Честное пиратское

Таша Гербер (2024)

Что крепче, дружба или любовь? Эта книга не ответит на этот вопрос, но заставит задуматься, что дружба — это та же любовь. Для любимого человека, ты можешь сделать всё, не прося ничего взамен, ровно как и в настоящей крепкой дружбе.Стас и Никита нашли друг друга случайно, но спустя два года, в их пиратскую стаю ворвется девушка, и откроет им истинную причину, из-за которой они так легко подружились.

Глава 2

Никита

Учебный год начался вместе с дождями и резким похолоданием. Ещё вчера была жара и мы дружно веселились последнему дню лета, а сегодня уже совсем будто осень. Стас зашёл за мной после долгого дня и мы торчали под козырьком чужого подъезда, подальше от наших домов, чтобы случайно не спалиться перед предками, что пьем коньяк и курим. Матушка моя была не из робкого десятка и спокойно относилась к моему подростковому образу жизни. Я был единственным мужчиной в семье, следил за сестрой, ухаживал за обеими. Она всегда могла на меня положиться после смерти отца, просто изредка напоминала, чтобы знал меру и, в случае чего, — обращался за помощью к ней. “И смотри, сестру не научи ничему такому, когда подрастет!” — улыбалась она.

Коньяк я доставал в магазине, соседнего с нашим, района. Однажды, по просьбе матери, искал что-то по всем адресам, и уже вышел за районные продуктовые точки в поисках нужных пунктов из списка. В одном из них, в небольшой очереди, со мной заговорил весёленький алкаш, а я ещё больше развеселил его какой-то пиратской громогласной цитатой. И мой случайный знакомый, приобретя бутылку коньяка, шумно вышел из магазина, громко сказав, что ждёт меня на улице.

— Мой папаша! — ловко соврал я продавщицам и они сочувствующе мне кивнули. С тех пор, изредка захожу в этот магазин с фальшивой мятой запиской от моего придуманного папаши, и покупаю себе коньяк и табак, когда накоплю карманных денег.

Мой новый друг, сильно смеялся с этой истории, искренне недоумевая, что никто другой не догадался ещё до этой простой схемы. Стас высокий и крепкий, но сложилось ощущение, что он до сих пор чувствует себя каким-то маленьким. Скорее, не имеющим сильного значения, нежели низким, и абсолютно не знает, кем хочет стать, когда вырастет. За лето, мой новый друг стал больше улыбаться и смеяться. Сначала, он показался мне немного угрюмым, но найдя темы для разговоров, и общую любовь к пиратским книгам, мы быстро сдружились. Он внимательный слушатель, почти не спорит, принимая любые мои мысли и идеи. И не затыкает меня, когда я начинаю много болтать, как те придурки, которые раньше называли меня лучшим другом, и потом, вдруг, передумали звать гулять. А в школе и вовсе перестали здороваться, решив, однажды, дружить против меня. Хорошо, что я ушёл в техникум после девятого. Теперь у меня будет другой класс, где не будет этих идиотов. И есть надёжный друг.

Стас выдохнул, глотнул коньяка из бутылки и откусил кусок сыра “косичка” от длинной палки. Палка потянулась от зубов за его пальцами и хвост оттянутой полоски радостно шлёпнул его по носу. Я расхохотался от этого вида и друг мне улыбнулся.

Мне нравится, что я могу его развеселить. Иногда мне кажется, он слишком сильно уходит в себя, а вспышки моих мыслей возвращают его на Землю. Стас кажется мне надёжным и хорошим, без говна внутри, но я плохо разбираюсь в людях.

— Ребят, поддержите дверь, — внезапный мужской грубый голос за спиной даже напугал. Как это я пропустил пищание домофона?! Стас уже догадался спрятать бутылку в карман и первым подскочил к двери, из которой выкатились два больших чемодана на вытянутых волосатых длинных руках в накрахмаленных манжетах, и только потом из темноты подъезда вылез дядька, им принадлежавший, в строгом черном костюме, будто широком ему в плечах. Похож то ли на нового русского, то ли на телохранителя. Долговязый радостно вдохнул свежего воздуха, поблагодарил, оглядев нас будто уже давно знаком, и потащил чемоданы к автомобилю, который мы внимательно до этого изучали. Он отличался от других во дворе: красивый лакированный Мерседес с тонированными стёклами и хромированными дисками. Я предположил, что такой зверь должен стоить, наверное, как наша квартира.

Друг хотел закрыть дверь, когда увидел моё сосредоточенное лицо и по нему определил, что дверь закрывать ещё рано — по ступенькам спускалась морщинистая женщина, а под руку её держала моя Пиратка. Я расплылся в дурной улыбке. Стас тяжело вздохнул и закатил глаза. Он уже наизусть знал, что это за взгляд, но тоже с любопытством стал разглядывать девчонку, когда та вышла. Так близко мы с ней ещё не сталкивались.

— Спасибо, ребятушки! — нежно отозвалась пожилая женщина, увидев, что Стас держит дверь. Пиратка внимательно посмотрела на Стаса, одарила его лёгкой улыбкой и совсем не заметила меня. Ауч!

— Ты только пиши оттуда обязательно, хорошо? А то мама твоя не рассказывает, как у тебя дела. Вся в своих картинах! А мы тут скучай без любимой внучки. — нежно сказала бабушка. — Соседки, вон, смотри, провожают тебя из окна! Помаши им.

Пиратка натянула неестественно приветливую улыбку и помахала им в ответ.

Я был прав! Ей с ними скучно!

Под длинным расстегнутым черным плащом, на ней снова была рубашка, но в этот раз шею закрывала чёрно-белая арафатка. Узкие облегающие джинсы заканчивались классическими кедами с резиновыми носами, за спиной висел небольшой рюкзачок серебристого цвета с кучей значков. Вот бабушку свою она одарила очень теплым объятием и самой очаровательной и искренней улыбкой.

— Хорошо, Ба! Писать буду! Только не волнуйся, пожалуйста, тебе вредно.

О, какой голос! Песня! Чуть шероховатый от сигарет, но звонкий и очень приятный.

— Давай, иди домой, а то промокнешь. Я ещё позвоню, из аэропорта. И как прилечу — тоже.

Я таял, как мороженое на солнце, от каждого звука её голоса. И от того, с какой заботой она относится к своей бабушке. Но куда же она уезжает и надолго ли?! Наверное, не надолго, учебный год же только начался. Она ещё раз нежно и крепко обхватила уже плачущую морщинистую женщину и тоже пустила слезу, подталкивая бабушку под козырёк. Я повернулся в сторону подъезда, подумав приоткрыть дверь для неё.

— Иди домой, Ба, не мёрзни. Может, увидимся через год.

Стас ещё подпирал раскрытую дверь и на этих словах он с горечью и сочувствием посмотрел на меня. Слова ухнули мне в солнечное сплетение так сильно, что стало даже больно. Через год? Может быть? А может не быть? А кем мне любоваться всё это время тут?

Бабушка стояла на ступеньке в двери подъезда и утирала слёзы, пока Пиратка садилась в машину и исчезала за наглухо тонированным стеклом заднего сидения. Долговязый быстро пристегнулся, хлопнул дверью и стал отъезжать от обочины, когда девчонка опустила окно и помахала как бы не только бабушке, но и нам, и подарила всем троим свою красивую улыбку.

Я расстроился сильно. Было даже больно смотреть, как машина с ней исчезала за углом дома на целый год, и может больше. А вот мой друг, на удивление, не растерялся:

— Хорошая у вас внучка! Заботливая, — сказал Стас, явно сам удивленный тому, что вообще с ней заговорил.

— Да, — отозвалась бабушка и утёрла слезу.

— А куда это её увозят на целый год? — поинтересовался он.

— Она учится во Франции, приезжает домой только на лето, если мама её не придумает ещё чего. — махнула бабушка рукой.

— Молодец какая, — не отступал Стас, — А зовут её как?

У меня внутри всё замерло, кажется я даже дышать перестал.

— Мия зовут. Родители самое необычное имя выбрали, я с трудом привыкла. — улыбнулась она.

— Красивое имя. И внучка у вас красивая, — подытожил друг, а бабушка ему согласно кивнула. — Вас, может, проводить до квартиры?

— Да зачем, я дойду. Спасибо, мальчики. Всех вам благ!

Тяжёлая железная дверь с грохотом закрылась, когда пожилая женщина с заплаканными глазами исчезла за раздвижными дверями лифта, и на улице снова стало слышно, как по козырьку подъезда барабанит дождь.

Я метнулся к другу, радостно потрепал за плечи и достал из его толстовки коньяк. Открутил с бутыля пробку, торжественно поднимая вверх.

— За моего лучшего друга, отважного и бесстрашного пирата Стаса, который сделал для меня эту грустную осень теплее и ярче! — выпалил я и глотнул без подготовки. Коньяк сильно обжёг остывшее от ветра горло и горячо прокатился по внутренностям.

— На, закуси, — он протянул мне косичку. — Я почувствовал, что тебе очень нужно сейчас что-то хорошее.

— Стас! Ты просто класс! — широко улыбался я. — Мия! Мииииииийааааа!

Друг улыбался мне в ответ. Мне повезло с ним. Очень. Невероятный пацан! И как только догадался? Как так быстро сообразил?! Я бы измучился в догадках, куда уехала, как теперь без неё. Но теперь у меня есть её имя и я могу думать о ней по имени! Мия! Вааааау! Мииииия! Стас тем временем тоже глотнул коньяка и поёжился.

— Сделаешь сигаретку? — попросил он.

— Легко! — отозвался я. И меня, вдруг, озарило отличной мыслью. — Друг, а ты очень проницательный! Может, тебе и правда в пед? На психологию? Думал над этим?

Стас задумался, так надолго, что я успел представить Мию в моем доме на холме, а потом я буквально увидел, как над его головой загорелась яркая лампочка и друг расцвел новой, ещё неизвестной мне до этого, улыбкой. Кажется, мы нашли его предназначение! Кайф! Я растекся в широкой улыбке и пока он завис в задумчивом размышлении, решил тоже немного помечтать. Как меньше, чем через год, уже следующим летом, стану крепче и сильнее от физических нагрузок в техникуме, и после экзаменов буду приезжать домой в форме, туго затянув пояс и широко расправив плечи. И она меня заметит! Обязательно! Останется только набраться храбрости с ней заговорить. Может, стоит выучить пару фраз на французском, удивить девчонку. И она больше не просто девчонка, она Мия! Какое красивое имя!

И какой классный у меня всё-таки друг, размышлял я по пути до дома. Как мне повезло! Он до вечера терпеливо выслушивал все мои варианты развития событий следующим летом, даже помогал с идеями и ни разу меня не пожурил за навязчивые мысли. Ну точно психолог же! Это сейчас кажется, что профессия не популярная, но я слышал, что в Европе и Америке уже давно у всех есть личные психологи, люди идут к ним по поводу и без, те участливо выслушивают — прям как мой друг — и спрашивают: “Что вы думаете по этому поводу? Что чувствуете из-за этого?” — легкотня за деньги! Наверное… Надо Стаса отблагодарить и подарить ему что-нибудь стоящее, чтобы он понял, как мне дорог.

— Семья, я дома! — залетел домой с хорошим настроением, разбросав кроссовки по коридору, встряхнул ветровку от крупных капель и повесил на крючок. Подхватил, прилетевшую на мой шум, сестрёнку и мы закружили в коридоре. Она, уже по нашей традиции, расцеловала меня в щеки и залилась громким смехом, когда я стал короткой шевелюрой щекотать ей уши. Обожаю её! Ей всего шесть, но она уже очень смышлёная, не капризничает лишний раз и всегда с хорошим настроением.

Мы зашли на кухню, где уже вовсю шкварчала еда на плите, и, вернувшаяся со смены, матушка подпевала радиоприемнику.

— Как первый день в техникуме? — спросила она.

— Шикааааарно! — протянул я — А как ваш день?

— Сикааааарно! — повторила за мной Ленка, зашепелявя в шутку, и мы засмеялись.

Я плюхнулся на кухонный стул, поцеловал сестрёнку ещё раз в щеку, отпустив её радостно кружить по кухне, и громко выдохнул.

— Ты какой-то задумчивый, сын. Всё хорошо? — участливо спросила мама.

— Всё замечательно, Ма! Я тут понял, что у меня теперь есть лучший друг! — поделился я.

— Тот мальчик, с которым вы всё лето тусите?

— Маман, откуда такие словечки? — заулыбался я

— Держу марку! Хочу быть с тобой на одной волне! — заулыбалась она.

— Оригинально! Оригинально! — я сделал вид, что поправляю невидимые очки. — Да, это Стас! Он сегодня для меня сделал невозможное! Просто так, Ма! Без хитрой мысли и не из выгоды! У меня ещё не было такого друга.

— Это хорошо. Почему не пригласил его к нам на ужин?

— Не догадался. — расстроился я. — Но сегодня праздник. У него была линейка в школе, может его дома тоже ждут с праздничным ужином?

— А, ну да. Он твой ровесник или старше?

— Ровесник. Но складывается ощущение, что он намного старше меня. Серьезный парень. Станет психологом! — похвастался я. — Мы сегодня это придумали!

— Ого! Серьезное заявление для подростка, — удивилась матушка.

— А капитан пассажирского судна, разве, не серьезно? — в шутку оскорбился я., уперев кулаки в бока.

— Мой руки, капитан! И давайте ужинать уже! И отмечать!

— Так точно, гражданочка! — отрапортовал я и отчалил переодеваться в домашний костюм и мыть руки.

— Ты вообще у меня молодец! Горжусь тобой! — выкрикнула из кухни матушка.

— И я тобой гарзусь! — подытожила Ленка, звонко захихикала и мы с мамой расхохотались в разных концах квартиры.

Я натянул спортивки и старую майку, вымыл руки, как велели, и вернулся на кухню, остановившись в дверном проёме и задумчиво подперев косяк. Запах стоял изумительный! Пахло жареной картошкой, шкварчащей куриной кожицей и рубленной зеленью в салате с овощами. Ленка забралась на свое место и оперативно схватила столовые приборы в свои маленькие ладошки. А мама уже накрыла на стол и протянула мне холодную бутылку шампанского, чтобы я её откупорил. Наша семейная идиллия меня порадовала. Мы так сильно переживали, как справимся без отца, когда он умирал. Но вот прошло пять лет и в доме снова уютный шум и веселье. Мама стала подрабатывать сиделкой, после опыта с отцом и его тяжёлой болезнью, а через год перевелась из районной поликлиники в частный хоспис на полную ставку по рекомендациям своих подопечных. Ленку отдали в хороший сад. Я взялся за учебу, чтобы поступить в техникум и взял на себя некоторые заботы по дому. Всё хорошо.

Ленка зажмурилась и закрыла ладонями ушки. Пробка от шампанского громко бахнула, но осталась в моем кулаке. Налил золотистого напитка маме в бокал и вопросительно глянул на нее, когда увидел второй, стоящий на столе.

— Чуть-чуть можно! Ты такой взрослый уже, сын! — она тепло на меня посмотрела.

— И мне сють-сють! — подтянулась сестрёнка., всё еще балуясь голосом.

— Тебе много-много! Но колы! Договорились? — заговорщически зашептал я над ней.

— Хорррошо! — пропела она, в ответ на моё подмигивание.

Мы с мамой встали, Ленка, последовав нашему примеру, взгромоздилась на стул, и все вместе подняли красивые хрустальные бокалы.

— Папа очень хотел, чтобы ты шел за своими мечтами! Ты пообещал ему так и делать, и выполняешь данное ему обещание! Он тобой тоже гордился бы! — сказала она с печально-счастливым лицом, а потом чуть не заплакала. Мы глотнули шампанского, крепко обнялись, и Ленка разбавила нашу счастливую печаль громкой отрыжкой от колы, знатно нас рассмешив.

— Хочу плеер, подаренный тётьСветой, передарить Стасу, ты не против? — вдруг осенило меня. — Я им всё равно не пользуюсь, а он будет рад, мне кажется.

— А Ленке он не подойдёт?

— Мама! Ленке ещё рано отключаться от маминых поучений, затыкая уши наушниками. А когда придёт её время быть капризным подростком, в мире уже будут маленькие красивые плееры. Вон, как быстро кассетные сменились на дисковые! — смело заявил я.

— Ну тогда передари. Тебе же не жалко?

— Такому другу ничего не жалко!