Рассказы. Сны

Татьяна Карпенко

Сборник рассказов разного времени написания, объединенных тем, что все это описанные сны. Они страшные и мистические. В них есть логика. Как мне кажется. Не все они с хорошим финалом. Но все они сны.

© Татьяна Карпенко, 2021

ISBN 978-5-0055-5966-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Похищенная тьмой

Скрип. Скрежет.

— Если ты пойдешь домой, Не бери Его с собой…

Визгливо раскачивается лампочка на одиноком проводе.

— Он найдет тебя и так, Он возьмет тебя во мрак…

Я открываю глаза. Лежу в сыром подвале, где с потолка звонко капает вода.

— Ты из мрака не сбежишь, Ты уже не будешь жить….

Лежу на холодной, сбитой из дерева, койке. Доски насквозь промокшие, и мне с каждым мгновением становится все холоднее. Осмотреть это место не могу, голова раскалывается от удара, полученного накануне вечером. Пытаюсь сесть — ломит спину. Неужели меня били? И как у этих извергов еще рука поднимается на женщину?! Что б у них руки отсохли. Наконец, с четвертой попытки у меня получается сесть. Глаза уже привыкли к темноте и теперь можно разглядеть свою тюрьму. Да, я была права, это помещение похоже на подвал, видимо, построили его довольно давно, поскольку половина перекладин из дерева уже сгнили. И в любом другом случае, можно было бы устроить побег, но сил у меня вряд ли хватит. Как и в любом подвальном помещение, здесь нет окон, только под самым потолком висит, раскачиваясь на проводе, грязная, перепачканная кровью, лампочка. На деревянном полу стоит ведро, наполненное водой, видимо это вместо умывальника. Всюду застарелая грязь.

— Они еще вернуться, чтобы узнать кто ты…. — слышу тихий детский голос и вздрагиваю.

Ощущение того, что я здесь ни одна, накатывает волной. Оборачиваюсь. В самом темном углу, сидит маленькая девочка, обхватив оголенные коленки руками. Худенькая, с жалобными глазами. Я мысленно посылаю проклятия тем, кто запер ее здесь.

— Они всегда приходят… — тем же голосом говорит она.

— Откуда ты здесь? Кто ты? — как можно более спокойно, спрашиваю я и подхожу ближе к ребенку.

Вблизи я замечаю, как много на ее руках ссадин. Ее светлые волосы прилипли к большой ране на лбу. Девочка сидит не подвижно, только ее израненные губы шевелятся в такт словам.

— Мое имя — Линара, — проговаривает она, не поднимая на меня глаз. Я опускаюсь на пол рядом с девочкой, — Я попала сюда давно… Даже и не помню сколько сижу здесь…. А ты — новенькая… Я слышала, как они говорили о тебе.

Я закрыла глаза и наклонила голову назад, прислонившись вплотную к стене. Девочка замолчала и запела ту песенку, которая меня разбудила.

***

Несколько дней назад я была дома. Распускала волосы, заплетала их. Красила глаза. Улыбалась. Смеялась. Ела сваренный мамой борщ, щи, тушенную капусту. А сейчас я сижу в промокшем подвале, рядом с умирающей девочкой. И самое страшное, что никак не могу вспомнить как я сюда попала и кто меня здесь держит.

К вечеру первого дня, девочка взяла меня за руку и повела по длинным коридорам подвала. Мы шли молча. Она то и дело искала глазами что-то в стене и оглядывалась назад, словно боялась, не гонится ли кто за нами. Я шла повинуясь. Вообще я привыкла проводить время с детьми и невеста моего брата, говорила, что надо было идти не на журналистику, а детей воспитывать.

В конце концов, девочка посмотрела на меня открытыми, наивными глазами и сказала: «Иди за мной». А после отпустила мою руку и завернула за угол. Я сделала как она сказала — пошла за ней и наткнулась на открытую дверь. А вот девочка, словно испарилась.

В комнате было уютно. Горел камин, что сразу меня насторожило. В левом углу стоял серый, чуть потертый диван, к которому я и направилась. У противоположной стены располагался шкаф, в котором должно быть и спряталась моя истерзанная попутчица. Но проверять у меня не было сил, как только я присела на мягкий диван — сразу мое сознание окутал Морфей.

***

Проснулась я от чувства, что кто-то на меня смотрит. Пристально и с любопытством. Я открыла глаза и увидела юношу. Он сидел подле дивана и разглядывал меня, словно я экзотическое животное какое-то.

— Ты кто? — гулко спросил меня он.

Я недовольно нахмурила лоб и потерла глаза.

— Могу спросить то же… — вместо ответа сказала я, чем вызвала смешок незнакомца.

— Ты уже знаешь, что здесь творится? — его голос понизился и стал тихим и низким.

Я быстро встала с дивана и рукой приложила растрепанные волосы. Потом зло глянула на незваного гостя и направилась к выходу из комнаты.

— Здесь нельзя ночью ходить! — крикнул он мне вдогонку.

Я фыркнула и обернулась на его выкрик, но юноши в комнаты не было. Словно мне все это привиделось. Я направилась вдаль по коридору, надеясь найти свою вечернюю спутницу и попытаться сбежать из этого гадкого, жуткого лабиринта.

Каждый шаг давался мне с большим усилием. Ноги онемели, и идти приходилось медленно. Я заметила одно, что по всему этому коридору много ответвлений с комнатами, подобными той, где я провела эту ночь. Хотя ночь ли? Я до сих пор не могла вспомнить, сколько времени и какой сегодня день.

***

Чувство страха накатило волной только в тот момент, когда сзади меня раздался шипящий звук. Я остановилась и прислонилась к одной из стен коридора. Ладони вмиг вспотели, когда я увидела, как из глубины этого странного жуткого лабиринта, оттуда, где я только что шла, на меня идет тьма. Черная. Мерзкая. Она поглощала все на своем пути. Казалось, зло всего мира собралось в этих стенах, чтобы догнать меня. Я бросилась бежать. Тьма ползла по стенам. Все, что она окутывала преображалось в гниль.

Вдруг мое тело перестало меня слушаться и я застыла, словно меня заморозили. По щекам потекли слезы отчаянья. Я пыталась двинуться с места, но не могла.

— Не стой! — услышала я детский голос и заметила, что моя прежняя попутчица стоит в прилегающей к коридору комнате и зовет меня, — Таня! Иди сюда!

Я оглянулась на приближающуюся тьму и вновь посмотрела на маленькую девочку, которая тянула ко мне руку и звала меня по имени. Тьма приближалась. Я каждой клеточкой своего существа ощущала опасность, но пройти эти два-три метра — не могла.

— Вспомни о маме, о доме… Подумай о том, что ты потеряешь! — крикнула мне девочка и я словно опомнилась.

Тьма почти настигла меня, когда я бегом бросилась в комнату и девочка быстро закрыла дверь на засов. Тьма, ударила по стеклянным дверям, и словно взвыла, когда моя спасительница зажгла настольную лампу. Я всматривалась в то, что стояло за дверьми этой спасительной комнаты. И мне казалось, что я вижу в чернеющем дыме темноты, оскалившиеся лица, кричащих зверей и людей, разрываемых от боли.

— Не смотри…. — прошептала девочка, показавшаяся мне теперь очень взрослой.

Я оглядела комнату. Обстановка была похожа на предыдущее мое «укрытие», только цвет дивана здесь был ярко-зеленый. Такой зеленый, как весенняя, первая трава.

— Откуда ты… знаешь мое имя… — только сейчас я поняла, что девочка назвала меня «Таней». Именно «Таней», не Настей, не Катей, а Таней.

— А это важно? — удивлено, спросила она.

Я покачала головой. Не важно, — подумала я.

После я села на пол и глубоко вздохнула.

— Ты должна была спросить другое, — вновь заговорила девочка, — Кто они и что здесь происходит…

Я бездумно посмотрела на нее. Мне в этот момент сделалось абсолютно все равно. И кто я, и кто эта таинственная девочка, и что это гналось за мной. Я закрыла глаза и вновь меня окутали лапы Морфея.

***

Проснулась я на этот раз от осознания, что выспалась. Я открыла глаза и присела на диване, где спала. Как я оказалась на диване — мне было не ясно и, честно сказать, все равно. Вообще такие мелочи перестали меня интересовать. Я расплела заплетенный волосы и, словно расческой, рукой прочесала их. Потом собрала их в хвост и подошла к висевшему у выхода зеркалу, раньше я его здесь не заметила. Круги под глазами прошли. Глаза начали блестеть, толи от температуры, толи от страха, а может от безразличия ко всему.

После «любования» своим отражением, я направилась к выходу, но услышала шаги за спиной. Оглянулась. Комната исчезла. Вместо нее была поляна полная цветов и ярко-зеленой весенней травы. Цвет вчерашнего дивана. В этих цветах я заметила рыжее пятно. Оно прыгало, бегало, да так быстро, что разглядеть кто или что это, я никак не могла, пока оно не прыгнуло ко мне и село на моих руках. Это был мой кот. Толстый, тяжелый, рыжий. Я прижала его к себе и пошла в коридор.

Тьмы уже не было. А может и была, но не здесь. Кот сидел, не вырываясь, разглядывая стены, и иногда поднимал на меня свои желтые глаза и сужал зрачки. Теперь я понимала только одно: все равно мне не будет. Потому что, одно дело, когда я в ответе только за свою жизнь и совсем другое, когда со мной еще кто-то.

С Мосей (так зовут моего кота) мы шли долго. Я прислушивалась к каждому звуку. И каждое мгновение, ощущение того, что за мной присматривают, усиливалось. Мося сидит тихо и временами принюхивается к запахам подвала.

— Ты так и ходишь? — вдруг словно гром раздался голос, разрушив нависшую тишину.

В этот миг Мося зашипел и вырвавшись из моих рук, бросился бежать по коридору. Я вскрикнула и обернулась на говорившего, но рядом со мной никого не оказалось.

— Кто здесь! — как можно громче крикнула я, вглядываясь в темноту коридора.

— Я… — раздался тихий ответ.

Оглянулась вокруг — никого. Только пожирающая все темнота. Где-то недалеко раздался кошачий рык, визг. Ах, Мося! Там Мося. Забыв о «собеседнике», я побежала на шум.

***

Коридор. Черный. Охваченный тьмой. Я бегу со всех ног. Теперь меня гонит вперед не только желание спасти Мосю, но и страх за свою жизнь. В какой-то момент, до моего слуха доносится визгливый крик. Я оглядываюсь: за мной идет тьма. Она словно ржавчина покрывает стены, потолок, пол. От ее касание гаснут свечи, лопаются электрические лампочки.

Запинаюсь. Падаю на колени. Разбиваю ногу в кровь. Задыхаюсь от слез. Пытаюсь вновь встать на ноги. Кровь смешана с грязью. Делаю шаг и вновь падаю. Нога болит. Видимо подвернула.

Оглядываюсь на приближающуюся тьму. Вглядываюсь в ее глубь. Слезы, словно смывают грязь с моего лица, текут непрекращающимся ручьем. А может уже ливнем. Говорят, глядя в глаза смерти — вспоминаешь свою прошлую жизнь. Нет, не правда. Ты просто забываешь все, что было и видишь только эти пропитанные злом, глаза.

Вот уже темные лапы чудовища, тянулся ко мне. Я смотрю на происходящее, словно меня уже это не касается, когда ко мне подбегает Мося и шипит. Его шерсть вздыбилась. Глаза сузились. Я вздрогнула, понимая, что тьма отпрянула и издала звук, похожий на рев. Мося обнажил когти и зашипел сильнее. Вытянулся и пошел на врага боком, рисуя узоры рыжим хвостом. Тьма зашипела и стала отступать. Я поднялась на ноги и, опираясь рукой о стену, побрела искать комнату, чтобы спрятаться. Мося побежал за мной.

Комната нашлась быстро. За первым же поворотом, мы обнаружили приоткрытую дверь и юркнули внутрь. Дверь я закрыла на засов и обернулась.

Мося, свернувшись калачиком, уснул на диване. Я прошлась по комнате вдоль. Стены в светлых обоях. Пол покрывает разноцветный ковер, узорчатый, но я никак не могу разглядеть узоры, словно они двигаются, изменяются. В углу стоит тумбочка, с лежащим на ней журналом. У стены диван, где и уснул мой любимый кот.

Я взяла журнал в руки и пролистала, чтобы отвлечься. Различные знаменитые личности. Красивые, модные платья, костюмы, дорогой парфюм. Я бросила журнал на место и легла на диван. Мося проснулся, потянулся лапки. Заурчал. Я улыбнулась, так это урчание мне напомнило родной дом. Он встал со своего места и подошел ближе. Потерся о мою руку, а потом лег рядом и, урча, заснул.

***

— Проснись… Таня, мне надо тебе кое-что сказать… — сквозь сон я слышала уже ставший знакомым детский голос, — Очнись… Таня, очнись.

Я приоткрыла глаза и посмотрела на сидящую возле меня девочку. Сейчас она была чистая и милая. Никаких кровоподтеков, ссадин или синяков. Оказалось, что у нее большие красивые глаза цвета полуденного неба.

— Послушай, ты должна… — девочка оглянулась на дверь и с испугом вздрогнула. — Они все злые… Все. Я уже здесь пять лет. И поняла, что сбежать мне уже нельзя…

Ее голос задрожал и девочка замолчала. Я пристально смотрела на нее. Тихая, испуганная, сейчас она казалась маленьким ангелом, запертом в этом лабиринте.

— О ком ты? — садясь на диване, спросила я.

Девочка перевела на меня яркий, чистый взгляд и глубоко вздохнула, словно для нее уже все потеряно.

— Я умерла пять лет назад, — вдруг серьезно проговорила девочка, глядя мне прямо в глаза.

Я усмехнулась и покачала головой, давая понять, что это не возможно. Умершие не ходят по лабиринту.

— Да, это правда… — выговорила она, так же серьезно. — Я заблудилась тогда… Долго искала выход, но наткнулась на него…

— На кого?! — с явным удивлением в голосе, спросила я.

— На того, кто тогда работал лесником. — тихо и чуть морщась от отвращения проговорила девочка, — Он затащил меня сюда и прицепил к батарее цепью. Я долго пыталась выбраться, но…

— Что он с тобой сделал?! — с еще большим отвращением и ненавистью, спросила я, — Он убил тебя?

Девочка по-детски нахмурила лоб и сжала губы. Я заметила, что она стала совсем другой, чем раньше.

— Он не убил меня… То есть, это сделал не он… — прошептала она, искоса поглядывая на дверь. — Я не единственная жертва. Тьма, обитающая здесь, уже многих пожрала… — сказав это, девочка вновь посмотрела на меня. — Ты еще можешь выбраться… Осталось пройти всего три комнаты. А пока светит солнце — тьма не выйдет на охоту.

— Почему ты мне помогаешь?

Девочка горько улыбнулась и закрыла глаза.

— Хоть один… должен спастись…. — прошептала она и растворилась, словно дым.

Я взяла Мосю на руки и побрела дальше. Нога уже перестала так сильно болеть. Но заболела душа. Щемящая боль, разрыва мою грудь. Эта маленькая девочка, она же еще совсем ребенок, а ей не суждено увидеть жизнь. Не суждено прожить еще хотя бы день. Потому что она умерла….

***

На моих руках Мося уснул. Его сопение было единственным звуком, нарушающим гробовую тишину. Я шла тихо. Ступала по гнилым доскам, мягко и не слышно. Надеясь, что обитатели этого Богом забытого места меня не обнаружат.

В одной из комнат горел свет. Я заглянула внутрь. Мося проснулся и прикоснулся красным носом к моему лицу. На диване, в комнате лежал мужчина и читал книгу. Я замерла в дверях, решаясь переступить ли порог, или не стоит.

Наконец, решившись, я задыхаясь от охватившего меня ужаса зашла в комнату. Мужчина обернулся. Я не могла разглядеть его лицо, но он явно меня знал и говорил со мной о чем-то. Но его слов или голоса я никак не могла разобрать. Словно все происходящее — это обычное немое кино. Я отпустила Мосю на пол. Он с любопытством и некоторым презрением разглядывал человека. Человек же даже не заметил его.

Звон. Этот громкий звук вывел меня из состояния немоты и я вдруг поняла, что в кармане штанов у меня телефон. И все это время я могла попытаться дозвониться до родных, чтобы они спасли меня. Я включила вызов и прислушалась к звуку голоса в трубке:

— Привет, ты как здесь? — слышу я голос и вдруг осознание того, что это говорит именно тот мужчина, лежащий на диване, пронзает мое сердце и, кажется, всю нервную систему.

Отбрасываю телефон с криком. Смотрю на диван — никого.

По коридору мерные, громкие, приближающиеся шаги. Я оглядываюсь вокруг, понимая, что закрыть дверь не успею. Шкаф. Именно шкаф. Вновь беру на руки Мосю и прячусь в шкаф. Дрожащими руками закрываю дверцу. Пытаюсь стоять смирно, глядя сквозь маленькую щель на то, что происходит в этой дьявольской комнате.

Там кто-то ходит. Я не вижу их лиц. Вижу только силуэты. Мося на руках ворочается, но я прижимаю его сильнее и пытаюсь тихо спрятаться за висящую одежду.

«Господи, — мысленно говорю я, — Спаси меня… Сохрани мою бессмертную душу… Дай выбраться из этой западни. Господи, помоги…» — я вновь смотрю в щель, и в этот миг меня пронзает страшная мысль, а что если они откроют шкаф…. Бежать некуда. Да и не смогу.

Я вижу, как одна из теней направляется в мою сторону. Тянет руку к дверце шкафа. Я прижимаю Мосю сильнее. Шепчу молитву «Отче наш». Дверца распахивается. Прыгаю в сторону таинственной тени. Отпускаю Мосю с криком «Беги». Но кот шипит на тени и чудовища отступают. Они извиваются, рычат, оголяют зубы. Злые, страшные.

Я бегу прочь. Мося отступает за мной.

Вот уже вблизи небо. Солнце. Такие родные тучи.

Сзади меня кто-то хватает за ногу. Я падаю. Кричу. Кажется, кричу так, что все кругом слышат мой крик. Мир для меня исчез. Все заключено только в маленьком отблеске неба, солнца и зелени деревьев.

— Таня, Таня… — кто-то трясет меня за плечи, — Проснись…

Я, резко открывая глаза. Меня будит мама. Видимо, действительно, мой крик был слышен везде.