Звёзды на развес

Татьяна Леднёва (2021)

Пир во время чумы? Любовь во время пандемии? Возможно ли отвлекаться на такие глупости, когда весь мир перевернулся с ног на голову? 2020 год обернулся катастрофой вселенского масштаба, но как это отразится на юной Кассиопее? Нет, вы не ослышались. Главную героиню зовут Кассиопея, сокращённо — Кася. И так её назвали, потому что её мама — дура. А что ещё может думать семнадцатилетняя барышня о своих родителях? Живут так, как будто они мамонты, пользуются кнопочными телефонами. Зато имя дочери выбрали такое, будто она звезда. А что если так и есть? Вдруг наша Кассиопея — это целое созвездие талантов, концентрация ума, силы и красоты… Нет, сама Кася так не думает. Ей ещё только предстоит найти себя и своё место в мире на страницах рассказа «Звёзды на развес». Содержит нецензурную брань.

Глава 4

Солнце пробивается через занавеску. Выходной. Какое счастье, что не нужно вставать рано. Ни в колледж, ни на работу, ни даже к Ирке ехать, чтобы её спасти от Марата или от мозоли. Может, Макс позвонит? Он вчера обещал, что выйдет на связь.

Телефон. Там только три пропущенных от мамы.

Точно! Я же пришла домой, а она уже уехала. И мы так и не поговорили.

Надо узнать у отца. Наверное, они что-то обсуждали. Но, как обычно, не со мной.

Папа уже заваривает чай на кухне. Жарит себе яичницу. И нарезает бутерброды с ветчиной, пока мать не видит. Она на завтрак делает кашу. Но мы с отцом её не едим.

— Папа, доброе утро! Я сейчас займу ванную.

— Хорошо, только ненадолго. Нам нужно решить, что делать со вчерашней историей.

— А что? Я увидела направление. Поняла, что мама налаживает внешность и личную жизнь. Вместо того, например, чтобы мне помочь. И я ей прямо об этом сказала. А она…

— Кася, сядь. У мамы была операция.

— В смысле? Уже? Так размер такой же остался.

— Сядь, говорю. Это не то, о чём ты подумала. Направление было липовое. Мы просили врача поставить маммопластику, чтобы на работе ничего не заподозрили. У неё там уплотнения. Было подозрение на онкологию.

— Что? — я сажусь на стул и не верю услышанному.

— То. Две недели назад её обследовали. Сейчас всё в порядке. Тебе говорить не стали. Боялись, что ты расстроишься. А у тебя сессия, работа.

— Какая сессия в феврале? Я уже её закрыла.

— Всё равно. Короче, сейчас ты всё знаешь. Извинись перед матерью. Она будет после десяти. Можешь торт купить. «Наполеон», она его очень любит.

— А шаров ей не купить воздушных? Пап, я, вообще-то, ваша дочь. Почему вы мне не сказали? И она меня ударила, как будто я Арчи. Она его поводком лупит. И меня. Это нормально?

— Кася, ты её оскорбила. И кстати, погуляй с Арчи. Вон он, лежит под столом, как прибитый.

— Сам погуляй. Я пошла зубы чистить.

— Кась, ты неправа. Поговори с мамой.

Я хлопаю дверью. Включаю воду. Слёзы капают в раковину, которую давно пора почистить.

Мама, и правда, последние дни была сама не своя. Часто спала. Ходила постоянно закутанная. В водолазке этой с горлом.

Я должна была догадаться, что что-то не так. Почему они мне не сказали? Я для них совсем маленькая? Главное, как смену в двенадцать часов отпахать, так ничего, взрослая. Кася, найди себе работу. Вынеси мусор. Погуляй с Арчи.

А как что-то серьёзное, даже не говорят. За дуру меня принимают.

Я умываю лицо. Глаза всё равно красные. Откручиваю тюбик «Колгейт». Достаю щётку.

«Время пострелять, между нами пальба-пау-пау-па-па», — опять Ирка звонит. «Любимка» моя, вот не до тебя сейчас. Ещё зубы не чищены, а уже такие новости с утра. Расскажу ей потом всё.

***

Всё-таки решаю погулять с Арчи. Он бегает по двору, как заведённый. Я единственная в семье, кто спускает его с поводка. Перчатки снова дома оставила.

Завтрак получился так себе, конечно.

Я грею руки своим дыханием. Думаю про Макса.

Нет, ну с точки зрения логики всё верно. У него бабушка с дедушкой оставили им квартиру, а сами уехали жить в Симферополь. Родители тут же перебрались в другой район, Макс с ними. И он же не будет ездить ко мне после учёбы два часа по пробкам. Он на стоматолога учится, у них там вообще завал. Объяснил мне всё это, я тогда поняла.

Но была надежда, что он появится. И вот эта встреча вчерашняя. Он всё такой же красивый, высокий, в своём пальто чёрном. Видимо, с отцом ходил выбирать оправу для очков. Я видела, что тот ждал Макса возле машины. И выходили они из оптики. Как же хочется всё же с ним поговорить подольше.

Но, видимо, не судьба.

Арчи сделал большую кучу. Я затыкаю нос. И подхожу к нему с пакетиком. В нашем городе принято убирать за животными.

Этот лохматый убегает и дальше играть во дворе. Я остаюсь наедине с кучей. Нагибаюсь и ровно в этот момент слышу знакомый голос:

— Кася, тебе помочь?

— Макс? Да, конечно. Ты не мог бы? А то меня сейчас вырвет. Правда, извини, что прошу, но… ты же знаешь мою реакцию на запахи. А что ты тут делаешь?

Максим ловко управляется с пакетом. И идёт к мусорке. Я иду за ним и кричу: «Арчи, иди сюда!» Пёс подбегает и прыгает на Макса.

— Хороший мой, Арчи. Ар-р-рчи, красавец! — трепет он его по голове.

Я опускаюсь на скамейку рядом. Вспоминаю, что глаза я ещё сегодня не красила. Позорище. Вот так выйдешь на улицу с псом, а тут Максим.

— Кась, я тебя вчера увидел и понял, что погорячился. Да, действительно, мы сейчас живём на разных концах города, но можно что-то придумать. Может, ты будешь приезжать ко мне? Я оплачу такси. Или отец может после работы заезжать за тобой на машине.

Я кривлю рот.

— Ма-а-акс, ты серьёзно? Ты для этого сюда ехал через весь город? Мы же это обсуждали в тот раз. У меня работа два через два.

— И что? У всех работа.

— У тебя нет. У тебя учёба.

— Кася, у нас разная учёба. Ты можешь спать на своих парах. А я должен лечить людей.

— А что, типа кто-то умрёт от пульпита?

— Нет, не умрёт. А ты, значит, переломишься, если за мои деньги приедешь ко мне? Звезда какая нашлась! Кассиопея Игоревна, а ты не слишком много о себе возомнила, а?

Макс уходит. Я смотрю ему вслед. У меня даже слов не нашлось, чтобы ответить. И я, не в силах сдержаться, просто кричу:

— Да, звезда! Поярче некоторых, стоматолог хренов. Ты доучись сначала, потом выёбывайся!

Макс скрывается в арке между домами.

Я снова сажусь на лавку. Он сейчас не пошутил? Он реально приехал сюда, чтобы унизить?

Арчи носится за какой-то дворнягой.

— Арчи, фу! Иди ко мне.

Я пытаюсь схватить его за шею. Пёс уворачивается и начинает играть. Мне удаётся пристегнуть поводок к ошейнику.

«Время пострелять, между нами пальба-а-а», — Ирка прям чувствует, когда мне позвонить.

— Ира, я сейчас Арчи заведу домой и перезвоню. Меня Максим бросил.

— Опять? Второй раз? Это как вообще?

— Да, блядь, курица — не птица, стоматолог — не врач! Приходил сейчас, выделывался тут. Говорит, давай я тебе буду на такси давать.

— А ты чё? Не согласилась?

— Нет.

— Ну и дура. Глядишь, через год элайнеры бы себе поставила.

— Кого?

— Элайнеры. А то ходишь с кривыми зубами.

— Ира, ты в своём уме? У меня у матери операция была, меня сейчас Макс бросил, а ты про зубы…

— А, ну да. Надо же не про зубы, а про грудь. Там матушка твоя сделала операцию? И как?

— У неё подозрение было. На онкологию. Говорю же, давай перезвоню.

Я скидываю звонок. И иду к подъезду.