Выдуманные. В клетке чужого мира

Татьяна Тананина

Оказаться в любимой книге? Пугающе, завораживающе и очень интересно. Эльса продолжает свой путь и мечтает поскорее оказаться дома. Но у выдуманного мира другие планы. Он предложит ей вернуть крылья, стать королевой и навсегда остаться на своих страницах. Но согласится ли она?

Глава 3

Эта незатейливая прогулка оказалась лишь первой в череде неугомонных идей правителя Габриэля. Эль получала по несколько приглашений в день, многие из которых являлись эксклюзивными и подразумевали присутствие лишь двоих человек: принцессу и ее провожатого. В качестве провожатого нередко выступал сам король. Эльсе даже начало казаться, что тот либо не имел столько важных дел, как могло показаться, либо он целенаправленно перекраивал свой график под гостью. Жаловаться казалось невежливым. К тому же, именно благодаря королю Эль увидела столько знакомых мест, известных ей только по книге.

Однако, с каждым днем перенасыщенная программа все больше утомляла. Но Кел заверил, что праздник не будет длиться вечно.

— Всего лишь один завтрашний вечер. После этого все приезжие исчезнут, а отец наконец успокоится.

Стоило ему только закончить свою мысль, как на горизонте вырос король. Им предстояла еще одна прогулка по замку.

— Расскажите мне побольше о ваших краях, Эльса. Не могу взять в толк, почему мы не пересекались и, как минимум, не начали вести торговлю, — продолжил нескончаемые расспросы правитель, когда они распрощались с Келеросом и вышли из обеденного зала.

— Снюорд очень обособленное место, со всех сторон окруженное скалами. К нам тяжело подобраться, — осторожно ответила Эль. Неизбежные разговоры о родном королевстве и большая ложь напрягали ее все меньше. Ко всему на свете можно привыкнуть, даже к этому любопытству.

— Принцесса загадочного разрушенного королевства… — с нотками восхищения произнес король.

— На самом деле, это лишь из ваших уст все звучит так необычно. Наше королевство не такое внушительное, как Ваше, — заметила она, когда они проходили мимо очередного гобелена изображающего владения Феррокаррилеры. — Но когда-то оно было таким.

Король изменился в лице:

— Извините меня, Эльса. Я вновь и вновь напоминаю Вам о ваших страданиях, а Вы так учтивы, что ни разу не посмели указать мне на это.

В глубине души вспыхнул лучик надежды, что правитель свернет этот разговор и никогда более к нему не вернется. Она бы очень хотела этого. Но не тут-то было.

— Меньшее, что я могу для Вас сделать — это собрать армию и направить ее на Ваших обидчиков. Скажите мне, где их искать и мы тут же двинемся в путь. Мы отвоюем Ваше королевство.

Она тяжело вздохнула, понимая, что беседа с каждой минутой принимает все менее приятный оборот. Каждым словом король вгоняет ее в безвыходное положение, отбирая возможность сделать шаг назад. Нужно врать, врать по-крупному. И так, чтобы это гармонично сочеталось с уже озвученной сказкой.

Пауза затянулась. Но Эль сделала вид, что придалась тяжелым воспоминаниям:

— В этом и есть основная проблема. Нападать совершенно не на кого. Это было завоевание с целью обогащения. И полного уничтожения. Не знаю как у вас здесь, а у нас постоянно бушевали кочевые племена. Пока они были в конфликтах друг с другом, королевству ничего не грозило. Мы могли отразить атаку, если кто-то из них внезапно нападал. Но потом они объединились, и это был тяжелый удар. Камня на камне не осталось. Они не хотели править, они хотели все забрать, а после исчезнуть, продолжая свой варварский образ жизни.

Она видела, как загрустил король, слушая ее речи. Его гениальный план оказался пустышкой, он не смог произвести задуманного эффекта.

— Что ж, так или иначе, я найду способ помочь Вам. Выход есть всегда. Главное не останавливаться на пути к нему.

— Но как же…

— Я знаю, Вы слишком подавлены, чтобы видеть перспективы. Ничего страшного, — не дал договорить король. — Я беру это на себя. Договорились? А пока продолжайте быть нашей гостьей и ни о чем не думайте.

В этот момент он распахнул двери. Перед ними оказался вытянутый зал больше напоминающий очередной величественный коридор с той только разницей, что под потолком расположились много маленьких уютных балкончиков, а вдоль всех стен стояли стеклянные резервуары с драгоценностями и дорогими одеждами.

— Где это мы? — спросила Эльса, бросая взгляд то на одну, то на другую вещь, и не двигаясь с места.

Король сделал нарочито широкий жест, приглашая пройти внутрь и закрыл за собой дверь.

— Это особенное место для особенных церемоний, — сказал он. — Здесь пройдет завершающий вечер нашей недели торжеств.

Эль прошла вглубь, разглядывая экспонаты один роскошнее другого. Зала походила на музей, но никак не на место для банкетов и церемоний.

— Наши гости съезжаются из самых разных королевств. Они преодолевают огромный путь и хотят получить нечто большее, чем один ужин в Феррокаррилере. Мы даем им это ощущение праздника. Мы кормим и развлекаем знать, после чего объявляем последний торжественный вечер. Он должен оказаться самым фееричным из всех, и на него не так просто попасть. Конечно же, если ты не король или его наследник. Здесь собраны реликвии, прикоснуться к которым могут лишь избранные.

— А они в самом деле..? — Эльса сделала не вполне определенный жест, окидывая взглядом экспонаты.

— Прикасаются? — весело закончил за нее король. — Конечно нет, но многие из этих предметов используются в разных церемониях, что производит даже больше впечатления. Уверяю Вас, Эльса, те, кто остаются снаружи локти кусают от того, что не могут быть здесь. Следующим вечером пройдёт церемония почитания принца Келероса. Он предстанет перед нами в одеждах своего прадеда, — король Габриэль указал на один из стеклянных шкафчиков. — И наденет его корону. Вот эту, с изумрудами. Вы не против изумрудов, Эльса? Для Вашего народа камни ведь несут особый символизм, — то ли всерьез, то ли с издевкой вспомнил он ее первый выход в свет.

— Это ведь драгоценности Вашего рода, — Эль пожала плечами, не придавая значение. — Это куда важнее любого символа. Но в чем смысл устраивать подобные церемонии? Келерос получит особый титул? Его коронуют?

— Нет, все вовсе не так серьезно, — махнул рукой король и извлек из ящика высокую корону, переливающуюся всеми оттенками зеленого. — Это будет всего лишь красивым представлением для дорогих гостей. К тому же, многие, проведя параллель между Келеросом и его предком, начнут воспринимать принца как сильного правителя. То, что надо, ведь однажды он унаследует престол.

— То есть все это ради красивой картинки?

— Вы знаете, Эльса, меня не перестает поражать тот факт, насколько Вы непосредственны и прямолинейны.

— Это был вопрос по существу. Мы же сейчас говорим откровенно, — ответила Эль, сохраняя невозмутимость. Что он хочет этим сказать? Смутить ее? Не выйдет.

— Это верно. Как и Ваше искрометное замечание. Жизнь королей вообще во многом похожа на театр. Завтра эта постановка прогремит во имя поддержания союза с другими землями. Надеюсь, Вы сможете меня понять и поддержать Келероса… — он все не выпускал корону из рук. — Хотите примерить?

— Думаю, не стоит.

— А я настаиваю, — напористость короля едва ли можно было объяснить. Однако, он тут же добавил невинное. — Хочу изготовить для Вас корону и преподнести в качестве подарка. Не сопротивляйтесь, Эльса. Я знаю, все Ваши драгоценности оказались в руках недостойных людей. И это неправильно. Хоть что-то у Вас должно остаться, хотя бы корона, как символ титула.

***

Однако, вопреки ожиданиям толпы, загадочную церемонию передвинули на несколько дней. И что-то подсказывало Эльсе, что доля вины в этом была на правителе, который так нелогично разбрасывался своим временем. Это же стали замечать и остальные жители замка, шушукались между собой, но громко свои мысли не выражали.

«Слишком много времени уделяет король спасенной принцессе. Слишком много.»

Эти перешептывания продолжались и за завтраком. Стоило принцу и его друзьям приблизиться, как голоса умолкали. Стоило отдаляться, и они начинались вновь.

Именно в такой момент, когда Келерос покидал залу для трапез, его перехватила Гвен. Окружающие их со всех сторон придворные девицы шарахнулись в сторону и затихли, поглядывая на Гвендолин, как на надвигающуюся чуму.

Гвен же, в свою очередь, неуверенно посмотрела на друга, переминаясь с ноги на ногу, отчего шелк темно-серых брюк собирался красивыми складками.

— Как сильно ты сейчас занят по шкале от одного до десяти? — наконец решила узнать она, понимая, что едва ли у принца после сытного обеда могут быть неотложные дела.

— На троечку, — ответил Кел, сбитый с толку странным вопросом.

— И в чем заключаются твои дела? — нетерпеливо продолжила она допрос.

— Хотел пойти сменить костюм, — принц небрежно махнул на еле заметное мокрое пятно на правой штанине. Столкнулся с леди О, и вышел небольшой конфуз.

Леди О, что в это время стояла за его спиной, смущенно опустила взгляд.

— Мне абсолютно наплевать на твои штаны, — фыркнула Гвен. — Так что прощайся с дамами, ты нужен мне прямо сейчас.

— Эм… Хорошо, — Кел был обескуражен и, кивнув на прощание девушкам, спросил. — Ты скажешь, что именно произошло?

— Ивон пропал.

— Да ну? — но ответа не последовало. — Ты не шутишь?

«Едва ли он покинул пределы замка, а значит скоро появится,» — подумал Кел, зная, каким домоседом всегда был друг.

— Я не видела его со вчерашнего вечера, — Гвен была серьезна. — И нет, у себя он не появлялся. Что-то могло произойти, Кел. Тут все время что-то происходит.

— Ладно, штаны и правда подождут, — нахмурился Келерос, хоть и не мог до конца поверить в то, что Ивон прямо сейчас застрял в передряге. — Что ты планируешь делать?

— Вообще, надеялась, что ты знаешь об этом хоть что-то. Но если нет… Не хотелось бы просто сидеть и ждать. У его спальни и комнаты Линниэлы я оставила прислугу. Если он объявится, мне сообщат.

— Хорошо, мы можем обыскать окрестности, — предложил принц.

— Я думала об этом. Но понадобится больше людей.

— Я бы не стал бить тревогу так рано, в конце концов, мы же говорим об Ивоне. Он мог залезть куда угодно.

— Вот именно. Речь об Ивоне. А он очень изменился за последнее время, — Гвен медленно начинала закипать.

— В чем-то ты права, — пришлось согласиться Келу. — Я соберу на его поиски всех, кого смогу. Но для начала загляну к Эль и предупрежу, что нашу с ней вечернюю прогулку, скорее всего, придется перенести. Когда она узнает причину, уверен, она тоже захочет присоединиться. Ты со мной?

***

Раздался стук в дверь, принцесса и ее случайный гость вздрогнули и притихли, будто их застали за совершенно постыдным занятием.

— Кто это? — одними губами произнесла Эльса.

— Наверное, завтрак принесли, — шепотом, на ее манер ответил Ивон, хотя это был отнюдь не секрет. И наткнувшись на непонимание в ее глазах, пояснил. — Ты не явилась к трапезе, скорее всего, король позаботился и прислал миловидную служаночку накормить тебя. Это вполне в его духе.

— Мне позвать ее? — спросила Эльса и, не дождавшись ответа, крикнула. — Входите!

— Доброе утро, госпожа! — прелестное щебетание началось гораздо раньше, чем отворилась дверь, и в покои просочилась молодая женщина в переднике с двумя подносами наперевес. Она ловко пристроила их на миниатюрный прикроватный столик, бросая любопытные взгляды на Ивона, которые не могли быть незамечены.

— Что-то не так? — беззастенчиво спросил он дабы вызвать хоть каплю смущения.

— Нет-нет, что Вы. Извините мне мою грубость. Просто у меня приборов только на одного, я не знала. Меня не осведомили. Мне очень жаль, — ничто в ней не выдавало неловкости. Она шустро налила чай в тончайшую чашечку и поставила рядом с Эльсой.

— Все нормально, я уже поел, — ответил Ивон, перегибаясь через Эль к подносу и вынимая из него сахарную плюшку.

Секунда, и белесая посыпка опустилась на дорогие простыни.

— Может, все-таки принести на вас приборы… — неуверенно предложила служанка, но встретившись глазами с Ивоном, тут же поспешила удалиться, кинув на прощание лишь, — я пришлю прачку, и Вам заменят постель.

Ивон вздохнул и затолкал в рот оставшуюся в его пальцах половину булочки.

— Кажется, я начинаю понимать, что вы чувствовали все это время, — Эльса проводила женщину тяжелым взглядом и вздохнула. — Это нереально раздражает.

— Добро пожаловать в мой мир, — торжественно возвел руки к небу Ивон и закашлялся, подавившись недожеванным десертом.

— Ну ты и свинья все-таки, — скривилась Эль, вмазавшись рукой в пригоршню крошек на собственной кровати.

— Не превращайся в Гвендолин. Тебе заменят простыни, — бросил Ивон и зыркнул на следующий поднос, потирая ладошки. — Так, что там еще принесли?

— Кажется, черничный пирог, — ответила Эль, притягивая к себе тарелочку с ярким сине-фиолетовым куском рассыпчатого теста. Пару секунд она просто смотрела на него, внутренне ожидая, что Ивон в любой момент выхватит тарелку из ее рук. Но тот не двигался.

— Тебе не кажется, что..?

— Я сама хотела спросить, но не была уверена в уместности этой мысли.

— Амиоджина готовила нечто похожее.

— Да. Цвет и правда причудливый, похоже на ее десерты.

Эль бережно протянула ему кусочек, но Ивон остался неподвижен.

— Я знаю, что это не то же самое, но ты все же попробуй, — она вновь предприняла попытку и протянула ему ложечку.

Тяжелый вдох и выдох. Ивон отломил кусочек пирога пальцами и отправил в рот, закрывая глаза и силой вызывая видения.

— Не знаю, кто она такая, но как же вкусно она готовила, — сказал он и моргнул, отгоняя влагу, что начала скапливаться в уголках глаз.

— Хочешь вернуться в реальный мир? — осторожно спросила девушка и положила ладонь на его плечо.

— Да брось. Это глупо. Это тебе следует куда-либо возвращаться. Здесь вершится не твоя история, Эль, — он встряхнул головой и улыбнулся, словно никакого наваждения не было.

— Знаешь, ты вырос за это путешествие, Ивон. Твои мысли стали логичны и последовательны. По крайней мере, большинство из них, — неожиданно заметила Эльса. — Но теперь именно это делает тебя таким болваном.

— Эй!

На какой-то момент ей показалось, что он действительно обиделся, и Эль поспешила добавить:

— Прости, — она приложила ладонь ко лбу, словно мыслительный процесс доставлял ей физическую боль. — Все совсем не так, как изначально задумывал автор. Феррокаррилера больше не привязана к книге, она держит свой курс. Именно поэтому теперь это и не твоя история тоже. Ты волен делать все, что угодно. Даже уйти из книги.

Ивон был благодарен ей в этот миг за слова поддержки, хоть и не мог оформить все свои чувства в череду слов. Секунды шли, а он молчал. Лишь отрезвляющая мысль колола затылок: «Я не могу оставить их».

И он хотел поделиться этой мыслью с Эльсой. Но так и не смог. Она сейчас более беспомощна, чем он. Она застряла здесь и даже не догадывается, по какой причине. Она не знает, окажется ли вообще когда-нибудь в своем мире, даже если найдет дорогу в реальный.

«Что, если после всех усилий вновь произойдет какая-нибудь чудовищная ошибка, и она снова очнется на берегу в Феррокаррилере?»

Эльса не знала, что во всем виноваты два конкретных человека. Но это знал Ивон. И это знание пожирало его изнутри. Именно поэтому он не мог жаловаться на свою судьбу. Потому что его любовь была ничтожной по сравнению с теми страданиями, что пережила Эльса, и что ей еще предстоит пережить.

Ивон чувствовал, что еще немного и сорвется. Как же сложно врать в лицо человеку, который бесконечно добр к тебе. Он понимал, что, выгораживая одного лучшего друга, может запросто потерять другого — Эль. И эта дилемма порой не давала ему спокойно находиться с ней в одной комнате.

— Я совершенно запутался, Эльса. Мне надо как следует подумать, — наконец выдавил он именно в тот момент, когда в дверь вновь постучали.

Эль вздохнула. Похоже сегодняшним утром их не оставят в покое.

— Может к черту эти простыни? — задала она вопрос в пустоту. Но стук повторился, и ей ничего не оставалось, кроме как пригласить непрошенного гостя.

В спальню ворвался встревоженный Келерос:

— Доброе утро, Эль и… Ивон? — он выглядел так, словно увидел пробудившуюся Линниэлу.

— Что? — тот совершенно не понял, почему друг так странно себя ведет.

— Что?! Я чуть с ума не сошла, а ты все это время был здесь? — вслед за принцем в комнату ввалилась разъяренная Гвен.

— Ну да, — просто ответил Ивон и пожал плечами.

— Действительно? Все время? — уточнил Кел на случай, если друг не уловил суть коварного вопроса.

«Ты и ночь провел здесь?!» — хотел завопить Келерос, но сдержался.

— Боже, ребята, да что с вами не так? — Ивон устало плюхнулся на кровать. — Сначала закрываетесь ото всех, ведете очень обособленный образ жизни, не желаете общаться и вообще вспоминать о том, как все мы посетили реальный мир. А теперь вы двое носитесь по замку с криками, что я вам не сообщил, где и чем занимаюсь?

— Именно с этого и начались мои поиски, — заметила Гвен.

— Это с чего же? — даже Кел сразу не понял.

— С мысли, что мы вернулись и избегаем друг друга в то время, как должны стать ближе, объединиться ради общей цели.

— Разве у нас есть общая цель? — вздернул брови Ивон.

— Я думала, это очевидно. Мы должны вернуть Эльсу обратно. Ну и Линнь, конечно.

Она посмотрела на Келероса, но тот упорно не хотел встречаться с Гвендолин взглядом.

«Давай же, Кел. Ты совершил ошибку, но все еще можешь ее исправить, — мысленно умоляла его девушка. — Ты же не думаешь, что можно оставить все как есть и надеяться, что Эльса просто будет рядом.»

— Все это очень мило, вот только моя цель вас никак не касается, — вмешалась Эльса. — Вы хотели вернуться домой, и вот вы здесь. Я сама о себе позабочусь. Не нужно ставить себя под удар ради человека, которого не так давно знаете.

— Эль, ты не права, — помрачнела Гвендолин.

— Я хочу сказать, вам и самим предстоит много работы. Например, найти хоть какой-то ориентир после того, как жизнь встала с ног на голову. В каком направлении вы собираетесь двигаться теперь, зная, что ваш мир — книжный? Чего добиваться? Ведь так легко спрятаться за спасением девушек и не думать о своем завтрашнем дне.

На этот раз никто не посмел ничего возразить. Они молчали, и каждый думал о своем.

— Но это вовсе не значит, что слова Гвен не имеют смысла, — продолжила Эльса. — Нам стоит быть ближе друг к другу. По крайней мере, попытаться.

Келерос кивнул, а Ивон окинул ее ободряющим взглядом:

— Это верно. И это то, ради чего я был здесь.

— Хорошо. Мы все могли бы собираться на подобные импровизированные ночевки, — предложила Гвендолин.

— Только, давайте, в комнате Линнь, — добавила Эльса. — Не хочу, чтобы ей было там одиноко.

Они перекинулись еще парой теплых слов прежде, чем выйти и дать возможность Эль сменить вчерашний наряд.

— Кстати, Кел. Я бы хотела узнать побольше о том завершающем церемониальном вечере, который готовит твой отец, — успела сказать принцесса прежде, чем Келерос покинуть ее покои. — Твой отец пытался ввести меня в курс дела, но говорил сумбурно, очевидно желая произвести впечатление.

— Да, в этом он всегда преуспевает. Но ты не беспокойся. Ничего особенного происходить не будет. Самое «страшное» ты уже пережила, и я тобой очень горд, — улыбнулся ей Кел, но его улыбка очень быстро потухла. — Я лишь не хочу ударить в грязь лицом. В конце концов, это ко мне будут прикованы все взгляды. Боюсь начать делать что-то не то и вызвать смех у окружающих.

— Вот оно что. Ты разве не репетировал все заранее? — удивилась Эльса. — Если так, мы могли бы сделать это в той самой зале прямо сейчас.

Кел был не против:

— Тебе показать, где это?

— Нет, я знаю. Твой отец то и дело вытаскивает меня пройтись по местам, подобным этому, — махнула рукой Эль, мысленно вспоминая дорогу.

— Тогда встретимся там.

К этому времени все придворные уже лениво расползались по замку. Некоторые из них с интересом поглядывали в сторону шушукающейся троицы, опасаясь, вдруг намечается что-то необычное, а они узнают об этом последними. Но так как никто из ребят не приглашал проходящих мимо зевак присоединиться, им оставалось лишь провожать взглядами это странное трио.

Эльса показалась на горизонте несколько минут спустя. На ней была теплая накидка поверх бархатного платья. Отчего выглядела она слегка несуразно и мило.

— Дорогая, такие вещи обычно не надевают во время пребывания в пределах дворца.

— Что? — не поняла ее корректной поправки Эль.

— Она хочет сказать, что это верхняя одежда, — доступно объяснил Ивон.

— А, это. Здесь резко стало очень зябко. Но у меня в гардеробе не оказалось чего-то потеплее, — и, чуть помедлив, Эльса добавила. — Вам разве не холодно?

— Детей в Феррокаррилере с детства купают в снегу, — хихикнул Ивон, чем напомнил себя прежнего.

— Серьезно?

— Конечно нет, слушай его больше, — замахнулась на него перчаткой Гвен.

— Я хочу сказать, — увернулся Ивон, — что, может, это все с непривычки. А может, потому что ты пока не удостоилась самого лучшего. Вот, взгляни, — он поманил Эльсу вглубь церемониальной залы, указывая на один из роскошных кафтанов с воротником из серебристой шерсти. Кафтан был выставлен на высокую тумбу в качестве экспоната и выглядел очень древним.

— Тебе бы он пошел, Ивон, — хохотнул Келерос.

— Ты думаешь? — тот с легкостью запрыгнул на тумбу, снимая пыльную вещицу стоимостью в пол королевства.

— Осторожнее! — предостерегающе окликнула его Гвен. — Он же может рассыпаться.

— Да ничего с ним не будет, — Кел помог другу продеть руки в рукава. — Все равно пра-пра-прадеду он больше не пригодится. А отец всегда сможет выбрать другой наряд для своих глупых церемоний.

— Так в чем все-таки они заключаются? — вмешалась в их развлечение Эль, когда происходящее вокруг все больше стало походить на пьесу по прочитанному.

Кел отвлекся от натягивания на голову Ивона шапочки с золотыми крестами, которая тому была явно мала и казалась женской.

— Да-да, прости. Все соберутся здесь. На чайных столиках будут стоять закуски и выпивка. Я займу место в одном из старинных кресел, — он подошел к высеченным из камня постаментам с высокими спинками у дальнего окна. — Заиграет музыка и… — с громким неприятным звуком дверь в залу распахнулась и ударилась о стену.

— Ой, я, кажется, ошибся, — незнакомый юноша вытаращил испуганные глаза и попятился назад.

— А кого ты ищешь, мальчик? — невозмутимо вышел вперед Ивон, сдвигая набок несуразный головной убор.

— Никого. Извините.

И прежде, чем к нему вновь успели обратиться, мальчишка исчез, а вслед за ним пронесся гомон проходящей мимо толпы.

— Почему ты не запер за собой дверь? — спросил Ивон, разглядывая себя в зеркальной поверхности одного из столов.

— Ты очень вовремя, — Кел бросил ему связку ключей.

— Серьезно? Я должен знать, который из них? — приятель озадаченно перебрасывал из ладони в ладонь связку.

— Попробуй по очереди.

— Если это репетиция, то она превращается в цирк, — Эльсе показалось, что она так и не дождется сегодня подробного рассказа о церемонии.

Но Гвен на удивление молчала, быть может заранее догадывалась, что последует за ее «давайте снова начнем проводить время вместе». Однако, немного выждав, заметив, что ничего не меняется, она приступила к объяснениям сама:

— Итак, заиграет музыка, ты, Эль, будешь стоять вместе с гостями. Ни с кем не заговаривай. Для них, — она сделала жест, изображая короля. — Это слишком торжественно. Он будет сидеть там. Кел, мы репетируем! — прикрикнула на него Гвендолин. — Покажи, как это будет выглядеть.

Он подчинился, занимая центральное кресло.

— Подождите. Одну секунду, — Кел опомнился, подскакивая к шкафчику, одеваясь в сверкающую мантию, чуть потертую временем, но в этом лишь раскрывалась ее королевское величие. — Я буду в этом. Постарайся меня узнать.

Гвен закатила глаза:

— Он встанет, когда объявит король.

Келерос покорно встал.

— В этот момент музыка стихнет. Он пойдет вдоль всех собравшихся, остановится в центре…

За дверью вновь послышались шаги и раздался мелодичных смех сразу нескольких голосов.

— Здесь слишком шумно в последнее время, — вздохнула Гвен.

— Здесь всегда было так, — напомнил ей Келерос.

— Нет, думаю в этот раз все дело в гостях, — не согласилась с ним девушка. — Съехались изо всех уголков. А чего ради?

— О, это скорее всего из-за меня, — и хотя Эль была не привычна местная жизнь и ее особенности, в этот раз она попала в точку. — Вы уж потерпите, пока ко мне не привыкнут.

Друзья переглянулись.

— Глупости, милая.

— Они бы и без тебя нашли повод пошуметь. Не думай, что…

Резкий сдавленный стон заставил Гвен закрыть рот и обернуться. Но даже тогда она не сразу поняла, в чем дело.

— Что такое, Кел? — она видела, как меняется его лицо, она видела безмолвный крик и широко распахнутые глаза.

Кел начал оседать, но и тогда сложно было понять, что же произошло.

Эльса слышала крики. Но голоса были совсем нечеткими. Может один из них принадлежал ей и звал принца по имени? Но разве это могло помочь? Сквозь пелену страха Эль видела лишь неподвижное лицо Келероса. Мертвенное, точно отравленный плод.

— Лекаря сюда! Быстро!

— Кого-нибудь пошлите за королем!

— Что произошло? Он совсем не дышит?

Вокруг возникла такая суета, что Эль не поняла, в какой момент оказалась на полу. Она начала ползти к Келеросу, чтобы коснуться его бледной кожи — холодной, как нагрянувшая зима. Услышать биение сердца, которого не было.

«Вот так все просто и необъяснимо?» — Эльса была не готова так глупо потерять его.

Она пыталась понять, что случилось, за секунду «до». Никаких ранений и других признаков. Но что-то же произошло.

Осознание, что именно, выбило из легких воздух и скрутило внутренности. Изумрудная корона предков. Когда все отвернулись, Кел достал ее из стеклянного шкафа. Хотел достоверно воспроизвести все предстоящие события?

Корона лежала рядом с телом, но совершенно не привлекала внимания. Изумруды казались темными, почти черными, как мутные воды. И дело вовсе не в том, что драгоценность так быстро утратила свой блеск. Жирная лиловая жижа стекала с реликвии, оставляя сгустки на каменном полу. Эль подняла запястье Кела и увидела, что его ладонь тоже была ею покрыта. Кожа вокруг краснела и вздувалась. Лиловая дрянь будто просачивалась в тело, на глазах меняя цвет и превращаясь в почти прозрачную слизь.

— Не трогай! — крикнула Эльса, когда Гвен потянулась за короной.

Она узнала этот эффект и эту жидкость. Именно так где-то с Снюорде, в книжке «Последний король» умер Келерос. Неужели сейчас это снова может произойти?