На крутых изломах 90-х. Есть время разбрасывать камни, есть время – их собирать

Татьяна Геннадиевна Суворова

Предлагаю вам книгу о крутых 90-х годах прошлого века. Именно на это время пришлась моя юность. Развал СССР, годы выживания, но это и еще и молодость и задор. Приключений было много. Вспомним те годы.

Глава 6. Грызем гранит науки, а надо ли?

Первые дни сентября 1991г запомнились мне тем, что, нас, будущих студентов, старались приучать к общественно — полезному труду. Всех, кто поступил в институт, ждала отработка. Наш курс оправляли в село Бурчак собирать яблоки. Правда, поехали туда не все, а лишь те, кто не смог от этого «откреститься». У меня была возможность, но очень хотелось познакомиться с будущими однокурсниками. Поэтому я в сопровождении родитель на машине подъехала с собранной сумкой к месту сбора студентов, которые решили отдать свой долг сельскому хозяйству.

Но, тут произошло интересное, одна из девушек, которых распределили работать в студенческом общежитии, решила поменять свое направление отработки, она очень захотела поменяться со мной местами. Так я осталась в городе и отправилась отрабатывать нечаянный подарок Фортуны в общежитье.

Тогда в 90-х годах многие девушки, в том числе и я, были очень скромные, и пятикурсники нам казались, «чуть ли небожителями». Мы заходили в общежитье очень тихо и работали на благо общества. Это я уже потом, будучи студенткой, слышала рассказы, что старшекурсники выбивали нагой молодым первокурсницам дверь в комнату, там образом повещая их в студентки. Не все девочки были и недотрогами: я узнала, что та девушка, что ездила вместо меня в Бурчаке, была выгнана из общежития за сожительства с двумя студентами.

В нашей группе тоже были девушки, родители которых были весьма небедны, и они могли бы жить на квартирах, как делали многие мои однокурсницы, но они очень жаждали приключений, поэтому жили в общежитии. Уборка комнат студентов входило в наши обязанности, но особенно мне запомнился запах краски, мы красили полы. Это было еще — то удовольствие, потом, надышавшись краски, мне долгое время этот запах мерещился везде.

Но, не только трудовые будни были в общежитии, на одном из этажей стояло пианино, и мы музицировали.

Сентябрь подходил к концу, и наша отработка плавно переходила в учебные занятия. Надо, сказать, что группа у нас была необычная, экспериментальная, тогда на заре 90-х, так же как и сейчас любили запускать эксперимент в педагогику.

Группа состояла из «золотых», «серебряных» медалистов и «красных дипломников», у меня было на одну «четверку» в аттестате зрелости больше чем надо. Но, благодаря подруге, которая со всеми умела ладить, мы уговорили зам. декана, и я попала в эту группу. Помню, какими первоначально «гоголями», с задранным кверху носами, ходили наши одногруппники.

Но, начались занятия, и это была уже не школа, многие отличившиеся, когда-то в школе, буквально «пахали носом» над некоторыми химическими задачами. И начали переписывать, у нас — «нетитулованных», решение задач. Надо, сказать, что моя подруга была по химии настоящий Бог, хотя в школе ей была поставлена в аттестат только четвёрка. Чем дальше в лес, тем больше дров: на третьем курсе началась физ. химия. Особенность задач по физ. химии, в том, что задача на два листа, начинаешь решать и не знаешь, решишь ли.

Студенческая жизнь это не только лекции, но и практикумы. На одном из практических занятий мы стали свидетелями «битвы миров под микроскопом». А произошло это так: все студенты рассматривали в капли воды под микроскопом простейших. Мы с подругой, то уставились окуляр микроскопа.

Вдруг произошло невероятное, простейшая «амеба», очень мирное создание микромира решила, вдруг дорого продать свою жизнь. Её очень хотела съесть главный хищник микро битвы инфузория туфелька. Это настоящий хищник, нападает на простейших, имеет глотку и весьма прожорлива. Все студенты, вместе с преподавателем бросили свои рабочие места и подбежали к нашему микроскопу.

А там велась битва не на жизнь, а на смерть. Амеба, постоянно мобилизировала свой организм, к перетеканию цитоплазмы, формируя все новые и новые ложноножки, которым интенсивно отбивалась от инфузории. Но, так была голодная и не сдавала позиции, она подобно пиратскому кораблю усиленно работала ресничками, направляя свое тело «туфельку» на амёбу. Мы делали ставки, кто победит, но хищник оказался сильнее, жертвы. «Мужественная» амеба пала жертвой в той битве. Вот так, в микромире тоже происходят сражение за свою жизнь.

Надо сказать, что зоологию беспозвоночных преподавал нам очень интересный преподаватель. По происхождению он был армянин, а методы прочтения лекций у него были похожи: «Пулемёт Максим». На его лекциях можно было писать либо, если ты стенографистка, или с огромными сокращениями. Домой приходил и расшифровывал эту «китайскую грамоту».

Этому преподавателю можно было сдавать материал по темам. Учебник толстенный, одна тема занимает несколько параграфов, выучишь все и придешь сдавать.

А хитрый преподаватель задает вопрос именно про самый малый незначительный органоид клетки, или самое незаметное место параграфа спросит, так он проверял усвоение, в не просто штудирование материала. Помню, сидишь два часа, сдаешь тему, уже устал, вырвется иногда невольно из души усталого студента стон: «О, Господи», — а преподаватель, шутя: «Не верю в Господа Бога, я мусульманин, верю в Аллаха». Так что прошу отвечать материал, так вдумчиво, будто вы «Коран читаете». Многие девушки, зная, что послухам «студенческой почты» преподаватель очень любит молодых девушек, пытались его переиграть.

Девушки надевали лосины, которые тогда прочно вошли в моду. И пытались, проводя рукой по голени показать преподавателю, где у кузнечика находится голень. Хитрый преподаватель, разгадав такую студентку, сообщал ей, что энтомолог со стажем, отлично и знает не только голень кузнечика, то крылья майского жука. Но все, же умным, вдумчивым студентам, преподаватель всегда ставил хорошие оценки. Но, надо было приспосабливаться: только преподаватель задает вопрос, надо было сразу, же на него отвечать, иначе он посчитает, что ты ничего не знаешь

Но, один случай на экзамене, я никогда в жизни не забуду, моя подруга часто ездила, домой, она жила в другом городе, в который можно было добраться только на поезде. Девушка была вундеркинд, в конце сессии она вообще не появлялась на занятиях, но всегда все знала отлично. Шел экзамен по зоологии беспозвоночных, и ей выпал билет, на который она ответ не знала.

Немало не смущаясь, она вытягивает следующий билет. И честно смотря преподавателю в глаза, утверждает, что ничего не знает. Кавказский мужчина взбешён, кто-то помел прийти на экзамен, не посетив его лекции, какое неуважение к преподавателю и предмету в целом. Он хватает билет, и выкрикивает:

— Я ставлю вам два, — Но вдруг студентка, зная, что самая любимая тема преподавателя наука о насекомых — энтомология. — Выдает: А я знаю много о пчелах. Мой отец содержит пасеку, — и начинает рассказывать все, что знает о пчелах и их жизни, о пользе меда. На какой-то момент она прекращает рассказ, и поворачивается к аудитории. Мне никогда не забыть смесь чувств, что выражало её лицо: глаза, плачут, а сама смеётся. Преподаватель тоже был в ударе, он поставил ей твердое «Четыре».

Студенты биологи не только сидели в аудиториях, но и проходили полевую практику. На первом курсе нам выдавали сочки, для ловли бабочек морилки: банки с хлороформом. И всю эту гвардию студентов выпускали в поля за город.

— Прячетесь, все бабочки и жуки, — студенты идут на охоту. Чтобы поймать беспозвоночное, нужно было хорошо поползать, но завидев нас, любой таракан или жук спасался бегством. Отловленных же умелыми студентами насекомых готовили коллекции. Мы с подругой, прикололи однажды бронзовку золотистую, зеленого, «голосистого» жука, которого все принимают за майского. Хотя настоящий майский жук коричневого цвета. Наверное, нашему умению аплодировала бы стоя вся Испанская Святейшая Инквизиция, уж не знаю, куда мы попали иголкой той бронзовки, но она еще три дня дергала ножками, не хотела никак отдать Богу душу.

Но иногда этот мир беспозвоночных отлично мстил самым любопытным, и торопливым студентом. Ловя очередной раз бабочку сочком, а поймала очень большой экземпляр. А когда решила посмотреть на «пленницу», то была одарена радостным укусом очень ядовитой осы — скории. Наверное, я так давно не орала, на весь луг. Несколько дней я ходила с опухшим, совершенно несгибаемым пальцем. Мир насекомых, как бы хотел сказать мне: — Осторожно, я умею защищаться.

В конце практики мы должны были сдавать коллекцию, но насекомых не хватало, и я ночью ловила бабочек в своём дворе на лампочку. Утром мне бабушка выловила на огороде большую жирную медведку.

Охота на этих вредителей очень интересное занятие: разводишь в емкости стиральный порошок, и льешь в лунку, проделанную медведкой. Вода начинает пениться, земля шевелиться, это медведка своими клешнями раздвигает землю. Она старается спастись от яда, но попадает в руки «охотника». Медведка моей коллекции была загляденье, весь курс бегал смотреть на данный экземпляр.