Русалка Сальвадора Дали

Татьяна Оболенская, 2020

Ярослава Огнева пять лет назад, будучи еще студенткой, встретила мужчину своей мечты. И как часто бывает, мечта растаяла, как дым, оставив девушку с воспоминаниями и с маленьким сыном. Прошло пять лет, и эта мечта нарисовалась вновь, в лице того самого мужчины – господина Власова, который приобрел дом по соседству с домом деда Ярославы, в элитном поселке. Перед Ярославой стоит вопрос, вернуть ли старую любовь, говорят, она не ржавеет? Тут еще происходит убийство инвестора компании Власова – сеньора Алонсо. И оно каким-то образом связанно с семьей Ярославы Огневой. Кроме того, Власов главный подозреваемый. Так, что же делать? Извечный философский вопрос. И чтобы на него ответить, Ярослава решается на детективное расследование вместе с господином Власовым. Удастся ли Ярославе, и найти убийцу, и вернуть свою любовь? Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Слава в сопровождении Галины Петровны зашла в переговорную. Галина Петровна кивнула Власову и удалилась. Слава огляделась. Большой круглый стол. За столом помимо Власова и синьора Алонсо находился еще один тучный господин, который с недоумением уставился на Славу, когда она вошла. Губы Власова тронула улыбка.

— Присаживайтесь, Ярослава, — он указал на стул справа от себя. — Леонид Владимирович, — обратился он к господину, — это наша новая переводчица. Она будет участвовать в работе по испанскому направлению.

— Да? — Леонид Владимирович криво усмехнулся. — Александр Вадимович, мне кажется, что девочка несовершеннолетняя. Или нет?

— Даже если это и так, я не думаю, что это может помешать работе, — нахмурился Власов. — Дело, прежде всего. Мы можем приступать, — он взглянул на Славу. — Ярослава, переведите это, пожалуйста, синьору Алонсо.

Переговоры начались. Слава переводила и совершено не испытывала никаких трудностей с языком. Молодец Славка! Хорошо училась! Умница! Все шло, как по маслу. И Слава видела, что Власов очень доволен. Доволен был и Леонид Владимирович, который оказался юристом компании. Он даже пощелкал от удовольствия языком, когда закончились переговоры. Сеньор же Алонсо все переговоры пожирающий Славку пылающим взором, ухватил ее руку и поцеловал, а потом что-то долго лопотал на своем испанском языке. Славка сидела вся пунцовая, растерянная и молчала. А потом ответила на его тираду всего одним словом. И Власов хоть ни черта не понимал по-испански, понял все прекрасно, и главное понял, что это слово означает — «нет». И довольно ухмыльнулся, когда сеньор Алонсо отбыл «не соло нахлебавшись».

— А вот так! Знай наших, сеньор! Нечего наших девчонок клеить! — мстительно подумал Власов. — Сильно хороша для тебя эта девочка, да и молода еще, — он пристально посмотрел в пылающее Славкино лицо, встретился с взглядом ее синих глаз, и неожиданно его сердце на мгновение замерло, а потом забилось в учащенном ритме. — Да, девчонка действительно хороша, несмотря на дурацкий прикид. Но восемнадцать ей есть наверняка, иначе Галина Петровна вряд ли смогла бы составить договор, — пронеслось у него в голове. — Надо бы к девчонке повнимательнее приглядеться. Может, завести служебный роман, или даже не роман, а так, интрижку? Несмотря на свою молодость, я думаю, в этих делах у нее есть опыт.

Вслух же он проговорил:

— Спасибо, Ярослава. Я доволен. Считайте, что вы прошли испытательный срок. Да, — он отвел глаза, — хотел сказать вам. Вы только не обижайтесь. Попытайтесь на работу надевать что-нибудь другое, чтобы ваша одежда хоть немного соответствовала дресс-коду нашего холдинга.

Через несколько дней сеньор Алонсо отбыл к себе на Родину. А до этого момента он не оставлял Славку без внимания. Он заваливал ее цветами, встречал после работы, приглашал на ужин. Славка прикладывала массу усилий, чтобы поменьше сталкиваться с ним. И ни разу не приняла его приглашения на ужин. Не добившись от объекта своих вожделений желаемого, сеньор Алонсо отвалил, предварительно пожаловавшись на нее Власову. Что для последнего было лучше, чем бальзам на раны. Он сам чувствовал, что эта девчонка будит в нем желания, весьма далекие от тех, которые помещаются в рамки корпоративной этики. И он хочет иметь с ней отношения, именно те самые, которые возникают между мужчиной и женщиной. Но после Славкиной обороны, которую она выстроила между собой и сеньором Алонсо, Власов не спешил. Он решил выждать. Для начала завалил Славку работой. Перевод текстов, причем технических, связанных с техническим заданием и техническими требованиями заказчика. С этим Славка еще никогда не сталкивалась. Она плотно забурилась в работу, весь день сидела за компьютером, кроме того обложилась техническими словарями по специфике деятельности холдинга. Власов сам курировал ее работу, часто заходил, подолгу изучая уже переведенные документы, иногда делал поправки. У Славки сердце билось на уровне горла, когда он склонялся к ней, чтобы прочитать перевод, обдавая ее умопомрачительным запахом туалетной воды, а потом падало вниз, когда он выходил из кабинета. К концу недели Славка окончательно поняла, что влюбилась в шефа без памяти и не знает, что с этим делать? Власов же вел себя ровно, по-деловому, только иногда встретившись с его взглядом, она успевала засечь пляшущих чертей в его бархатных глазах. В пятницу, к концу работы, когда Власов появился в кабинете, Славка положила перед ним последние распечатки перевода. Власов, как всегда склонился над ней и долго просматривал текст, попросив вывести его на компьютер. Хотя распечатки текста лежали перед ним на столе.

— Вы молодец, Ярослава, — с удивлением проговорил он, закончив чтение. — Честно говоря, я даже и не думал, что вы справитесь. Это работа не просто переводчика, здесь нужно быть еще и технарем. Откуда вы знаете все эти технические термины?

— Да я их толком и не знаю, — покраснела Славка от удовольствия, что он похвалил ее. — Иногда я помогала деду кое-что переводить. Он у меня тоже строитель. А в основном, конечно, это работа с техническим словарем.

Власов пристально рассматривал Славкино раскрасневшееся лицо и неожиданно предложил:

— А давайте, Ярослава отпразднуем вашу первую победу. Будем кутить! Куда хотите, клуб, ресторан? Выбирайте!

— Я не знаю, Александр Вадимович, — пролепетала она, замерев от счастья.

— Тогда я выберу сам, — улыбнулся Власов. — Но у меня еще есть дела. В шесть я заеду за вами. Не вздумайте смыться!

Славка обомлела, когда он вышел за дверь.

Он приглашает ее на ужин? Это же практически свидание! Мамочка, дорогая! А разве не этого она хотела? Конечно этого. Как бьется сердце, и руки заледенели, а вот лицо бросило в жар. Она оглядела себя. После замечаний шефа пришлось поменять имидж. Кожаные штаны, косуха и цепи были заменены на узкую юбку, умопомрачительную блузку, которая ей очень шла, а на ногах туфли на тоненьких каблучках. Блеск! Славке этот ее образ нравился еще больше, чем рокерши-пацанки. В принципе, в таком виде можно идти куда угодно. Вопрос совсем в другом. Хочет ли Слава идти на свидание со взрослым мужиком. Только дура не поймет, что за этим должно последовать! Славка задумалась, и у нее сладко заныло внизу живота. Как там говорят: «Бабочки в животе»? Она тяжело вздохнула. Зачем себе врать. Она не просто хочет пойти на свидание с Власовым, она хочет с ним переспать. Давно пора расстаться с этой долбанной девственностью. А Власов, как раз именно тот мужчина, которого она любит. И она хочет, чтобы именно он и стал ее первым мужчиной. Решено! Она идет на свидание с Власовым. А там, будь, что будет!

Власов выбрал панорамный ресторан в деловом центре «Москва-Сити» на пятьдесят пятом этаже. Ужин при свечах, только на двоих. Славка аж обалдела от восторга. Как же это все необычно! Ночная Москва раскинулась перед ними, как на ладони. Тысячи огней. Эстакады и дороги, как огненные, движущиеся ленты, иногда закручиваются в кольцо, а иногда выстреливают горящими стрелами-диаметрами, пересекая светящиеся кольца дорог. Славка не могла отвести взгляд от огромных витринных окон, а внизу сверкал огнями любимый город.

— Нравится? — улыбнулся Власов, наблюдая за ней.

— Очень! — с восторгом проговорила Славка. — Я еще никогда здесь не была. Александр Вадимович, как это вы так здорово придумали?

— А давай на «ты»? — посмеиваясь, неожиданно предложил Власов. — Я тебя буду звать Славка. Мне очень нравится твое имя. Немного мальчишеское, задорное и прикольное. А ты меня можешь называть Александр.

— Нет, — запротестовала Славка, — я не смогу вас так называть, вы мой начальник.

— Сможешь, — уверил ее Власов. — Мы сейчас выпьем с тобой на брудершафт, и Мир тебе покажется намного проще, чем ты его себе напридумывала. Что-то из области, что мы с тобой из «разных песочниц», сразу отойдет на второй план.

— Но ведь мы с вами действительно разные, — возразила Славка, заливаясь краской.

— Действительно, разные, — неожиданно серьезно проговорил Власов. — Ты женщина, а я мужчина. И нас очень тянет друг к другу именно на этом уровне, на уровне различия полов. Я не прав? — он сверлил ее переносицу своим взглядом, и веселые черти замерли в ожидании ее ответа.

Славка замолчала и испуганно смотрела на него.

Власов взял ее руку, перевернул и поцеловал ладошку.

— Тебе не нужно бояться меня девочка, — вкрадчиво проговорил он сексуальным голосом змея-искусителя. — Я не сделаю тебе ничего плохого. Только то, что тебе понравится, — не отрывая от нее взгляд, он налил красное вино в высокие фужеры, слегка приподнял бокал и легонько звякнул о Славкин бокал. — За нас, Славка. Пусть у нас с тобой будет все «тип-топ»! Расскажи мне о себе. Откуда так хорошо знаешь испанский? Учишься в инязе? Или в самом МГИМО? Будущий сотрудник МИДа?

— Нет, — покачала головой Слава, — ни одного попадания. Я будущий журналист. А испанский язык знаю, потому, что училась в специализированной школе с углубленным изучением иностранных языков. Английский и испанский. Испанский язык был профилирующим. И я хорошо училась, — Славка улыбнулась. Вот и весь секрет.

— А кто у тебя родители? — заинтересованно спросил Власов.

Облачко грусти заволокло синие глаза.

— А родителей нет, — тихо проговорила Слава. — Они погибли, когда мне было шесть лет. Меня воспитывал дед. Он для меня самый родной человек. И я его очень люблю.

— Прости, — Власов взял Славкину руку и поцеловал тонкие пальцы. — Я не знал, что у тебя нет родителей.

— Ничего, я привыкла, — Слава пожала плечами. — Я ведь их почти не помню. Хотя, маму помню. Она была очень красивая, а папа высокий и веселый, — она грустно улыбнулась.

— А кто у тебя дед? — Власов внимательно рассматривал Славку.

Слава невольно напряглась.

— Неужели он вспомнил тот злополучный вечер, когда тащил меня на руках в спальню, — пронеслось у нее в голове и сердце сжалось. — Дед занимается бизнесом, — уклончиво ответила она и тут же попыталась перевести разговор в другое русло. — Вы знаете, когда я была маленькая, — она лучезарно улыбнулась, — я придумывала всякие интересные истории с хорошим концом. Дед называл это сказки. И говорил, что я сказочница. Вот я и решила поступать в универ на журналистику. Так сказать, сочинять сказки или интересные истории.

Официант неожиданно материализовался перед ними, с ловкостью жонглера расставил блюда и разлил вино по бокалам. Власов что-то тихо сказал официанту, когда он услужливо склонился к нему. Тот кивнул и быстро исчез, а через несколько минут появился с роскошным букетом роз и вазой для цветов. Славка изумленно смотрела во все глаза.

— Это мне? — она даже задохнулась от восторга.

— Тебе, — черти уже плясали и выделывали кренделя в бархатных, серых глазах. Они уже праздновали свою предстоящую победу.

— За что? — прошептала Славка.

— Просто так! — рассмеялся Власов. — Давай уже есть, малыш. Стейк здесь замечательный, рекомендую.

Славка осторожно попробовала мясо.

— Вкусно, — улыбнулась она.

— Я рад, — в ответ улыбнулся Власов. — Ну, давай, рассказывай дальше.

— Что? — растерялась Славка.

— Как что? — удивился Власов. — Как жила и росла маленькая девочка Слава? Чем увлекалась, в кого влюблялась? В кого собирается влюбляться?

— Первый раз? — простодушно спросила Слава.

Брови Власова взлетели вверх. А черти в глазах от удивления замерли, и кажется, растерялись.

— А был второй?

— И третий, — рассмеялась Слава.

— Ну, давай про первого, — вздохнул Власов.

Слава пригубила вино и улыбнулась.

— Первый раз — это было в детском садике, — совершено серьезно выдала Славка. — Помню, как сейчас. Мне пять лет, а мальчику Коле шесть с половиной. Я в средней группе, а он в подготовительной. На Новогоднем празднике я была Красной шапочкой, а Коля Серым волком.

— Как интересно! — хмыкнул Власов. — И что, серый волк съел Красную шапочку, а в придачу закусил бабушкой, в виде воспитательницы?

— Нет, — скромно потупила глаза Славка, — не съел и даже не покусал, а наоборот, поцеловал в щеку и дал конфету.

— Т-а-к, — протянул Власов, — хороший финал, давай про второго.

— Второй? — улыбнулась Слава. — Это было уже в третьем классе. Мы сидели вместе за одной партой. Он был очень красивый мальчик и тупой, все время списывал у меня математику. К четвертому классу я в нем окончательно разочаровалась.

— А третий? — не унимался Власов.

Тут Славка стала серьезной.

— Про третьего я вам ничего рассказывать не буду, Александр Вадимович, — тихо сказала она.

— Это что, секрет? — подначивал ее Власов.

— Секрет, — густо покраснела Славка. — Знал бы ты, что этот секрет сейчас сидит передо мной и ведет допрос с пристрастием, — мысленно проговорила она, а вслух серьезно изрекла. — У каждой сказочницы должен быть свой секрет, Александр Вадимович.

— Сказочница, значит, — усмехнулся Власов. — Ну-ну! Обычно сказочницы на поверку оказываются обычными врушками. Кстати, — прищурился он, — а ты не врушка?

— Разве что совсем чуть-чуть, — смутилась Слава. — А вдруг он уже догадался, что я и разгульная горничная — одно лицо?

— Совсем чуть-чуть, говоришь? — Власов неожиданно приподнял ее за подбородок, и его бархатные, серые глаза заглянули в ее синие. — Поехали ко мне, малыш, — бархатные глаза неожиданно блеснули стальным блеском. — Мы с тобой взрослые люди. Нас непреодолимо тянет друг к другу. И мы это оба понимаем. Поехали! — приказал он. — И ничего не бойся.

— А я и не боюсь, — тихо проговорила Слава, смело приняв взгляд его глаз.

Власов подозвал официанта, расплатился, и они пошли к выходу. Уже в лифте Славку охватила легкая дрожь. Она прекрасно понимала, что будет дальше, но она и хотела этого и одновременно трусила. Еще бы! У нее ведь еще не было мужчины, и эта запретная тема немного пугала и одновременно притягивала своей сладостностью. Они ехали в лифте в полном молчании, разойдясь по разным углам, так же молча потом ехали в машине Власова до его дома. Он жил совсем недалеко от Москва-Сити, в многоэтажном доме. Доехали они довольно быстро, поднялись на лифте на двенадцатый этаж. Пока Власов открывал дверь, Славка пыталась привести в порядок свои растрепанные чувства, но не успела. Как только дверь распахнулась, Александр сильной рукой ухватил Славку и увлек за собой. Уже на пороге они начали целоваться, страстно, неистово, как в последний раз. Славка потонула в этом поцелуе, а потом вся задрожала, когда Власов неожиданно приоткрыл языком ее нежные губы и проник в ее рот. Ох уж этот порочный язык! Что он вытворял! Это можно же потерять сознание, впасть в кому! Нет, конечно же, Славка целовалась с ребятами, и считала даже, что у нее это неплохо получается, и, конечно же, слышала о «французском поцелуе», но такого у нее еще никогда не было. Она даже и не предполагала, как это сладостно и разрушительно для воли! А воля, действительно, была сломлена мгновенно. И все этические и моральные запреты полетели к черту вместе с одеждой, которую они оставляли за собой при продвижении к спальне Власова. Славка полностью потеряла контроль над своим сознанием и телом. Сознание просто отключилось, а тело требовало продолжения, причем немедленно, сейчас же. Включилось сознание уже на большой кровати, когда Власов стаскивал со Славки последний атрибут ее одежды — кружевные стринги. Стринги полетели куда-то в сторону, а ненасытные губы и руки Власова уже блуждали по ее гладкому телу, иногда останавливаясь и жадно припадая к определенным его частям. Губы надолго остановились на высокой, девичьей груди, с удовольствием затягивая в рот розовые соски, которые мгновенно затвердели под его ласками. Да, сознание, конечно же, включилось, потому, что Славка ощущала всю сладость его поцелуев. Она стонала, выгибала спину, как кошечка, кусала губы до крови. Она уже не знала, что сделать, как завершить эту сладостную муку?! Она-то пока не знала! Но об этом прекрасно знал ее партнер! Он быстро, коленом раздвинул ее ноги и, ощутив неожиданное препятствие, вошел на всю глубину. Славка вскрикнула от острой боли. А Власов, осознав, наконец, что перед ним девственница, уже не смог обуздать страсть, рвавшуюся наружу, как невозможно остановить летящий железнодорожный экспресс…

Александр притянул к себе притихшую Славку и нежно поцеловал в плечо, где красовалась ее «бабочка-татуха».

— Маленькая врушка! — ласково пожурил он ее. — Я был уверен, что рокерша-пацанка с бабочкой на плече, давно простилась со своей девственностью и постигла все премудрости и уроки любви. А оказалось, что тебе еще нужно преподносить эти самые уроки.

— Ты недоволен тем, что переспал с девственницей? — тихо спросила Славка, кусая губы, неожиданно переходя на «ты»?

— Наоборот, — Власов нежно поцеловал ее в распухшие губы, — я просто счастлив, что стал твоим первым мужчиной. А насчет уроков любви, так это дело наживное, — он весело подмигнул ей. — Поездка в Париж на неделю, и мы с тобой освоим все премудрости любви и даже более. Согласна?

— В смысле, в Париж? — растерялась Славка.

— В том самом смысле, что завтра мы летим в Париж. Я надеюсь, загранпаспорт у тебя есть. Если у тебя нет визы, я сегодня попробую все уладить, — черти в глазах Власова разомлели от неги и лениво ждали ответа. И было понятно, что их устроит только положительный ответ. — Славка, отказ не принимается, — добавил он. — Если ты будешь сопротивляться, считай, что это командировка. Кстати, именно так я все и оформлю.

— Александр Вадимович, — Славка растерянно смотрела на него, — загранпаспорт и виза у меня есть, но…, — она запнулась.

— Саша, — поправил ее Власов, — для тебя я теперь Саша, по крайней мере, когда мы с тобой вдвоем. Может быть, пока на фирме и не надо афишировать наши отношения. Но когда мы вдвоем…, — голос у него неожиданно охрип. — Иди ко мне, малыш! Я тебя очень хочу! Еще хочу! Кстати, ты моя первая девственница. Я раньше никогда не спал с девственницами, даже и не представлял, что с ними нужно делать?

— Теперь тебе и не придется ничего представлять, — проговорила разумная Славка. — Ведь я уже не девственница.

Власов заливисто расхохотался.

— С этим не поспоришь! Ведь действительно уже не девственница! Кто-кто, а я уж в этом точно уверен. — Ты знаешь, малыш, — он неожиданно оживился, — две недели назад одна пьяная в драбадан девица предлагала мне переспать с ней, уверяя, что она девственница.

— И что? — краснея, спросила Слава. — Девица оказалась не девственница?

— Не знаю, — рассмеялся Власов, — не пробовал. Не мог же я воспользоваться доверием пьяной девушки, тем более девственницы.

— Д-а-а-а, — протянула Славка, — теперь, когда ты приобрел опыт общения с девственницами, смотри не войди во вкус! Говорят, аппетит приходит во время еды?!

— А мне больше и не надо! — заговорщически прошептал Власов, притягивая ее к себе поближе. — У меня теперь на завтрак, обед и ужин будет своя, «именная девственница», со знанием языков. Вот именно ее я и собираюсь сам обучать премудростям любви. Для личного пользования, так сказать! Без права передачи! Иди ко мне, малыш…

На другой день они уже были в аэропорту Шереметьево, прошли паспортный контроль и ждали вылета. Славка до конца еще не осознала всего, что произошло с ней за эти сутки. Еще вчера утром, она была свободной, ничем не обремененной девчонкой, а сегодня она не просто, как сказала бы ее подруга, совершила переход «во взрослое состояние», у нее произошел некий душевный перелом. Она любила. Нет! Она не была влюблена, как еще совсем недавно во Власова. Она именно любила! Сильно, всем своим существом, включая и тело и душу. Причем, эта душа приобрела некий новый статус — статус женщины, умеющей и способной любить. Она любила Власова всего, от его пронзительных, серых, бархатных глаз до его сильных, мускулистых ног и стройных ягодиц. При воспоминании об этом, щеки Славки предательски покраснели. И теперь этот объект любви сидел рядом и с воодушевлением рассказывал ей о Париже. Вот чудак! Если бы он знал, сколько раз Славка с дедом были в Париже. Дед возил ее туда каждый год с пятнадцати лет. Но она заинтересованно смотрела на Александра и от восторга сверкала глазами. Впрочем, ее восторг был вызван вовсе не рассказами о Париже, а тем, что ее плечи обнимали руки ее возлюбленного. Наконец объявили посадку, и они двинулись в сторону длинной очереди на получение посадочных талонов.