Сбежавшая снегурочка

Татьяна Кошкина (2024)

Жила-была симпатичная Снегурочка и все у нее было хорошо: учеба, мечты об успешном будущем, лучший друг Дед Мороз и любимый папа. Но в одну новогоднюю ночь все изменилось. Любимый папа просватал за нелюбимого лучшего друга, не спросив, и потребовал забыть о карьере. Но Снегурочка оказалась с характером! Накинула шубку, схватила сумочку и бежать. Бежала она долгих два года, пока…

Глава 4

Бар “Засуха” встретил девушку полумраком, сладким дымом от вейпов и ненавязчивым блюзом из колонок под низким потолком. Лика смотрела по сторонам, но разглядеть лица посетителей ей не удавалось, каждый столик будто был отдельной вип-нишей, где можно расслабиться, не стесняясь посторонних глаз. Над дизайном стен то ли не заморачивались, то ли заморочились слишком сильно. Здесь было все — от флагов европейских государств до скрипки и трусов в цветочек. Выглядело странно.

Но судить по обложке Лика не любила. Ведь в баре главное что? Правильно, толковый бармен.

— За стойку или за стол? — Артем утянул ее вглубь помещения, где светящимся пятном выделялась барная стойка и стеклянные полки с дорогими напитками.

— За стойку.

Перспектива оказаться в этой темноте и дыме почему-то пугала, а вот разглядывать красивые бутылки она любила. Пить нет, просто смотреть, как жидкость переливается в бутылке и бликуют изогнутые стекла.

А пить? Она пила алкоголь только однажды. Огненный. Обжигающий. Соленый от слез.

***

Это так страшно, когда однажды самый близкий тебе человек засыпает и больше уже не просыпается. А потом врач сухо сообщает: “Нам очень жаль. Тромб оторвался”. Но еще страшнее после всего этого остаться одной. В доме, наполненном счастливыми воспоминаниями и надеждами. В доме, который вместе с мамой украшали к Новому году. В гостиной, рядом с елкой, под которую мама уже положила подарки. Завернувшись в плед, который все еще пахнет её духами.

Тело забрали. Отец, постаревший за несколько часов на десяток лет, уехал разбираться с документами, вместе со своим лучшим другом Маратом Мароевым.

Лика превратилась в Снегурочку. Она будто замерзла изнутри: хотела рыдать, швырять вещи в стену, но не могла. Её горло сжали невидимые тиски. Все, что она могла — это только комкать пальцами плед и хрипеть от собственной беспомощности.

До тех пор, пока не раздался звонок в дверь. Раз. Два. Три…Семь…Десять. Удар. Еще удар. Этот кто-то, пришедший поздним вечером, не собирался сдаваться.

Стоило открыть дверь, как на нее налетел вихрь.

— Ты как? Я как только узнал от папы — сразу приехал!

Она не сразу поняла, кто перед ней. А сообразив, даже не смогла обрадоваться. Друг, который вчера уехал в командировку на два месяца, каким-то чудом оказался в её прихожей.

— Амин? Ты же только что уехал.

— Как уехал, так и приехал. Сошел с самолета в Петербурге, увидел сообщение отца и ближайшим рейсом обратно. Где все? Где дядя Лавря?

— Уехал с твоим отцом заниматься документами и похоронами. Ещё не вернулись, — сухо отчиталась и собралась вернуться в гостиную. — Закрой дверь, пожалуйста.

В гостиной с появлением друга стало, кажется, чуть теплее. Но оттаять полностью никак не получалось. Лика спокойно наблюдала за тем, как Мароев-младший хозяйничает в их квартире.

— Ты весь день ничего не ела, — утвердительно заявил он, как будто над ее головой, как в компьютерной игре была полоска “питание”. — Сейчас. Разберемся.

Как-то незаметно напротив нее материализовался небольшой журнальный столик, нарезка из сыра и колбасы, хлеб и суп…

— Тебе надо поесть! — Амин сунул ей в руку столовую ложку. — Давай.

— Я не…

Лика смотрела на тарелку с супом. Смотрела-смотрела…

— Его еще мама готовила.

…и разрыдалась, сжимая чертову ложку так, что костяшки пальцев побелели.

— Так дело не пойдет, — выдохнул парень и куда-то убежал.

Захлебываясь от слез, не сразу поняла, что скрылся Амин в святая святых — кабинете отца. Грохот. Ругательства. Парень появился в гостиной с бутылкой в руках. Лика помнила её до мельчайших деталей: огромная, с деревянной пробкой и отлитым из стекла на боку бутылки гепардом в прыжке. Амин рывком открыл и наполнил принесенную из отцовского бара рюмку.

— Пей, — сунул под нос.

— Я не пью, — хлюпнула Лика. — И это папин виски.

— Технически, ты мне его два года как должна! — заявил Амин и насильно влил в неё немного обжигающего напитка.

Лика закашлялась. Часть жидкости разлилась по щекам и домашней футболке, но что-то все-таки попало в рот и обожгло горло. Девушка схватила ртом воздух и получила до кучи кусок колбасы.

— Жуй. Спокойно сиди и жуй. Нам в шоковых ситуациях всегда вливали рюмку алкоголя, — тут же поделился опытом Амин.

— В каких?

Его обучение и деятельность всегда были тайной за семью печатями. Он ловко обходил все острые углы, и Лика знала только то, что парень проходит обучение у его близкого родственника, иногда месяцами не появляется дома, а потом возвращается на несколько недель непременно изменившимся. Едва уловимо, но она знала — что-то случилось. Но никогда не знала, что именно.

— Не будем об этом. Тебе нужно прийти в себя и поесть. В конце концов, ты же не хочешь, чтобы мамин суп пропал.

— Она бы не одобрила, — снова шмыгнула носом и послушно съела несколько ложек. Еще никогда он не казался ей таким вкусным.

Алкоголь, и правда, немного помог расслабиться, а после как следует выплакаться на плече у друга, отогреться в его руках и уснуть на диване рядом, так и не закончив очередное предложение.

Конец ознакомительного фрагмента.