Битва при Гастингсе

Тигран Осипов

Вниманию читателей предлагается романТиграна Осипова «Битва при Гастингсе».Книга рассчитана на широкую аудиторию.Без возрастных ограничений.Ее смогут прочитать не только шахматисты,но и люди не искушенные в древнем искусстве.В романе описывается традиционный гастингский турнир.Параллельно происходит расследованиежестокого преступления.

Глава 6

В которой москвичи решают погулять по Лондону.

— А какое у нас срочное дело, Владислав Сергеевич?

— Самое срочное для нас с тобой дело — не совершить политическую ошибку. Похвалил бы ты Корчного, а она в своей газете пропечатала бы, да еще приукрасила.

— И что из этого?

— А то, что назавтра в спорткомитете скажут, что Григорий Гаров восхищается изменником родины.

Дальше шли молча. Гриша думал: спрашивать — не спрашивать. Наконец решился:

— А вы сами кем считаете Корчного, вторым шахматистом мира или изменником родины?

— Одно другого не исключает — философски заметил Слонов, открывая дверь гостиничного номера.

— А все же?

— Отвечу. Но сначала давай подумаем, чем заняться. Сейчас только половина двенадцатого.

Опытный Слонов поднял тему свободного времени не только для того, чтобы избежать скользкой темы, обсуждения Корчного. Он очень точно оценил деятельный характер Гарова. Целый день ничегонеделания мог обернуться назавтра шахматной катастрофой. Действительно большая проблема — чем себя занять. Дебютных проблем пока не образовалось, отложенных партий не накопилось. В гости Уотсон их звал вечером.

Гриша, обладая мгновенной реакцией, довод понял и принял:

— А помните, у вас была мысль в свободное время в Лондон смотать?

— Да была такая идея.

— Может сегодня и съездим?

Сборы заняли минут пятнадцать. Взяли с собой несколько бутербродов из московских запасов, двадцать фунтов на дорогу, остальные деньги оставили у хозяйки гостиницы. Она же им дала карту Лондона и карандашом отметила наиболее интересные места. Железнодорожная станция в двух шагах, так что, когда часы пробили полдень, поезд уже Гастингс покинул.

…

— Гриша! Просыпайся, нас обокрали.

— Как обокрали? — протирая глаза, спросил юноша. Тут же вскочил с сиденья — Что, правда, обокрали?

— Шучу-шучу! Не бойся. Меня нельзя обокрасть, даже во сне. Я сплю и слышу все вокруг. А ты дрыхнешь как медведь: не добудишься.

— Это вы виноваты: уснули. Мне делать стало нечего, и я вырубился. — Гриша потянулся, расправил косточки.

— Так ведь это хорошо. Вот я всегда сплю впрок, если есть возможность. Для таких как мы с тобой, людей высокого роста, сон штука бесценная.

Большинство людей, приезжая из тихого провинциального уголка в мегаполис, чувствуют себя неуютно, но Гриша и Владислав никакого дискомфорта не испытывали и не только потому, что тоже являлись жителями огромной Москвы, а еще в большей степени из-за того, что в Лондоне все, начиная от вокзалов, названий станций метро, улиц, парков, музеев и прочего является памятником. Этаким коллективным монументом, над которым трудились скульпторы разных эпох. Вот имена некоторых из них: Шекспир, Байрон, Шоу, Уайльд, Уэллс, Дойл.

Вот здесь профессор Хиггинс впервые увидел Элизу Дулитл, продающую цветы. А вот в эту дверь вошел Чайльд-Гарольд совсем недавно, каких-нибудь два века назад. А за углом слышно постукивание о мостовую тросточки Давида Копперфильда. А не в том ли парке Лорд Горинг совершает конную прогулку с мисс Чилтерн?

Лондон — это музей, в который не нужно покупать билет. Ходите, смотрите, трогайте руками, фотографируйте. И если Египет — это история, застывшая в камне, то Лондон — благодаря изумительной английской литературе — застыл в названиях. И совсем не важно: новые или старые дома там стоят, булыжная мостовая или асфальт. Когда меряешь шагами улицу под названием Бейкер-стрит, все это уже не важно, ибо ты попадаешь в историю и сам становишься частичкой истории.

Гриша остановился: «А знаете Владислав Сергеевич как хорошо, что мы с вами здесь! Ходить по Бейкер-стрит это не то, что из автобуса, проезжая мимо. Настоящий Лондон — это пешком»

— Да. Прав абсолютно. Одно плохо: за день Лондон не обойдешь.

— А давайте еще приедем.

— Давай в последний день, перед самолетом.

— Что ж мы с чемоданами будем ходить?

— Ну, зачем. Оставим в камере хранения, а по пути в аэропорт заберем.

— Но времени-то мало останется. Автобус будет в двенадцать, значит в Лондоне к обеду. Пока то да се. В общем, часа два у нас будет, не больше. И ничего не успеем.

— А мы не поедем со всеми в автобусе. Мы сядем на поезд и приедем рано утром. И будет у нас полдня. Даже больше.

У Гарова на лбу образовалась складка, губы скривились: «А если поезда не будет подходящего?»

— Хороший ты человек Григорий Григорьевич. Умный, честный. Реакция хорошая. Но не наблюдательный: мы же с тобой вместе расписание смотрели?

— И вы что расписание запомнили?

Слонов кивнул.

— Вы что глазами фотографируете?

— Ну, я думаю, ты бы тоже сфотографировал, если бы задачу такую поставил. Для человека с шахматной памятью сложного ничего нет.

Вошли в здание вокзала. Подошли к табло.

— А вот, смотри. Расписание поездов. Кто был прав?

— Вы как всегда. Все равно уезжать не хочется.

— Зато мы сейчас с тобой приедем, покушаем, отдохнем, заскочим на огонек к Уотсону. Но сначала купим билет.