Ангел [не] обыкновенный

Таша Истомахина

Крылья у Бажены прорезались в одночасье…Подарок это Судьбы или проклятье?Таких, как она, найдется девять, и раньше они уже встречались. Теперь Птахам предстоит узнать, зачем им крылья и почему Прокламат так настойчиво за ними следит. Ещё нужно будет научиться летать, а самой Бажене разобраться с чувствами к парню, крылья которого так непохожи на её собственные.

7

Компьютер спросил Бажену: «Отчет за апрель?».

«Нет. За май».

Тот не поверил и переспросил: «Использовать базу данных за апрель?»

«Май», — напечатала Бажена в диалоговом окне.

По итогу машина сама выбрала: «Сформирован отчет за апрель».

«Май!» — разозлилась Бажена.

«А ведь отчет был за апрель», — осознала она уже на улице, спустя весь рабочий день. Пришлось вернуться в контору, чтобы перехватить ошибочную рассылку. Правя период в десятке приложений, Бажена одновременно писала на телефон сообщение с адресом диспансера. Информация предназначалось для Мирона. Ранее они договаривались дойти до больнички вместе, но теперь Бажена порадовалась своему опозданию, не представляя о чём можно говорить с офисным соседом даже в длину всего лишь половины квартала.

В приемной больницы вынула из пакета тапки под одобрительный кивок дежурной. Сзади её подтолкнули с посылом подвинуться. Мирон молча натянул на замшевые ботинки казенные бахилы, и только на втором этаже буркнул сердито:

— Так не делают.

Должно быть, ему пришлось караулить её снаружи, чтобы не идти на встречу одному.

— Знаю. Извини.

С приходом опоздавших компания, скучающая в ожидании доктора, обомлела, как если бы услышала команду «Морская фигура на месте замри!». Первым подал голос Смола:

— А вот и Автобус пришел, — насмешливо объявил он. — Что, на дороге сегодня пробки?

Мирон был тренирован рабочими авралами на непредвиденные ситуации. Невозмутимо пристроил на плечики короткий плащ, одернул манжеты рубашки и протянул руку первым:

— Никита… Арсений… Девчонки…

Марго не удержалась, разглядывая мембраны за его спиной:

— Мироша, ты опять выпендрился.

Встраивая свой стул в общий круг, Бажена наклонилась к бородачу и спросила его шепотом:

— А почему Автобус?

— Потому что Мирон никогда не опаздывал на тренировки.

Вспышкой озарения пришло воспоминание о том, как в детстве Смола смотрел на часы перед тем, как всех запустят в раздевалку и торжественно оповещал: «Внимание, сейчас придет Автобус». Сначала она не понимала шутку. Потом ей объяснили, что своё прозвище Мирон получил благодаря своей пунктуальности.

Смола сложил руки на животе и сделал заявление:

— Похоже, меня одного пугает, что в детстве мы плавали в одном бассейне.

— Да там весь район побывал, — возразила Марго. — Мы же не ходили в одни ясли и не учились в одном классе.

— И Лихошвы среди нас тогда не было, — поддержал её Борода.

— Мне кажется, что я видела Веню в детстве, — мягким шелестом донесло с места Леры, которую заметно тронуло появление в группе Мирона. Свидетельствовало о том нежное розовое пятно на её левой щеке. Капелька ягодного сиропа на рисовой бумаге. Мирон, хоть и зацепился за неё взглядом, но не преминул прилюдно упрекнуть Бажену:

— Могла бы меня предупредить.

Она разозлилась:

— О чём?

— Что здесь все знакомы меж собой.

— Да я тебя только сейчас вспомнила! Это ты, а не Смола постоянно топил меня за ногу.

Бажена хотела рассказать и о продырявленных нарукавниках-поплавках, но не успела, потому что в кабинет ввалилась объемистая рулька из десятка прорезиненных ковриков для йоги, скрывая тех, кто её нес.

— Просто роскошные крылья! — восхитился Веня, разглядев качественно иную форму выражения их общего психоза.

Пока все смеялись, Никита объяснил Доктору суть неудачного совпадения комплимента и фамилии Мирона. Заодно, описал конфигурацию крыльев новоприбывшего:

— У нас тут огурец в яблочки замешался.

Потом все долго спорили — птица Мирон или млекопитающее.

— Придурки, — засобирался парень домой, но Доктор придавил его плечо ладонью, удерживая в круге сидящих. Укоризненно покачал головой, теоретическую часть начал так:

— Мальчики и девочки…

Марго предложила: «Называйте нас Феечки и Упыри», на что парни с птичьими крыльями резонно возмутились, а Мирон второй раз за вечер попытался уйти. Лихошве пришлось указать на стенной плакат с девизом, которым теперь следовало руководствоваться им всем: «И в радости, и в горе, какой бы ни был стресс, держите под контролем мозги, язык и вес».

Доктор, вообще, очень старался их вылечить:

— Важно оградить вашу психику от развития реактивной депрессии, ноги которой растут или в детских переживаниях, или являются ответом на травмирующую ситуацию.

— Так у нас же не ноги выросли…

Проигнорировав групповой сарказм, Доктор обозначил проблему, с которой им предстояло работать:

— Вы, полагаю, пережили некое психическое расстройство, которое нам с вами нужно теперь корректировать.

— А может не надо? — вздохнул хором весь круг, когда Доктор включил видео с релаксом из геометрических фигур под усыпляющую музыку дождя.

Пока все гипнотизировались, доктор за ширмой обследовал сколиоз Бажены, негромко задавая ей вопросы и так же тихо комментируя выявленные по ходу нарушения.

— Спина болит?

— Да. Ещё под ключицей иногда стреляет.

— Обычное дело при сколиозе. А он у тебя высший класс. Налицо несимметричные плечи — левое выше, голова далеко не на оси таза и выступают лопатки… да… деформации налицо.

Лихошва-старший попутно проверил у Бажены мышечную силу и амплитуду движений в суставах. Он делал пометки в блокноте, но никак не мог сосредоточиться. Постоянно прислушивался к тишине за ширмой, которая его почему-то отвлекала. Доктор не единожды выглядывал за створку и всякий раз убеждался, что испытуемые сидят прямо и не разговаривают меж собой, слушая монотонный звуковой ряд.

Он ведь не знал, что Мирон и Смола поспорили, чьи крылья хлопают громче. Когда к ним присоединились все остальные, шуршанье крыльев стало просто оглушающим и… никому не неслышным, кроме них самих.