Не ходите, девки, в Африку гулять

Татьяна Арбузова, 2018

Ну, как такое могло снова с нами приключиться? Мы опять и совершенно случайно наткнулись на незнакомого никому из нас покойника. И где бы вы думали? В туалете аэропорта. Аэропорта, куда мы прибыли большой компанией и с благим намерением в кои-то веки занять места в белоснежном лайнере и перенестись на нем в край под красивым названием Монтенегро. О встрече с мертвецом, который мог свести на «нет» все наши планы, пришлось умолчать и попытаться забыть о нем, как о страшном сне. Во всяком случае, мы надеялись на это, когда пересекали границу Родины, покидая ее. И зря, потому что покойник, даже будучи почившим, умудрился вплести нас в клубок перепутанных меж собой событий. И мне, и моим друзьям ничего не оставалось, как ввязаться в расследование, которое привело к неожиданной развязке.

Глава 7

Мои, отныне, соучастницы, постепенно, одна за другой, освободили пространство. Со мной осталась Ирина, вызвавшись мне помочь на добровольных началах. И пока я выпроваживала женский состав нашего туристического сообщества, она умудрилась уже, где-то отыскать, что-то наподобие шеста.

— Вот, ведь, ушлый какой. Подготовился, гад, — высказалась она, держа палку в руках и намекая на убийцу. — И про туалет-то он знал. И, глянь, что раздобыл где-то.

— Что это? — оглядела я, как она и хотела, ее находку.

— Труба, — потрясла подруга перед моим лицом куском пластика. — Дело сделал и аккуратно в кабинке у стены оставил.

— Думаешь, это убийца оставил? — показалось мне подозрительным такое совпадение.

— Кто, ж, еще? Он, конечно. Изверг! И как только таких иродов земля рожает?

— Носит, — поправила я ее.

— Сначала носит, но потом же рожает, — выстроила вполне логическую цепочку Ирина, видимо, не совсем осознавая, о чем говорит.

— Ладно, пусть будет так, — махнула я рукой, понимая, что сейчас ни то время и место, чтобы вступать в полемику, и перевела тему, — Если даже и не знал, то быстро сориентировался. Ну-ка, — подтолкнула я подругу сзади. — Иди к выключателю. Только сначала протри его, я за него уже хваталась. Да, и сама голой рукой не прикасайся, отпечатков пальцев не оставь. Платочком воспользуйся. Когда скажу, вырубишь свет. Это на всякий случай, чтобы нас в темноте камера не зафиксировала. Вдруг, она все же рабочая.

Ирина ушла на другой конец помещения, сунув трубу мне в руки.

— Нашла, — крикнула она оттуда. — Выключать?

— Подожди, — вновь посетило меня озарение. — Я тут прикинула. Если туалет действительно не функционировал, значит, табличка, оповещающая об этом, где-то должна лежать. Ты там ничего подобного не видишь?

Повисло, немного пугающее меня, безмолвие. Я ждала ответа Ирины, все больше волнуясь за наше путешествие. «Но почему опять мы?», — упрекнула я, торчащие из-под двери, ноги покойника.

— Ты не поверишь, — неожиданно, прорвала криком тишину Ирина, вынудив меня вздрогнуть и приложить руку к груди, к тому месту, где сердце норовило выскочить наружу. — Есть табличка, она снаружи, почти у самой двери, валялась. И как мы ее не заметили? Я ее на ручку повесила. Правильно сделала?

— Правильно. Молодец! — похвалила я ее за сообразительность. — А теперь выключай свет!

По едва слышному щелчку, я догадалась, что Ирина нажала на выключатель. Стало темно. Я, ориентируясь только на воспоминания, ткнула верхним концом трубы в не распознаваемое пространство и с первого раза подцепила жакет Софочки. Он, достаточно, громко упал на пол.

— Порядок, — радостно возвестила я свою сообщницу. — Жакет на полу. Осталось только ее найти.

Передвигаясь в темноте, я ногами пыталась нащупать наряд Софочки. Делала я это медленно, так как мне мешала и не давала разогнаться все та же труба, которую я тащила за собой, совершенно не соображая, куда ее деть и что теперь с ней делать.

— А-а-а, — вдруг, раздался из-под меня, чей-то крик. — Отпусти руку, ты на нее наступила. Ой-ой-ой, больно!

Я машинально отпрыгнула назад и, запнувшись о трубу, рухнула на пол. Вслед за шумом от моего падения, раздался грохот и от упавшего объекта канализации, который я, от неожиданности происходящего, выпустила из рук.

— А-а-а, — взвыла и я, забыв о конспирации нашей операции.

— О-о-о, — раздалось мне в ответ из темноты. — Ты чего по рукам ходишь?

— Откуда я знала, что ты мне навстречу ползешь?

— Я помочь хотела.

— Так предупреждать надо. Больно?

— Нормально, — уже более спокойно ответила Ирина. — Жакет нашла?

— Какой там нашла. Еще и трубу потеряла, — поднялась я, потирая ушибленное место.

— Ладно. Ищи ее, а я жакет буду. Только давай разговаривать, иначе я боюсь без рук остаться.

Судя по возобновившемуся шуршанию, подруга поползла дальше.

— А почему ты руками шаришь? Иди и ногами ощупывай, — выказала я себя настоятельницей и главной советчицей в деле.

— И то верно. Чего это я? — упрекнула саму себя Ирина и смолкла.

Я начала продвигаться в ту сторону, куда по моим расчетам и укатилась труба. Через два шага я ее обнаружила и, подняв, заговорила:

— Нашла жакет? Я нашла.

— Нет, — буркнула в ответ Ирина. — Да, где он? Ты точно его сбросила?

И в этот момент в замок входной двери, кто-то вставил ключ, прилагая усилия, чтобы провернуть его.

— Черт, — растерявшись, смачно выругалась я. — Ирина, беги!

— Куда? — едва слышно, пропищала подруга, видимо, мечась в темноте, как муха в паутине, завидев паука.

— Беги в сторону кабинок. Там постарайся встать на унитаз ногами и главное молчи. Поняла? — прошептала я, стараясь своей уверенностью вселить веру в успех в пособницу.

На мои слова ответа не последовало, но, практически сразу, до меня донесся шум упавшей крышки унитаза. Делать замечание Ирине, и возмущаться по этому поводу было некогда, потому как я сама, стараясь не совершать шума, продвигалась в сторону кабинок. Задев ногой чужую ногу, я чуть не вскрикнула от пережитого ужаса, постигнув, что это нога убитого. Но времени ни на что иное, как перешагнуть (а точнее, перепрыгнуть) не только через покойника, но и преодолеть собственное «не хочу», у меня не оставалось. В один прыжок, я очутилась на унитазе и замерла, вполне удобно разместившись на сливном бачке, продолжая крепко сжимать в руке трубу.

Входная дверь открылась, но свет не включился. Я выдохнула с облегчением, потому что, где-то на полу по-прежнему валялся, так и не найденный жакет Софочки. И это меня очень беспокоило, ведь, если в помещении вспыхнут лампочки, то вещь из гардероба Софочки сыграет роль, которую смело можно наречь «роковой». Пока в моей голове, и не только, бурлили лавой вулкана страхи вперемешку с обвинениями, кто-то вошел внутрь:

— Опять Екатерина Ивановна туалет не закрыла, — возмущался мужской голос. — Ну, сколько можно напоминать? И когда только эти мастера явятся?

Открыв какую-то дверь кладовки (иных дверей там не было), мужчина, ворча и причитая, чем-то погремел и удалился, не забыв закрыть все двери. Когда, наконец, стихло, я, осмелев, спросила:

— Ирина, ты там жива?

— С трудом, — отозвалась подруга. А ты где?

— Не поверишь, сижу в компании мертвеца. Только он снизу, а я сверху.

— Звучит сексуально, — хихикнула Ирина в ответ.

— Да, уж. Был бы еще тот секс, если бы нас нашли, — высказалась я, утирая со лба капли пота. — Мало бы не показалось. Ладно, давай отсюда выбираться. И поскорее.

Обратно лезть через покойника оказалось намного страшнее. Ощупывая ногами, рукой и трубой каждый миллиметр беспросветного пространства, из боязни наступить на убитого или запнуться об него, я со скоростью улитки и с мокрой спиной от волнений, выбралась из кабинки. Тяжело дыша, я присела на корточки, чтобы затихло сердцебиение.

— Нашла, — закричала Ирина, отчего мое сердце едва окончательно не покинуло грудную клетку. — Жакет мамин нашла. Все. Теперь точно можно уходить.

— Сейчас, подожди чуть-чуть, — не в силах подняться от, навалившегося, ко всему прочему, головокружения, выговорила я. — Возьми пока у меня и трубу. Мне посидеть немного надо.

— Что с тобой? — раздался ее голос уже у меня над ухом.

— Тьфу, ты. Ирина, ты моей смерти хочешь? Меня так и Кондратий хватить может. Как ты умудряешься так незаметно приближаться?

— Все дело в обуви и в годе рождения, — нисколько не смутившись и не сбавляя децибел, изрекла подруга. — Я по году Тигр, а Тигры это те же кошки. У нас у всех есть такая отличительная черта, как передвигаться бесшумно.

— Я бы уточнила, подкрадываться, а не передвигаться, — уловила я ход ее мыслей и язвительно добавила. — Запомню. Для собственной безопасности.

Подруга пропустила мимо ушей мой сарказм и, волнуясь, продолжила:

— Ты замок-то открыть сумеешь? А то они все на курорт умчатся, а мы с тобой что, в туалете останемся?

— Судьба, значит, наша такая, — ухмыльнулась я. — Протри пока трубу и поставь, где взяла, а я пойду открывать. Я внимание обратила, что замки тут повсюду одинаковые.

Продвигаясь вперед и только вперед, я уперлась в дверь. Прислушиваясь, я немного постояла и, не определив никаких подозрительных звуков, принялась за работу.

— Слушай, — вновь очутилась нежданно за моей спиной «женщина-кошка», увеличив количество седых волос в моей шевелюре. — Ты говоришь, трубу протри. А, если там отпечатки преступника?

— Насчет преступника, не знаю, а наших с тобой пальчиков там предостаточное множество. Хватит, чтобы засадить нас с тобой за решетку, — повернулась я к Ирине, чтобы посмотреть ей в глаза, забыв, что мы находимся в темноте.

Меня снедало желание поплевать три раза через плечо, но я сдержалась, склонившись к замку, который никак не поддавался.

— Ты не волнуйся, — помогала мне подруга, как самый преданный фанат из группы поддержки, не отходя от меня ни на шаг. — Не торопись. Мы все успеем.

Но, внезапно, кто-то снаружи сначала надавил на ручку двери, а потом поскреб по ней ногтями. Я и Ирина оцепенели от ужаса. Новый план побега не заставил себя ждать, вспыхнув в моей голове огоньком надежды на удачный исход.

— Девчонки, — зашептал, явно, кто-то из наших друзей. — Вы там?

— Нет. Нас здесь нет, — с испуга, от того и неожиданным текстом, отрапортовала Ирина.

— Ладно, вам прикалываться, — распознали мы по голосу Наташу. — Вы чего так долго?

— Нас заперли, — уняла я дрожь в коленях и заодно удовлетворила любопытство подруги. — Хорошо еще, что на трупе не задержали. При чем, в полном смысле этого выражения. А ты лучше иди, не рисуйся у туалета, на котором табличка висит. Не привлекай внимания. Мы скоро будем.

— Точно. Табличка, — похоже, Наташу очень поразил сей факт. — А вы откуда знаете?

— Так это мы ее и повесили, — опередила меня Ирина.

— А как вы ее повесили? Вы, же, с той стороны, — никак не желала отстать от нас потусторонняя собеседница.

— Наташа, — не выдержала я. — Не расчесывай мне нэрвы. Иди от греха подальше.

Подруга послушно удалилась, потому что вопросов больше не последовало. Я, вновь, принялась ковырять замок.

— Девчонки, — теперь осчастливила нас визитом Света, предварительно постучав в дверь. — Вы, наверное, кушать хотите?

— А что, есть предложения? — приостановила я работы по освобождению, потому что предложение сестры вызвало во мне интерес.

— Да, мы курочку купили. Гриль. Ты, Тань, любишь такую, я знаю.

— Рады за вас и за курочку, — старалась я быть вежливой и сохранять спокойствие. — Гриль.

— Курочка-это хорош-о-о-о, — мечтательно произнесла Ирина.

— Вам принести? — обрадовалась сестра тому, что может принести пользу.

— Свет, — вздохнула я, просчитывая в уме, что ответить сестре, чтобы не обидеть ее. — Как ты себе это представляешь? Ты будешь с ней стоять у двери, а мы насыщаться, вдыхая ее аромат через замочную скважину? Думаешь, удастся всю вынюхать?

— Ну, да, конечно. Я как-то не подумала об этом. Ну, ладно, тогда, как освободитесь, приходите. Мы уже все покушали, только ваша доля осталась.

Зная сестру, я догадалась, что она ушла довольная собой и с ощущением завершенности дела. Я снова прильнула к замку. В полной темноте открыть его оказалось намного труднее.

— Это я, — раздался за дверью голос Люды, которая обошлась, без каких либо невербальных знаков, типа стука в дверь или дерганья ручки. — Я пришла лишь сказать, что вы можете не торопиться. Наш рейс по техническим причинам задерживается на неопределенное время.

И она сразу исчезла, не дождавшись ответа и оставив нас в недоумении.

— Даже, не поинтересовалась, здесь мы и, вообще, живы ли, — высказала я обиду на сноху вслух.

— Может, присядем и подождем остальных? — предложила Ирина. — Они, похоже, не успокоятся, пока все нас не навестят и не поговорят.

— Доча, — вновь заговорила с нами дверь. — Тетя Галя где-то свою трость оставила. Посмотрите в том помещении, откуда вы нас освободили. Уж больно тяжело ей хромать без костыля. Вам же все равно заняться нечем.

Я повернула голову в сторону Ирины и даже в темноте почувствовала, что та тоже посмотрела на меня.

— М-да. Наши «добрые» друзья, как я посмотрю, прилагают все усилия, чтобы засадить нас на нары, — заметила я.

— Что поделать? — грустно отозвалась Ирина. — Им без развлечений скучно, а мы для них, вроде обезьянок в клетке. Вот и ходят, как в зоопарк.

— Идем, — дотронулась я до подруги. — Другую дверь вскрывать будем. Нам же, как там твоя мама сказала «Все равно заняться нечем».

Мы, вздыхая, поплелись к служебной кладовке. Ее замок поддался сразу. Дверь распахнулась.

— Ну, и как в темноте, мы ее найдем? — зло подметила Ирина.

— Телефон с собой? Включи фонарик. Только сначала зайди внутрь, чтобы света видно не было.

Ирина принялась за поиски трости, а я вернулась к прежнему занятию. И, о, чудо, раздался щелчок и замок поддался.

— Ирина, я его открыла. Давай быстрей, — ликуя, поторопила я подругу, прослеживая коридор через узкую щель приоткрытой двери.

— Ее там нет, — вынырнула из темноты она. — Я все осмотрела. Не там трости, они ее не здесь оставили. Но зато, смотри, что нашла. Тетя Галя, наверное, потеряла. Я видела, как она эти брелоки в том магазине едва не все скупила.

И Ирина вложила мне в руку какую-то гладкую, шуршащую упаковку. Я автоматически сунула ее в задний карман брюк и, быстро вернулась к кладовке, чтобы привычным движением закрыть ее на замок.

— Все, уходим, — вытолкнула я подругу из туалета и захлопнула дверь.

Проверив ее несколько раз методом дерганий за ручку, мы выдержанно, с каменным выражением на лицах прошествовали в зал.