Наяву

Татьяна Димина, 2022

Тридцатилетняя москвичка Алёна, приходит в себя, привязанная к кровати. Что произошло накануне? Как она попала в психиатрическую больницу? Почему любимый мужчина недоступен и за целую неделю никто не навестил её? Частично потеряв память, Алёна боится, что может потерять себя. К тому же в её крови обнаружены следы запрещенных препаратов. Девушка понимает, что только вспомнив всё, сможет успокоиться. На сеансах групповой психотерапии, она знакомится с пациентами, которые рассказывают невероятные истории из своей жизни. Что это? Плод болезненного воспаленного сознания несчастных больных? Или эти люди и вправду наделены необычными способностями?

Посвящается человеку, который перевернул мой мир.

Самому сильному и необыкновенному.

Ты сделал меня счастливой.

P. S. Мои сны иногда сбываются…

© Татьяна Димина, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Перископ-Волга», 202

Пролог

На утреннем совещании следователь Константин Витальевич Быстрыкин отчитывался перед начальником отдела. Высокий и немного сутулый, с неизменной полуулыбкой, которая никак не вязалась с его колючим взглядом, говорил слегка женственным голосом:

— Мы снова обнаружили труп девушки. Как и предыдущие жертвы, она умерла от истощения, и заметьте, в ее крови тоже обнаружены наркотики. Она не была связана, следов насильственной смерти также не удалось обнаружить.

Внутри все противно скрутило от бессилия, и Быстрыкин тоскливо покосился на огромное приоткрытое окно в полтора человеческих роста. На улице звонко пели птицы, а легкий ветерок приносил запахи весны. Уже почти по-летнему яркое солнце заливало кабинет, отделанный рыжими деревянными панелями.

— То есть вы хотите сказать, что и эта девушка добровольно голодала?

Начальник следственного отдела, плотный и приземистый, как баскетбольный мяч, с раскосыми глазами, выдававшими в нем бурятские крови, уже ознакомился с очередным висяком, третьим за последние полгода. То, что дело может остаться нераскрытым, наводило на него тоску. Это уже не казалось простым совпадением. Все девушки были одиноки, молоды и очень красивы.

Он не сомневался, что им выпало «счастье» столкнуться с маньяком, очередным ненормальным, возомнившим себя черти чем. Не могли такие положительные, вполне обеспеченные дамочки просто взять и начать принимать немереное количество наркотиков, да и еще совсем не есть при этом. Все они были обнаружены в квартирах строящихся домов, каких очень много. Особенно в тихих спальных районах Москвы, до которых у хозяев еще не дошли руки или ремонт был приостановлен.

Злоумышленник вскрывал двери, вставлял свой замок и пользовался свободным жильем сколько хотел. Опаивал очередную девушку гремучей смесью, состоящей из метадона, опия и чего-то еще. А дальше? Что он делал дальше? Зачем? Какую идею пытался воплотить? Что его вело?

Нынешнюю жертву нашли в Бескудниково. Владелица заехала, чтобы посмотреть пустующую жилплощадь, но с удивлением обнаружила чужие замки и вызвала МЧС. Когда вскрыли дверь, на диване посреди пустой комнаты лежал труп. Бывшее когда-то очень красивым тело портила не только смерть, но и уродливые признаки давнего и изнурительного недоедания. Аккуратно расчесанные волосы обрамляли лицо с ненормально острыми скулами, готовыми вот-вот прорвать истончившуюся кожу.

Больше всего удивляло то, что за жертвой перед смертью явно старательно ухаживали. Экспертизы показывали, что девушки явно долго лежали без движения, однако пролежней не было. Даже ни одного синячка или царапинки. Какая-то очень старательная сиделка профессионально следила за своими жертвами, не допуская малейших повреждений.

Быстрыкин не сомневался, что в ближайших заключениях будут указаны спермициды и ни малейшего следа биоматериала преступника.

Сиделок-маньяков на его памяти еще не было.

Быстрыкин не выдержал и встал со своего места.

— Мы найдем этого гада, не может быть такого, что он не наследил.

— Я это понимаю, но если будет еще один труп, мы с вами вылетим отсюда, как торпеды. Вы понимаете, какой это резонанс? В городе маньяк! Если об этом узнает пресса, нам конец. И что там с ДНК? Что-нибудь есть?

— Да, образцы на всех местах преступления совпадают…

— Пересечения по базе?

— Никаких.

— Так я и знал. Что ж, вы свободны, продолжайте работать. Завтра утром жду от вас наконец результатов! Вы должны носом землю рыть!

Быстрыкин вышел из кабинета с опущенной головой, он так и не привык за все годы нелегкой службы получать нагоняй от начальства. Но это порой работало как спусковой крючок, мотивировало и дисциплинировало.

Возле кабинета он увидел плачущую пожилую женщину. Она подняла на него красные глаза и смачно высморкалась в носовой платок.

— Извините, — прогундосила она. — Я мама Полиночки Нечаевой…

— Что ж, — вздохнул следователь. — Проходите.

— Вы просили сообщить, если я вспомню что-нибудь необычное. И я вспомнила.

— Слушаю Вас.

— Моя Полиночка в последнее время, когда я ей звонила, была очень веселой, даже слишком, как мне казалось. Когда я спрашивала ее, в чем дело, она говорила, что у нее появилось какое-то хобби, и хоть она от него устает, ей оно очень по душе. Она не рассказывала, чем именно занялась. Но как-то обронила фразу, что пока ей нельзя много спать… Что-то в этом роде. Тогда я не придала значения ее словам, думала, может, танцы какие. — Женщина снова всхлипнула и засобиралась.

— Что ж, Вы нам очень помогли, — Быстрыкин задумчиво смотрел ей в спину, пока не захлопнулась дверь.

«Хобби? Какое хобби? Лежать без движения под наркотиками? И при этом не спать и не есть? Зачем? Только этого нам не хватало, но это действительно может помочь следствию».

Быстрыкин вновь открыл папку с заключениями экспертов и результатами обысков. Следов нет, биоматериалов нет, отпечатков нет, но есть три трупа и наркотики. И отказ от сна.

Он задумчиво уставился в окно, покусывая губу, а затем потянулся к телефону.

— Анна Леонидовна, добрый день. Следователь по делу Вашей дочери беспокоит. Скажите, Дарья не говорила о каком-то новом хобби в последнее время?