Тимка, Дымка и Кузнечик. Сказочная повесть

Татьяна Ковган

Только ребенок может рано утром отправиться в самое фантастическое БОЛЬШОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ и успеть вернуться домой к ужину.

Чердак с приведением

Аня с тоской смотрела в окно, разглядывая огромные лужи, оставшиеся после вчерашнего ливня. Соседский петух, распушив хвост перед курами, попытался пробраться к луже, но неосторожно наступил в жидкую грязь, и лапы поехали в разные стороны. Бешено хлопая крыльями, испуганно вопя и подпрыгивая, он бежал с места происшествия под громкое кудахтанье свидетельниц его позора. Да уж, идеальное время для прогулки. Это тебе не город, где вся вода стекает с асфальта по специально сделанным для этого стокам, тут уж если грязь — то самая настоящая, аутентичная, как любит говорить дедушка.

Аня увидела Тимку раньше, еще до того, как он успел набрать в легкие побольше воздуха, чтобы заорать свое привычное: «Кууз-нее-чиик!»

— Зайди в дом, — Аня махнула рукой, сделав приглашающий жест.

— Не, — Тимка поднял ногу, чтобы показать, сколько грязи прилипло к его сапогам. Он был без велосипеда, но это не мешало его готовности отправиться за приключениями. — Выходи, я здесь подожду.

Легко сказать, выходи, а если в твоем гардеробе нет резиновых сапог? Ну действительно, зачем городской девочке резиновые сапоги? В городе уже через час после дождя можно бежать на улицу в кроссовках. Пришлось выйти на крыльцо и объяснить Тимке:

— Я не пойду, у меня сапог нет.

Тимка ушам своим не поверил. То есть как это Кузнечик никуда не пойдет? А как же чердак? А как же БОЛЬШОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ? Нет, так дело не делается!

— Теть Кать, у вас есть сапоги?

— Так и знала, что дома не усидите. Примерь, — бабушка протянула Ане нечто резиновое ядовито-зеленого цвета. — Большеваты будут, но для местной грязи сойдет.

Аня недоверчиво посмотрела на бабушку:

— Ба, ты уверена?

— Не уверена, но ты попробуй.

Анина нога утонула в сапоге, который был явно размера на два больше, чем нужно.

— Других нет, — вздохнула бабушка. — В субботу съездим в районный центр, купим тебе сапоги. — Это означало, что весь день Ане придется сидеть дома, дожидаясь, пока солнце высушит землю.

— Надевай и пошли, — Тимка был непреклонен. Надо же, где научился так командовать?

Отчаянно стесняясь обновки, Аня, наконец, спустилась с крыльца.

— Прямо как кот в сапогах, — уперев руки в бока, прокомментировала бабушка.

Честно говоря, любой городской мальчишка засмеял бы ее в этом наряде: огромные кислотно-зеленые сапоги, из которых торчали две испуганных ножки-спички. Все это деревенское великолепие дополнял модный джинсовый сарафан с вышитой Эйфелевой башней на кармане, испуганные серые глаза и две темно-русых тоненьких косички. Но Тимка даже не обратил на сапоги никакого внимания:

— Пошли! — и обрадовано зашагал прямиком по грязи.

Аня аккуратно обходила лужи, стараясь ступать только по траве, но сапоги так и норовили, чавкнув, соскочить с ног и остаться на дороге. В такую грязищу самое разумное — сидеть дома и ждать, когда начнутся мультики по телевизору, подумала Аня. Но вслух спросила о другом:

— Куда мы идем?

— Помнишь, я тебе вчера говорил про чердак?

— Какой чердак?

Тимка обернулся и возмущенно уставился на Аню:

— Ну ты даешь! Пошли, все сама увидишь, — и Тимка решительно направился через мокрые кусты.

Почти на самой окраине деревни находился заброшенный участок, поросший сорной травой и крапивой. Хозяева уехали в город несколько лет назад, а покупателей на дом не нашлось. Так он и стоял — с заколоченными окнами и покосившейся крышей, согнувшись, словно слепой старичок у дороги. А кругом буйствовала крапива, забившая весь палисадник и уже поднимающаяся до самой крыши. Настоящий дом с приведениями, подумала Аня.

— Нам сюда?

— Ага, — Тимка сосредоточенно прокладывая дорогу в обход крапивных зарослей.

Надеюсь, он нашел там действительно что-то стоящее, иначе зачем ломиться сквозь крапиву, размышляла Аня, глядя, как Тимкина спина в синей футболке мелькает среди травы. Если честно, Аня тоже любила приключения, она была бы счастлива, если бы в этом заброшенном доме удалось обнаружить старый платяной шкаф, скрывающий дверь в ее собственную Нарнию. Ну, или не в ее собственную, а в их с Тимкой, потому что вдвоем не так страшно. Но волшебные страны, говорящие животные и злые колдуньи бывают только в сказках. А всем остальным детям, живущим в реальном мире, чтобы совершить волшебное путешествие, приходится довольствоваться интересной книжкой.

— Пришли! — Тимка гордо оглядывал свою находку: под дощатым навесом, соединявшим баню и дровяной сарай, Аня увидела деревянную лестницу, которая вела на чердак. Лестница была такой же старенькой, как и все вокруг: прогнившие, покрытые зеленым плесневым налетом перекладины были сколочены поверх более новым, но уже успевшим посереть от времени брусом. — Не бойся, я уже лазил, она выдержит. Давай, ты первая, я подержу лестницу.

Чтобы поднять ногу на ступеньку, Ане пришлось задрать носок как можно выше, иначе не удавалось удержать на ноге сапог, который так и норовил свалиться вниз. Да еще грязь, налипшая на сапоги, скользила и мешала найти устойчивое положение. Но разве ее остановит какая-то скользкая лестница, если впереди столько интересного.

— Вот, — Тимка гордо оглядывал пыльный чердак. Здесь было тепло и сухо.

Аня осторожно сделала несколько шагов — под ногами мягко шуршали сухие опилки. В узкие щели между досками пробивался яркий солнечный свет, если приглядеться, можно было увидеть, как в солнечных полосках вытанцовывали мельчайшие частички пыли. В центре чердака гордо красовалась кирпичная печная труба, упиравшаяся в самую крышу. А вот по стенам и в углах, действительно, было много интересного: ржавая велосипедная рама, рассохшаяся деревянная бочка, несколько сломанных стульев, какой-то облупленный, похожий на цистерну агрегат, в котором Аня с трудом признала стиральную машину — цилиндрической формы, таких уже давно не делают. Но самое интересное было не это. В самом дальнем углу слева стояла… этажерка, доверху забитая книгами. Таких этажерок Аня раньше никогда не видела — ее украшала изящная деревянная резьба с облупившейся от времени коричневой краской. Аня подошла поближе и увидела, что книги покрыты толстым слоем пыли — к ним уже много лет никто не прикасался.

— И вот еще сундук, — Тимка показал на стоящий рядом огромный деревянный сундук, похожий на старинный чемодан, только очень большой. В таком сундуке легко можно было спрятать их двоих и еще бы осталось место. На правах первооткрывателя Тимка поднял тяжелую крышку, и Аня увидела, что сундук доверху забит старыми журналами.

Ребята начали осторожно разбирать содержимое, перекладывая пыльные журналы: «Наука и жизнь», «Юный техник», «Вестник древней истории», — видимо, человек, который когда-то читал их, очень увлекался разными науками. Некоторые журналы были с затертыми добела обложками — наверное, их не просто читали, а по нескольку раз перечитывали. А вот этот журнал Аня знала — «Вокруг света» — она видела такой в школьной библиотеке. Только те, что лежали в библиотеке, были в красивых глянцевых обложках, а у этих обложка была шершавая и потертая от времени.

— Март тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года, — прочитала Аня.

— Вот это да! Нас с тобой тогда еще не было! — восхитился Тимка.

Аня осторожно развернула страницы, и в воздух поднялось целое облако пыли.

— Ап-чхи! — от резкого движения пыль взметнулась вверх и закружилась в воздухе.

— Ап-чхи! — не выдержал Тимка. — Ну и пылища. Ап-чхи!

Тимкино ап-чхи создало вокруг сундука целый пыльный ураган. Казалось, вся пыль, накопленная здесь годами, поднялась в воздух — лезла в рот и в глаза, забивалась в ноздри. Чем больше дети чихали, тем больше пыли кружилось вокруг и опускалось на них седыми хлопьями. Пришлось закрыть лицо руками, чтобы переждать пыльную бурю.

Когда Аня, наконец, убрала ладони с лица, она увидела перед собой… чьи-то глаза. И вовсе это были не Тимкины глаза! Большие, круглые, желтовато-серые, как у бабушкиной Мурки, они с любопытством рассматривали ее. Аня моргнула, надеясь, что все это ей только показалось. Глаза тоже моргнули, но никуда не исчезли. Аня испуганно попятилась:

— Тимка, что это?

— Мне кажется, правильнее было бы сформулировать вопрос: «Кто это?», поскольку я все-таки существо мыслящее и говорящее, — голос появился словно ниоткуда и снова затерялся в пыльном облаке. Ане показалось, что собеседник явно обижен.

Тимке стало так страшно, что захотелось кубарем скатиться с лестницы и убежать подальше от этого заброшенного дома. Но затея с чердаком его, ему и отвечать за все. Разве он может оставить Кузнечика один на один с приведением? Собрав всю волю, он выступил вперед, загородив Аню, и почувствовал себя настоящим защитником:

— Ты кто?

— А вот это уже почти научный вопрос, — ответило привидение.