это выдумки. Но она продолжала верить в то, что единороги существуют, и, кажется, с годами эта вера только крепла.

Обе принцессы проводили в конюшнях больше отведенного им времени, а Луна часто их сопровождала. Она всегда помогала ухаживать за Дюной — чистокровной породистой кобылой масти паломино, которую Канне подарили на ее тринадцатый день рождения. И кормила морковью Чича — норовистого смешного пони принцессы Дианы Демиской породы.

Когда они проехали мимо загона, где уже паслась Дюна, кобыла подняла голову и навострила уши. Заметив в карете Луну, она побежала вдоль ограждения, не отставая. Когда ей пришлось затормозить у края загона, Дюна встала на дыбы. Луна печально улыбнулась ей вслед.

Валийский дворец никогда не был для Луны настоящим домом, однако за многие годы он стал для нее пристанищем. Именно здесь прошли ее детство и юность. Хоть и не всегда радостные и счастливые, но королевская семья и Канна частично скрасили эти моменты. Ей было, что вспомнить, помимо каждодневных тренировок и множества необходимых навыков для освоения.

Но во всей Валии, возможно, дворец был самым светлым пятном, частично гарантирующим хоть какую-то безопасность. Каспар брал Луну в другие части страны и даже возил в Мирию, где она прекрасно видела, как живут обычные люди и бедняки. В сравнении с ними, жизнь Луны была райской. Хоть каждая минута дня разрушала ее личность и затрагивала норовистое эго, что не могло выносить ее жалкого присмыкания перед другими.

Она ненавидела то, что всегда жила чужой жизнью, была копией кого-то. Не имея ни гроша своего, ни угла, полностью ей принадлежащего, ни в полной мере своей жизни.

Но таково было ее предназначение. Не властвовать, а исполнять приказы. Не выбирать, а брать то, что скажут.

Кучер прикрикнул на лошадей, и копыта постучали быстрее, увозя их все дальше от дворца. Ронан и Дарел затеяли драку за сласти, что подготовила им служанка для поездки, а Диана разревелась. Она хотела ехать с Канной без мальчишек. Те задирали ее и показывали ей языки, не давая дотянуться до сладостей.

Луна быстро разняла мальчиков, раздав им щелбаны и переставив на сиденье Дианы корзину. Диана, всхлипнув, прижалась к ней и выудила из корзины пакетик с засахаренными фруктами. Луна гладила девочку по голове, пытаясь успокоить, и сурово смотрела на мальчишек.

Ронан выглядел раскаявшимся, а Дарел…

Он, как обычно, не понимал слов с первого раза. Луне все трое были как родные — она часто за ними присматривала. Они оба ее любили, уважали. Это было правильно. Луна считала, что мальчишек баловать не стоит. Особенно таких, кто задирает младшую сестру.

— Лу-ууна, — тихо захныкала Диана. — Да-а-гхел г х-аздавил леденец.

Девочка еще плохо выговаривала букву «р». С ней занимались гувернантки, но Диана была еще слишком мала для четкой и внятной речи. Иногда то, что она говорила, не понимала даже Луна. Диана часто мямлила и проглатывала буквы.

— Ничего страшного. Возьми другой. А они останутся без леденцов, — бросила Луна, смотря на присмиревших братьев.

Карета была небольшая, поэтому им пришлось обойтись без служанок. Даже Лорен со своей осиной талией и узкими бедрами не вместилась бы сюда. Ее бы удалось усадить только в том случае, если Луна посадила бы принцессу Диану к себе на колени на всю поездку. Но, увы, тогда бы безопасность детей была бы под угрозой. И Луне пришлось выполнять роль еще и няньки.

Путь был неблизкий. Особенно в компании троих малолетних детей, которые то ссорились, то плакали, то играли в игры, или разносили всю карету изнутри. Луна спокойно терпела, разнимая их и вытирая им слезы, привыкнув к полному контролю эмоций.

Ничего лишнего. Она — лишь Тень их старшей сестры, призванная беречь ее как зеницу ока. Однако…

Чем дольше они ехали, тем все больше росло ощущение, что произойдет что-то плохое. Она стала нервно отстукивать пальцами по бедру, ожидая следующей остановки.

Вместе с детьми Луна успела съесть по наливному яблоку, погрузившись в легкую меланхолию. Время тянулось так медленно, что минуты казались бесконечными. Под мерное покачивание кареты Луна задремала и очнулась, когда кони уже въезжали в город.

Колесо ухнуло в яму, отчего спящие дети и Луна подскочили в карете. Она не успела разлепить глаза, как почувствовала запах гари.

Карета вдруг остановилась.

От неожиданно появившегося дыма у нее заслезились глаза. Сознание покидало ее, а потом ее подхватили чьи-то руки и вытащили из кареты.

Луна начала приходить в себя, когда ее потащили куда-то в подворотню. Сбросив оставшееся наваждение, она больно лягнула державшего ее ногой, а когда раздался вопль боли, ударила на слух туда лбом.

Мешок с ее головы слетел, руки нападавшего ее отпустили, а сам наемник упал на брусчатку. Луна вытащила из голенища сапога кинжал и полоснула ему по горлу. Кровь брызнула ей на руки и лицо, она быстро стерла ее рукавом. Под трупом начала растекаться лужа крови. Луна оглянулась в поисках детей, но их не было.

О Небеса…

Она бросилась обратно по улице, по которой, скорее всего, ее тащил наемник.

Но кареты нигде не было. Как и принцев с принцессой.

Дыхание Луны участилось. Она на ходу оборвала пышное платье, отрывая мешающий подол.

Оказавшись на главной улице, она поняла, почему в городе было так тихо. По улицам уже клубился туман. А в нем слышался стук копыт. Карета.

Луна бросилась в туман, на ходу пытаясь не сбиться с пути. Она должна была успеть. Должна!

Туман обволакивал ее тело, забираясь через рот в легкие. Из носа Луны начала течь серебряная струйка. Позвоночник пронзило болью.

Но она продолжала бежать вперед, судорожно сжимая в руке рукоятку кинжала. Звуки приближались. Она должна была успеть спасти Канну. Должна…

Туман прорезала сигнальная вспышка, отгоняя его и освещая карету. Из нее мужчина в черном плаще уже доставал бездыханную принцессу. Ее живот был вспорот, а в сердце воткнут кинжал из южной стали.

Луна опоздала. Закричала и бросилась вперед…

А потом ее тело пронзила жуткая боль, и пришла темнота.

Рэйну выбросило из воспоминания так же резко, как и втянуло. Она втянула холодный вечерний воздух, пахнувший полынью и вереском, и отогнала все навязчивые мысли. Ей было необходимо сосредоточиться на главном перед тем, как конь их приведет к маячившему вдалеке городу.

Первое, что она для себя решила — больше не зваться Луной. Селилуной, если быть точнее. Рэйна больше не она. Не та слабая Тень принцессы, которая не смогла уберечь Канну от смерти. Зато теперь она стала той, что отомстит за все. И ее месть будет сладка.

Прижимаясь к теплой спине Самах, Рэйна думала о том, что она упустила. И кем была та крыса, что сдала их всех и погубила.

Кому был выгоден срыв подписания договора? И могла ли она доверять валькириям?

Убийство Канны, Ронана, Дарела и Дианы для них было бы провалом. Маджару был выгоден этот договор. Но было ли их истинным лицом? Рэйна не знала, поэтому просчитывала другие варианты.

Кто? Кто убил Канну и всех наследников короны?

В ее памяти стали мелькать обрывки воспоминаний. Наемник, которого она полоснула ножом, показался ей знакомым. И его расшитая золотом и синей нитью жилетка под курткой… Голые руки с татуировкой, которые держали Канну. Кинжал южной ковки, что был в нее воткнут…

Что-то не сходилось в том предположении, что в гибели наследной принцессы были замешаны южане. Была несостыковка. И та сигнальная вспышка…

Такого не делают на бедствующем юге. Сигнальные факелы поставляют в Мирию, но сама страна их не выкупает. Ими владеют торговцы. Факелы на время отгоняют туман и стоят баснословных денег. Это не мог быть обычный разбой.

Карета Канны приехала раньше положенного. А еще их предварительно усыпили. И в карете с принцессой Луна не увидела ни одного сопровождающего. А убили ее в карете. И Рэйна не помнила, чтобы, по виду Канны, та оказывала сопротивление.

Преступников в таком случае она знала. Или ее убили во сне?

Она замечала несостыковки, что не давали соединить все имеющиеся данные в одну картину. А меж тем они уже подъезжали к воротам города.

Странное требование от Маджара не пришло в письменной форме. Его передали устно. О предстоящем подписании не знал никто из дворца кроме совета и королевской семьи: все было засекречено. Слугам сказали, что они уезжают в поместье на несколько дней.

Но нападавшие знали, в какой карете будет ехать Канна, хотя это стало известно только ночью во время совета. На наемниках были эмблемы дома Дрейков. Все это выглядело бы отговоркой, специальным переведением стрелок, если бы не одно «но».

Первыми за телами прибыли именно гвардейцы Валии. Те, кого Луна знала лично. Все это говорило только об одном.

В их рядах была крыса. И, кажется, Рэйна уже знала ее имя.

— Самах, скажи, пожалуйста, а королева Аделла жива?

Валькирия, услышав ее неожиданный вопрос, даже повела коня чуть медленнее.

— Да. Она и ее брат тоже живы. Приехали на встречу вовремя. А что такое, Луна?

Но девушка не ответила валькирии. Рэйна улыбнулась своим мыслям, поставив первую точку, вместо тысячи многоточий сегодняшнего вечера.

Тонкая, почти оборвавшаяся, крысиная нить привела ее наконец к своему хозяину. У нее появилось первое имя в ее списке на месть. И оно было выделено красным.

Каспар.

Теперь Рэйна могла быть точно уверена, что она поняла всю многолетнюю темную игру своего приемного отца.

Глава 3

Они въехали в один из городков Мирии у самой границы с Эфероном, остановившись у одного из каменных домов в довольно приличном квартале. Рэйне пришлось сфокусироваться на происходящем, отбросив мысли о прошлом. Это оказалось труднее, чем она предполагала. К тому же у нее было странное ощущение, что теперь с ее телом что-то не так. Но она никак не могла понять что.

Легко соскользнуть со спины лошади у Рэйны не получилось — спина и тело затекли так, что она скорее съехала вниз как тюк с зерном, чудом не рухнув в грязь.

Самах еле успела отвести лошадь в общественное стойло из лиссекамня и вернуться, как дверь открылась, и на порог вышли три высокие девушки. На всех них были сапоги-талии, а на поясах висели мечи и хвосты животных. Значит, оружие у валькирий все-таки было.

— Самах, что это значит? Почему ты приехала на лошади и так задержалась? И кто эта смертная? — холодным тоном, не терпящим ожиданий, отчеканила их главная. В ее темно-русые волосы, заплетенные в косу, были вплетены золотые нити и бусины из малахита. На голове находился искусно выкованный металлический обод, придавая своей формой еще большую строгость выражению лица валькирии. Она смотрела на Рэйну бесстрастными голубыми глазами.

Рядом с ней стояла полуфейри с голубоватым оттенком кожи, черными глазами и выразительными скулами. Третьей, рыжей, почти не было видно за широкой спиной главной валькирии.

— Канна и все прямые наследники престола Валии мертвы, Астрид, — ответила Самах, становясь рядом с Рэйной. — Это Селилуна Дрейк. Личный телохранитель принцессы Канны.

— Плохой телохранитель, раз наследная принцесса мертва, а она здесь и еще дышит, — хмыкнула рыжеволосая валькирия, выглядывая из-за спины Астрид. Ее копна волос качнулась в такт движению.

— Она Ребелла. А тебе, Рут, должно быть стыдно такое говорить.

Валькирии на крыльце мгновенно замолкли, округлив глаза. Затем Астрид быстро втащила в дом Рэйну и Самах, предварительно оглядев улицу на наличие возможных свидетелей их разговора. Но, благо, за полчаса до появления тумана она была пустынна.

— Ты в этом уверена? — спросила Астрид Самах, когда закрыла двери на все засовы.

— Да.

Внутри горела лишь пара свечей, тускло освещая темный коридор. В этом свете тени, пляшущие на лицах валькирий, казались еще более жуткими. На свету блеснули стальные кончики заостренных ушей Астрид — последствия тумана.

Самах одним движением руки дернула за завязку плаща на Рэйне, и тот упал, открыв валькириям ее тело, покрытое кровью. Платье на Рэйне было почти полностью разорвано, а вот на коже — ни царапины. Астрид щелкнула пальцами, затушив свечи и материализуя несколько шариков фейского света. В помещении тут же стало так светло, что Рэйне пришлось зажмурить глаза.

А валькириям, кажется, резкий свет не принес никаких неприятных ощущений. Астрид внимательно стала ее обходить, рассматривая. Самах повторила момент их встречи в точности до мелочей. А в конце добавила:

— Она была мертва, а затем ее сердце застучало вновь. Раны затянулись, а позвонки вновь встали на место. Она ожила на моих глазах.

— Это не может быть игрой твоей фантазии? — впервые подала голос третья валькирия, которая вышла встречать их на порог дома.

— Нет, Леони. Я была в здравом уме и ясной памяти.

— Это правда, Селилуна? — Астрид впервые задала вопрос Рэйне. — Правда ли то, что ты вернулась из мира Мертвых обратно в это тело?

Был ли Рэйне смысл им лгать? Валькирии — единственные, кто почитали и свято верили в то, что есть души, которые возвращаются обратно из царства Вечности. Люди считали такое проклятием или темной магией, сторонясь такого колдовства, а фейцы… Рэйна не знала их отношение к подобному, ведь за свою жизнь она ни разу не видела эту расу бессмертных. Только слышала разные слухи, да сплетни.

— Отвечай, — голос Астрид был похож на точильные камни для кинжалов.

— Да, это правда.

— Что ж, — валькирия отошла от Рэйны на шаг и обратилась уже к Самах. — Посмотрим, не лжете ли вы мне. Но это уже в лагере. Леони, — Астрид повернулась к третьей валькирии. — Принеси нам то, сама знаешь что. Встретимся в главном шатре.

Леони кивнула и тут же на том месте, где она стояла, вместо ее фигуры заклубился голубоватый туман.

Леони воспользовалась тем самым перебросом, которым владеют фейцы? Об этом у людей ходило много слухов. Но Рэйну после Меласа уже было ничем не удивить. Тем более, что у нее в царстве Мертвых был знакомый, который делал это гораздо эффектнее.

Воспоминание о Саргоне отвлекло ее, и Рэйна не успела опомниться, как Астрид вмиг перебросила всех оставшихся валькирий из того городского дома. И лишь когда перед Рэйной раскинулись массивные эферонские рощи, она поняла, где оказалась.

* * *

Лагерь именитых валькирий насчитывал гораздо больше феек и фейри, чем она предполагала. Кажется, это место служило еще и пристанищем для тех, кому требовалась помощь и было некуда идти.

Рэйна впервые видела так много бессмертных созданий. И с неподдельным интересом их рассматривала.

У многих фейри была отличная от привычных для людей оттенков кожа, одни имели жабры, другие — перепончатые пальцы. Третьи почти ничем не отличались от людей, кроме как ушами.

Лагерем, скорее, называлось небольшое поселение с домами из лиссекамня и златодуба. Бревенчатые дома довольно уютной постройки были выстроены прямо посередине рощи. Дорога из поселения вела к ручью, а на полянах за домами располагались тренировочные площадки для валькирий. Имелась также и кузня, откуда вился в небо дымок и звучала песня молота.

Их внезапное появление перед одним из двухэтажных домов не удивило проживающих здесь женщин. И лишь когда они заметили меж валькириями Рэйну, то с интересом стали коситься на вновь прибывших.

Астрид, казалось, не было дела до заинтересованных взглядов. Она вновь посмотрела на Рэйну, придирчиво осмотрела ее, развернулась к Самах и сказала:

— Отведи ее в баню, и пусть она хорошенько отмоется. Выдай чистую одежду, а после отведи девушку в одну из свободных комнат, — отдала приказ валькирия. После кивка Самах Астрид обратилась к Рэйне. — Чувствуй себя как дома. Не стесняйся. Сегодня отдыхай и выспись. Как появятся желание и силы — приходи в шатер. Вместе обсудим случившееся.

— А как же проверка? — уточнила Рэйна, не собираясь уходить вслед за Самах к баням.

— Позже. Для нее нам будет кое-что нужно, — неопределенно ответила Астрид. — Это не к спеху. Полагаю, и ты никуда не спешишь.

Фраза Астрид была завуалирована, однако Рэйна прекрасно поняла ее посыл.

Рэйна оказалась в лагере тех, кого ее учили сторониться всю жизнь. И даже не просто бессмертных, а легендарных валькирий. Если бы она планировала побег отсюда, то прямиком после такой идеи отправилась бы обратно в Мелас. Такие как они устранили бы ее без сожалений, если бы Рэйна подала бы им хоть малейший повод усомниться в ее словах.

Самах и Рэйна молчали, пока шли к баням. Точнее, к большой одноэтажной избе с разным входом и выходом. Не задавала Самах и вопросов Рэйне, когда та стала снимать с себя окровавленные остатки одежды, стоило им войти в теплое от пара помещение. Внутри пахло березой и пихтой. Валькирия дала девушке мыло, а после сказала, что скоро вернется с чистой одеждой.

Стоило Рэйне опрокинуть на голову ковш с теплой водой, подогретой явно с помощью магии, как в ее сознании тут же всплыли все возможные теории о ее смерти.

Астрид задавала ей вопрос, помнила ли Рэйна кто ее убил. И она ответила — нет. Это было чистейшей правдой. Однако это не означало, что она не имела предположений о возможных вариантах, приведших ее к погибели.

Первый вариант: Рэйна могла принять смерть от рук того, кто пронзил ее тело копьем, повредив позвонки.

Второе предположение: более крупный игрок, который изначально спланировал данное покушение. И, возможно, не один. Список на месть Рэйны расширялся.

И третьим был туман.

Он появился во всем Ксанфероне почти двести девяносто лет назад. И за это время он успел унести рекордное количество жизней: как людей, так и фейри.

Говорят, что он появился из-за того, что один из высокородных фейри — фейских принцев — Равен, пытался убить возлюбленную своего друга. Но тот заслонил любимую собой и погиб, а та напрасная смерть так взбудоражила богиню Смерти, что она наслала проклятие на весь Ксанферон. Туман, в то время появившийся после грозы, окропился болью фейки, потерявшей возлюбленного, и от этого стал смертоносным.

С течением времени от воздействия тумана постепенно органы живых существ обращались в сталь. Иногда люди становились стальными статуями прямо посередине деревни или села. За столько лет никто так и не нашел лекарства или возможности снять проклятье. Однако существовали некоторые способы, что могли уберечь от отравления сталью.

Во-первых, не оставаться на улице с приходом тумана. Во-вторых, укрыться в доме, построенном из златодуба и лиссекамня. На худой конец вырыть землянку и укрыться еловыми ветками, если по каким-то причинам ночлег был разбит в лесу. Такая защита фильтровала туман от тяжелых оседающих частиц стали в организме.

Правда, не все могли себе позволить даже в поселении выстроить для себя и своей семьи достойное убежище. Поэтому часто бедняки погибали быстрее, редко доживая до среднего возраста.

Сталь отравляла организм у всех по-разному. У одних она не развивалась годами, у других — быстро поражала все жизненно-важные органы. Не стоило даже упоминать, что в случае, когда сердце, легкие или спинной мозг обращались окончательно в сталь, жизнь обрывалась. Правда, пока орган полностью не изменялся, это редко влияло на работоспособность смертного или бессмертного. Сталь была живой. И никто не знал, по каким именно законам она развивалась и существовала в их телах.

До того, как Рэйну забрал Каспар, она жила в бедняцком приюте. Никакой защиты от тумана там не было, поэтому уже тогда ее позвоночник частично стал обращаться в сталь. После того, как она оказалась во дворце, то смогла остановить распространение болезни, не появляясь на улице в небезопасное время. К тому же из Маджара на каждый месяц присылали расписание появления тумана в разных уголках Валии. Это также помогало избежать встреч с ним.

Однако во время покушения был туман. И Рэйна не знала, насколько быстро он смог поразить ее организм. Умерла ли она от отравы, или же ее позвоночник окончательно стал стальным? Теперь девушка не могла ответить на этот вопрос. Потому что воспоминания о последних минутах ее жизни были стерты.

Рэйна медленно отмыла свое тело, отметив, что оно стало ровно таким же, как и было на момент ее появления в Меласе. Вся работа, весь результат тренировок в царстве Мертвых испарился. Неудивительно.

Но она помнила все, чему ее учили. И поклялась привести себя в форму, даже более совершенную.

Рэйна скучала по плавности и отточенности тех движений. Это же тело… было гораздо слабее. И оно было смертным.

Девушка вытерла полотенцем мокрые волосы, которые вновь достигали ее талии. Ей не понравилась эта длина. Когда Самах вернулась с чистой одеждой, Рэйна переоделась, а после попросила ее кинжал.

— Хочешь так мне отплатить за доброту? — спросила валькирия.

— Хочу отрезать волосы, — холодно ответила Рэйна. — Так что? Не откажешь в этой просьбе простой смертной?

Самах без вопросов протянула ей кинжал и Рэйна одним точным срезом укоротила свою светлую шевелюру. Волосы рассыпались по ее плечам, щекоча лопатки.

— Благодарю, — сухо произнесла девушка, возвращая валькирии кинжал. — Пожалуй, теперь я готова обсудить детали смерти Канны.

Последнее предложение далось ей с трудом. Она до сих пор не могла поверить в то, что принцесса была мертва. И больше не очнется.

— Астрид сейчас занята, — Самах и Рэйна вышли из бани, оставив жаркий воздух и клубы пара внутри. Рэйна глубоко вдохнула. В лесу было гораздо прохладнее, но не менее восхитительно. Она жива! Жива! — Поэтому я предлагаю тебе отдохнуть.

— К черту отдых, — буркнула Рэйна, обводя взглядом лагерь. До их ушей донесся звук тренировочного боя, и девушка проворно пошла на него. Самах поспешила за ней.

— Тебе следовало бы после такого…

— После чего? — прервала Самах Рэйна, не сводя глаз с открывшейся ей тренировочной площадки. На ней вели бой три валькирии. Их техника и выучка… Рэйна никогда ранее не видела ничего подобного. Поэтому наблюдение захватило все ее мысли.

Меж тем Самах продолжила:

— После возвращения из логова Смерти.

Рэйна резко обернулась на валькирию, сузив глаза. Ее губы тронула кривая улыбка, а в глазах блеснул азарт хищника.

— Ты правда веришь в то, что я вернулась оттуда? — спросила она и непонятно почему внезапно усмехнулась, а глаз дернулся. Она старалась пока не вспоминать о том, где была совсем недавно.

— Я сама видела это. Своими глазами. И я чувствовала это своим даром, — твердо ответила Самах. На ее лице не дрогнула ни одна мышца. Она не повелась на вызов Рэйны. — Умерла ты одной девушкой, а вернулась другой. Ведь так?

Рэйна медленно перевела взгляд обратно на тренировочную площадку. Бой валькирий был больше похож на танец: элегантный, легкий и смертоносный. После тренировок Бронта и Эль Рэйна видела все связки и четко понимала динамику боя. Она могла бы усовершенствовать свою технику, немного поучившись у них. Это было в ее силах.

Кровь закипела в ее жилах, пробуждая адреналин. Валькирии как раз закончили тренировку и отошли выпить воды. Рэйна уверенным шагом направилась к ним.

— Могу ли я присоединиться к тренировке?

Валькирии обернулись, посмотрев на Рэйну и заприметив Самах. Последняя стояла за спиной Рэйны. Ее она не видела, но была готова к тому, что вид Самах заставит валькирий отказать ей.

Одна из них, беловолосая, прошлась взглядом по Рэйне с ног до головы. На девушке были тренировочные штаны и рубашка. В них было удобно вести бой.

— Можешь, — внезапно сказала беловолосая. На ее открытых плечах струились витые коричневые татуировки. Никаких украшений на валькирии не было, лишь небольшой амулет на холщовом мешочке. — Но мы не используем тренировочное оружие. Тренировочный бой продолжается до первой крови.

Рэйна и так это видела. Ей не нужны были объяснения. Она молча подошла к лежащим у скамейки мечам и вытянула один из ножен.

Стоило ей коснуться оружия, как в ее груди что-то шевельнулось. Это заставило ее глаза округлиться, а дыхание сбиться. Рэйна почувствовала, как чужеродная сила кольцами обвивается вокруг нее. Она ощущала ее смертоносное дыхание и сдавленные ею органы.

А потом наваждение исчезло.

Благо, девушка стояла к валькириям спиной, и те не заметили перемены. Рэйна, отогнав все мысли, вышла в середину тренировочной площадки. Беловолосая валькирия взяла свой меч и вышла к Рэйне, встав напротив нее.

— Уверена? — только и спросила она.

— Да, — ответила Рэйна, не сводя взгляда с серых глаз валькирии.

Они зеркально отобразили боевую стойку друг друга. Еще минуту ничего не происходило. Рэйна ощущала непривычную тяжесть меча, который был так не похож на тот меч, выкованный для нее Бронтом. Увидятся ли они когда-нибудь здесь, в мире Живых?

Этот вопрос повис в воздухе, а после его разрубили скрестившиеся мечи валькирии и Рэйны.

Танец валькирии был идеальным. Ее тело было словно единым целым с мечом, а движения явно были отточены годами. В этом Рэйна ей уступала: тело, в которое она вернулась, было менее натренированным. Но у нее в запасе оставались отточенные до идеальной механики движения и финты, которые помогали ей атаковать и защищаться почти вровень с валькирией. Хоть та и была фейкой и имела нечеловеческую быстроту.

Сталь пела в их руках, закладывая уши приятным звоном. Мышцы разогревались, приятно ноя. Плавные движения сменялись стремительными атаками, поворотами и прыжками. Рэйна чувствовала адреналин и полностью отдавалась текущему моменту.

Когда вдруг ее щеку пронзило болью, Рэйна отскочила назад. К ее горлу заструилась тонкая струйка крови. Девушка смахнула ее пальцем и попробовала на вкус.

Металлический привкус осел на языке, когда валькирия отбросила свой меч на землю. Пока они вели тренировочный бой, на площадке прибавилось зрителей. Рэйна опустила меч и обвела взглядом собравшихся, остановившись на Астрид. Между тем беловолосая бросила ей:

— Бой был приятным, благодарю. Я не ожидала. Меня зовут Моника, коротко Мона.

— Луна. Взаимно.

Рэйна пожала Монике руку, помня о том, что многие знали ее по имени, данному ей в прошлой жизни. Астрид внимательно следила за их рукопожатием, а после, когда валькирии и зрители разошлись, вместе с Самах подошла к Рэйне ближе.

— Мне когда-то посчастливилось наблюдать такую технику боя. Ее стиль я запомнила на всю жизнь. Кто тебя обучал? — Астрид смотрела на Рэйну так пристально, будто она сама пыталась найти ответ на данный вопрос без слов.

— У меня было много учителей, — уголок рта Рэйны лишь чуть-чуть приподнялся. Она спокойно выдержала взгляд валькирии. Этим ее было не сломить.

— Кто тебя учил? — повторила свой вопрос Астрид, сощурив глаза.

— Всех не упомнишь.

Ее учил Бронт. Ее учила Эль. Саргон, Ноа, Иллиас, Элкан, Каспар и многие другие. Но Астрид не нужно было это знать.

Кажется, найдя в глазах Рэйны непробиваемую сталь, Астрид сдалась. Она первая отвела взгляд, плотно сомкнув губы. Развернулась, жестом показывая идти за ней, и лишь затем произнесла:

— Не буду давить. Но я крайне поражена тем, что увидела.

— Незаметно, — буркнула себе под нос Рэйна.

Кажется, Астрид это услышала. С их-то фейским слухом это не мудрено…

— Ты смертная. Человек. И я без понятия, откуда ты владеешь штормовой техникой боя, но ты явно не так проста, как мне показалось. Этому искусству не обучают за пределами Штормовой колыбели. Поэтому я и задала этот вопрос из любопытства. Но пусть это останется твоей тайной, если ты так желаешь.

Сказав это, она чуть обернулась. Так, что Рэйна смогла рассмотреть ее профиль, будто выточенный из камня. Все эмоции этой валькирии были так глубоко спрятаны внутри, что снаружи ничто не отражало ее настоящего отношения к происходящему. Астрид сказала, что ей был любопытен факт освоения Рэйной штормовой техники, однако на ее лице не дрогнул ни один мускул, не появилось заинтересованности, выраженной во взгляде, не изменилась мелодика голоса.

Рэйна искренне поразилась тем, как Астрид себя контролировала. Ей тут же вспомнились уроки контроля эмоций, которые она проходила в Меласе. Перед ее глазами всплыло воспоминания разговора с Ноа про эмоции и о том, что именно они давали ей подпитку.

А что теперь? Она стала обычным человеком, без следа даже магического дымка в венах. И эмоции сейчас могли стать ее самым главным врагом.

Рэйна умела учиться и подмечать. Она мысленно отметила для себя пункт для совершенствования, а самой валькирии ничего не ответила.

Она пошла вслед за Астрид через лагерь к большому шатру. Их провожали взглядами жившие здесь фейки и фейри. Рэйна смотрела на их острые уши, точеные скулы и бессмертную грацию. Будучи сама гадюкой, она попала в целый клубок змей. Бессмертных, которые могли быстро свернуть ей шею или же проткнуть копьем.

Со слов Астрид, ей предстояло провести здесь ночь. Но смогла бы она сомкнуть глаза, зная, что в этом лагере единственный человек?

— Мы тебе не враги, Луна, — сказала тихо Самах, откинув алый полог шатра и пропуская Рэйну внутрь.

То же самое валькирия говорила ей тогда, в том городе, когда Рэйна наблюдала за выносом тела принцессы. Да, пока в ее просчете бессмертные виновны не были. И вели себя подобающе. Так что Рэйна невольно начинала просчитывать возможные варианты их участия в покушении.

Астрид сбросила свой тяжелый пояс с мечом на деревянный стол, заставив карту, лежащую там, чуть съехать к краю. Взгляд Рэйны тут же переметнулся на карту Ксанферона. На ней детально были изображены объединенные земли людей Ксанфис, земли бессмертных Эферон и Империя шторма. В Ксанфис входили королевства Валия, Рамия, Мирия, Руния, Демия и Маджар. Все обозначения столиц, городов, портов и путей Рэйне были знакомы по картам смертных. А вот то, что находилось в Эфероне… не отражала ни одна человеческая карта.

Она успела увидеть, что земли Эферона делились на участки земель: Иднар, Тарес, Лидрисс, Хайвар и Виттрес. Лидрисс в свою очередь находился прямо перед горами, которые располагались на границе материка. Еще была четко очерченная обширная зона вокруг столицы, Скайферона. А еще…

Оставшиеся обозначения Рэйна считать не успела, так как Астрид бросила на карту Эферона свою куртку, скрыв под ней все самые важные торговые пути. Но девушка и так увидела многое, тем более что память у нее всегда была хорошей.

Квадратный шатер, внутри обшитый темно-изумрудным бархатом, был достаточно большим и мог вместить около двадцати человек. Дубовый светлый стол посередине не располагал стульями, зато у стен на ворсяных коврах стояли большие сундуки. Один-единственный стул-кресло стоял во главе стола, но Астрид не спешила на него садиться.

Рэйна молча встала возле Астрид и Самах вокруг стола, наблюдая, как в шатер заходят остальные валькирии. Из двенадцати пришли лишь восемь. Астрид же, положив ладони на стол, представила девушку:

— Это Селилуна из Валии. Тень принцессы Канны Дрейк Валийской, ее телохранитель и правая рука. Наследная принцесса Канна мертва. Сегодня утром на нее, а также на принцессу Диану и принцев Ронана и Дарела было совершено покушение. Из правящего дома Дрейков в живых остались лишь королева Аделла Валлийская и ее брат Каспар. Все прямые наследники престола мертвы. Подписание мирного договора сорвано.

Ладони собравшихся валькирий непроизвольно сжались в кулаки. Из-за освещающих шатер шариков фейского света на стальных вкраплениях на коже девушек плясали отблески, акцентируя на этом внимание Рэйны. У русой валькирии несколько фаланг пальцев частично превратились в сталь. У рыжеволосой Рут ногтевые пластины обратились в металл. А когда Самах чуть закусила губу, Рэйна заметила ее чуть заостренные фейские резцы, тоже ставшие железными.

Даже бессмертных созданий не обходила эта участь. Таковы были несправедливые реалии их жизни в этом мире.

В шатре повисла тишина. Валькирии искренне были потрясены случившимся или же великолепно играли эти эмоции.

Рэйна сложила свои руки на груди, неудовлетворенно отметив на своей чистой одежде пару пятен после тренировочного боя. Она мысленно закрыла все свои эмоции на замок, спрятав все лишнее, что не имело отношение к тому, зачем она пришла сюда.

Меж тем взгляды всех валькирий обратились в ее сторону. Рэйна выпрямила свою спину настолько, что, казалось, еще чуть-чуть — и хрустнут позвонки.

— Маджар не посылал требование о том, чтобы на подписании договора присутствовала вся королевская семья Валии, ведь так?

Она уже знала ответ на этот вопрос. Но хотела услышать свой прокол, что стоил ей всего. В том числе и жизни принцессы Канны.

— Такого требования не было, — подтвердила Астрид. — При подписании было необходимо присутствие лишь королевы или ее доверенного лица.

Рэйна прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Теперь сомнений не оставалось. Все сходилось.

И почему она поверила ему на слово? Какой же глупой она была, не перепроверив эту информацию. Съела ложь и не подавилась.

Вот и последствия. Долго ждать не пришлось.

— Ты знаешь, кто виноват в смерти наследников? — голос Самах заставил Рэйну вернуться в реальность и раскрыть глаза.

— Да.

— И кто же это? — вырвалось у Астрид, которая так и продолжала стоять, уперев ладони о стол и рассматривая земли Валии и Мирии.

— Каспар Дрейк.

Все присутствующие снова замолчали. Астрид замерла так, как, наверное, и умели замирать только бессмертные — казалось, будто она обратилась в камень. Валькирия в течение какого-то времени даже не моргала, плотно сжав губы в линию. Потом резко оттолкнулась от деревянной столешницы и выпрямилась как струна.

— Это ведь твой приемный отец, — первое, что сказала она после непродолжительного молчания.

— Да, — подтвердила Рэйна.

— И ты уверена в том, что именно он стоит за гибелью наследников престола Валии? — подала голос рыжеволосая Рут.

— Да.

Астрид заложила руки за спину, резко прошлась вдоль стола и снова встала, уперев на столешницу ладони. Ее глаза сощурились, а ноздри еле заметно раздулись. Рэйна спокойно наблюдала за главной, продолжая стоять с прямой спиной.

— Если это правда, то у нас проблемы.

— Вы можете мне не верить. Обойдусь и без этого, — вырвалось у Рэйны.

— Правду ты говоришь или нет, мы узнаем, как только Леони принесет камень Правды^[5], — сухо бросила ей главная. — Но пока у нас нет причин тебе не доверять. Поэтому мы позволяем тебе задержаться у нас до выяснения обстоятельств покушения.

Рэйна усилием воли заставила себя не поморщиться от упоминания имени, что стало ей чужим.

Случившееся уже не было покушением. Это убийство. Но переубеждать она не стала.

— Я вам нужна не сколько для выявления виновников случившегося, сколько ради того, чтобы удостовериться: а не могу ли я являться вашей новой сестрой, ведь так? — в лоб спросила Рэйна. Ей надоело ходить вокруг да около. Она не была глупой и прекрасно понимала, зачем ее Самах привезла в самое сердце их круга. — Тогда хочу сказать, что это зря. Благодарю, конечно, за предложенный кров и одежду, но я не та, которую вы ищете. Я не смогу стать валькирией. Во мне нет и капли крови бессмертных.

Отчасти это было блефом — она просто не могла знать наверняка, ведь ничего не знала о своих корнях и родных. Она даже не знала, как оказалась в приюте и кем были ее родители. Этого не знал даже Каспар, который забрал ее во дворец. Не знал или не сказал?

Но Астрид быстро раскусила ее ход:

— Ты сирота, Селилуна, но это не значит, что у тебя не было родни. Даже о которой ты могла и не знать. И корней, что тебе неизвестны. Мы обязаны это проверить.

— Зачем? У меня вообще есть право отказаться от ваших проверок?

— Ты здесь находишься по праву спасителя, — напомнила ей Самах.

— А ты доставила меня сюда. Помогла, вымыла и переодела. И право тем самым было исполнено, — отрезала Рэйна, начиная выходить из себя.

— Ты Ребелла, и ты останешься здесь до того, пока мы не убедимся, что таларии не выберут тебя, — за Самах ответила Рут, прожигая ее взглядом. Остальные валькирии были того же мнения. Рэйна тут же ощутила напряжение, проклюнувшееся в шатре. Оно было осязаемым.

— И это не обсуждается, — Астрид поставила точку в их разговоре. — Неужели ты действительно так яро желаешь оказаться на улице, без единого гроша и средств к существованию?

Если бы Астрид задала этот вопрос ей, когда она только оказалась в Меласе, Рэйна без раздумий выкрикнула бы ей в лицо «да». Но с тех пор будто прошла вечность, а то, что она пережила в царстве Мертвых… Медленно таяло, словно запоминающийся сон под утро. Будто этого и не было вовсе.

Но то, кем она стала, с ней оставалось и сейчас.

Поэтому она не сказала свое твердое «да», не стала препираться. Рэйна уяснила свой урок и теперь была умнее.

— Вы правы. Поэтому я буду благодарна за кров и пищу, которые вы мне любезно предложили.

Кажется, их устроил такой ответ. Валькирии, которых Рэйна видела впервые, обменялись друг с другом взглядами. Рэйне начало надоедать быть в центре всеобщего внимания, но она собиралась выяснить в этом не особо приятном разговоре для нее все:

— Раз вы решили не спрашивать у меня причин обвинения Каспара, а также не удосужились рассказать, что там у вас за проблемы из-за него, то полагаю, что я имею право задать вопрос. Как я понимаю то, что я вернулась обратно оттуда, тоже дает вам надежду, что, возможно, мне уготована судьба стать вашей сестрой по оружию?

— Да, это так, — ответила ей Моника. За ее спиной зашептались девушки. Мона поджала губы, скосив на них глаза, а потом взяла Рэйну за локоть и отвела чуть дальше от стола и тихого обсуждения. Обычный человеческий слух Рэйны не смог разобрать шепот валькирий. — Первая валькирия, Десма, тоже вернулась обратно из объятий Смерти. После этого она и основала круг девушек-полукровок с намерением создать отряд, а ее отец выковал ей первые таларии.

— Выходит, это не сказки.

Астрид, слушающая доклад Самах и доводы других валькирий, не забывала следить за ними.

— Разумеется, нет. И если ты действительно побывала там, то это первая причина, почему мы обязаны тебя проверить.

Рэйна медленно выдохнула через рот. Всем от нее было что-то надо. И это препятствовало исполнению ее планов.

Месть Каспару отодвигалась на еще какое-то неопределенное количество дней. Что ж… если и тратить время, то с пользой. Не каждый день ей предоставлялась возможность побывать в лагере валькирий. А Рэйна, собственно, не привыкла упускать шансы.

— Ладно, — сказала она, возвращаясь к столу. — Но раз вы мне доверяете, то почему бы вам не рассказать мне что вам известно про Каспара?

— Это касается только… — начала одна из валькирий, самая юная из их отряда. Невысокая, с темными длинными и идеально ровными волосами. Ее личико было кукольным, словно фарфоровым.

— Он нас обвел вокруг пальца, а после обвинил в убийстве наследников, — прервала ее Астрид. — Но пока этот лживый слух не вышел далеко за пределы.

— С этого момента поподробнее, — холодно потребовала объяснения деталей Рэйна.

— Мы не обязаны, — снова возразила валькирия, пытаясь перебить Астрид. Ее рот чуть приоткрылся, обнажив два ряда мелких зубов. Рэйна мысленно обозвала эту валькирию пираньей.

— Помолчи, Мист.

— Но…

— Я первая, Мист. Ты седьмая. Хочешь оспорить мои решения? — голос валькирии был ледяным. — Рангрид больше нет с нами. Она тебе всегда потакала, но она не я. Я сожалею, Мист. Покинь, пожалуйста, шатер.

Мист надула пухлые губки. Ее лицо покраснело от смущения и обиды. Но она молча взяла себя в руки и покинула шатер. Самах проводила ее печальным взглядом. Остальные отвели глаза от Астрид.

— Это было необходимо, — ответила Самах на молчаливый вопрос Рэйны, хотя ей и показалось, что валькирия сказала это больше для Астрид. Последняя бесстрастно продолжила их обсуждение.

— Тебе известно, что мы были приглашены на подписание договора в качестве нейтральной стороны, — обратилась первая к девушке. — Нам было невыгодно, чтобы он сорвался. И вообще у нас не было причин для устранения наследников. Присутствовать на подписании должна была лишь королева или доверенное лицо от стороны Валии. У нас не было мотивов. Поэтому обвинение Каспара звучит крайне неубедительно, однако этот слух подорвет все и без того хрупкие отношения Маджара с Валией. И сильно ударит по имиджу королевы Аделлы, у которой и так очень шаткое положение в стране. Мятежники обратят эту слабость против нее. Это только подольет масло в огонь раскола страны. И я искренне не понимаю, почему Каспар так поступил.

Зато Рэйна прекрасно все понимала. Каспар Дрейк отыгрывал прекрасную двойную партию. И она могла ему только искренне поаплодировать.

— Почему вы опоздали на встречу? В чем была настоящая причина? — задала вопрос она, рассматривая лежащую на столе карту: границы Валии с Рамией, порты, из которых шли корабли в Мирию. Торговые пути, которыми, возможно, пользовались мятежники.

— Наша первая… Ее звали Рангрид. Она скончалась. Мы были обязаны проводить ее, отдав свою дань.

Рэйна кивнула.

— Соболезную.

— Принимаем твои соболезнования.

— В город явилась только Самах, — решила сменить тему девушка, ощущая внезапную слабость. — Не ты.

— Самах моя заместительница. Она должна была предупредить о нашем появлении и подать нам знак для переброса. Но опоздала.

— И Самах не владеет искусством переброса, — логически довершила Рэйна. — Поэтому в город она попала по воздуху с помощью таларий, а из города со мной на лошади, потому что просто не могла бы унести нас обеих.

— Все верно.

— Что ты тогда застала в городе? — обратилась Рэйна к Самах.

— Практически ничего. К моему приходу тела уже свалили в кучу. Как я понимаю, их собирались сжечь.

А вот это не первая состыковка. Рэйна прикусила губу, пытаясь сконцентрироваться.

— Может, скажешь, почему виновник — Каспар?

— Он сообщил нам новость о том, что на встречу должны явиться все наследники короны. Никто не проверял эту информацию.

Рэйна расстегнула верхние пуговицы рубашки, ощущая прилив жара. Во рту ощущался металлический привкус.

— И что? Может быть его самого дезинформировали?

— Исключено, — задумчиво произнесла Рэйна. — Он давно вел эту игру, вот только я не понимаю, зачем так долго. Были же и иные способы избавиться от наследников быстрее. К чему ждать?

Ее взгляд скользил по карте все ближе к землям Маджара через Валию. Красные точки столиц королевств чуть рябили перед глазами.

— Его стараниями вся надежда на соглашение пропала. Как только он придаст это огласке, в Валии вспыхнет мятеж, — Астрид указала пальцем на области расположения мятежников. — Я не понимаю его мотивов.

Дыхание Рэйны перехватило. Она посмотрела на то, куда указывал палец Астрид, и мысленно соотнесла всю информацию о мятежниках, что слышала во дворце. Какими же они все были глупцами…

— Он хочет совершить переворот.

Рэйна сама не ожидала, что эта фраза так легко слетит с ее уст, остужая ее тело. Валькирии напряглись. Тем временем она продолжила:

— Каспар свергнет королеву, предварительно разогрев народ тем, что она не в состоянии привести страну к миру. А так как наследников по крови, которым бы мог перейти престол, больше не осталось…

–…он сам сядет на трон, — завершила за нее Астрид.

В Валии власть передавалась из поколения в поколение исключительно женщинам. Так было предписано законами: при жизни правящей королевы она могла завещать либо передать свою власть только своей наследнице, если таковая имеется. Наследнику корона передаться могла только в случае кончины королевы.

— Каким образом вы получили обвинение в убийстве? — задала свой последний вопрос Рэйна, собирая все воедино.

— Слухи достигли нас быстро, — ответила ей Рут. — К тому же, у нас есть достоверные источники в городе. Каспар объявил об этом во всеуслышание.

Рэйна ничего на это не ответила. Она не верила, что валькирии были замешаны в убийстве Канны. Их рассказ был похож на правду.

Что ж, все детали были выяснены. Ей было больше нечего делать в шатре. Тем более, что ее уже начала одолевать усталость. Ей было необходимо отдохнуть.

Она молча направилась к выходу, когда ее достигла фраза Астрид:

— Ты могла бы развеять эти слухи и оправдать нашу невиновность.

Рэйна остановилась. Перед ее глазами заплясали воспоминания. Десятки возможных исходов и ни одного возможного, где она бы осталась в стороне. Рэйна чуть поморщилась от кольнувшей ее висок головной боли. На сегодня с нее хватит.

— И ты бы очень нам помогла бы, — добавила валькирия.

Помочь? Ладони Рэйны на секунду сжались в кулаки, а потом вновь разжались. Она еле удержалась, чтобы не покачнуться.

Она не герой, чтобы спасать других. Особенно тех, кого знает всего несколько часов. От личности Луны больше ничего не зависит. Луна мертва за попытку спасти других. Вместо нее пришла Рэйна, которая отомстит за эту смерть. А дальше… как получится. И ей незачем отвлекаться на то, за что Луна уже поплатилась.

— Извините, но нет. Из двух зол — я или вы — я выбираю себя. Пусть для него я буду мертва.

— Твое право.

Рэйна вышла, ощутив прохладу вечера. Пока они разговаривали, солнце почти село. Девушка полной грудью вдохнула холодный воздух. Он чуть привел ее в чувство, помогая преодолеть последующие шаги.

Самах тенью выскользнула из шатра следом за ней, и они вместе пошли вперед к маячившим впереди домам. В них уже горел свет — жители лагеря готовились ко сну.

За их недолгую совместную прогулку они не сказали друг другу ни слова о том, что было оговорено в шатре.

— Я тебя не виню, — тихо сказала валькирия, проводив ее до выделенной ей комнаты в одном из домов. Заходить внутрь Самах не стала, лишь пропустила девушку внутрь. — Я бы поступила точно так же. Отдыхай.

Стоило Самах уйти, как Рэйна медленно съехала спиной вниз по закрытой двери комнаты, обхватив колени руками.

Как же ей надоело это все разбирать! Интриги, чужое «грязное белье», ловушки Каспара. От всего этого обилия информации и воспоминаний у нее кружилась голова. А последние все приходили и приходили, накрывая ее с головой.

Она уткнулась подбородком в колени, невидяще смотря вперед. Ветерок, залетевший в комнату вместе с зашедшей Рэйной, погасил горящие свечи. Теперь девушку окутывала приятная полутьма.

Она не хотела начинать все с начала на пепелище прошлой жизни. Была готова выть от бессилия от того, что вернулась в полный разгром своих устоев по всем фронтам. Не желала возвращать себе прошлое существование в тени чьей-то шахматной партии. До слез ненавидела свое новое беспомощное тело, в котором больше не было даже той капли магической силы. То, что в Меласе явно существовал некий морок, что скрывал истинную расу каждой души, было сродни удару под дых, ведь она и предположить не могла, что в мире Живых существует такое весомое различие между фейри и смертными. Да и Хемега с ними, как-нибудь с этим справится…

Рэйна не видела себя в качестве члена семьи валькирий или какого-либо иного круга. Уже однажды примкнув к тем, с кем ей было комфортно, и потеряв их, Рэйна не хотела больше ни с кем сближаться. Не желала искать замены, видеть в Самах Мюриэль и от этого ощущать дежавю.

Скрипнув зубами, Рэйна стала раскачиваться взад и вперед, закрыв глаза.

Снова она оказалась без средств, поддержки, физической подготовки, власти и влияния. Вновь ей придется писать себя с чистого листа, собирая по кускам в слабом, смертном теле.

«Ну, а что ты хотела? Думала, что сразу после возвращения из мира Мертвых окажешься королевой на сундуке с золотыми монетами?» — ядовито нашептало ей подсознание.

У Рэйны даже не было сил подняться с деревянного пола. У нее вообще не было сил ни на что.

Из нее будто бы разом вытащили все кости скелета, оставив безвольные мышцы лежать.

«Слабачка, — мысленно сказала себе она. — И это все, на что ты способна? А как же твоя месть, ради которой ты вернулась? Где вся твоя злость, что была в Меласе?»

По щеке Рэйны медленно потекла слеза.

«Вставай, Хемега тебя подери! Вставай и борись!» — кричало подсознание, мечась внутри ее черепной коробки.

Она пыталась зажечь в себе тот самый фитиль, что горел в ней до этого. Пыталась изо всех сил. Даже вспоминала те слова Саргона в саду.

«…Ты никчемная, бесполезная девица, наивно полагающая, будто она уникальна, так скажем, не такая, как все. Но хочу тебя разочаровать: ты даже не обычная. Ты просто никто. У тебя нет ни силы, ни власти, ни баллов. Ты ничтожество, возомнившее о себе невесть что…»

Но, как назло, ее воспоминания тут же подкидывали ей другие его слова:

«…Ты умница, — мурлыкнул Саргон, щелчком пальцев стирая в пыль оставшиеся Кошмары».

Рэйна тихо взвыла, запрокинув голову наверх. Вокруг все закружилось и завертелось с бешеной скоростью.

«…Я бы не хотел говорить тебе тех слов в саду…»

Она медленно легла на холодный пол, свернувшись калачиком.

В памяти вспыли лица Ноа, Иллиаса, Бронта, улыбающейся Эль…

«…Ты прекрасна во всем, и я хочу, чтобы все это увидели. Эти образы созданы для тебя. Они подчеркнут в тебе то, что вижу я: безумно сильную, смелую и обворожительную девушку…»

«…Не отключай свои эмоции хотя бы со мной. Для каждого кузнеца, как бы странно это ни звучало, важна отдача…»

«…Рэйна, мы пришли тебе помочь. Видели ранг задания. Оно никак не одиночное. Тем более, ты только недавно прошла ритуал. Ноа за тебя переживает…»

Вынырнул тихий шепот Ноа ей на ухо на берегу озера Ассин:

«…Отомсти за нас, Рэйна. Я вижу и знаю, ты сможешь…»

Сорвались все путы, что держали ее в осознанном состоянии.

«…Ты мне стала больше, чем подругой, Рэйна…»

По щекам Рэйны потекли слезы, глаза остекленели.

Она вновь и вновь возвращалась в пережитое в Меласе, ныряя в воспоминания как в бездонную пучину, жалящую ее больнее осиного роя.

Этот калейдоскоп все кружился, унося ее сознание прочь из земного тела. В мир, который был за гранью рационального. К вещам, которые в ее реальности не существовали.

Она не сопротивлялась. Покорно плыла туда, где ей уже подмигивали те знакомые изумрудные глаза, и надеялась в запахе ладана снова найти поддержку и желание жить дальше.

Глава 4

Очнувшись утром на ледяном полу, она нашла себя морально разбитой.

Рэйна не попыталась «зажечь» себя заново. Знала, что не выйдет. Но девушка предприняла попытку собрать то, что от нее осталось. Ведь она просто не могла сдаться и опустить руки, выглядеть в глазах других слабой. Только это заставило Рэйну медленно подняться.

Покачиваясь, она пошла к кровати и рухнула на одеяло, вдыхая приятный запах чистого постельного белья. Чтобы отвлечься от пустоты в голове и сердце, начала рассматривать простое убранство светлой комнаты, которую сейчас освещали утренние лучи солнца.

Стены и пол из златодуба, стул, небольшое зеркало, пустая полка, шкаф, кровать, тумбочка со сменной одеждой и потухшей свечой. Ничего лишнего, только самое необходимое для того, чтобы переночевать. На стенке висел оберег, повешенный на гвоздь. Рэйна устало перевернулась на бок.

Ее вчерашний всплеск породил внутри ее души трещину, и та постепенно увеличивалась.

Полежав еще какое-то время и, наконец, сумев встать, Рэйна подошла к зеркалу. От сна на полу ее одежда смялась и запылилась, поэтому она переоделась в сменную.

Рубашка оказалась ей великоватой, как и штаны. Ей пришлось туго подпоясаться ремнем. Ныне ее ребра можно было пересчитать пальцами. Из-за того, что несколько месяцев назад принцесса Канна начала стремительно терять вес из-за бессонницы, ей, как ее Тени, тоже пришлось сбросить вес, чтобы они находились в примерно одинаковой весовой категории. Однако это сказалось и на мышечной массе.

Натянув ботинки, она вышла из комнаты в коридор двухэтажного дома. При солнечном свете она смогла рассмотреть, что на этом этаже было четыре двери, ведущие в маленькие комнатки у самой крыши. Девушка спустилась и вышла на улицу, оставив дом за спиной.

Лагерь уже был полон жизни. Скорее всего, здесь вставали очень рано. А судя по расположению солнца, Рэйна провалялась в кровати до полудня.

— Луна! Луна, постой!

Рэйна обернулась на окликнувшую ее Рут, что рыжеволосым вихрем неслась к ней. Днем ее кожа казалась еще зеленее в тон глазам.

— Пойдем, я тебя накормлю, — валькирия схватила ее за руку и потащила в противоположном направлении. — А потом пойдешь, куда шла.

Когда они разделались с завтраком и убрали за собой тарелки, Рэйна решила пройти вслед за Рут к тренировочным площадкам. Мимо одной из них они прошли, и Рэйна увидела, как сражается Астрид в воздухе. Это зрелище поистине захватывало дух.

Маленькие крылышки на сапогах поднимали валькирий с легкостью, будто те были пушинками. И сохраняли маневренность, позволяя владелицам быстро уклоняться от атак.

Их бой был похож на танец в воздухе: быстрый, смертоносный и элегантный. Рэйна невольно засмотрелась на их тренировочное сражение, прикрыв ладонью глаза, чтобы их не слепил солнечный свет.

Она нагнала Рут у самого подхода ко второй площадке, где тоже шла тренировка. Однако здесь, помимо валькирий, были и другие фейки и фейри, которых… обучала искусству боя Моника.

Заметив взгляд Рэйны, Рут пояснила:

— Валькирии не только те, кого избирают таларии. Валькирией может стать любая, кому некуда больше идти и кто желает освоить наше ремесло.

Довольно самоуверенное заявление, однако. Но Рэйна с этим спорить не стала.

Она примостилась на лавочку, наблюдая, как Рут уверенно вливается в тренировку и обучение. Тренирующиеся девушки занимали только половину поля, вторую оставляя не тронутой.

Рэйна не стала навязываться, решив понаблюдать со стороны. Удивительно, но валькирии учили девушек бою под музыку. И Рэйна не ошиблась: действительно многие элементы их техники были взяты из танцевальных связок. Это позволяло обучающимся быстрее и проще проходить выучку.

Потеряв счет времени, наблюдая и подмечая все нюансы, Рэйна не заметила, как к ней подошла Самах. Только когда та тронула ее за плечо, девушка обернулась и увидела валькирию.

Самах протянула ей бутыль с водой. Рэйна взяла ее и молча выпила половину. Самах не села рядом, продолжив стоять.

— Яблоко будешь?

Девушка скосила взгляд на зеленый фрукт, что держала Самах, и мотнула головой. Тот напомнил ей о Меласе. Опять.

С этого момента она зареклась больше не придаваться воспоминаниям, чтобы сохранить себе рассудок.

— Тогда, может, опробуешь полученные знания в ходе наблюдения на практике? — валькирия улыбнулась, кивком указав на вторую половину тренировочного поля. Ее волосы с вплетенными в них бусинами качнулись. Сегодня Самах вплела в косички синие перья. — Я приглашаю.

— С тобой? — выгнула бровь Рэйна.

— Да, как ни странно.

— Почему?

— Я обычно предпочитаю тренировку на мечах иной, — неопределенно ответила Самах.

— Какой?

— Стрельбе.

Это было очень неожиданно.

— Ты лучница? — Рэйна даже не ожидала такого поворота. А ведь и правда, при их первой встрече у Самах не было меча! Только кинжал.

— Да. Понимаю, это неожиданно, но абсолютно не значит, что я не умею обращаться с мечом. Этим искусством владеет каждая валькирия.

Самах взяла два тренировочных меча. Рэйна встала и пошла вслед за ней. Тем временем Рут отошла к магической музыкальной шкатулке, из которой лилась музыка. В своей жизни такие шкатулки Рэйна видела только однажды, когда в Валас приезжали гости из Маджара. Канне тогда было восемь, ей семь. Один из гостей подарил Канне такую шкатулку, на которую с помощью магии можно было записать что угодно. Принцесса записала сказки их старой няни, которые они не раз переслушивали со слезами на глазах, когда той не стало.

Самах, обернувшись, окликнула Рут, своим голосом выводя Рэйну из воспоминаний:

— Хей, поставь, во имя Сириуса, что-то более веселое. А то иначе я расплачусь.

Девушки не сдержали усмешки, а Рут ухмыльнулась, прокручивая рычажок. Настроив шкатулку, Рут заявила уже развернувшейся к Рэйне Самах:

— Предлагаю общую разминку, — сказала она и ухмыльнулась. Из шкатулки раздалась довольно ритмичная музыка, слегка удивив Рэйну. Ей были привычны более спокойные и лирические мелодии, которые их учили играть на клавикордах.

Рут ловко подхватила лежащие на траве деревянные палки и бросила по одной каждой девушке. Поймав на лету свою, Самах уточнила у Рэйны:

— Ты «за»? Она предлагает технику «зеркала».

Отбросив меч и поймав длинную палку, больше похожую на шест, Рэйна кивнула. Ей нужно было отвлечься, и такой вариант показался ей довольно приемлемым. Кажется, тренировка ожидала быть интересной.

Рут, Самах и Рэйна встали напротив девушек и Моники. Последняя тут же стала отбивать палкой о землю нужный ритм под музыку. Ей начали вторить другие. Рэйна не сразу поняла, что ей делать, но чуть позже зеркально стала отображать действия беловолосой валькирии.

Движения, с которых начала разминку Моника, были довольно просты. Стоя напротив Рэйны, она задавала общий ритм танцевальных движений. Такой опыт у Рэйны уже имелся на этажах Авеля в танцевальных баттлах. Однако здесь валькирии использовали дополнительные выпады с шестами в руке. Если они заменили бы шесты на копья, то эффект таких действий против врагов был более чем смертоносным.

Быстрые прокрутки, внезапные атаки — все это уже через какое-то время заставило Рэйну хватать ртом воздух и еле поспевать за отточенными движениями воительниц. Девушки, которые не принадлежали официально к валькириям, и то чувствовали на такой тренировке себя гораздо увереннее, нежели она. А Моника все наращивала темп…

К концу разминки Рэйна тяжело дышала, облокотившись на палку со спутанными волосами и мокрым от пота лицом. Щеки валькирий же лишь немного раскраснелись, показывая, что такая нагрузка не была для них сверх их нормы.

Улыбнувшись Рэйне, девушки медленно стали расходиться. Вскоре на площадке осталась только она и Самах.

— Ну что, потанцуем вдвоем?

— Давай, — еле выдохнула Рэйна, поднимая с травы меч.

— Вижу, ты изрядно утомилась, — усмехнулась Самах.

— Я только разогрелась.

Их тренировка кончилась через несколько минут, когда Рэйна повалилась на траву, а Самах приставила тупое острие к ее шее.

— Еще бы секунда, и ты была бы мертва. Будь это не тренировка.

Рэйна, тяжело переводя дух, посмотрела на нее снизу вверх.

— Я уже была мертва. А то, что ты наполовину бессмертная, нечестно.

Самах протянула ей руку, помогая подняться.

— Лишь наполовину фейка, это правда.

— И какие бонусы ты от этого имеешь? — девушка отряхнула свои штаны, морщась от каждого движения.

— Да так… не особо многое. Более длинную продолжительность жизни, скорость и ловкость, — пожала плечами Самах, вынимая листик из волос Рэйны.

Девушка сглотнула, пытаясь не ощущать во рту горечь разочарования от того, что являлась обычной смертной. Тренируясь с валькириями и фейками, она видела, насколько они были сильнее ее. И в выносливости тела, и в продолжительности жизни они опережали ее на огромный шаг, который ей никогда не преодолеть.

— И сколько же тебе сейчас лет?

— Около шестидесяти.

Рэйна поперхнулась воздухом, шокировано смотря на Самах. Это что, выходит, она только что проиграла шестидесятилетней бабке? Которая выглядит на двадцать пять максимум!

— Что? — недоуменно спросила Самах, видя реакцию Рэйны.

«А ничего! Надоели хвастаться своими техниками и преимуществами!» — про себя подумала она, молча поковыляв обратно в свою комнату. Самах что-то еще говорила ей вслед, но она уже не слушала.

Это ж надо так — переродиться и оказаться человечишкой! Горечи и обиде Рэйны не было предела. Ну ничего, скоро она отсюда уедет, и ее гордость перестанут задевать их всего-навсего полуфейки и прочие гибриды бессмертных с людьми.

Она еле сдерживала подступающий ком в горле и слезы, которые, как и вчера, грозились затопить ее целиком. С каких это пор она стала такой плаксой? Впрочем, это было уже не столь важно, как то, что ей надо было остаться одной и вновь набраться сил для взаимодействия с другими. Взять верх над эмоциями и начать, наконец, двигаться к своей цели. Ей это было необходимо, ведь в таком нестабильном состоянии как сейчас, она бы не смогла действовать на здравую голову.

Призраки Меласа кружили над ней, когда она повалилась на кровать и погрузилась в полудрему. Ей снились небоскребы и машины, которых в ее мире никогда не было, дивные птицы и посиделки в саду особняка Саргона. Кажется, она даже улыбалась во сне.

Ее вытащили из постели, когда уже вечерело. Закат окрашивал небо в алые тона, и это указывало на то, что сегодня тумана точно не будет.

Самах вновь отвела ее в главный шатер, который в этот раз был пуст. На столе вместо карт лежали две пары таларий. Шарики фейского света разгоняли тьму и ярко освещали шатер не хуже камина.

Рэйна подошла к столу и взяла в руки один из сапог. Крылышки на них казались игрушечными.

— Мне их просто надо померить?

— Ну да, — ответила Самах и села на один из сундуков.

— И в чем здесь соль? — поинтересовалась Рэйна, стягивая свои сапоги и натягивая таларии.

— Никакой соли здесь нет. Тебе надо померить обе пары, при этом надеть не по одному сапогу, а оба. Если таларии тебя выберут, то крылышки оживут, и ты почувствуешь с ними связь.

— Связь с ботинками? — фыркнула девушка.

— Не подшучивай над традициями, — голос Самах был строгим, однако она улыбнулась.

— Угу, — буркнула Рэйна, натягивая второй сапог.

Она встала и посмотрела на таларии. Те были ей чуть велики в носках. Перышки у них были точь-в-точь как у маленьких птиц.

— И? — спросила она, когда ничего не произошло.

— Не твои, — печально сказала Самах, протягивая ей вторую пару поменьше. Рэйна померила и их. Но металлические крылышки и на этой паре так и не ожили. Рэйна не удивилась, что таларии ее не признали.

Валькирия печально поджала губы, и в этот момент в шатер вошли трое.

Астрид, Леони и Рут замолкли, глядя на Рэйну и Самах. На молчаливый вопрос Астрид Рэйна отрицательно мотнула головой. Рут шумно выдохнула.

— Это печальная новость, — сказала Леони, сверкнув черными глазами. Ее голос был негромким, мелодичным и похожим на журчание ручья. Голубой оттенок кожи и глаза-бусинки подсказывали, что ее родственниками могли быть озерные фейри. — Но мы пришли сюда не только за этим.

Она прошла к столу, на ходу разворачивая в руках небольшой сверток. На свету блеснул большой камень глубокого черного цвета. Оникс.

— Это камень правды, Луна, — сказала Рут, вставая рядом с Астрид.

Камень, который мог подтвердить, что она говорила правду.

— Пришло время узнать вам, лгу ли я о своей смерти или нет? — хмыкнула Рэйна, прекрасно понимая, что они не обязаны ей верить.

Они вообще ничего не должны были ей. Как и она им. Но судьба распорядилась иначе, и вот они все тут собрались здесь все вместе. Человек и четыре наполовину бессмертные девушки, которые запросто могли быть в два, а то и в три раза ее старше.

— Смертные мало знают о нас и наших силах, но любят распускать слухи, — внезапно сказала Астрид, становясь рядом с девушкой. Рэйна не была низкой, но валькирия оказалась выше ее практически на голову. — По легендам, если положить руку на этот камень, то он покажет лжет ли говорящий или же говорит правду. Но это не совсем так.

— На него не нужно класть руку, чтобы узнать, правда это или ложь. Если кто-то находящийся рядом говорить ложь, то камень на это откликается, — спокойно продолжила валькирия.

— Зачем вы мне все это говорите? — уточнила Рэйна.

— Затем, — первая кивнула за камень правды, ставший вдруг изумрудом и подтверждая ее слова, — чтобы после того, как мы выйдем из шатра, между нами не осталось никаких недопониманий.

Например, про то, лгали они ей про непричастность к покушению?

— Мы никогда не имели отношения к тому, что происходило в Валии. Валькирии и сторона Маджара никогда не планировали и не совершали убийство принцесс Канны и Дианы, принцев Ронана и Дарела, — заявила Астрид. Скосив глаза, Рэйна удостоверилась, что камень продолжает быть окрашенным в изумрудный цвет. — Мы хотели заключить этот договор мирно и честно, не выдвигая условий присутствия на встрече наследников престола. Нами было выдвинуто лишь одно условие: прислать на подписание договора доверенное лицо королевы Валии.

Камень не изменил своего цвета. Рэйна молча дослушала Астрид, а потом сказала:

— Королеву и принцессу обманули. Нас всех обманули, выманив из замка и хладнокровно убив. Я видела, как убийцы вонзили в Канну кинжал южной ковки. Пыталась предотвратить ее смерть, но меня убили раньше. Напоследок меня пронзили копьем и обокрали, а труп бросили на ритуальное сожжение. Я вернулась из мира Мертвых. Я была там и видела Смерть. И я готова отомстить и за убийство Канны, и за смерти ее братьев и сестер, и за свою смерть в том числе.

Она перевела взгляд с изумрудного камня на Астрид.

— Я была Селилуной Дрейк. Но Луна умерла, и теперь я предпочитаю нарекаться иначе. Если в моих силах будет очистить имя валькирий от обвинений, не раскрывая свою личность, я сделаю это, не задумываясь. А пока могу только поклясться, что отомщу Каспару за то, что он сорвал подписание договора. И поэтому в скором времени вас покину.

— Мы все понимаем и благодарим за содействие, — сказала Астрид, сжав руку Рэйны. — Утром мы перебросим тебя туда, куда ты попросишь. Поможем, чем сможем. Если вдруг тебе понадобится вернуться — ты знаешь куда идти.

— Спасибо, — поблагодарила девушка и улыбнулась. — А если я вам понадоблюсь, то не спрашивайте Луну. Как только я отомщу, то пришлю весточку. И написана та будет от лица Рэйны.

Утро в портовом городе выдалось прохладным, хмурым и бессолнечным. В лагере, находившемся в лесу, наоборот, было солнечно. Как только они переместились оттуда в Нанкар, сразу стало понятно, насколько далеко находился лагерь от привычных Рэйне человеческих земель.

Вдыхая влажный соленый воздух, приносимый холодным послештормовым ветром, Рэйна слушала крики чаек.

Леони перебросила ее и Самах перед воротами в город, но в Нанкар вошли только они с Рэйной. Но девушка не верила, что Самах спонтанно решила прогуляться, оттягивая их прощание.

Когда, пройдя по главной улочке уже пробудившегося городка, валькирия остановились у дверей одной из местных таверн, Рэйна удивленно обернулась.

— Это хорошее заведение, и Астрид уже сняла тебе комнату на несколько ночей, — сказала Самах, протягивая ей пухлый мешочек. — Этого хватит на первое время, чтобы начать все с чистого листа.

— Спасибо.

— А вот это, — сказала вдруг Самах, протягивая ей свой кинжал в ножнах, — от меня для спокойствия души.

— Зачем ты даришь мне свой кинжал? — спросила Рэйна. Судя по весу, денег в мешочке вполне хватило бы и на покупку оружия, и на пропитание.

— Не каждый день я встречаю ту, что побывала и вернулась из царства Мертвых, — только и ответила ей Самах, вкладывая ей в ладонь рукоять кинжала. Рэйна приняла этот подарок, ведь не в ее нынешнем положении было отказываться от благ. Тем более, что мосты к ее прошлой жизни были сожжены безвозвратно, и любая помощь могла ей ускорить исполнение ее долга крови. — И запомни: тот, кто хоть день провел в лагере валькирий, всегда может рассчитывать на нашу поддержку.

Произнеся это и не дождавшись ответных слов Рэйны, она быстро и крепко ее обняла, а затем с невероятной скоростью взмыла вверх, растворившись в хмурых небесах.

Глава 5

До своей комнатушки в таверне Рэйна так и не дошла.

Зайдя внутрь этого заведения, чья криво выведенная красными буквами вывеска гласила «Тихая гавань: лучшее питейное место», девушка направилась было прямиком к хозяйке. Однако, услышав разговоры торговцев и моряков, остановилась на полпути.

Под ее ногами скрипнули старые половицы. В зале таверны было не слишком многолюдно в этот час, поэтому она без труда различила суть и предмет разговора:

–…Падальщик снова в порту, опять взялся за свое.

–…Слышали вести из Валаса? По всей стране объявлен траур. Все наследники Валии мертвы. Упаси Семидея, что нас только ожидает в ближайшие дни…

Плащ с капюшоном надежно скрывал ее лицо и тело. Рэйна могла не волноваться, что будет узнана, однако оставаться посередине зала было бы слишком подозрительно. Поэтому она присела за один из столиков, жестом подозвав к себе хозяйку для заказа питья.

–…Королева Аделла здравствует?

— Пока да, но это дело времени, когда в стране вспыхнет переворот…

— Не води с Падальщиком дел, Наиль. Он помогает южанам и способствует разжиганию мятежа в Валийских горах…

Падальщик, Шакал, Валийский пес — все эти красноречивые прозвища Каспар Дрейк получил отнюдь не за добрые поступки. Рэйна была в курсе его некоторых грязных дел, однако ее приемный отец был лучшим шпионом во всей Валии и умел очень тщательно скрывать свои тайны.

Рэйна до побелевших костяшек сжала ручку кружки с сидром. Если все, о чем сейчас говорили, правда, то…

Каспар и она были в одном городе.

Она вынула из мешочка монету и положила ее на стол за сидр. Медленно пошла к выходу, прокручивая в голове полученные сведения.

Оказавшись на улице, она пошла искать банк. Больше она не будет такой глупой, чтобы носить с собой все деньги.

По пути Рэйна нашла лавку с оружием и купила самый простой кинжал. Захватила плащ подешевле и только после этого нашла банк. Положив туда все деньги, кроме пары золотых монет, Рэйна поместила кинжал Самах и плащ туда же на сохранение. После она вышла на главную улицу и отправилась прямиком в порт.

Она еще ни разу не была в Нанкаре. Но до ее ушей в Валасском дворце доходили шепотки слуг о том, что Каспар часто там бывает.

После заключения договора, в котором Мирия буквально повисла на шее у Валии, Каспар наведывался туда чуть ли не каждые два месяца. Королеве докладывали, что он налаживает там морские пути и торговлю с Мирией и Валией. Но, кажется, он занимался там совсем не этим.

Рэйна зашла в одну из рыбных лавок и из-под капюшона приветливо улыбнулась хозяину. Сейчас ей было не до размышлений и расследований о том, зачем являлся в Нанкар ее приемный отец. Ей нужно было добыть сведения.

Уже через несколько часов Рэйна пыталась удобнее расположиться на черепичной крыше, следя за всем, что происходило на освещаемой лишь тусклым светом фонарей площади. Карабканье на этот дом далось ей нелегко, но хороший угол обзора того стоил.

С гавани дул холодный ветер, каждый раз норовя сдуть с нее капюшон. Этот дешевый плащ грел из рук вон плохо, но Рэйна бы не стала пачкать свой прошлый в этой грязи. Удивительно: на этой крыше находились даже тонкие рыбьи косточки. Однако котов, устроивших здесь хороший пир, видно не было.

Над головой Рэйны простирался балкон, а под ее ногами обрывалась черепица. В своей руке девушка держала наготове купленный кинжал.

Несколько фигур появились на площади сразу же, как только заморосил мелкий дождь. Рэйна сверилась с часами на башне: они пришли вовремя. Как и рассказали ей источники.

Девушка глубже натянула капюшон на голову и постаралась не стучать зубами. На крыше, продуваемой всеми ветрами порта, было очень холодно и мокро. И этот мертвенный холод пробирал ее до костей.

Как назло, дождь усилился и стал приглушать разговоры на площади. Рэйна оценила обстановку и решила перебраться поближе.

Аккуратно сползя с крыши на очередной балкон, она мягко приземлилась на пол. Отсюда она уже лучше различила очертания фигуры Каспара. С новой точки наблюдения ей было гораздо проще его рассмотреть. Даже несмотря на то, что его лицо скрывала шляпа, она могла бы заложить десять золотых, что это был он! За столько лет она научилась безошибочно распознавать его по фигуре. Укрывшись под каменной вазой, Рэйна вновь просчитала расстояние, что отделяло ее от Каспара. Она уже делала это днем, когда осматривала местность, но решила еще раз удостовериться в правоте своих суждений.

Действительно — с этой точки попадание в сердце Каспара будет метким и точным. Рэйна приготовила кинжал.

До нее доносились обрывки разговора, но они казались ей несущественными. И ради этого она сменила изначально выбранный пункт наблюдения? Что ж, эту информацию она возьмет на заметку, но сейчас ее цель была иной.

Рэйна подалась чуть в сторону, открывая себе возможность для маневра. Она должна была убить его с одной попытки. С одного прямого попадания в сердце.

Шум в ушах заслонял ей все, а тем временем дождь превратился в ливень. Ее пальцы немного скользили на рукояти кинжала.

Она замешкалась всего на секунду. Но этой секунды ей хватило, чтобы она заметила, что вблизи на свету щетина на лице Каспара не светлая. Она была рыжей. О Хемега… нет!

А потом Рэйна резко обернулась. И, прежде чем ее глаза закрылись, а она, оглушенная, отключилась… Рэйна увидела лицо своего приемного отца.

* * *

Первое, что она ощутила — металлический привкус крови во рту. Второе — пронзившую виски боль. Рэйна застонала, но из-за кляпа во рту получилось нечленораздельное мычание.

Девушка медленно раскрыла глаза, морщась от тошноты и головокружения. Перед ее взором все плыло, и ей пришлось фокусировать свой взгляд, который уперся в большие мужские ботинки. Рэйна подняла голову.

Каспар Дрейк стоял перед ней, криво ухмыляясь и спрятав руки в карманы штанов. Он чуть наклонил голову, рассматривая Рэйну своими серо-голубыми глазами. Такими же, как и у нее.

На его притягательном лице, не лишенным мужского очарования, угадывалась отросшая светлая щетина. Глаз касались светлые волосы, которые он любил зачесывать на бок. Каспар был в два раза старше Рэйны, но при этом за это время не растратил своей харизмы и живости ума. Точнее наоборот. С годами он стал только изощреннее в своих делах и желаниях.

— Здравствуй, доченька.

Глубокий баритон, ласкающий слух.

Каспар умел говорить так, что от любых его слов плавились кости. Но на Рэйну это никогда не производило ни малейшего впечатления.

Ответить ему она не могла. Во рту Рэйны был кляп.

— Какая приятная встреча! Знаешь, моя доченька, моя Луночка, я был приятно удивлен, не найдя твой труп той ночью, — Каспар отошел чуть дальше и налил себе из графина янтарную жидкость в стеклянный стакан.

Каспар никогда не называл ее дочерью. Ни разу не сказал ей даже ласкового слова. Он всегда вел себя с ней так, будто она была куклой или же пустым местом. Тенью той, кого он баловал, любил и возил на пони.

Рэйна аккуратно осмотрела обстановку: ее притащили в помещение, похожее на личный кабинет. Лакированная мебель, картины, золотые подсвечники. Здесь она, пачкающая ворс рунийских ковров своей кровью, что текла из разбитого виска, казалась крайне неуместной.

— Не хочешь объяснить, почему ты до сих пор жива, моя дорогая дочурка? — взгляд Каспара прожигал льдом. На нем был его излюбленный костюм белого цвета с золотыми запонками. Он вытащил из своего нагрудного кармана такой же белоснежный платок, с вышитыми там золотой нитью инициалами К. Д., и промокнул сочащуюся из раны на виске Рэйны кровь. — Ах да, ты же не можешь.

Рэйна дернулась на стуле, зашипев на него. Она была туго связана по рукам и ногам. И, увы, все те премудрости освобождения от пут, которым ее обучал сам Каспар, он учел. Рэйну связали крепко и надежно, без возможности самостоятельно выпутаться.

— Ну-ну, — Каспар даже не дернулся. — Неужели ты мне не рада?

Да она просто на седьмом небе от счастья.

Девушка уже минуту пыталась вытолкнуть изо рта кляп, но пока безрезультатно. Поэтому, за неимением других средств мести, Рэйна смерила его взглядом, в который вложила всю свою ненависть и злобу.

Ее рука бы не дрогнула, если бы Каспар Дрейк испустил свой последний вздох. Рэйне было его не жалко. Он заслуживал этого. И даже не потому, что ему было все равно на ее состояние все ее детство. Нет. Она просто прекрасно понимала уже много лет, что за лицом Каспара прятался хищник, который заманивал их всех в ловушку не один год.

Рэйна смотрела на его лицо, знакомое ей до последней родинки. На такие схожие черты с ее. На светлые волосы, мягкий изгиб губ…

Дыра в ее сердце ширилась. Ему нельзя было верить. Но когда-то, будучи маленькой девочкой, она совершила эту ошибку. Ведь она мечтала о том, чтобы у нее был отец.

«… — Ты моя кровь, Луна…»

И вот он, во всей красе. Убийца Канны и всех ее братьев и сестер. Ее убийца.

Яблочко от яблони недалеко упало. Что ж, теперь Рэйна узнала, в кого она была такой жестокой.

Она всего лишь хотела семью… Но такой отец ей был не нужен.

— Мне вот интересно… Как ты смогла улизнуть? Кто тебе помог, и как ты выжила? — начал рассуждать Каспар, задавая вслух риторические вопросы. — Я ведь все просчитал до малейших деталей. Все должно было пойти по плану. Но вот мы здесь, спустя несколько дней. И ты вполне себе жива… — он почесал свой подбородок. — Что ж, наверное, не стоило доверять такое дело тем, кто косвенно был с тобой знаком. Приму к сведению на будущее.

На будущее?!

Рэйна еще раз дернулась на стуле, и в этот раз ей удалось выплюнуть кляп изо рта. Волосы прилипли к ее лбу, мокрому от пота и крови.

— Зачем?! — закричала она ему в спину, когда он отошел от нее к окну, за которым плыли тусклые облака. — Зачем ты это сделал?

«Зачем ты убил меня, отец?» — мысленно добавила она. Ее голос сорвался на хрип. По ее щекам потекли слезы.

Она ведь в детстве и правда считала его своим отцом. Каспар дал ей свою фамилию. Он забрал Рэйну из приюта. И в глубине души такое предательство, которое она осознала лишь сейчас, ранило ее.

— Зачем? — повторил Каспар, обернувшись со снисходительной улыбкой. — Зачем что?

Он провоцировал ее на открытый вопрос. Хотел увидеть ее слабость.

Каспар знал, что Рэйна всегда нуждалась в нем и в его одобрении. Поэтому она и бездумно согласилась на этот план с поездкой на подписание договора, так как хотела, чтобы он ею гордился.

Взгляд Рэйны стал безумным. Глаза были влажными от слез. Она это не скажет и не признается ему. Никогда.

— Зачем было их убивать? — осипший голос, больше похожий на хрип, вырвался из ее горла.

— Затем, что они мешают, — просто ответил ей Каспар, садясь перед ней на корточки.

Сама Рэйна была привязана к железному стулу. Если бы не слабость, она могла бы встать и снести его с ног. Но для таких маневров ей не хватало сил. И Каспар это прекрасно знал.

— Они мешали мне, и я их убрал.

— А я тебе тоже мешала? — спросила Рэйна и усмехнулась.

— Ты?

— Я.

— Да. Ты моя кровь. И это тоже проблема.

Рэйна тихо засмеялась, внутренне заживо сгорая в агонии. Каспар молча наблюдал за ней.

— Тогда зачем было ждать так долго?

Их диалог заполоняли сплошные «зачем» и ни одного «почему».

— Это могло случиться и раньше. Но ты тогда все испортила.

Сначала Рэйна не поняла, о чем шла речь. А потом вспомнила. И ее смех тут же прекратился.

Столица. Три года назад. Покушение на Канну. Полуразрушенный дворец. Гибель короля Валии, выкидыш у королевы. Сильные ожоги у Дианы на ручках, оставшиеся с ней навсегда…

— Так это… был ты.

Она не вопрошала. Рэйна утверждала. И ждала подтверждения, словно пощечины.

— Да, я.

Слова ударили ее наотмашь.

— Тварь.

Тут уже настал его черед смеяться.

— А ты всегда была неблагодарна, — он поднялся и окликнул кого-то из коридора. — Пора закончить то, что было начато слишком давно.

— Они же были твоей семьей! — ее крик был полон боли и слабости.

Они были ее семьей. Он был ее семьей. Принцессы Канна и Диана, принцы Ронан и Дарел, королева Аделла и король Рональд.

— Отведите ее в камеру, — не оборачиваясь и не реагируя на нее, обратился Каспар к двум вошедшим в кабинет мужчинам. Судя по чертам их лиц, они были из мирийцев. Значит, ее не успели увезти далеко, пока она была без сознания. Это было уже хорошо. — Я подойду чуть позже.

Двое амбалов с легкостью ее подхватили за руки, отматывая от стула и волоча к двери. Рэйна зашипела и начала изворачиваться, а потом и вовсе укусила одного из них. Ответ на такое поведение последовал быстро: боль от удара кулаком выбила ей из легких весь воздух, собранный для крика.

Прежде, чем ее вытолкнули на лестницу и больно спустили по ступенькам, она еще раз поймала на себе взгляд Каспара.

«Я тебя убью», — читалось в ее глазах, подернутых пеленой, когда она на него посмотрела.

«Это я тебя убью, доченька», — отвечал ей взгляд Каспара.

После спуска с лестницы в подвал, Рэйна перестала ощущать свои конечности. Все ее тело превратилось в один сплошной сгусток боли. Из рассеченной губы в рот текла кровь.

Когда девушку бросили на холодный каменный пол, укрытый соломой и тряпьем, ее развязали, чтобы заковать в цепи. Решетка в камеру захлопнулась, на нее скользнул увесистый замок.

Рэйна еле-еле лязгнула кандалами на запястьях и лодыжках в попытках встать, когда у двери возник Каспар. Он оглядел ее, немощную, и улыбнулся.

— А теперь проведем эксперимент: что быстрее тебя добьет — голод, жажда или туман? Думаю, ты прекрасно понимаешь, что камень вокруг тебя обычный. Но могу тебя сразу обрадовать: твоя камера с шумоподавляющим заклинанием. Правда, приятный сюрприз?

— Я тебя убью, — прошипела или, скорее, проскулила Рэйна, распластанная на полу.

Каспар не обратил и толики своего внимания на ее слова. И уже собирался уйти, когда ударил ее больнее, чем кто-либо:

— Ах, и да… Отвечая на твою реплику… Мне не нужна была семья, хоть она у меня и была. А у тебя ее никогда не было и не будет. Ты никому не нужна. Ни-ко-му. Мне тем более. Я не твой настоящий отец. И никогда им не был.

Эти слова раздались похоронным колоколом в ее сердце. По щеке скатилась слеза.

Удаляющиеся шаги Каспара затихли. Хлопнула стальная дверь подвала.

Рэйна осталась умирать одна.

Глава 6

То, что город накрыл туман, Рэйне подсказала тонкая струйка стали, что начала вытекать из ее носа.

За все то время, проведенное ею в камере, она не двигалась. Совсем. Ей начало казаться, что она попадет в Мелас раньше, чем планировала.

Из ее тела будто выкачали всю энергию и силу, оставив мешком лежать на полу.

Рэйна не знала, сколько прошло с тех пор, как ушел Каспар. Но судя по тому, что из маленького окошка в камеру лился лунный свет, наступила ночь.

Туман постепенно холодил ей спину, лаская открытые участки кожи, проникая внутрь и обволакивая дыханием смерти. Рэйна уже ощущала, как постепенно охлаждаются ее органы.

Ну вот и все. Пришел ее конец.

«И ты вот так просто сдашься?» — шепот в ее голове нарушил тишину мыслей.

Рэйна остекленевшим взглядом смотрела на стену. С нее мерно капала вода.

Кап. Кап. Кап.

«И ничего не сделаешь?» — упрямо продолжал шепот, забираясь ей в черепную коробку и требуя ответа.

Рэйна продолжала молчать.

Кап. Кап. Кап. Кап.

«Совсем ничего?»

В камере продолжала капать вода.

* * *

Третья ночь вновь оказалась туманной.

Рэйна кашляла, продолжая лежать на том же самом месте, куда ее бросили. У нее не было сил, чтобы поменять позу или отползти к стене. Все ее тело… она будто бы уже обратилась в статую, в чьей груди еле-еле билось сердце.

Никто к ней не приходил. Она действительно никому не была нужна.

«Я нужна самой себе», — тихо возразила своим мыслям Рэйна.

«Верные слова. Так что, продолжишь лежать четвертые сутки?»

«У меня нет больше никаких вариантов. Мне отсюда не сбежать».

Дожили… Рэйна начала разговаривать сама с собой, но это ее уже мало волновало. Еще чуть-чуть, и она бы все равно…

«Ты не умрешь. Ты туда не вернешься. Или ты уже сломалась, Рэйна?»

Нет, она не сдалась. Просто в безвыходном положении и закована в кандалы. И всего-то она была погребена в этом подвале с запертой решеткой и стальной дверью…

«Сталь — это же твоя стихия. Подчини ее».

Но как? Она была не настолько сильна, чтобы сломать металл руками. А из всего, что у нее с собой было, у Рэйны осталась лишь ее одежда.

«Вставай».

Рэйна судорожно вдохнула в себя воздух. Ее тело продолжило лежать не шелохнувшись.

«Вставай».

Она тяжело оторвала от пола руку и медленно поползла к решетке. Каждое движение отдавалось болью в голове и теле. Легкие саднило.

«Вставай!»

Невидимая сила будто оторвала ее от пола и подняла. Рэйна вцепилась в прутья решетки, тяжело дыша. Ее грудь вздымалась и опадала.

«Плавь их».

Девушка вскинула голову, смотря на стальную дверь в конце подвала. Прутья под ее руками нагревались. В глазах Рэйны заплескалась расплавленная ртуть.

Постепенно сталь решетки начала расплавляться, стекая на пол и пачкая ее ботинки. Когда прутья превратились в лужу стали, она шагнула вперед.

Шаг за шагом. Вдох за вдохом.

Девушка двигалась к двери, которая при ее приближении таяла как масло в жаркий день. От нее клубился горячий пар.

Рэйна поднялась по ступенькам наверх, выходя в проход. Оставались лишь два препятствия: два сторожа-амбала и входная дверь.

На мужчин Рэйна даже не взглянула, сразу направившись к двери из златодуба. Она слышала их предсмертные крики, которые оборвались, стоило ей выйти на холодный ночной воздух.

Соленый ветер растрепал ей волосы. Рэйна захлопнула дверь, оставив позади себя в доме двух обратившихся в стальные статуи охранников.

Состояние, овладевшее ею в камере, улетучилось через несколько пролетов. Стальной стержень внутри нее испарился, и на его место вернулась опустошенность. А между тем позади нее послышались звуки погони.

Рэйна чудом покинула стены заточения и не хотела быть пойманной вновь. Передвигаясь по улице из последних сил, она осматривала возможные варианты укрытия. Но все вокруг было абсолютно ей не знакомо, а преследователи нагоняли. Поэтому она решилась забраться на крышу и там уже вломиться в какой-нибудь чердак.

В ее состоянии такое решение было безумием, но на открытой улице, где все заведения и дома все еще были заперты с ночи, негде было скрыться.

За ее спиной уже загорались первые лучи рассвета. Казалось, туман уже давно отступил из города, даруя желанный чистый и безвредный воздух. Желудок сводило, язык во рту превратился в наждак, а сама она — в живой труп.

Вздохнув и приготовившись к неминуемой боли, Рэйна начала карабкаться на черепицу. Вернее, она начала пытаться это сделать. Ее тело полностью отказывалось ей подчиняться. Руки были слабыми, так и норовя повиснуть плетями вдоль ее тела. Но ее желание выжить придавало им цепкости.

Она цеплялась за выступы и подтягивалась изо всех сил. Переставляла ноги в щели фасада и старалась не смотреть вниз. Медленно, болезненно, и с пляшущими черными точками перед глазами, ей удалось взобраться на крышу второго этажа и повалиться на черепицу возле балкона.

Рэйна не сразу поняла, что на крыше оказалась не одна. И лишь когда над ней склонились две темные фигуры, внимательно рассматривая, она в полной мере это осознала.

Фигуры оттащили ее от опасной близости края крыши, и в их руках она обмякла. Достигнув этой точки, она окончательно лишилась возможности на какое-либо сопротивление. И, последний раз взглянув на рассветное небо, Рэйна погрузилась во тьму.

То место, где она побывала перед тем, как очнуться, нельзя было описать никакими словами на общем языке. Но Рэйна точно была уверена в том, что находилась на грани.

Жизнь и Смерть… Дыхание обеих сестер она ощущала на своем затылке. И видела, как танцуют у погребальных костров духи умерших, хихикая и завывая. Рэйна вновь смотрела и на врата в Мелас, но не прошла в них. Кости хрустели под ее ногами, ломаясь. Замок окутывали бордовые облака.

Там, на озере Мертвых, Рэйна не приняла второй раз свою смерть.

Развернувшись, она возвратилась в тело, мечущееся в лихорадке на кровати.

Рэйна не помнила ничего. Но горела.

И лишь голоса шептались рядом, не показываясь ей на глаза…

Она ощущала себя безумно легкой, парящей высоко-высоко в небесах на пухлом облаке. Оттуда диалог, доносившийся до ее ушей, казался шепотом или пением крохотной птички.

Поначалу Рэйна не понимала слов. Не разбирала значений. Просто продолжала парить на грани забытья, не помня ни прошлого, ни ощущая настоящее.

Чуть позже пришли значения произносимых слов. Она начала понимать фразы, но ее мозг не откликался на них. Рэйна просто наблюдала.

–…Лихорадка спала, раны начинают затягиваться…

— Она выживет?

— Недавно я не давал бы вам таких надежд, однако сейчас…

— Когда она очнется?

— Я не могу давать прогнозов…

Она различила три голоса: старика, мужчины и женщины. Они были ей не знакомы.

Рэйна продолжала находиться в мягком тумане, обволакивающем ее со всех сторон. Это баюкало ее, лечило и успокаивало.

А она продолжала летать…

* * *

Колокол на площади пробил полдень. Этот звон прокатился по всему телу Рэйны, отдаваясь в костях. Но именно этот звук заставил ее ресницы затрепетать, а мысли очиститься от остатков сна.

Она заворочалась в постели, пытаясь поудобнее устроиться на подушке, как вдруг рядом послышалось покашливание. Она была не одна.

Сон быстро отступил, когда осознание и воспоминания минувшего вернулись к ней в полной мере. Где она находилась?

Рэйна не стала совершать резких движений. Аккуратно, делая вид, что еще спит, она перевернулась набок к источнику шума в надежде подсмотреть из-под полуоткрытых ресниц обстановку.

— Если ты очнулась, то лучше не оттягивать наш разговор. У нас есть дела, — звонко прозвучал в комнате девичий голос, и Рэйна мгновенно распахнула глаза.

Она находилась в комнате на чердаке, обставленной весьма скудно. Возле нее стояли двое: молодой мужчина и девушка. Одинаковый оттенок волос и глаза цвета лазурного бескрайнего моря подсказывали, что перед ней стояли брат и сестра.

Мужчина был одет в тонкую рубаху винного цвета, парчовый жилет с множеством блестящих застежек и атласные светлые штаны до колен. Его грудь пересекал черный кожаный ремень, скрываясь за накинутым длинным камзолом. На открытой части грудной клетки ярко выделялся большой камень на толстом кожаном ремешке. Его образ довершали высокие кожаные сапоги с широким голенищем.

Девушка была высокой, почти со своего брата ростом. Ее талию поверх свободной рубашки стягивал кожаный корсет, сочетающийся с облегающими черными брюками. На ногах были сапожки на каблуке, а пояс украшал кинжал в ножнах с драгоценными камнями. В левом ухе девушки сверкала золотая серьга.

Но Рэйна и без серьги поняла, кто стоял перед нею.

Пираты, разрази ее Небеса!

Но ведь Рэйна точно помнила, что перед тем, как потерять сознание, забралась на крышу. Как она оказалась у пиратов?

Рэйна глубоко вдохнула и выдохнула через нос. Она посмотрела на пиратку, показывая, что не собирается перед ними распинаться. Пухлые губы девушки сложились в легкую ухмылку.

Она подошла чуть ближе к Рэйне. Ее средней длины прямые волосы были собраны в два хвоста, открывая шею, на которой висел золотой серп — знак богини Смерти.

Но теперь, вблизи, Рэйна смогла заметить веснушки из стали, рассыпанные по щекам пиратки. И блеснувшую на свету металлическую руку мужчины. Кажется… у него был металлический протез, заменяющий утерянную конечность. Их умели ковать талантливые кузнецы Маджара и стоили они баснословных сумм, помимо того, что в разы усиливали с помощью магии силу своего владельца.

Плохо было ее дело. Такой рукой он мог запросто проломить ей череп.

— Настало время познакомиться. Меня зовут Киара, — почти вплотную подошла к ее кровати пиратка. Подведенные сурьмой глаза смотрели на Рэйну оценивающе. — А это мой брат Тарак. Как нам к тебе обращаться?

— Рэйна, — голос девушки был настолько сиплым, что хрипом вырвался из ее рта. Она закашлялась. Тарак молча подал ей стакан воды. — Кто вы?

— Мы уже представились. Ты находишься в гостевой комнате «Песни Раилин^[6]».

«Как будто это мне все пояснило», — поморщившись от тупой боли в боку, подумала Рэйна.

Словно прочтя ее мысли, Киара добавила:

— Мы пираты, временно швартующиеся на суше. В Нанкаре у нас есть игорное заведение. Именно здесь ты и находишься.

— И как я оказалась у вас?

— Ты разве не помнишь, как упала прямо в руки моему братцу? — ухмыльнулась пиратка, скользнув взглядом по Тараку. — А он у нас невероятно любит роль спасителя юных дев в беде. Разумеется, умирать на крыше мы тебя не бросили. Взяли к себе. Выхаживали не одни сутки и, как видишь, даже благодарности в ответ не получили.

— Спасибо, — просипела Рэйна, шокированная тем, как долго она была без сознания. — Сколько я уже здесь?

— Около недели. Ты все это время пробыла без сознания из-за лихорадки.

Рэйна поморщилась.

— Не бойся, Падальщику мы тебя не сдали.

Девушка тут же дернулась на постели, на что ее тело откликнулось адской болью.

— Не надо делать резких движений, — посоветовала ей Киара.

Рэйна тихо забормотала ругательства себе под нос.

— Откуда… вы…

— Ты говорила во сне. Кричала, точнее, — объяснил Тарак, кладя ей на лоб мокрую холодную тряпку. — И таким образом мы узнали о тебе много чего интересного.

— Например, то, что ты слишком часто упоминала какого-то Саргона, — вставила Киара, сложив руки на груди. — И то, что ты назвалась Рэйной, не внушает к себе доверия. Ты точно не из Просветленных тьмою^[7]?

— Нет, — прошипела Рэйна. — Но мое имя звучит именно так.

Киара пожала плечами, переглянувшись с Тараком. Тот присел на стул возле кровати Рэйны.

— Не беспокойтесь, сейчас я наберусь сил и покину вас, чтобы не отягощать заботами о себе.

— Покинешь? Нет уж, — отрезала пиратка. — Знаешь, во сколько золотых нам обошлось твое лечение? Никуда не уйдешь, пока не отработаешь. Тем более тебя ищут. И пока Падальщик не уедет отсюда, тебе лучше не высовываться.

— Сколько? — только и спросила Рэйна.

Киара взяла со стола бумажку и перо. Затем написала на ней сумму. Рэйну шокировали увиденные цифры. Даже с учетом того, сколько монет она оставила в банке… ей придется раздобыть еще. Да что уж говорить, с такой суммой Рэйне проще сразу ограбить банк.

Видя ее выражение лица, Киара чуть мягче пояснила:

— Тебя вытащили буквально с того света. Так что, если хочешь жить… поправляйся, восстанавливайся, а после отработаешь в нашем заведении. У нас есть работа на любой вкус. Подберем что-нибудь.

На последних словах Киара смерила Тарака выразительным взглядом и вышла из ее комнаты. Тарак же немного задержался, а уходя сказал:

— Набирайся сил. Не терпится поработать с тобой.

И ушел, сверкнув белоснежными зубами и металлической рукой.

Глава 7

— Как тут поживает наша больная? — спросил пират, заходя к ней на чердак после стука в дверь. В это время Рэйна пыталась хоть чем-то себя занять, чтобы не умереть уже от скуки. Тарак прошел к кровати и поставил поднос с завтраком на стол, окидывая взглядом комнату. — Ты опять вставала?

Девушка что-то невнятно пробурчала, беря в руки плошку с кашей и стараясь не морщиться от боли в боку. За последние несколько дней это уже стало у них своеобразной традицией: он приносил ей еду, а она молча ела, пока он наслаждался звучанием своего голоса в тщетных попытках завести с ней разговор. Идущей от него агрессии Рэйна не ощущала, поэтому уже на третью такую встречу чувствовать себя напряженной в его присутствии она перестала.

— Если ты будешь и дальше делать то, что тебе запретил лекарь, то швы могут раскрыться, и твои кишки будут из тебя вываливаться снова, — укорил ее Тарак, садясь на край кровати. — И ты проваляешься здесь еще дольше.

Рэйна молча продолжила закладывать ложкой кашу в рот, стараясь не думать о ее вкусе и неприятной текстуре.

— Продолжишь меня игнорировать?

— А тебе так хочется со мной поговорить? — угрюмо уточнила Рэйна, отставляя пустую миску и с усилием проглатывая последнюю порцию каши.

— Да, — ответил Тарак и пожал плечами. — Мне интересно, кто ты такая.

— Я уже вам все сказала. Меня зовут Рэйна. На крышу я залезла, убегая от преследователей.

— И тебя ищет зачем-то Падальщик, — подытожил пират.

— Да, — подтвердила Рэйна, не желая вдаваться в подробности.

— Но зачем ты ему нужна?

Девушка вздохнула, буравя взглядом доски стены напротив. Пират никуда не собирался уходить, и явно был настроен на беседу. А она… Наверное, в последние дни она была готова выть от скуки нахождения в кровати, поэтому неожиданно решила поговорить с Тараком.

— Я свидетель, которого ему надо убрать. Сбежала. Он заметил, и теперь я должна затеряться, пока он не переключится на кого-то другого.

— И чему же ты была свидетелем?

Рэйна перевела на него свой взгляд, отмечая, что Тарак как никогда серьезен.

«Свидетелем его прокола», — подумала про себя она, а вслух сказала:

— Я бы не хотела об этом распространяться. Прости.

— Конечно. Если не хочешь — не говори, — он запустил руку в волосы. — Но родные или друзья у тебя есть? Семья? Или..?

Видимо, под «или» подразумевалось есть ли у нее молодой человек или муж. Рэйна еле удержалась, чтобы не усмехнуться. Она была одинока как волчица, изгнанная из своей стаи.

— Нет. У меня никого нет, — даже слишком спокойно ответила девушка. — И никто, кроме Падальщика, меня не ищет и за меня не волнуется.

Рэйна попыталась не допускать и мысли, что кто-то из друзей из Меласа будет ее искать. Ведь это были слишком радужные фантазии — в отличие от других, никто Рэйне не обещал ее найти. И она не давала таких клятв.

— Значит, за тебя волнуемся только мы? — Тарак, видя скисший настрой Рэйны, улыбнулся ей и подмигнул. — Замечательно, ни с кем не придется тебя делить.

— Да было бы что делить, — ответила Рэйна и криво улыбнулась. — Ощущаю себя мешком, набитым костями и мясом, а не живым человеком.

— Это нормально. Я заболел перед тем, как лишился руки, — пират пошевелил металлическими пальцами протеза, — и тогда вообще думал, что жизнь моя на этом закончилась. Но, как видишь, она только началась. Вот выздоровеешь и вкусишь всю прелесть портовых развлечений: здесь вино, деньги и любовь льются рекой, как из рога изобилия!

— Не думаю, что, как только встану на ноги, я первым делом пойду в дом удовольствий, — тут же съязвила Рэйна.

— Можешь и не вставать, для этого стоять не обязательно, — вставил пират. — Могу помочь тебе прямо здесь познать все прелести вина и любви.

Рэйна неожиданно сама для себя рассмеялась и запустила в него подушкой, которую Тарак быстро перехватил на лету своей рукой.

— Не разбрасывайся нашим имуществом!

— А ты не предлагай мне переспать, забывая, как перед этим запрещал любые телодвижения!

— Ну, чтобы предлагать такое тебе, я должен быть уверен, что тебе не пятнадцать, милочка, — протянул Тарак, ложась на бок прямо на ее ноги под покрывалом. — Я хоть и пират, но у меня есть свои принципы.

— Мне уже есть восемнадцать, наглый разбойник, — заворчала Рэйна, пытаясь ногами спихнуть его с кровати.

— Я пират, жемчужинка моя, — хитро улыбнулся Тарак, обнимая руками ее за ноги. — Не думал, что ты всего на пару лет младше меня.

То, что ей девятнадцать, Рэйна уточнять не стала, решив, что это ни на что не влияет.

— Что, так старо выгляжу?

Ее тело вновь пронзила боль, но в этот раз она была гораздо сильнее. Рэйна не удержавшись, схватилась за бок рукой. Тарак перестал веселиться и, быстро встав, подошел к ней ближе, отбрасывая в сторону одеяло и осматривая забинтованную талию Рэйны. Аккуратно прощупав швы своей здоровой рукой под болезненное шипение девушки, он вынес вердикт:

— Швы не разошлись, все в порядке. Но больше так делать не будем.

— Как «так»? — задала провокационный вопрос Рэйна, поднимая на него хитрый взгляд.

Пират рассмеялся.

— А ты девушка с коготками, как я погляжу.

— А ты мужчина со стальной рукой, — передразнила его Рэйна. — Боюсь представить, что ты ею делаешь.

— О Небеса и все боги вместе взятые, — Тарак зашелся в приступе хохота, уже не сдерживая его, прикусив нижнюю губу. — А это еще меня Киара извращенцем называет! Кажется, у меня появился достойный соперник!

— Пить я с тобой не буду и спать тоже. Но как поправлюсь, смогу неплохо с тобой на пару собирать денежки.

— Ты ранила меня в самое сердце, — театрально приложил металлическую руку к груди пират. — А я уж надеялся…

— На что это ты тут надеялся? — раздался у двери голос Киары, которая без стука зашла в комнату. — Рэйна, если этот развратник и повеса к тебе пристает, то я могу запретить ему навещать тебя.

Смех Тарака тут же перешел в покашливание.

— Нет, все в порядке, Киара. Мы просто дурачились, — ответила Рэйна, приподнимаясь на локтях и устраиваясь поудобнее на кровати. Они обменялись взглядами с Тараком, на что Киара закатила глаза.

— Так, все ясно. Вы уже спелись. А я думала, что у вас тут разборки, поэтому и пришла разнимать… Ладно. Раз уж все в порядке, Рэйна завтрак получила, а кое-кого ждут дела, — пиратка выразительно посмотрела на брата, — то мы вынуждены пожелать тебе, Рэйна, скорейшего выздоровления и покинуть комнату. Правда, Тарак?

— Да, сестренка. Дела не требуют отлагательств.

— Ну и замечательно. Быть может, тебе что-то нужно? Что-то принести? — обратилась Киара к Рэйне.

— Я бы хотела что-нибудь почитать. Лежать весь день скучновато.

— Принесем. Это все?

— Да.

— Тогда либо я, либо Тарак занесет все к обеду, — пиратка подтолкнула брата к двери. — Подберем тебе что-нибудь увеселительное.

— Рэйна, у Линды Лавер восхитительные романы! — вставил свое слово Тарак, под натиском сестры оттесненный за дверь.

— Восхитительные развратные книжонки про то, кто куда и в кого вошел, если быть точнее, — зашипела на него Киара, захлопывая за ним дверь. — В общем, если больше ничего не нужно, мы пошли.

— Спасибо, Киара, — улыбаясь, сказала Рэйна.

— Обращайся, — подмигнула пиратка, скрываясь за дверью.

Оставшись одна, Рэйна вдруг рассмеялась, понимая, насколько ее предположения насчет пиратов оказались неверными.

Кажется, брат с сестрой вне своих темных делишек были гораздо дружелюбнее, чем казалось на первый взгляд.

* * *

Лишь через неделю ей разрешили встать с постели и выйти за пределы комнаты. Лекарь стабильно посещал ее раз в несколько дней, отмечая положительную динамику в выздоровлении. Пока никого в ее комнате не было, Рэйна старалась расхаживаться и приводить себя в порядок, хотя раны ее тревожили довольно часто.

Она была поражена тому, что ничего себе не отморозила на том ледяном полу. Все те дни, проведенные в камере, сейчас казались ей больной фантазией в период жара. Однако… Все это действительно произошло на самом деле.

Два раза за это время ее навещала Киара, принося новости про Каспара. Буквально на днях он покинул город, отправившись на корабле в Рунию улаживать какие-то дипломатические нюансы. Но Рэйна в это не верила. Скорее всего, это было лишь прикрытие для его поездки на юг, где мятежники штурмовали Валийский горный рубеж. Еще ходили слухи о том, что на границах с Валией уже настолько много полегло людей, что появились призраки. Но Рэйна в эти байки никогда не верила, равно как и в то, что в Демии уже давно по землям ходят ёкаи^[8]. Какой глупец будет верить в такие сказки?

Тарак как обычно приносил ей еду три раза в день, а также новые книги, не забывая подбадривать ее шутками. Не сказать, что Рэйна любила читать, но это занятие хоть как-то скрашивало ее будни. А романы Линды Лавер, которые Тарак все-таки принес ей в больших количествах, вгоняли ее еще и в краску от описаний совокуплений в различных позах. Сам же пират часто любил цитировать оттуда самые грязные и пошлые фразы, тем самым заставляя ее смеяться еще больше.

Правда, оставаясь потом в комнате одна, она не могла отделаться от странного ощущения, будто с каждым разом ее запас эмоций истощается и больше не восстанавливается. Из-за этого с каждым днем желание отвечать на шутки таяло на глазах, оставляя ее в каком-то угрюмом настроении вечно ворчливой старушки.

Сейчас же, с трудом спускаясь по лестнице и морщась от ноющих неразработанных мышц, Рэйна искала взглядом Киару в большом шумном зале заведения. По лестнице она спускалась впервые.

«Песнь Раилин» оказалась действительно игорным заведением, частично выполняющим функции таверны. Всюду гоготали и выпивали пираты, теряясь среди горожан и разносящих закуски половых^[9]. Мелькали серьги, золотые зубы, пестрые камзолы да кривые ухмылки. В воздухе висел тяжелый смрад испарений от пива и эля.

Киара стояла возле высокого столика в углу, раскладывая карточный пасьянс и параллельно наблюдая за залом. За одним из карточных столов Рэйна заметила и Тарака, довольно успешно отыгрывающего крупную сумму золотых.

Девушка, наконец, доковыляла до Киары и облокотилась на стол.

— Вижу, ты уже пришла в себя, — первой начала диалог Киара, смотря на Рэйну. Сегодня волосы пиратки были распущены.

— Не хочу и дальше влезать в долги.

— Лекаря придется еще раз вызвать, чтобы мы удостоверились в том, что рисков нет.

Рэйна фыркнула, внимательно наблюдая за игрой Тарака. Несмотря на протез, он играл поразительно ловко. Точнее, мухлевал так, что было сложно заметить движения его пальцев. Фокусник, не иначе.

— Не фырчи. Если раны раскроются, то ты будешь должна нам еще больше, — в тоне Киары не было насмешки. Говорила она довольно дружелюбно.

— Почему вы не выходите в море? — решила сменить тему Рэйна.

— Из-за тумана, — в голосе пиратки тут же просквозила горечь. — Нам не скрыться от него на корабле, не успеть уплыть. Тарак потерял из-за этого руку. А немногим ранее туман унес жизнь нашего отца.

— Соболезную, — искренне сказала Рэйна, чувствуя плечом тепло Киары.

— При жизни отца я была квартирмейстером, брат — старпом. Как только стала капитаном, то поняла, что больше рисковать мы не можем. Тем более, что высадить команду на сушу было последней волей отца… И вот мы здесь. Но это не значит, что мы не хотим снова почувствовать соленый ветер в волосах и брызги морской пены на лице.

— И теперь вы пираты на суше? — уточнила Рэйна.

— Да. Но не оставляем надежды, что вернемся в море.

Повисла пауза. Рэйна прекрасно поняла, что их желание будет осуществимо, только если угроза тумана исчезнет.

— Наше заведение, «Песнь Раилин», названо в честь нашего корабля: самого быстрого флагмана в гавани. Сейчас он пришвартован в порту и всегда находится в полной готовности, — пояснила Киара. — Грустно конечно, что славные корсары должны отсиживаться здесь, но это спасает наши жизни.

Судя по тому, как бодро мухлевали эти «славные корсары» за игровыми столами, то они не особо и грустили по морю. Но девушка выглядела грустной, поэтому вставлять свои замечания Рэйна не стала. Как-никак, она была им обязана жизнью. Киара развернулась к залу, опершись на стойку:

— Думаю, пора поговорить об отработке долга.

Рэйна кивнула, ожидая продолжения. Киара стала рассматривать свои ногти. Ее голос опустился до шепота:

— Наше заведение хоть и называется игорным домом, выполняет отнюдь не только эту функцию, — Рэйна уже это заметила. — Видишь вход во второй зал? Там более высокие ставки. И более приличные заказы.

Рэйна посмотрела в сторону второго зала. Там царила полутьма, и слышалось шуршание фишек и тихие ставки. Заказы, значит?

— Пираты и на море, и на суше, всегда остаются пиратами. Мы всегда зарабатываем на темных делах, — Киара сделала акцент на последних двух словах. — У кого-то из нашей команды острые ножи, у других — ловкие руки, у третьих — умение вскрывать любые замки.

Рэйна была приятно удивлена. Вот, значит, что скрывает за своими дверьми этот игорный дом.

— Меня можно отнести к тем, кто дружит с острыми предметами.

Киара улыбнулась.

— Неплохо. Чисто работать умеешь?

— Безусловно.

— Тогда я рада, что ты у нас объявилась. У нас иногда бывают запросы на более деликатное решение проблем.

— Когда начинать? — в лоб спросила Рэйна.

Перспектива наемницы ее не страшила. Ей было важно расплатиться, встать на ноги и вернуть себе форму к следующему прибытию Каспара в Нанкар.

— Пока я лишь пущу слух, а далее посмотрим, — Киара оттолкнулась от стойки. — Но если руки так чешутся заняться делом, то можешь предложить Тараку сходить вместе очистить от лишнего мусора один домик. Он будет не прочь взять с собой напарника.

— Чтобы стоять на стреме? — уточнила Рэйна, понимая, куда клонит пиратка.

— И чтобы обучить премудростям чистых рук, — пожала плечами Киара. — Но я лишь предложила. Твое дело подумать, а после дать согласие или отказать. В любом случае, от парной работы тебе будет идти доля в уплату долга. А сделаешь парочку крупных в одиночку, так, быть может, и вовсе расплатишься. И сможешь пойти выслеживать свою «жертву», которая тебе спать по ночам нормально не дает. Но не забывай, что за проживание и питание тоже надо платить.

Разумеется. Куда уж без этого.

Рэйна прикусила губу и вновь оглядела зал. Тарак вставал из-за стола и направлялся к ним. Точнее к ней, потому что Киара уже испарилась в шумной толпе.

Пока Тарак лавировал между игорными столами, Рэйна приняла для себя решение.

Что ж, подзаработать монет она отнюдь не против.

* * *

Рэйна смотрела, как Тарак бесшумно вскрывал дверной замок.

Кажется, его стальная рука не так проста. Девушка была уверена, что видела несколько видов отмычек. Замок, в свою очередь, был снят всего за несколько минут.

— А как же охранные заклинания? — шепотом спросила Рэйна, оглядываясь на улицу. Попасть в дом они решили через двери балкона.

— Их я тоже умею обходить, — самодовольно ухмыльнулся Тарак. — Или не веришь мне?

— Просто уточняю.

Двери распахнулись, и они прошли внутрь. В этот ранний час, когда туман уже отступил, а хозяева еще не вернулись, весь интерьер тонул в полумраке. Лишь через окна лился остаток лунного света, постепенно тускнея.

Рэйна застыла возле балкона, следя за обстановкой снаружи и бросая косые взгляды на то, что Тарак делал внутри. Ее слух уловил далекий лай одинокой собаки. На улице Лаиваль, где жили довольно зажиточные люди Нанкара, было тихо.

Тарак профессионально ощупал все стены и заглянул под картины. Он искал тайник в кабинете, в котором они сейчас находились. Охранные заклинания, которые точно должны были быть наложены на дом, действительно не прореагировали на их присутствие.

Рэйна уж было хотела уточнить, что, возможно, тайника в этой комнате нет, как вдруг Тарак сдвинул вазу, и та открыла в своем постаменте потайную дверцу. Он быстро присел на корточки и стал возиться с дверцей. Рэйна знала, что в таких делах отвлекать было нельзя.

В тишине кабинета были слышны лишь тихие щелчки и иногда треск магии. Тарак продолжал крутить отмычкой замок, пока, наконец, дверца не раскрылась.

Рэйна увидела блеск драгоценных камней, пару золотых слитков и какие-то бумаги. Тарак живо сложил все содержимое тайника в заплечный мешок и закрыл дверцу, вернув все на место. После стал исследовать стол, попутно забирая золотую статуэтку.

Заполнив свой, он перебросил его Рэйне, а та отдала ему свой мешок. Тарак направился с ним прочь из кабинета.

Они находились в кабинете десять минут. Через пять они должны были уходить.

На первом этаже скрипнули половицы и Рэйна насторожилась. Аккуратно посмотрела вниз на улицу, напряженно ожидая возвращения Тарака. Черные перчатки на ее руках, такие же, как и у пирата, согревали ее в ту прохладную ночь.

Внезапно она увидела движение. К дому приближалась карета. Рэйна оглянулась на комнату — Тарак так и не возвратился. Девушка выругалась себе под нос.

Кажется, хозяин этого особняка, Тюдор Лекк, решил вернуться раньше. Либо выиграл, либо проиграл свою сумму денег. А это абсолютно не входило в их план.

Рэйна подала условный знак — тихий свист — Тараку в надежде на то, что он быстро соберется, и они успеют улизнуть раньше, чем карета пристанет к дверям. Но, судя по всему, этот вариант уже проваливался. Кинжал скользнул Рэйне в руку.

Карета остановилась у дома. Пухлый мужчина грузно вылез, сунув возницу пару монет. К счастью, возница сразу погнал карету прочь, а Тарак объявился в кабинете, быстро сворачивая холсты картин в мешок.

Рэйна подала ему знаки. Тарак бесшумно вышел на балкон. Девушка продолжила наблюдать за Тюдором Лекком, который никак не мог попасть в замочную скважину двери.

Пират шустро закрыл за ними дверь, и они забрались на крышу. Лишь только тогда заклинания, наложенные на дом, заработали и впустили беднягу Тюдора.

Еще раз убедившись, что можно уходить, они скользнули вниз по крыше и растворились в рассветной дымке. Следующий же заказ прошел более спокойно и без неожиданностей. За каждое выполненное поручение Рэйне шла часть суммы в уплату лечения. Дни пролетали быстро.

С разрешения лекаря Рэйна начала возвращать себе форму. И начала с каждодневных разминок, бега и тренировок. Сначала с простых движений, и постепенно усложняя.

В первый день она прошла быстрым шагом улицу до конца, через несколько дней она уже пробегала ее довольно быстро. И все-таки… В Меласе ей все давалось куда быстрее и проще. Здесь ее мышцы противились разогреву и тренировкам. Дыхание сбивалось. Восстановление грозило растянуться на месяц, если не более.

К счастью или нет, но Каспара Дрейка не ждали в Нанкаре раньше, чем она полностью оправится. Но это не значило, что Рэйна могла расслабиться. Нет. Она не собиралась терять и дня.

С началом тренировок ее стало преследовать странное ощущение. Оно не покидало ее ни на секунду, отчего в ночи она просыпалась в холодном поту и со сбивчивым дыханием. Через пару дней она пошла в банк, сняла все монеты и потратила их на заклинание, запечатывающее ее комнату на ночь, при этом не пропуская шума происходящего внутри.

Но это не помогало заглушить шепот в ее голове, который усиливался с каждым днем. Часто под утро она просыпалась на полу, видя отметины от когтей. Но благо заклинание каждый раз возвращало комнату в ее первоначальный вид. Жалко, не забирала то чудовище, что поселилось внутри нее.

Пробегая по улице к воротам, ведущим из города, Рэйна старалась не думать ни о чем, кроме пробежки.

Вдох, выдох.

Пыталась не замечать стальной пружины, свернувшейся внутри нее. Той, что ночью распрямится и будет терзать ее ум и тело своими безжалостными когтями и зубами.

Ее мысли слишком часто возвращались к тому, с чем она вернулась из Меласа. А она не сомневалась — раньше этим она не владела. В ней не было ни крупицы магии, ни йоты способности управления той отравой, что сидела внутри.

Две недели назад она не носила в себе монстра. И сама им не была.

Первые проявления она заметила совсем недавно, случайно посмотрев на себя в зеркале. Ее глаза… в них она увидела то, что смотрело на нее в Лабиринте Авеля. Свою чудовищную сущность. Червоточину за красивым лицом.

После она все чаще и чаще начала задумываться о том дне своего освобождения из плена Каспара. Что, если это не было ее больной фантазией или разыгравшимся воспаленным воображением? Ведь как-то она выбралась оттуда. Но как?

Рэйна до сих пор не могла себе признаться в том, что тогда сталь ей подчинилась.

Но помнила те слова, раздавшиеся в ее голове и побудившие ее к действию.

«Сталь — это твоя стихия. Подчини ее».

Кем она стала? Кем теперь была?

Когда-то Ноа на ее вопрос, знает ли он что ее ждет в мире Живых ответил, что, если Рэйна узнает, то будет колебаться с решением вернуться обратно. Возможно, он был прав. Но теперь она должна свершить свою месть, и ничего более не имело больше для нее смысла. Даже если то, что в своем теле она постепенно начинает чувствовать себя чужой.

Когда заморосил холодный дождь, она побежала обратно в «Песнь Раилин». Холодные капли касались ее лица, стекали вниз по ключицам к груди и животу. Ее одежда и волосы, собранные в хвост, намокли. Рэйна бежала дальше, мысленно благодаря погоду за то, что увела ее мысли от опасного направления.

Заведение пиратов находилось в районе известном как игорная дыра. К вечеру здесь было шумно и многолюдно, а утром и днем… раскаты хохота, вопли и визги доносились лишь из закрытых дверей заведений, а не разносились по всей улице.

Она остановилась перед самым обычным домом в два этажа, увенчанном чердаком.

Двери «Раилин», в противовес таверне, в которой валькирии сняли ей жилье на первые дни, были отнюдь не привлекающими достойных гостей: всюду заплатки после буйства особо эмоциональных посетителей, да обломанные ручки. Вход украшала уменьшенная версия гальюнной фигуры настоящего корабля Киары — прекрасная поющая дева-богиня. Вот только на корабле она сверкала позолотой, а здесь краска была облуплена и стерта тысячей рук.

Их корабль Рэйна видела в порту лишь однажды. И тот произвел на нее неизгладимое впечатление.

Внутри «Песнь Раилин» жила оживленной жизнью двадцать четыре часа в сутки. И все же утром и днем веселых пиратов, торговцев и прочих завсегдаев данного заведения было меньше. Но не ножей, заткнутых за их пояса. Тут и там Рэйна натыкалась на колкие взгляды пиратов, режущие не хуже лезвий, и старалась отвечать им тем же.

Она не любила обедать в общем зале, всегда предпочитая тихий второй. Киару же, напротив, можно было часто заметить за столами с ее командой, чествующей очередной разбой. Их традиции, распорядок дня и само заведение было настолько нестандартными, что Рэйна до сих пор не могла разложить по полочкам в своей голове все те пункты, по которым жила команда «Песни Раилин».

Но ее, собственно, не особо это волновало. Главным было то, что она успешно может перекантоваться в тепле, имея крышу над головой, еду и питье.

Перекус ей прервал Тарак, объявившийся в пустующем втором зале.

— Прячешься от нас?

Пират уселся напротив нее, вилкой подцепляя с ее тарелки вареную морковь. Еда в таверне была бы более-менее пригодной, если бы повариха не добавляла в нее слишком много специй. Но, с другой стороны, любая пища благодаря этому была одинаковой на вкус, из-за чего тяжело было различить ингредиенты в этом вареве. Питательно и ладно.

— Мне не нравятся шумные компании, — спокойно ответила Рэйна.

Ложь. Ей не нравилось то, что даже в этой пестрой разнородной толпе она выделялась светлой кожей и волосами, будоража новые вопросы и предположения. А слухи в команде пиратов разносились с быстротой воробья. Благо, дальше этих стен не уходили. Киара хорошо умела вести свои дела.

Правда была в том, что в толпе состояние Рэйны обострялось. И монстр внутри нее отчаянно скреб внутри, просясь наружу.

— Может, тебе больше нравится, когда мы вдвоем наедине? — ухмыльнулся Тарак, вертя на руке крупные перстни.

— Но не я же к тебе пришла, а ты ко мне, — ответила Рэйна и так же улыбнулась, медленно жуя морковь. — Что тебе надо, Тарак?

Мужчина наклонился к ней и прошептал на ухо:

— Посетишь сегодня со мной один домик?

— Ты стал настолько беспомощным, что теперь я тебе каждый раз просто необходима? — наигранно удивилась девушка. — Хорошо. За какую долю?

— Один к четырем.

— Один к двум.

— Один к трем, — попытался переиграть Тарак.

— Один к двум, — гнула свое Рэйна.

— А ты быстро осваиваешься, — пират отодвинулся обратно, при этом оставив легкий поцелуй на ее шее. — Хорошо, будь по-твоему.

— Мне кажется, что ты переходишь черту, — отложив столовые приборы, заметила Рэйна.

— А между нами была черта?

— Я уже говорила, что не собираюсь прыгать к тебе в постель.

— Нет проблем. Я могу запрыгнуть в твою.

Рэйна закатила глаза, а Тарак, улыбаясь, провел языком по своим белым зубам.

— Ну хорошо-хорошо. Оставим пока эту тему. Так ты пойдешь со мной сегодня прогуляться по одному хорошенькому домику?

Судя по его улыбке, ему еще никто не отвечал отказом. Но, собственно, у Рэйны и не было для этого причин.

— Я подумаю, — сказала она, вставая. Ее висок прострелила боль, которую Рэйна уже научилась терпеть.

— Буду ждать.

Уходя, она ощущала самодовольство в его тоне и уверенность в том, что все равно все пойдет по его плану.

* * *

Перед вылазкой она решила поспать. После возвращения она думала, что ей перестанут сниться сны, однако… Кошмары настигали ее гораздо чаще, чем это было в Меласе.

Она металась в постели в холодном поту. Кричала, когда внутренняя тьма выжимала из нее все силы. И не могла очнуться.

Воспоминания закручивали ее в воронку без возможности выбраться. Их осколки впивались в нее фразами, брошенными Саргоном. Она не видела его лица. Лишь глаза во тьме. И слышала его голос.

Низкий, бархатный и знакомый до последней интонации.

… Тогда мне придется научить тебя быть воспитанным Шейдом…

… Ты прекрасно знаешь, о чем, маленькая вредительница…

… Значит, нет. Тогда я подожду момента, когда ты сгинешь, а потом приду, чтобы забрать свой плащ. Ты сделала выбор…

… Ты бесполезная девица, наивно полагающая, будто она уникальна, так скажем, не такая, как все. Но хочу тебя разочаровать: ты даже не обычная. Ты просто никто. У тебя нет ни силы, ни власти, ни баллов. Ты ничтожество, возомнившее о себе невесть что…

Рэйна закричала, хватаясь за волосы и садясь в постели. По ее щекам безостановочно текли слезы. Она не могла прервать этот круговорот пережитого, разрывающего ее на куски. Она кричала в пустоту и холод комнаты, пытаясь очнуться…

— Нравится то, что видишь? — Монстр улыбнулся, обнажив острые зубы. Резцы у него были удлинены.

Рэйна спокойно смотрела на свою натуру.

— Да.

Улыбка твари стала еще шире.

— И ты не боишься того, что живет внутри тебя? Не боишься меня?

— Нет.

— Отчего же?

— Я держу тебя на поводке, — в руках Рэйны вдруг появилась цепь, а на шее твари ошейник. — Ты даешь мне силу, но не контролируешь. Я — не ты. Я диктую правила. С чего бы мне тебя бояться?

Казалось, ответ Рэйны позабавил чудовище. Его смех был схож со звуком при заточке ножей.

— Я так долго тебя ждала, моя дорогая. Ты даже не представляешь как.

Изо рта монстра стала вытекать серебряная струйка.

— А насчет контроля… посмотрим, кто окажется сильнее. Надеюсь, твоя игра стоит свеч. Добро пожаловать обратно ко мне, Рэйна…

Рэйна продолжала кричать, чувствуя, как монстр беснуется у нее в грудной клетке, разрывая плоть на куски.

«Просыпайся, Рэйна», — тихий шепот, знакомый до дрожи, вдруг послышался откуда-то издалека.

Крик, полный боли, заглушил шепот, но он не перестал пытаться достучаться до нее.

«Просыпайся!»

Она металась по кровати в агонии, рыча как дикий зверь. Слезы лились из ее глаз не переставая. Внутри Рэйны натянулась невидимая нить.

«Просыпайся!»

Запах ладана окутал ее, и Рэйна перестала биться, как рыба об лед. Затихла, вдыхая воздух полной грудью, пока ее сердце бешено колотилось.

Рэйна раскрыла глаза, тяжело дыша. Ее зубы стучали от холода, а руки обвивали плечи. Одеяло сползло на пол.

Она встала с кровати и подняла его, скользнув взглядом по зеркалу, стоящему на ножках в ее комнате. С зеркальной поверхности на нее взглянул стальной монстр с распростертыми за спиной крыльями, рогами, хвостом и клыками.

Рэйна обернулась, но не увидела крыльев.

Выронив из рук одеяло, босыми ногами по полу прошла к зеркалу. Монстр уже ее там ждал.

Он склонил голову, зеркально скопировав ее позу. Рэйна подняла руки и коснулась пальцами рогов.

К ее ужасу, они оказались настоящими.

* * *

— Что-то не так? — уточнил Тарак, когда они грабили очередную квартиру богача.

— Просто немного болит голова, — отмахнулась Рэйна, засовывая в свой мешок все золотые вещи. Перед ее глазами все еще стояла та картина, где из зеркала на нее смотрит монстр, а ее руки ощущают холодное прикосновение к рогам из стали на ее голове.

— Полагаю, золото и свежий воздух помогут решить проблему твоей головной боли.

Пират был явно не в курсе того, что ее терзало по ночам. Шумоподавляющее и сохранное заклинание надежно хранило ее тайну в ее комнате.

Они вычистили все этим вечером как обычно быстро, не оставив следов для безуспешно расследующих дела миротворцев.

Оказавшись на двухскатной крыше, Рэйна вдруг ощутила, что мир кружится перед ее глазами.

Ее тело с каждым днем чувствовало все лучше и лучше. Раны практически затянулись, сила вернулась. Вот только ее ментальное состояние ухудшалось с каждым часом.

Рэйна и Тарак вернулись в таверну, сгрузив награбленное Киаре для дальнейшей перепродажи и получения выручки. Пират проводил ее до комнаты на чердаке. Зашел вслед за ней, остановившись у зеркала.

В тусклом свете, идущем с лестницы и струящимся лунным из окна, он был поразительно похож на Саргона. Сердце Рэйны пропустило удар.

Она знала, что последует за секундной заминкой Тарака. И позволила этому случиться.

Пират притянул ее к себе, поцеловав. Она запустила пальцы ему в волосы, прикрыв глаза. На секунду она подумала не о том человеке, которого сейчас целовала. Вспомнила не о тех губах, с жаром целующих ее сейчас.

Это подействовало на нее не хуже пощечины, заставив распахнуть глаза и отстраниться. Она отвела взгляд.

— Понял, — просто сказал пират и тихо ушел, закрыв дверь и оставив ее одну.

Рэйна села на кровать, обхватив голову руками. Плотная темная ткань воротника костюма душила ее. Девушка расстегнула его, смахивая со лба проступившие бисеринки холодного пота.

Тарак никогда не примет ее сущность. Никогда не сможет без опаски взглянуть на ее отражение, если вдруг ее темная сторона проявится.

Они уже говорили с ним про туман и его последствия. Он ненавидел сталь и то, что она делала с людьми и животными. А Рэйна теперь являлась его воплощением и носителем, не собираясь никак исследовать феномен своей неожиданной силы, хоть это и было в ее силах. Да еще и помочь ему, ведь Тарак в тайне от всех искал лекарство от стального недуга — пару раз девушка носила отправлять его письма некой Амелии из королевства Маджар. Пират собирался найти лекарство, чтобы излечить сестру и команду, а после отправиться в открытое море, о котором грезил уже несколько лет. Когда Рэйна узнала о такой благой цели главного повесы Нанкара, то была удивлена.

Но ее связь с Тараком в любом случае была обречена. Рэйна могла поиграть и забыться, что, возможно, ей и было нужно.

Но нужно ли? Собиралась ли она здесь задержаться после мести Каспару?

Ее взгляд скользнул к зеркалу, находя там вполне привычное и обычное отражение. Она в стала и подошла к нему ближе.

Если она тот монстр, то чудовище, та сталь… сможет ли она подчинить ее себе?

Этот вопрос волновал ее больше, нежели отношения на пару недель. Рэйна внимательно осмотрела себя, попыталась сосредоточиться и проявить настоящие рога. Или когти, что часто выбрасывались в приступах ужаса, переносимыми Рэйнов после сна.

Ну же! Рэйна старалась изо всех сил, но ничего не происходило.

Она вышла из себя и со злости стукнула рукой по дверце шкафа. На ней остались глубокие борозды, отчего Рэйна удивленно посмотрела на свои руки. Из ее пальцев выскочили длинные стальные когти.

От смеси шока и удивления Рэйна попыталась видоизменить свои клыки, вспомнив уроки Саргона. И тут кончик ее языка коснулся заострившихся зубов.

Получается, теперь она могла подчинять сталь себе, а не подчиняться ей? Заставить монстра плясать под свою дудку, а не пресмыкаться перед ним?

Рэйну опьянил этот успех, и она захотела отрастить себе крылья. Такие же большие и мощные, как были у той твари в Лабиринте. Но тут ее ждало разочарование — как бы она ни старалась, провозившись с этим до самого утра и полного опустошения…

Ничего не вышло.

Не получилось и на следующий день, и через три дня тоже.

Крылья, как бы ни хотела Рэйна, не появлялись. А она была старательной ученицей: изучила строение крыльев у птиц и даже поймала голубя! Каждый день тренировалась в выпускании когтей и зубов, освоила появление на кончиках пальцев стальных иголок, которые научилась метать!

Но крылья… стали ее больной темой.

День за днем она пыталась изо всех сил отрастить их. Думала о возможных вариантах их проявления на пробежке, обеде или заказе. И лишь на какое-то время перестала размышлять об этом, когда ей дали, наконец, стоящее задание. Однако, стоило очередному трупу заказанного мерзавца свалиться в реку с перерезанным горлом, ее мысли вновь начали одолевать ее с еще большей силой.

На задворках сознания шепотки превратились в голоса, певшие ей о том, что ей было надо. О крови. О стали.

Рэйна пробежала по берегу, смотря, как за обрывом бушует неспокойное море, отгоняя ее беспокойные мысли. Ее мышцы болели от столь сильной нагрузки, но она нуждалась в том, чтобы таким образом выветрить из головы все лишнее.

Она бежала сюда от самого Нанкара, преодолев несколько километров. Вперед, вперед и вперед, будто кто-то гнался за ней по пятам.

И только у самого края обрыва она остановилась, посмотрев вниз. Туда, где волны разбивались об острые скалы и взлетала вверх морская пена. Над ее головой, громко крича, проносились чайки. Рэйна ненавидела этих птиц, как и собственную слабость, бесполезность и то, что она не могла достичь намеченных целей так, как ей хотелось бы.

Она развернулась и пошла прочь от обрыва. Прошла десять, двадцать шагов. А после стремительно развернулась и побежала к обрыву изо всех оставшихся сил. У самого края внутри нее будто бы натянулась невидимая нить.

Погоди! Не делай этого!

Но Рэйна заглушила тихие крики сознания. Ей было все равно, что она могла разбиться. Она должна была вырастить то, что было ее по праву!

Она падала с такой безумной скоростью в объятия морской богини Раилин, что крики чаек слились в одну единственную какофонию ветра.

Это падение было не таким, как когда она прыгала с крыши Авеля. То было приятное, безопасное ощущение легкости. Здесь же девушка мчалась в объятия смерти.

Она больно ударилась пяткой о камень прежде, чем ее подкинуло вверх. Затем Рэйна ощутила боль в лопатках, а после ветер поднял ее над берегом.

Она повернула голову и с безумным блеском в глазах заметила крылья. Сталь блестела на солнце в их металлических перьях, играя с рассеянным светом. Девушка взмахнула ими несколько раз, взмывая вверх и ощущая, как ветер треплет ее одежду и волосы.

Рэйна смогла! Смогла!

Следом за пьянящей радостью достигнутого пришла ноющая боль в мышцах спины, но девушка продолжила ее игнорировать, взмывая выше и выше в небеса.

С точки, на которую она поднялась, Нанкар казался крошечным, а его домики — игрушечными. Корабли в порту качались на волнах так далеко, будто от Рэйны их отделяли тысячи километров. Зато солнце казалось ей ближе и теплее. Постепенно Рэйна поднялась выше облаков, прорезая их пушистые массивы.

В висках бешено отдавался стучащий пульс. Рэйна сделала крен и понеслась вниз, падая со сложенными крыльями. У самой воды она вновь взмыла вверх и после уже стала медленно парить в небесах.

Грешное море даже с высоты казалось ей поистине бескрайним. А ведь за его синей полосой лежали земли фейри — Штормовая Империя.

В голове Рэйны всплыли слова Астрид: «… И я без понятия, откуда ты владеешь штормовой техникой боя, но ты явно не так проста, как мне показалось. Этому искусству не обучают за пределами Штормовой колыбели».

Ее нынешнему стилю боя, так отличающемуся от того, чем она владела до этого, Рэйну обучал Бронт. Значит, он владел этой техникой. А раз за пределами Штормовой колыбели этому нигде не обучали…

Рэйна повернула голову туда, где, по ее мнению, должны были располагаться земли штормовых бессмертных. О них ходили удивительные легенды, однако никто из ныне живущих людей не мог их подтвердить. Ведь мореплаватели, которые брали туда курс, не возвращались обратно, застигнутые врасплох штормом и грозами.

Штормовые земли не позволяли им проникнуть в свое чрево и узнать о том, чем живут там фейри. Но если Бронт был оттуда… Смогла бы она долететь? Теперь у нее были крылья. Она могла разыскать его и, быть может, даже найти других.

Рэйна полетела вперед, превозмогая боль в спине. Но всюду, куда падал ее взор, ей открывалось лишь бескрайнее море.

Она развернулась обратно через десять минут, понимая неразумность своего поступка. Рэйна бы не преодолела и части этого пути. Сорвалась бы вниз, уходя под ледяные воды моря. Без должной подготовки она не смогла бы преодолеть это расстояние. А может, даже и с подготовкой это было для нее невозможно.

— Я смогу, — упорно шептала себе под нос Рэйна. — Я окрепну и смогу.

Она будет тренироваться и сумеет вернуть своему телу былую силу. Станет даже сильнее, отомстит Каспару, и тогда… Что тогда?

Рэйна старалась больше не задумываться о своих планах на будущее. Просто продолжала лететь, ощущая, что должна добиться большего.

До кровати она еле доползла из последних оставшихся сил и потом целый день стонала от боли во всем теле. К ней приходила Киара, заметившая неестественность в ее движениях по пути на чердак. Узнав причину (Рэйна частично умолчала о произошедшем, сказав лишь, что перенапрягла мышцы при тренировке), Киара принесла ей мазь, а после помогла растереть тело. Рэйне от этого немного полегчало. Но вечером она снова вылезла из кровати и отправилась за город. Только теперь уже верхом, хоть и все ее мышцы противились этому.

И к тому обрыву она возвращалась вновь и вновь, каждое раннее утро и вечер, тренируясь, наращивая выносливость и обретая силу. А также оттачивая все те навыки, что были запечатаны у нее в крови в Меласе и в лагере валькирий.

Глава 8

— Падальщик объявился на горизонте, — прозвучали слова Киары со стороны лестницы, ведущей из подвала.

Рэйна тут же перестала отбивать череду ударов по грузу, что был подвешен к потолку, и обернулась на пиратку. Та подпирала дверной косяк, стоя на ступенях, ведущих на первый этаж заведения.

Девушка глотнула воды и вытерла полотенцем лицо. Лишь затем уточнила:

— Сведения достоверные?

— Я видела его собственными глазами.

Рэйна подошла чуть ближе, глубоко вдыхая воздух. Она пыталась нормализовать дыхание. Пульс все еще бешено стучал в ее висках.

В подвале было прохладно, и даже полностью одетая Киара поежилась. Рэйна же, на которой был лишь топ да короткие шорты с ботинками, не повела и плечом. Внутри Рэйны полыхал пожар, и от этого ей было жарко даже в необогреваемом помещении. На ее оголенном животе, ногах и шее блестел пот.

— Мне нужно его точное местоположение, — наконец сказала Рэйна.

— Не проблема.

Киара вытащила из кармана брюк компас, открыв его крышку. Рэйна в это время прошла мимо Киары и взяла бутыль с водой, лежащую на ступенях возле ее ног.

В голове Рэйны не было мыслей.

— Этот компас показывает желаемое. Он заколдован и является одним из пяти вещей Сундука Лакея Отступника^[10], — пояснила пиратка, указывая на компас. — Отец нашел его в Квадрате Шторма.

Рэйна попила воды и обернулась на Киару. Та изучала стрелку компаса.

Неужто ее отец смог выбраться из совершенно гиблого места возле берегов Штормовой империи и вернуться оттуда живым?

— Этот компас обнаружили выброшенным на палубу во время сражения с бурей, — продолжала Киара, — и отец повел по нему корабль. Именно благодаря этому компасу они смогли выбраться оттуда.

— А зачем он нам сейчас? — уточнила Рэйна, смотря на стрелку и старое дерево, облицованное серебром.

— Чтобы ответить на твой вопрос о точном расположении Падальщика.

Пробыв в городе больше трех месяцев, Рэйна знала примерные места, где тот мог быть в городе. Но слишком уж часто он размещался в иных местах, заметая следы.

— Компас умеет искать людей? — Рэйна вопросительно изогнула бровь.

— Компас умеет икать все. На то он и был выпрошен Лакеем у владычицы морской. Он мог отыскать любое судно, любого недруга, друга или клад.

— И как же ты узнаешь конкретно, где он, стоя в подвале почти что в середине города?

Киара улыбнулась. На ее щеках озорно блеснули стальные веснушки.

— Если компас захочет, он покажет точное место.

— Покажет?

Неожиданно Киара взяла ее ладонь и положила на компас, накрыв ладонь Рэйны своей. Не успела Рэйна и вопроса задать, как вдруг перед ее глазами мелькнула вспышка. Сначала — дом. Затем — окно. После — Каспар, сидящий в кресле с бокалом вина.

Видение оборвалось так же быстро, как и появилось. Рэйна округлила глаза.

— Увидела? — уточнила Киара.

— Да.

— Знаешь, где это?

— Да.

За это время Рэйна изучила весь город и каждую выбоину в отсутствии Каспара. Осторожно, ведь знала, что всюду есть его глаза и уши.

Этот же дом находился возле храма богини Жизни в неприметном квартале мастеров. Расположение удобное как для Каспара, так и для Рэйны.

— Что будешь делать? — задала еще один вопрос пиратка, не видя никаких перемен в лице девушки.

Хоть за это время Рэйна и стала проходить через свой собственный ад с кошмарами наяву, она научилась контролировать эмоции на людях. Никто не должен был знать, каково ей было на самом деле.

Каждый день девушка отчаянно боролась и сопротивлялась демону, живущему внутри нее, в попытках его подчинить. Маленькими шагами Рэйна двигалась к этой цели, но слишком медленно.

— Разрабатывать план.

— Хорошая идея, — лаконично отметила Киара. — Кстати, это не все вести, с которыми я пришла к тебе сегодня.

Рэйна, уж было собиравшаяся покинуть подвал, с удивлением остановилась.

— Ты давно выплатила мне всю сумму, и больше тебя я здесь не сдерживаю. Это вторая новость.

Что ж, эта информация была для Рэйны довольно приятной. Минус один долг.

— А третья?

— Есть заказ.

* * *

Рэйна сидела на высокой двухскатной крыше, наблюдая за игорным заведением «Сапфировая гавань» и выжидая появления Раджана Мура. Тот был владельцем крупной сети теневого бизнеса в Нанкаре, не имеющим понятий честности и совести. Его кончина пошла бы пиратам на пользу, а Рэйне бы пополнила кошелек.

К вечеру она уже знала, каким образом свершит свою месть, поэтому не спешила и даже оттягивала данный момент.

Рэйна накинула на плечи свой плащ, подаренный валькириями. Он был двусторонним: с одной стороны алым, с другой — темно-бордовым. Крылья, подрагивающие за ее спиной, прорезали в нем два небольших отверстия.

На крыше сегодня дул ледяной ветер, однако Рэйна давно перестала ощущать изменения температуры. Ее тело, отточенное до совершенства клинка, выжидало, когда покажется ее жертва.

За это тело, крылья и лезвия, без труда вылетающие прямо из-под кожи, Рэйне пришлось дорого заплатить. Не изнуряющими тренировками. Нет.

Болью, граничащей с безумием, по ночам в ее комнате. Криками отчаяния. И своей спокойной жизнью.

Стальной демон взывал с нее высокую плату за то, чтобы она больше не была слабой. А за это забирал ее рассудок и сознание. Она отдала ему все за то, чтобы чувствовать ветер в своих волосах и парить в небесах.

В часовне зазвонили колокола, пробуждая Рэйну от оцепенения. Она переместилась на крышу соседнего здания — чуть дальше от храма Семидеи. В нем уже началась закрытая вечерняя служба и до ее слуха донеслись отрывки молитв богам.

Еще неделю назад Рэйна приходила сюда и зажигала свечу Хемеге. Богине Смерти не строили храмы, поэтому Рэйна сама вознесла ей благодарность за то, что та пропустила ее в мир Живых.

Сейчас же звон в колокольне храма напомнил ей о том, что совсем скоро свершится то, ради чего она возвращалась обратно. Но что будет после? Рэйна не знала. Она не размышляла о своем будущем с тех пор, как отрастила крылья и превратила свою жизнь в кромешные страдания.

«Мне не нужна семья, хоть она у меня и была. А у тебя ее никогда не было и не будет. Ты никому не нужна. Ни-ко-му. Мне тем более…»

Те слова Каспара она слышала каждую ночь. Теперь вместо лиц друзей из Меласа она видела только его лицо.

Он говорил правду. Она стала монстром, которого никто не сможет принять. Рэйна никому не была нужна.

Киара явно дала ей знак, что больше ее ничего здесь не держало. Правда, потом упомянула, что ей здесь всегда очень рады. В особенности ее брат.

Рэйна тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Раджан Мур вышел из здания, поднимая воротник повыше. Все это время шел дождь, который промочил Рэйну насквозь, но та не замечала его ледяных капель. Сейчас же ливень прекратился и остался лишь моросящий дождик. Тем лучше.

Рэйна вспорхнула со своего места, переместилась на крышу другого дома и стала бесшумно передвигаться следом за мужчиной. Она всегда ходила на задания налегке — ей не нужны были ножи чужой ковки для того, чтобы перерезать таким крысам горло.

Монстр внутри нее заворочался, предвкушая пир. Рэйна легко бежала по мокрым крышам, поддерживая баланс с помощью крыльев. Благодаря им ее ноги в узких сапожках едва касались черепицы. Каждая мышца ее тела подчинялась девушке и чудовищу, что жило в ней. Благодаря долгим, изнурительным каждодневным тренировкам, ее спина привыкла носить крылья со стальными перьями, и те стали ее продолжением. За несколько месяцев в Нанкаре Рэйна привела себя в состояние идеального контроля над физической своей составляющей, почти полностью разрушив ментальную.

Рэйна опустилась на брусчатку позади Раджана, как много раз до этого уже опускалась перед теми, кто не заслужил существования в этом мире. Крылья она аккуратно сложила за спину, держась прямо как струна.

Торговец в ужасе остановился. Девушка поняла, что он заметил ее тень, отбрасываемую уличным фонарем. И кажется, он ее узнал.

По Нанкару слухи о ней разносились со скоростью морского ветра. По углам шептались о тени с небес, которая несла кару нечестным торговцам. Смешно. Она несла им только смерть.

Рэйна подошла ближе, рассматривая его искаженное страхом лицо. Торговец был уже немолод, и седина прореживала его темные волосы. Рэйна видела в нем его порочную сущность и все темные дела, которые тот проворачивал в Нанкаре.

Из-за этого гнилого человека погибли сотни детей и женщин. Он никого не желал спасти, кроме собственной шкуры и денег. С его смертью новые бумаги, не подписанные им, потеряли бы завтра на рассвете свою силу. А он наивно продолжал полагать, что все в этом мире можно купить.

— Прошу, умоляю. Я отдам тебе все что угодно. Я заплачу. Двести, триста тысяч! Пятьсот! Только отпусти меня.

Рэйна ухмыльнулась. Она ничего ему не ответила, даже не собираясь выдвигать лезвия и тратить на это силы.

Из-за таких, как этот человек, гибли дети, страдали подростки. Умирали сотнями, не доживая до своей старости, девушки. Такие, какой раньше была и она.

Юные, живые. Переученные, закабаленные. Вынужденные жить чужими жизнями на благо другим. И умирать в этом прогнившем насквозь мире, где не было таких понятий как честь, совесть и будущее.

Таким, как эти крысы, туман был только на руку. Они делали все, чтобы противоядие не было найдено, мешая исследователям, убивая ученых и наживаясь на страданиях других.

Туман, что уже расстилался по округе, окутал ее, не причиняя никакого вреда. Торговец рванул из последних сил вперед, но ощущалось, как он уже устал и напуган.

Рэйна взмыла вверх и плавно опустилась на мокрую улицу прямо перед ним. Раджан успел затормозить, но поскользнулся и упал прямо к ее ногам. Она откинула свой алый капюшон.

— Пощади!

На лице девушки была надета маска, защищающая от порывов ветра при полете. Раджан взмолился, вскинув голову и встретившись взглядом с ее прекрасными глазами, светящимися в прорезях. Полная луна посеребрила отросшие волосы Рэйны.

Но, даже находясь на улице перед испуганным торговцем, Рэйна была одновременно очень далеко отсюда. Так было всегда, когда демон внутри нее прорывал заслон. А сдерживать его… эти поводки в ее руках давно оборвались.

Сейчас на торговца смотрели два озера расплавленной ртути, прожигая насквозь. В том взгляде не было ни капли благодушия, ведь то были не глаза человека. Это был взор стали, что жила и пела в ее венах свою жестокую, но справедливую песню. Монстр внутри нее довольно зарычал, захватывая власть над ее телом.

Туман окутал их плотной пеленой, заворачивая в кокон. Девушка жестоко улыбнулась. Раздался крик, который был заслонен воем пирующего демона в ее голове.

Кровь брызнула на ее лицо. Запертая внутри своего сознания, Рэйна вновь не ощутила ничего, кроме сияющей дыры на месте своего сердца.

Глава 9

Она сидела на полу и смотрела на портрет Каспара Дрейка, нарисованный ее неумелой рукой. Портрет появился на стене с тех самых пор, как комнату на чердаке отдали ей. Рэйна буквально на лету загнала в дерево кинжал, прибив к ней ненавистное лицо с чертами, что преследовали в кошмарах.

Его глаза, льдистые как у Рэйны, каждую секунду следили за ней, напоминая о цели ее возвращения. И сейчас, после того, как девушка очнулась в кровати в ледяном поту, он также наблюдал за ней с долей насмешки. Рэйна знала этот взгляд и знала его натуру.

Боль, ставшая постоянным ее спутником, а также ледяная сталь в ее организме, отдавались в голове девушки и теле мерным гулом в костях. Отражение больше не показывало ей чудовище. Теперь в нем она видела себя, ведь она уже стала монстром.

Не нужны были ни клыки, ни когти, чтобы явно различать чудовищные поступки той, кто их совершала. Рэйна поняла и приняла все те методы, которым она излишне злоупотребляла.

Она не должна была поступать так с окружающими. Но поступала.

Когда-то давно, когда Каспар ее еще не забрал во дворец, она мечтала стать фейри в стране цветов. С легкой непринужденностью порхая между диковинными растениями, принося радость и красоту всем вокруг. Как же далеко она ушла от своих детских мечт, став в девятнадцать лет той, кого тогда боялась. С безжизненностью и пустотой в глазах, с дырой вместо сердца и ложью в словах.

Уже давно была утеряна ее индивидуальная личность, сменившись точной копией другой девушки, которая была важнее и дороже, чем она. Лишь в Меласе Рэйна была собой, не обремененная прошлым и воспоминаниями.

Мелас преподнес ей подарок после смерти, который она не приняла. А теперь уже было поздно хотеть все это вернуть. Зато она за эти месяцы прекрасно осознала все, от чего самостоятельно отреклась.

Мелас дал ей семью и поддержку, в которой она нуждалась. Тех, кто понял и принял ее такой, какой она была на самом деле, не пытаясь подчинить или переделать. В ней увидели ее саму, раскрывшуюся подобно цветку без давления на личность. В Валии она грезила внутри своей гадкой души об этом еще с детства. Наверное, ради этого стоило лишиться воспоминаний. Возможно, там она и нашла свою гармонию. Свой баланс, чтобы ощущать себя удовлетворенной и…

Счастливой.

Да, Рэйна наконец смогла себе в этом признаться.

Теперь, рассматривая портрет Каспара, она видела того, кто уничтожил все ее попытки обрести свой уникальный путь за эти девятнадцать лет. Того, кто уничтожил ее саму и тех, кто ей был дорог.

И чтобы больше не допустить такого, а также чтобы сохранить осколки себя, она встала с пола и швырнула в нарисованное лицо кинжал, попавший прямо между его глаз. И вышла, понимая, что час расплаты для него настал.

* * *

Она не стала караулить его или поджидать в темном переулке как в прошлый раз. Не вломилась к нему в комнату, не стала угрожать.

Все произошло быстро. Даже слишком быстро.

Рэйна просто с камнем упала на него с небес, словно коршун, отрывая его от земли и унося прочь с улицы. Он лягался, но ее сталь сковала ему руки и ноги, а также загнала Каспару кляп в горло. Теперь они играли по ее правилам.

Она отнесла его в тот самый подвал, который после ее побега опустел, равно как и дом. Его выставили на продажу, но никак не охраняли. Это было ей на руку.

Рэйна бросила его на пол, как когда-то бросали ее, и магией захлопнула дверь в их клетке. Встала напротив него, смотря, как Каспар пытается принять вертикальное положение.

Щелчком пальцев убрала из его рта кляп, прекрасно осознавая, что за такое чрезмерное использование своей магии потом поплатится. Но сейчас это было не важно.

— А ты хороша, — закашлялся Каспар, даже в эти минуты не переставая гадко ухмыляться. — Я поражен до глубины души.

Рэйна молчала. Она собиралась закончить все быстро.

— Так вот как ты сбежала… подлая лгунья и ведьма! — взгляд Каспара сделался безумным. — Получается, ты всем нам годами врала, что являешься обычной никчемной девчонкой!

«…Ты никчемная, бесполезная девка, наивно полагающая, что являешься уникальной, так скажем, не такой, как все…»

Но больше эти слова не действовали на нее. В душе Рэйны они уже выжгли все, что могли, став обычным набором букв.

Монстр внутри нее приготовился к прыжку. В свете луны, пробивающейся сквозь маленькое окошко, блеснуло в руке вытащенное лезвие.

— Давай, давай! — завидев оружие, закричал мужчина, прыская слюной. — Расправься со мною, как я хотел расправиться с тобою и с той идиоткой Канной! Я жду.

Рэйна замерла в шаге от него.

Перед ней стоял на коленях человек, связанный и сломленный. Тот, кто годами был надсмотрщиком в ее персональном аду, который он для нее «любовно» создал, обращаясь с ней как с расходным материалом, рожденным и существующим только ради общей цели сохранить жизнь наследнице престола. Каспар, который за все долгие годы ни разу не был добр к ней, относящийся к Рэйне как к дворовой собаке, считая, что той не нужна забота и любовь. Мужчина, который распускал с ней руки и бил за непослушание, из-за чего потом она скрывала синяки и кровоподтеки под рубашками, стараясь при ходьбе не морщиться от каждого движения. Брат королевы Аделлы, на людях являющийся хорошим приемным отцом, а в своих комнатах — ужасным человеком, который не жалел маленького ребенка с самого раннего детства, заставляя девочку выносить непомерную для нее нагрузку.

Перед нею был предатель, трус и гадкая крыса, убившая собственных племянников и племянниц, продавшая свое родное королевство южанам и отдавшая все ради того, чтобы разрушить ее жизнь.

Рэйна не была убийцей. Она была правосудием. И считала, что оно должно было свершиться.

Каспар вдруг рассмеялся, словно безумный, а после вдруг перестал, взглянув на нее. В ее руке больше не было оружия.

Чудовище, обитающее внутри Рэйны, неудовлетворенно завыло, скребясь и пытаясь выбраться. Но девушка посадила его на крепкий поводок, не позволяя забрать данное ей по праву.

Монстр не должен был вмешаться в ее правосудие. Никакими имеющимися способами.

Она глубоко вдохнула и выдохнула, собираясь с мыслями. Этот момент девушка прокручивала в своей голове каждый день, а теперь поняла, что совсем не знает, что сказать. Да и что ей было говорить тому человеку, что ее погубил?

Ему больше не нужны были слова, но это было необходимо Рэйне. Точнее погибшей Селилуне, которой она была.

И ради самой себя, ради Канны и Дианы, Дарела и Ронана, сейчас Рэйна довершит начатое. Поэтому девушка собралась и начала свой суд над мерзавцем, который его не заслуживал:

— Властью, что сейчас в моих руках, и данными, известными мне, я, Селилуна Дрейк, твоя приемная дочь и подданная королевства Валия, выдвигаю тебя, Каспар Дрейк, на высший суд. Ты, ранее упомянутый, пошел на сговор с врагами короны, планировал переворот и совершил покушение на наследников престола. За эти злодеяния, а также за смерти, им сопутствующие, что нем ты карой в своей душе, ты приговариваешься к казни. И имеешь право на последнее слово.

То, что Каспар внял ее речи, Рэйна поняла лишь по его плевку на пол.

Подонок. Убийца.

Небеса, неужели она и правда столько лет надеялась заслужить его одобрение? Ей было противно за глупую и наивную себя, которой она была. Но сейчас было не время и не место себя корить.

«За вас, Канна, Диана, Ронан и Дарел. За опороченную честь валькирий. И за… прежнюю меня», — ни один мускул не дрогнул на ее лице, хотя внутренне Рэйна содрогнулась, только сейчас отчетливо осознав, что он действительно ее убил.

Она сможет и не дрогнет. Рэйна — оружие, выкованное, сбалансированное и отточенное до идеала. Стальной клинок, лишенный пощады, и холодная месть, очищенная от сожалений. Демон в человеческом теле, обращенный в правосудие.

Она больше не ребенок, который искал в каждом скудные крупицы любви и поддержки. И не Селилуна Дрейк, что не смогла пресечь этот корень зла, пока он не пресек ее.

Теперь она Рэйна, чья рука не дрогнет. Рэйна, которая вернулась из Меласа ради того, чтобы оборвать жизнь своего убийцы.

Лунный свет проникал сквозь решетки и был ее молчаливым свидетелем. Луна была в начале этого пути, когда он забирал ее из приюта, луна появилась и в конце.

Мгновение — и нить, что вела ее девятнадцать лет, оборвется, навсегда отрезая ее от прошлого. Рэйна окинула последним взглядом своего приемного отца, который стоял перед ней на коленях с помутненным, стеклянным взглядом.

«Да покарает тебя в том мире Хемега, Каспар Валийский».

— И все-таки у нас общая кровь, — были последние слова Каспара, прежде чем Рэйна вышла из камеры и подвала, затопив его расплавленной сталью и свершив свою кровную месть.

* * *

После смерти Каспара прошла неделя, но Рэйна не ощущала и доли облегчения от совершенной мести. Лишь груз, еще больше давивший ей на плечи. Она отправила весть валькириям, едва вернувшись в свой чердак. А потом, когда девушка рухнула на кровать, к ней пришло осознание от совершенного и начало ее медленно убивать, разъедая остатки сознания.

Как только она оборвала нить жизни Каспара, ее существование лишилось всякого смысла.

По инерции и заведенному распорядку, Рэйна вставала, собиралась на пробежку, тренировалась, ела, пыталась спать. Пыталась, потому что сны давно ее покинули, обнажив лишь ужасную реальность. Иногда она видела Мелас и ощущала, как бежит вместе с Бронтом или смеется над шутками Ноа и Иллиаса. Но то были лишь блики, навевающие грусть и ширящие дыру в ее сердце.

Рэйна улыбалась и общалась с пиратами, Тараком и Киарой. Продолжала попытки подчинить внутреннего демона, но ничего не зажигало в ней прошлого огня, что искрами сыпался из нее в Авеле.

Она пыталась искать их. Ноа, Эль, Бронта, Саргона. Но это было сродни тому, чтобы искать иголку в стоге сена. Они могли быть где угодно. Кем угодно. И с какими угодно именами.

Рэйна не знала, были ли они фейцами и фейри или простыми людьми. Вглядывалась в лица прохожих в городах, куда летала. Их следов нигде не было, как и зацепок.

Она бегала по крышам, перепрыгивая с одной на другую. Ловила кожей солнечные лучи у самого края обрыва, насыщая легкие кислородом. Но не жила. Ее жизнь осталась в том царстве, откуда их кружок авантюристов сбежал раз и навсегда.

Рэйна пыталась найти новый смысл, отыскать причины для существования. Пыталась и начать все с чистого листа. Забыть их всех, забыть Мелас и ту частичку души, что отдала тогда каждому из ее друзей. Предпринимала попытки забыться в алкоголе или в поцелуях Тарака. Старалась отыскать себя.

Но везде и всюду видела лишь те сверкающие изумрудные глаза, смотрящие на нее в полутьме пещеры Ассин. А на губах ощущала лишь навечно застывшие и не сказанные тогда Саргону слова.

Глава 10

Две недели спустя…

В холле возле гардеробов самого большого театра во всей Мирии было очень шумно и жарко. Везде толпились люди, суетящиеся перед началом спектакля. Сегодня, на самое долгожданное выступление, в столицу королевства съехались буквально все богачи.

Рэйна была одета в элегантное светлое платье по ксанфийской моде, предполагающей шик для высшего смертного общества. Ее рука в длинной атласной перчатке лежала на локте Тарака. Пират был одет в богатый камзол, украшенный золотыми застежками и шитьем, и зауженные штаны. Одежду они взяли напрокат, собираясь на это мероприятие. У Тарака были большие планы на обчистке карманов богачей от лишнего груза, а со стороны Рэйны это была слабая попытка развеяться.

Всюду блестело золото и окутывал пуфики бархат. Длинные алмазные люстры освещали каждый уголок театра, намекая на богатство своего хозяина. Им был один из богатейших людей Мирии.

Сегодня заявляли концерт нескольких персон, предусматривающий два антракта. Первую часть Рэйна прослушала без малейшего интереса, стоя на выкупленной Тараком ложе. Деньги за билеты, разумеется, они должны были отмыть.

В антракте Тарак занялся своим делом, а Рэйна — отвлечением внимания гостей. Она пила вино, шутила, улыбалась и смеялась, идеально выполняя свою роль. Зайдя в ложу после антракта, Рэйна, к своему удивлению, зацепилась взглядом за сцену. На ней стоял белоснежный рояль.

— Как тебе певцы? — спросил Тарак, тоже облокачиваясь на ограждение ложи и смотря вниз, в партер. На его руках блестели перстни и кольца. — Понравились?

— Посредственно.

— Неудивительно, ведь только сейчас будет то, ради чего сюда пришли все эти люди, — пират кивком указал на рассаживающихся богачей в партере. В его ухе непривычно отсутствовала серьга. Сегодня он играл иную, не пиратскую, роль. — Мы немного послушаем, но, как и договаривались, уйдем раньше, чем начнется шумиха.

Рэйна кивнула, наблюдая, как поднялся занавес и на сцену вышел пианист. Он должен был аккомпанировать певице, приход которой зал уже разогревал бурными аплодисментами.

Рэйна не знала ту, кто сейчас будет петь. Но бумажная афиша на здании театра гласила: «Выступление легендарной Массары, Певчей пустыни, во второй части концерта под музыку Рафаэля Вана».

Кем были эти Певчие, Рэйна не знала. Но когда она увидела Массару, то ее дыхание тут же перехватило.

Женщина, вышедшая в белом платье на сцену, была удивительно похожа на Эль. Те же черты, те же волосы и глаза. Но Мюриэль была молода, а этой женщине было уже за сорок. И Рэйне лишь на мгновение почудилось, что это была ее подруга.

«Как она похожа…»

— Она рунийка, это удивительно, что она тебе кого-то напомнила, — внезапно шепнул ей на ухо Тарак. Кажется, Рэйна сказала фразу вслух. — Все рунийцы на одно лицо: темноволосые, кареглазые и с ноткой восточного колорита.

Рэйна сглотнула, не отрывая взгляда от рунийки. А стоило Массаре запеть, как из ее головы разом вылетели все мысли, снедающие ее днем и ночью. Забылись горести и печали, ушли воспоминания прошлого.

Голос рунийки обладал своей неповторимой магией. Ведь иначе Рэйна никак не могла, услышав песню на неродном ей наречии, будто наяву увидеть бескрайние пески пустыни и палящее солнце. Такой песней можно было свести с ума. И Массара сводила.

Зал, как и Рэйна, сидел, не шевелясь, внимая каждому слову. Рунийка пела, и песнь ее была горькой, как и ее голос.

Сознание Рэйны плыло под действием восхищения настолько, что она забыла обо всем на свете. Осталась только ее душа и песнь, пронизывающая ее насквозь.

Она не заметила, как по ее щекам покатились слезы. А ведь Рэйне уже давно начало казаться, что она все их выплакала, выгорев до конца.

Но сейчас девушка не могла разорвать зрительный контакт с Массарой. Казалось, рунийка смотрела прямо на нее. У Рэйны дрогнуло горло.

— Пошли, надо уходить, — разрушил этот волшебный момент Тарак, беря ее за руку и вновь запечатывая все ее проявившиеся эмоции обратно под толщу льда. Девушка позволила себя увести от балкона, но не отвести своего взора от сцены. Она все еще пыталась схватить последние моменты того ощущения, что возникло у нее, слушая эту рунийскую песню. — Рэйна, нам пора.

Усилием воли она отвела взгляд и переместила его на Тарака. Кажется, он и вовсе не попал под чары певицы, ничего не почувствовав.

«Почему ты так похож на него, но так слеп и глух к тому, что происходит у меня внутри?» — мысленный вопрос пронесся у Рэйны в голове, пока они спускались с лестницы и выходили из театра, но так и не был задан вслух.

А в ее душе продолжала звучать та прекрасная песня Певчей пустыни, освещая ее погребенную под пеплом душу тонким проблеском света.

* * *

Вечерний воздух столицы был наполнен ароматами выпечки и шумами кофеен. Тарак и Рэйна не спеша шли вдоль улицы к одному из заведений, намереваясь там перекусить до возвращения на постоялый двор.

Музыка, льющаяся скрипками на улицах, не имела того шарма, как песня Массары. То оцепенение, овладевшее Рэйной, прошло, оставив после себя горечь неповторимости момента.

Проходя мимо старушки, торгующей зонтами, безделушками и печеньем с предсказаниями, Рэйна внезапно для самой себя поддалась порыву и купила парочку печений для себя и своего спутника. Тарак удивился, но печение взял. На его предсказании значилось:

«Тебя ждет великое плавание».

Пират усмехнулся и посмотрел на Рэйну. Весь его вид говорил о том, что он в такие вещи не верит.

Рэйна разломила свое печенье с предсказаниями надвое и смахнула с одежды крошки. В воздухе приятно запахло лимоном. В детстве Рэйна любила лимонное печенье.

Подцепив ногтем свернутую бумажку, она отправила печенье в рот, а сама развернула тонкую белую полосочку. На ней красивыми буквами было выделено:

«Ты будешь счастлив(а)».

Рэйна скомкала бумажку и выбросила ее на тротуар, не дав Тараку его прочитать. Взяла мужчину под руку и повела к заведению, в котором он уже обещал сегодня ее угощать всеми возможными блюдами, десертами и напитками.

Бумажка так и осталась лежать на брусчатке.

Ложь. Предсказание ей наврало.

Рэйна была счастлива. В Меласе. Пока по глупости все не разрушила.

Глава 11

С того дня огонек, который зажгла песня рунийки, успел погаснуть, вновь погружая Рэйну во внутреннюю тьму. Постепенно в этой тьме ее демон доделывал начатое: выбивал почву у нее из-под ног, не давая ей найти новые смыслы для жизни.

Ее мысли, так или иначе, постоянно после того дня попадались в паутину воспоминаний о Меласе.

«Я не давала никому обещаний», — каждый раз говорила сама себе Рэйна.

«Лгунья. Ты говорила это Эль», — шептал ей внутренний монстр.

«Я никому ничего не должна. Я никому ничего не говорила», — продолжала шептать как мантру девушка.

«Ты просто не смогла из себя выдавить это. Трусиха».

Эти слова стали сродни пощечине. Боль яркой вспышкой пронзила ее, но на смену ей не пришли эмоции. Их больше не было. Лишь мысли, сомнения, угрызения и страдания, чей бесконечный хоровод стирал все границы дней и ночей, проведенных ею в Нанкаре.

Сколько уже прошло времени? Пара суток, неделя, месяц, год?

Ничего не вызывало у нее интереса, не подпитывало стремлений. Девушка перестала обращать внимание на происходящее, продолжая тонуть между галлюцинациями и прошлым.

И проходя мимо рядов орущих и гогочущих посетителей «Песни Раилин», Рэйна бы даже не остановилась, если бы ей вдруг не показалась знакомая кудрявая макушка.

Она затормозила у одного из столов ощущая, как сердце бьется все сильнее, но вскоре владелец шевелюры повернулся, явив свое пропитое и красное лицо, и Рэйна выдохнула с долей разочарования. Он не был ее другом из Меласа. Да и откуда Ноа было взяться в этом пропахшем вином и ромом заведении?

Девушка выдохнула. Она было собиралась пойти дальше в свою комнату, как вдруг до ее ушей донеслась фраза:

— Каспар Валийский официально признан мертвым. У королевы Валии больше не осталось никаких наследников. И сегодня утром она объявила новость, которую никто не ожидал…

Девушка замешкалась. И этого оказалось достаточно, чтобы сидящие за столом пираты и торговцы заметили ее и замолкли. Но Рэйна сориентировалась быстро и села за скамью рядом, жестом потребовав себе вина, и кивнула знакомым пиратам. И только тогда рассказчики, нехотя, продолжили разговор.

— Так вот. О чем мы говорили?

— О внезапной новости, что объявила королева Аделла, — напомнил одноглазый Джек.

— Точно, — произнес торговец и улыбнулся, отхлебывая из кружки. — Она объявила своей наследницей Селилуну Дрейк, приемную дочь своего брата.

Рэйна застыла. Калейдоскоп мыслей вмиг перестал вертеться в ее голове, даруя передышку.

«Что?»

Мысль эхом повторилась в ее пустой голове, будто Рэйна бросила камушек в пустоту огромного колодца и вдруг услышала на другом конце всплеск. Девушка и не предполагала, что внутри ее колодца хоть что-то осталось.

— Ты что-то путаешь. Говорили, что Тень принцессы мертва, — вывел ее из дум своими словами пират.

— А королева предположила, что та могла выжить, — гнул свое рассказчик. — Ее тела не нашли. Я знаю от местных. Видимо, девчонка опасалась за свою шкуру и сбежала, если ей удалось уйти от расправы. Но сейчас иное дело.

— Она ему не родная дочь, — все равно отмахнулся Джек и сидящие за столом стали кивать, соглашаясь.

— Нет, — ухмыльнулся торговец. — Королева Аделла объявила, что это ее дочь. Кровь Селилуны содержится в кровной базе, а на ее руке есть особая татуировка, которая у нее с самого рождения. Это доказывает кровное родство и то, что ее мать — королева, а весь этот спектакль был разыгран ради защиты обоих наследниц. Канна родилась на год раньше Селилуны, вторую беременность королевы скрыли. О признании Селилуны наследницей уже говорит вся Валия и Мирия. Эта девчонка — единственная надежда королевства.

Дыхание Рэйны сделалось глубоким, а взгляд — отсутствующим.

Второй камень, брошенный в ее внутренний колодец, вновь всколыхнул воды сознания. Она продолжала сидеть за столом и машинально отхлебывать вино, но уже не слышала ушедший в иное русло разговор.

… И все-таки у нас общая кровь…

Каспар все знал. И с самого начала все это было спланировано, чтобы не допустить и намека на признание Рэйны наследницей.

Он обходился так с ней, зная, что она его родная племянница. И ненавидел ее за то, что девушка была еще одной преградой на его пути.

Каспар с Аделлой выбрал за нее ее судьбу и не дал расти в довольстве как Канне. Они собственноручно лишили ее всего.

Королева никогда не была ее матерью, хотя и правда местами была к ней слишком добра. Рэйна это знала.

Ведь настоящая мать просто не могла так поступить с собственным ребенком.

* * *

— Спасибо за предложение, мы подумаем. Но предварительно ничего обещать не можем: мы не связываемся с бессмертными, — сказала Киара, кивая сидящему в капюшоне человеку во втором зале «Песни Раилин».

Вечером Рэйну Киара впервые пригласила присутствовать на разговоре с потенциальным заказчиком. Однако в этот раз заказ был более чем странным. Сумма за его выполнение была немыслимой и превышала все возможные грани понимания. С такими бы деньгами Рэйна могла бы долго жить в свое удовольствие, если бы захотела и выполнила этот заказ. А она уже давно ничего не хотела, да и выполнить его, сорвав куш, было сродни самоубийству.

Человек, выступающий в роли посредника между заказчиком и ними, встал и тихо вышел из зала. Кроме них с Киарой присутствовали еще несколько человек, тихо переговариваясь у стены. Пиратка посмотрела на Рэйну:

— Тебе не стоит об этом и думать, если не хочешь таким образом лишиться жизни. Даже такие деньги того не стоят.

Пиратка пошла вслед за этим человеком, на прощание кивнув Рэйне. Девушка же, все еще прокручивая в своей голове условия заказа, поднялась наверх, в свою комнату.

Чердак встретил ее тишиной и безмолвием, в котором витала безжизненность. Рэйна захлопнула дверь и медленно сползла по ней вниз, сглотнув вставший в горле ком.

Эта комната хранила все ее кошмары и тайны ее сознания. Чердак стал ее тюрьмой и одиночной стальной могилой. Рэйна так и не нашла смысл, который так яро искала после свершенного правосудия. И, не нащупывая этот якорь, медленно шла на дно.

За все это время Рэйна поняла только одно: оставшись одна, она умирала. Ее разбивали по кусочкам, крошили в порошок. У нее не оставалось тех, кому девушка могла бы довериться.

Все, что она обрела в Меласе, она тогда не оценила.

Ноша, что Рэйна взвалила на свои плечи, казалась ей невыносимой. И ей не с кем было ее разделить.

Никто бы не понял ее, кроме их. Тех, кому девушка открылась тогда в Меласе и кто ее принял. И тех, кого Рэйна позволила себе покинуть.

Сейчас она осталась одна без возможности отыскать кого-либо.

Каждый день Рэйна вставала и делала то, что необходимо. Она еле выносила то отчаяние, пустоту и одиночество. Тренировалась, падала и снова вставала, держась только за тот образ Саргона, когда он сказал, что она слабая и никчемная. Размазывала слезы по щекам, когда ее никто не видел, и упрямо продолжала тренировки.

Как человек Рэйна была хрупкой. И это… девушка принять не смогла.

Держалась только благодаря стальному стержню воли, что обрела в Меласе. Без него Рэйна бы окончательно рассыпалась в прах.

Она была обычной человеческой девчонкой, не знающей ни любви семьи, ни отдыха, ни теплоты отношений, ни безвозмездных подарков. Была заморышем и мешком для битья. А без цели она вообще представляла из себя отвратительнейшее зрелище. И, смотря на себя в зеркало, Рэйна не узнавала ту, кем она стала в Меласе, в отражении сломленной девушки. Не видела ни огня, ни эмоций, некогда бушующих в ее теле. Словно вместе с исполненным долгом забрали и всю ее сущность.

Раньше ярость и гнев выплескивались из нее через край как из дикой кошки. Сейчас же все это словно вылилось и безвозвратно ушло в бездну. Последними эмоциями, которые покинули девушку, были печаль и страх. Они прорвались через ее плотину в последнюю очередь.

Но ушли и они.

Теперь ее внутренняя чаша была пуста. Не осталось ничего, что делало бы ее самой собой.

Девушка испробовала все возможные средства. Даже брала у Киары компас ее отца в попытках отыскать своих друзей. Но тот ничего ей не показал на этот запрос, а на другой, где Рэйна спросила, где ей искать желаемое, компас послал видение роскошного дворца фейри. Это был для нее единственный след, по которому она могла пойти.

Сидя на полу, Рэйна понимала, что завтра она встретится с этим человеком снова и оговорит детали. Цель, даже немыслимая и опасная, могла помочь ей снова встать на ноги, а не завалиться от бессилия на кровать. Тем более, что все то, что требовалось для выполнения этого заказа, у нее было. И еще оставалась вторая месть тому, кто тоже косвенно был причастен к ее гибели.

Но если ее недуг и дальше продолжит изводить Рэйну, то девушка не справится. Не сможет продержаться дольше двух ночей вне дома. А она должна. Ведь там не будет заклинаний, наложенных на ее комнату.

Столько недель девушка пыталась сломить это чудовище и теперь, наконец, Рэйна была обязана нанести финальный удар.

Рэйна встала с пола и подошла к зеркалу. Отражение хитро мигнуло ей серебряными глазами цвета расплавленного металла, что ярко загорелись в полутьме комнаты.

— Я знаю, ты меня слышишь, — сказала она самой себе. Точнее тому, что сидело глубоко внутри нее. — Вылезай и покажись.

Голос, звучавший часто в ее сознании, Рэйна помнила еще по тому дню в лабиринте Авеля. Девушка знала того монстра, который обещал ей игру «либо она, либо ее».

— Вылезай.

Отражение вновь блеснуло глазами, а затем скривилось в ухмылке. Появились рога и крылья, вылезли когти и клыки. Кожа побледнела и сделалась серебряной.

— Соскучилась?

— Очень, — отчеканила Рэйна, не в настроении играть в дипломатию.

— Что же ты не держишь в руках тот поводок, о котором ты раньше так хвалилась? — отражение склонило голову на бок и обнажило клыки. — Хочешь признаться, что проиграла? Тогда буду рада это услышать.

— Нет, хочу лишь понять, как обычный металл в моем организме смог завладеть частью моего сознания.

— Обычный металл?

Отражение сощурилось. Кажется, оно было недовольно словами, которые подобрала Рэйна. Но девушке было все равно на чувства чудовища, сидящего внутри нее и уничтожающего ее.

— Ты — лишь моя новая сила, которую я вырвала, вернувшись из Меласа. Ты не имеешь надо мной власти. Я управляю своим телом и своими способностями. Понятно?

Чудовище расхохоталось так, будто Рэйна сказала смешную шутку.

— Я почти тебя подчинила. Смирись, моя дорогая! Ты моя. И скоро это тело тоже станет моим.

— Нет.

— Что значит нет? — резко перестав хохотать, уточнило отражение.

— Нет значит нет, дорогуша, — процедила сквозь сомкнутые зубы Рэйна. — Подчиняйся.

— Ишь ты! Чего удумала!

— Подчиняйся.

Рэйна напрягла все свои силы, бросив их на борьбу с укоренившейся заразой, выпивая из той всю силу и направляя себе.

Монстр в отражении заверещал так, что Рэйне подумалось, что сейчас ее перепонки лопнут вместе с черепной коробкой. Но она продолжила гнуть, видя, как на глазах тает та стальная сущность, отдавая ей все, чем та владела.

— Подчиняйся.

Из носа Рэйны потекла струйка крови. Отражение металось внутри рамы зеркала. Девушка закрыла глаза, напрягая все оставшиеся моральные силы для противостояния, и выдохнула:

— Подчиняйся.

Когда она открыла глаза, существа в зеркале больше не было — лишь ее обычное отражение. Не было его и в ее теле, равно как и боли. Рэйна больше не ощущала страданий, сомнений и кошмаров, преследующих ее во сне и наяву.

В ее голове повисла звенящая и такая радостная тишина.

На следующий день она сидела за тем же столом и ждала деталей от пришедшего в их таверну достоверного человека. Рэйна планировала поговорить с ним сама, но в дело вмешались Тарак и Киара, которые ворвались в пустой зал и закрыли за собой двери. Они не сели на стулья возле Рэйны, а остались стоять, выражая ей свое недовольство участие девушки в данной затее.

А вот человека в капюшоне, казалось, ничуть это не смутило. Второй раз Рэйна ловила себя на мысли, что этот голос был ей знаком, но она не могла сказать точно, чей он был и где уже слышала его.

Но сейчас было важным лишь то, что пришел дать ей детали заказа. Все сомнения она оставила в прошлом, убив их вместе с демоном.

— Вы явитесь на объявленный бал-смотрины под видом одной из претенденток на роль невесты для наследного фейского принца Солара. О деталях беспокоиться не стоит: мы сделаем все необходимые документы, что подтвердят ваш знатный род. Поэтому-то нам и нужна была девушка для данного заказа, — невзначай уточнил человек, а Киара поморщилась. — Собственно, перед эферонским балом вам еще раз будут даны инструкции и все необходимые средства для того, чтобы явиться в эффектном образе. Вашей целью, повторяюсь, будет брат Солара — принц Равен. Его нужно устранить. За его голову, опять же повторяюсь, наш заказчик заплатит три миллиона золотых.

Равен — тот самый фэец, из-за которого на Ксанферон было наслано проклятье стального тумана. Рэйна и представить не могла, что до конца свести счеты со своими убийцами она сможет за приличную сумму денег.

— Это слишком опасно, — вставила Киара, садясь рядом с Рэйной на стул и запрокидывая ногу на ногу. Рэйна заметила, что пиратка была напряжена. — Где гарантии, что это не ловушка?

— Все гарантии я вам предоставлял еще в прошлый раз. Но могу еще раз сказать, — недовольно ответил посредник. — Не хотите — не беритесь. Я предложу другим.

— Я согласна.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

2

Ти́кка — традиционное украшение на лоб, выполненное в виде ободка. Тикки чаще всего изготавливают из золота с щедрой россыпью драгоценных камней. Уникальная особенность украшения — цепочка, идущая вдоль пробора волос ровно посередине головы.

3

Восставшая (древний ксанфийский яз.).

4

Город на границе Мирии и Маджара.

5

Артефакт фейри, способный показывать, правду ли говорит собеседник. Если камень окрашивается в алый цвет — ложь, если в зеленый — правду. В этом мире существует всего несколько таких камней.

6

Богиня воды и морей Нового пантеона богов, покровительница мореходов.

7

Люди и фейри, верящие в возвращение лжебогов Ночи и Луны.

8

Ёка́й (яп. 妖怪 е: кай) — сверхъестественное существо японской мифологии, разновидность обакэ. В японском языке слово «ёкай» имеет очень широкое значение и может обозначать практически все сверхъестественные существа японской мифологии или даже заимствованные из европейской: от злобных они до кицунэ или снежной женщины Юки-онна.

9

Официанты в трактире. Половые выполняли обязанности официанта; в том случае, когда при трактире сдавались номера для проживания, занимались также их обслуживанием.

10

Капитан пиратского корабля «Кость келпи», чья команда совершала разбой несколько столетий лет назад. Корабль был проклят из-за нечестной сделки Лакея с морской владычицей. Та дала ему сундук с волшебными предметами в обмен на пленение и передачу ей Кристофера Девиса, в которого владычица была влюблена. Пират нарушил условия сделки и убил Кристофера, сбросив тело в океан. Когда пустой корабль прибило волной к Демийским островам, на борту не оказалось ни души. А Сундук был утерян навсегда.