Ты (не) моя мама

Татьяна Адриевская, 2023

Я работаю в известном модном доме Владислава Ярчинского. Он – опекун моей дочери, от которой я была вынуждена отказаться десять лет назад. Моя судьба зависит только от решения этого человека. Либо он не подпустит… либо поможет вернуть мою настоящую дочь.

Глава 2

Владислав.

В голове полный бардак. Разговор с Натальей Райнес полностью лишил меня покоя.

«Ваша племянница — моя родная дочь…»

Востребованный высокооплачиваемый дизайнер с безупречной репутацией — кукушка, бросившая свою дочь? Это в голове не укладывалось. Сколько ещё скелетов в шкафу у этой дамочки? Зачем явилась в жизнь Алёны спустя столько времени? И на что она пойдёт, чтобы вновь начать общаться с ней? Нужно проконсультироваться с юристом, и понять, может ли она каким-то образом восстановить права на дочь. А ещё лучше разузнать о ней больше информации. И как можно быстрее.

Подъехал к дому сестры и посмотрел на горящий свет в окнах. Сестры не было с нами больше недели, а я всё ещё не могу свыкнуться с мыслью, что не она откроет мне дверь. Боль снова раздирает грудь с такой силой, будто хочет разорвать её на двое. А ведь одинокой девочке сейчас в разы сложнее. Но Алёна держится. Она на удивление сильная.

Поднимаюсь на лифте, пытаясь не думать о проблемах. Наш филиал осиротел без главного дизайнера, и честно говоря, я хотел предложить эту должность Райнес, но это было до того, как она разоткровенничалась со мной. Не верю, что моя сестра знала правду. Сейчас Наталья может говорить всё что угодно, ведь её слова больше некому подтвердить.

На пороге меня встретила Раиса, домработница Надежды. Её потускневшие с возрастом глаза смотрели на меня настороженно. Ещё одна осиротевшая. Мы не говорим об этом, но когда мы с Алёной уедем, ей придётся найти себе новую работу.

— Добрый вечер, Владислав Валерьевич! — Вежливо кивнула она. — Вы как раз к ужину.

Поставил портфель на тумбу и прошёл на кухню. Запах стоял изумительный, запечённая рыба с овощами была ещё горячей. Только едоков не наблюдалось.

— А где Алёна?

— Она в своей комнате, делает уроки, — ответила Раиса. — Она отказалась от ужина.

— Ясно.

Я нахмурился, взял со стола свежее яблоко и направился в комнату Алёны. Постучал несколько раз, и после тихого: «Можно», открыл дверь.

Алёна сидела за столом, что-то рисуя. Подняла на меня взгляд и так и застыла с карандашом в руках. Я невольно отметил, что глаза у неё красные. Снова плакала в тайне от всех.

— Привет, — улыбнулся я ей.

— Здравствуйте, — пролепетала племянница, убирая листок в ящик стола.

Что бы она ни рисовала — к урокам это никакого отношения не имеет.

— Алёна, мы же договаривались, — напомнил я о неуместной субординации.

Она тут же смутилась, нервно поправила волосы, и поправилась:

— Привет.

Смущается ещё, но ничего, привыкнет.

— Будешь? — протянул ей яблоко.

Алёна, помедлив, всё-таки забрала фрукт и поблагодарила. Раньше мы не так часто виделись. Не больше чем раз в месяц, ну и на праздниках. Всё-таки жили мы с сестрой в разных городах, хоть и всегда поддерживали связь.

— Как прошёл день? — спросил я, чтобы хоть как-то заглушить звенящую тишину между нами.

— Хорошо, — тут же ответила племянница, отводя взгляд.

На протяжении целой недели я неизменно слышу это слово. Но мы оба понимаем, что это неправда. Алёне плохо, и меня беспокоит тот факт, что она держит эмоции внутри себя.

— Алён, я…

— Мне придётся уехать?

Мы произнесли фразы одновременно и тут же смолкли, давая возможность одному из нас продолжить. Алёна не заговорила вновь, и тогда заговорил я:

— Что ты имеешь ввиду?

— Если мамы… — её голос дрогнул, — больше нет… Я снова вернусь в тот дом?

Я не сразу понял, про какой дом она спросила, но стоило лишь взглянуть в карие глаза, увидеть в них отчаяние и обреченность, до меня дошло… Алёна переживала, что после смерти Надежды, её заберут в детский дом.

— Нет, Алёна, ты туда не вернёшься. Ты будешь жить в моей семье. Ведь мама говорила тебе об этом?

— Да, но… — Её щёки покрыл румянец. — Разве тётя Жанна не против?

Я напрягся. Да, моя жена была не в восторге от этого обстоятельства, но всё же мы смогли прийти к обоюдному решению, взять племянницу под опеку. Дочь моей сестры не будет выброшена на улицу, тем более после того, через что ей пришлось пройти.

— Конечно не против, — заверил я её. — С чего такие мысли?

Алёна ещё больше смутилась.

— Я слышала, как мама разговаривала с тётей Жанной, — тихо поведала она. — Я не хотела подслушивать, но… когда вернулась из школы, они не сразу заметили меня и… В тот день я узнала, что мама серьёзно болеет. А тётя Жанна убеждала её обратиться в органы опеки и подыскать мне новую приёмную маму.

Чёрт. Даже представить боюсь, что в этот момент творилось в душе этой девочки. Натянул на лицо улыбку и объяснил:

— Тётя Жанна была не права. И она давно это поняла. Мне жаль, что тебе пришлось услышать подобное.

Алёна не ответила, опустив глаза, в которых я успел заметить смятение. Я вздохнул, потирая виски. И почему Надя ничего не сказала мне об этом разговоре? И главное когда он произошёл? Иногда Жанна перегибала, но чтобы настолько… Час от часу не легче.

— Не переживай, в моей семье тебе всегда будут рады, — ободряюще сказал я и поднялся с кресла. — Алён, там ужин стынет.

— Я не голодна.

— Тогда, может, составишь мне компанию? Я тебя таким чаем угощу, что ты ещё добавки попросишь!

На этот раз на бледном лице племянницы промелькнула слабая тень улыбки, и она встала из-за стола.

— Хорошо, — кивнула и робко посмотрела мне в глаза.

Именно в момент, когда наши взгляды встретились, я впервые заметил, насколько схожи черты лица этой девочки с ещё биологической матерью. Натальей Райнес.

***

Последующие два дня прошли в бешеном темпе. Нерешённых вопросов осталось ещё много, не считая самого главного — оформление опеки над племянницей. Вопрос обещали решить в кратчайшие сроки, но возникли некоторые сложности в связи с тем, что мы с Алёной проживали в разных городах. Проверка состояния жилищных условий в моём случае — формальность, но, тем не менее, все эти официальные запросы между органами исполнительной власти разных городов сильно тормозили процесс. А без акта о назначении опекуна я не могу увести девочку в свой город.

Едва я успел войти в офис, как увидел её.

Наталья Райнес, спокойная и невозмутимая, общалась с одним из дизайнеров, что показывал ей эскизы, и давала советы. На ней был легкий костюм, цвета слоновой кости, и надо признать сидел отлично. Тёмно-каштановые волосы забраны на затылке, на лице неброский макияж. Женщина с глянцевой обложки, по-другому и не скажешь. Только вот червоточина, тщательно скрытая под маской идеальной леди, слишком прочно осела в моём сознании.

Со скромной улыбкой на губах, девушка кивнула своей старшей помощнице и отошла. Тогда же Наталья подняла взгляд тёмно-карих глаз на меня и замерла. Надо отдать должное, она быстро взяла себя в руки, крепко сжав кулаки, и ровной походкой направилась в мою сторону.

— Владислав Валерьевич, — кивнула в знак приветствия.

— Что вы здесь делаете? — как бы я не старался сдерживать эмоции, вопрос прозвучал достаточно грубо.

— Пока ещё работаю. — Ответ прозвучал не менее холодно. А этой дамочке палец в рот не клади. — Обязательства, что я брала на себя перед Надеждой, ещё не выполнены до конца.

— Показ на следующей неделе, — нехотя подтвердил я.

— Владислав, я бы хотела поговорить с вами…

— К сожалению, у меня много дел, — отрезал резко. — Прошу меня извинить.

Лишь на краткий миг в карих глазах сверкнул протест, едва уловимый словно видение. Затем Наталья опустила взгляд в пол и тем же убийственно ровным голосом уточнила:

— Когда вы сможете уделить мне время?

Настырная. Только где было её упорство раньше?

Прищурился, склонив голову.

— Думаете, у вас получится удивить меня больше, чем было в прошлый раз?

Наталья поджала губы и побледнела.

— Я не займу у вас много времени, — тихо ответила она.

Если отпустить эмоции и подумать здраво, мне действительно нужно понять, какую цель преследует эта женщина. Ведь за прошедшие два дня, я не смог получить от своего помощника никакой важной информации о Райнес, кроме общедоступной. Скрытная попалась дамочка.

— Пройдёмте в ваш кабинет, — сказал я, и, не дожидаясь каких-либо слов в ответ, прошёл к лестнице первым.

Лишь быстрый цокот женских каблуков по мраморной плитке подсказывал мне, что Наталья идёт рядом.

— У вас не больше десяти минут, — предупредил я, когда мы оказались наедине.

— Владислав… — выдохнув, заговорила Наталья. — Я понимаю, что вы сейчас думаете обо мне…

— Опустим это, — прервал я, чувствуя безмерное раздражение. — Ваши поступки в прошлом не нуждаются в моей оценке. Давайте лучше поговорим о действиях, что вы намерены предпринять в настоящем. Так что вы хотите от Алёны сейчас, Наталья?

— Я бы хотела общаться с ней, — помедлив, ответила Райнес, в её глазах загорелся проблеск надежды. — Хоть изредка.

— И на правах кого? — я прищурился.

— Не поняла.

— Полагаю, если Алёна сблизилась с вами в последние полгода, она вас не узнала.

Наталья побледнела ещё больше, а проблеск, мерцающий в тёмных глазах, потух.

— Да, это так.

— Тогда в качестве кого вы собираетесь продолжать общение с Алёной? Не думаю, что она будет в восторге, если узнает, или, не дай бог, вспомнит, кем вы ей приходитесь.

— Я это понимаю… — сухо отвечает Наталья. — Меньше всего мне бы хотелось причинить Алёне боль.

— Да неужели? — не сдержал иронии в голосе.

— Я прекрасно понимаю, что у меня нет никаких прав на дочь. Я… — она запнулась, прикрыв глаза, — даже не пытаюсь с этим спорить. Вам ведь прекрасно известно, что Алёна мечтает пойти по стопам Надежды. Я бы могла помогать ей с освоением искусства дизайна, как наставник. Не больше.

Наставник? Серьёзно? На несколько долгих, практически бесконечных мгновений, между нами повисает гробовая тишина. Я впервые нахожусь в полном ступоре от подобной наглости. Это даже не наглость, а скорее эгоизм высшей степени.

— Вы просите слишком много, Наталья.

— Ваша сестра так не считала. Это было её предложение…

И снова моя сестра! Я начинал терять терпение.

— Я не стану играться чувствами осиротевшей девочки только потому, что в вас проснулась запоздалая совесть.

— Хорошо, — Наталья благоразумно перестала спорить. — Я могу рассчитывать хотя бы на какие-то весточки о ней?

— А вам они действительно нужны? — спросил я серьёзно.

— Вы даже не представляете насколько, — с дрожью в голосе проговорила она.

— С этим будет проще, — уступил я.

Лицо Натальи преобразилось в то же мгновение, буквально засияло радостью. И, чёрт возьми, если это какая-то игра на публику, то Райнес великая актриса.

— Спасибо, — прошептала она, поднимаясь с места.

Дверь за Натальей закрылась уже несколько минут, а я всё продолжал сидеть за столом абсолютно обездвиженный. И что это сейчас было?

Звонок телефона вывел меня из ступора. Звонил Николай — мой помощник. Надеюсь с новостями.

— Слушаю.

— Здравствуй, Влад. У меня есть кое-что на Наталью Райнес. Ты сейчас свободен?

Ни черта я не свободен. Но вместо этого ответил:

— Жду тебя.