Принцесса Анна из Провинции

Татьяна Сонная (2023)

От автора: «Меня могут купить!? Здесь? В этом месте!?»Предательские слезы навернулись на глазах.Увидев сверкающую росу на ресницах, Кирилл отпрянул от девчонки, как от огня.– Нет, нет, нет! Вот этого только не нужно. Не выношу женских слез.Девушка опустила голову, проглотив комок, подступивший к горлу.– Ну, что такое, принцесса? — Его раздражение неожиданно растаяло и, в голосе прозвучали нотки сочувствия. — Ведь ничего страшного не произошло…

Глава 2

Девушку начало раздражать её собственное состояние.

«Зачем сказывается напилась и так себя вела? Дура. Что можно подумать, глядя со стороны на такое сокровище? И не удивительно, что Пашка себя по–свински повёл. Оправдывать его конечно не стоит, но и позволять себе подобное тоже. И наряд этот. Таксист уже глазки таращит.» Остервенело, одергивая юбку Аня пыхтела, как сердитый ёж.

«Как противно то. Развеяться захотела и что? Развеялась. Еще хуже стало. Однообразие. Город наш унылый. Пашка этот… у него одно только на уме. Ничего интересного и завтра будет всё то же самое. Неужели моя жизнь так и не изменится? Скукота и вся радость в тупых танцульках. А потом что? Замуж, за того же…фу–у–у Пашеньку, нелюбимого. Нужно что–то менять. Я обязательно должна придумать, как изменить моё жалкое существование.»

— Приехали. — Машина остановилась, таксист повернулся к девушке, пробежав по её стройной фигурке масляными глазками, он недобро ухмыльнулся.

Выглянув в окошко, Аня увидела знакомый подъезд. На втором этаже горел свет. Значит родителя еще не спят. Мама или папа, от кого в этот раз получать нагоняй?

— Сколько?

— Двести пятьдесят.

— Ого! Сколько?

— Сколько слышала.

— Почему так дорого?

— Ночь. — Ответил парень, ехидно улыбнувшись. — А что, денег нет? Можем договориться…Мм–м? — протянув руку он бесцеремонно схватил её за коленку.

Швырнув деньги ему в лицо, Аня выскочила из машины и со всей дури хлопнула дверцей.

— Дура! — Выкрикнул таксист и дал по газам.

— Катись к чёрту!

Войдя в подъезд, Аня пробежала наверх по ступенькам и, вставив ключ в дверь, попыталась открыть, но с другой стороны это сделали быстрее. На пороге, сложив руки на груди, стояла её мама. Ну все, сейчас будет конец света.

Оторопев, Аня попятилась. Вид женщины не предвещал ничего хорошего. И без того острые черты худого лица еще более вытянулись. Морщинки у глаз, свидетельствующие о том, что женщине уже за сорок. Ещё одна пересекающая лоб особенно выделялась, когда она была не в духе. Хотя в этом состоянии мама пребывала чаще всего. Притоптывая ногой, Вера Николаевна осмотрела дочь с ног до головы. Её серые глаза похолодели, брови сдвинулись в кучу. Схватив Аню за локоть, она затащила её в квартиру и закрыла дверь.

— Три часа ночи! Где ты шлялась?

Аня ничего не ответила, вяло стащив с ног босоножки она прошла мимо родительницы. Шагая по скрипучему, деревянному полу коридора прямиком к своей комнате она молчала. Девочка ждала нападения со стороны мамы, и практика уже доказала, что оправдываться бесполезно. Лучше прикинуться немой и глухой, ан нет, лучше дохлой.

— Посмотри, на кого ты похожа! От тебя несёт, как от мужика!

Не ответив матери, девушка неожиданно передумала и свернула на кухню.

— Где ты взяла эти шмотки?

— У Иры. — Наливая стакан воды буркнула Аня. — Ирка твоя наряжается как шалава и тебя за собой тянет!

— Мама!

— Что мама!? Пора за ум браться! Тебе уже девятнадцать, а ты…не учишься! Не работаешь! В конце концов, ты же у меня не уродина! Замуж бы вышла хоть! Пока берут!

— За кого? Лишь бы? Не хочу!

— Не хочет она…А таскаться хочет! Гулять есть с кем!

— Да не таскаюсь я!

— Отец! Не могу я с ней разговаривать! Она не понимает. Ты, что ли, скажи!

— Хватит орать. — Подал голос мужчина из своей комнаты, не вставая с постели. — Мне на работу утром. Соседи спят. Всех перебудите. Отстань от неё. Девчонка всё равно по–своему будет делать. Она такая же как ты, упрямая.

— Как я!? О чём ты говоришь!? Я такой не была. У меня работа, потом замуж и… ребенок. Эх–х! Я прошу тебя помочь, а ты…Я в свои девятнадцать пахала, как лошадь!

— Ага! А в двадцать уже развестись успела и второй раз замуж выскочить! — Отозвался муж.

— Да что ж это такое. Молчи лучше!

— А ты не ори на неё, она не глухая! Вопли ей твои, что в лоб, что по лбу. Не умеешь ты со своим ребенком разговаривать.

— А ты умеешь? — Обиженно буркнула Вера. — Вот и разговаривай с ней. А я…Я спать пойду. Слова от меня больше не услышите.

Войдя в спальню, женщина скинула любимый, старенький халат. На скорую руку причесав длинные светло–русые волосы, плюхнулась в постель и укрылась одеялом с головой.

— Эх, Вера, Вера. Женился на тебе, была скромная, кроткая. Всегда улыбалась. Что с тобой произошло? Уже двадцать лет у меня под ухом, как комар надоедливый пищишь.

— Не нравится значит? А сам то спишь, жрёшь, да на работу ходишь. С работы чуть живой приползаешь. Тут не только запищишь. Волком завыть можно. От такой жизни. Ни слова ласкового, ни ромашки облезлой.

— Можно сказать, ты — любящая жена.

— А за что тебя любить то!? — Зарыдала она, что–то невнятно бормоча под нос.

Тяжело вздохнув, отец поднялся с постели. Вытряхнув сигаретку из пачки, он положил её за ухо, натянул затасканные домашние спортивки, сунул ноги в тапочки. Пройдя на кухню, он по привычке открыл форточку и закурил.

В белой майке и синих простеньких трико с вытянутыми коленками, он выглядел совсем тощим и, каким–то даже старым, не по годам. Почесав обросшую щетиной щеку, мужчина грустно посмотрел в окно на пустой двор, освещенный тусклым светом фонаря.

В свои сорок два Сергей выглядел дряхлым стариком и конечно же не от хорошей жизни. Тяжелая работа на заводе и выпивка сделали своё дело. Худые жилистые руки и ноги, печальные серо–голубые глаза. Единственное, что осталось со времен его молодости это густая шевелюра тёмных, седеющих волос.

Накинув на себя халатик, который с вечера бросила на кухонном стуле, Аня присела за стол.

— Прохладно. Халат накинул бы что ли.

— Не замёрзну.

Разглядывая отца, девушка пыталась угадать его мысли. Что же он сейчас обо мне думает? Ей стало ужасно стыдно за себя перед человеком, который с самого детства заботился и возился с ней больше матери. Именно к нему она бежала, когда её обижали на улице мальчишки. Папа лечил её разбитые коленки, в то время, когда мать закатывала истерики, просто отмахиваясь от неё, как от назойливой мухи. Домашние дела её занимали больше, чем собственный ребенок.

«Как разодрала, так и заживёт.»

Нет, мама не то, чтобы плохая или не заботливая, просто очень уставшая всегда и занятая. Она действительно никогда не сидела без дела, и еще постоянно пьяный муж, сколько нервов на это нужно. Может живи они чуточку получше в финансовом плане, было бы и семейного тепла побольше. Но возможности устроиться на более оплачиваемую работу у родителей не было, просто в их городе такой не имелось. Отец выматывался на заводе и пил, мама пахала на двух работах и скандалила. И как ни грустно, жить, так как им бы хотелось позволить они себе не могли.

— Пап.

— Что?

— А вы с мамой всегда так жили?

— Как так?

— Ну…ругались? Вы же сейчас без криков даже словом обмолвиться не можете.

— Нет, конечно. — Ответил он, издав иронический смешок.

— Неужели такое случается со всеми семейными парами?

— Не знаю. Но думаю, не со всеми. Понимаешь дочка, бывает такое, что сам себе не рад.

Аня удивлённо посмотрела на него, в её глазах заблестело любопытство. Отец часто заводил с ней беседы о школе, о друзьях, о хорошем и не очень. Но вот о жизни, о семье они еще никогда не разговаривали. Его манера объясняться простыми словами, на жизненных примерах, была Ане понятна и, поэтому общаться с отцом ей нравилось всегда, в отличие от мамы. Та, не найдя подходящих слов просто отмахивалась и отправляла к отцу.

— Живут люди, работают. Не спят, стремятся к чему то, но, как ни крути, ничего не получается. Потом терпение кончается и всё, человек ломается. Жизнь такая штука.

— Значит, вы с мамой сломались?

— Угу, — Сделав затяжку, промычал он в ответ, подтвердив опасение дочери. Ане даже страшновато стало. Признаться так спокойно, что жизнь не удалась.

— Но ведь можно как–то по–другому. Не ругаться, поддерживать друг друга. Это так сложно? Неужели нельзя ничего исправить? Вы что, не по любви?

— Конечно по любви!

— Прошла…любовь?

— Может да, может нет. Мы не разговаривали об этом.

— Почему?

— Сам не знаю. Наверно устали друг от друга.

— Как это? Вы же не собираетесь… — Аня округлила в ужасе глаза.

— Что? — Отец изогнул бровь, взглянув на её выражение лица.

— Разводиться.

— Нет. Зачем? Мы уже не молодые. Остаться под старость лет в одиночестве. — Нахмурившись, он затушил сигарету.

Услышав ответ на свой вопрос, Аня с облегчением вздохнула. Заметив, как дочь отреагировала, Сергей улыбнулся. Он подошёл и погладил её по белокурой голове.

— Ох, доченька, зачем тебе наши проблемы? У тебя будет своя жизнь. Ты будешь счастлива, я уверен.

— Вы с мамой за двадцать лет в жизни не разобрались, а я и подавно. — Аня удрученно махнула рукой.

— Зачем ты так. Посмотри, какая ты у меня красавица. Ты должна быть счастлива. Встретишь человека, который будет носить тебя на руках до конца своих дней. Будет сильным и успешным.

Аня улыбнулась.

— Ладно. Давай спать, поздно уже. Ты мать…не обижай. Она переживает за тебя. Всё–таки единственная дочь. — Развернувшись, отец неторопливо пошёл к себе в комнату, шоркая большими тапками по полу.