Растопить твое сердце

Тина Мун (2024)

Что человек испытывает, когда видит свою первую любовь? Страх? Радость? Чувство ностальгии?Брианна чувствует лишь сожаление и ненависть к себе за слабость характера. Прошло несколько лет и вот перед ней стоит ее прошлое. Ее любовь. Она изменилась, точно также как и он. Они больше не дети, какими были когда-то. Два разных человека. Оба с характером и своими обидами.Что будет между ними спустя столько времени? Она давно начала новую жизнь, но все успехи меркнут после встречи с Домиником. Она выбросила его из своей жизни, но в сердце и мыслях он поселился ещё давно и так и не покинул эти места.

6 глава

Доминик

Ночь сменяется днем. И так каждый долбанный раз уже какой год. Снова и снова я просыпаюсь от того, что моя подушка мокрая от слез и меня всего прошибает холодным потом. Нормально ли это для тридцатидвухлетнего мужика? Как узнаете ответ, дайте знать мне, потому что я сомневаюсь в своей нормальности. Слезы появляются, когда сами захотят и я сам не понимаю, от чего это происходит. Но проблема в том, что, если бы была моя воля, я бы спал всю жизнь. Только там я все еще живу, а не просто существую в этом мире. Там я чувствую, дышу, мир яркий и светлый без лишних людей. Сердце и нутро все еще не верит, что нас больше нет. В моих снах их только двое. В реальности же во мне отключаются все эмоции, и я становлюсь роботом, который все делает на автомате. Лишь бы жить дальше, хотя понятия не имеет зачем.

Как комична ситуация, в которой я нахожусь. Спасаю людей и грубо говоря, вдыхаю в них вторую жизнь, а сам давно гнию где-то в земле и не чувствую собственного сердцебиения. Может у меня просто его нет?

С трудом открыв глаза, после двухчасового сна, я стягиваю с себя одеяло и подхожу к окну, распахивая шторы и впускаю в спальню хоть немного солнечного света в мою темную обитель. Ненавижу этот день. Уже. Неужели нельзя хотя бы одну ночь обойтись без этих воспоминаний? Глупо держаться и помнить о том, чего давно нет, но как объяснить это своему мозгу я все еще не знаю. Я встаю напротив панорамного окна и смотрю вниз с внушительной высоты двадцатого этажа. Потираю лицо шершавой ладонью и хмурюсь, увидев женское лицо с глазами цвета карамели и красивым миндалевидным разрезом. В них сверкают огни ночного города и любовь. Чистая и искренняя любовь. Но потом силуэт начал исчезать, и я распахиваю глаза. Что я чувствую? Точно не тоску и любовь. Во мне лишь ненависть к этой девушке. И в придачу ледяное сердце, которое теперь ничего не испытывает при знакомстве с другими девушками. Она все испортила. Убила во мне всю эту нежность и любовь, которую я дарил ей, или же забрала с собой, когда покинула меня. Но это не останавливает меня думать о ней двадцать четыре часа в сутки. Вспоминать ее смех, запах, касания и…

Хватит думать.

Ударив кулаком по окну, я отшатываюсь от него, будто нахожусь в пьяном состоянии и натягиваю шторы обратно. Посмотрев на свое запястье, я провожу пальцами по серебряному браслету и смотрю на наручные часы.

4:38

Поеду на работу и займусь делами. Уснуть все равно уже не получится. Натягиваю на себя черный свитер с горлом и такого же цвета джинсы, иду в ванную и умываюсь, посмотрев в зеркало. Растрепанные волосы торчат в разные стороны, хоть и так достаточно короткие и выбриты по бокам. Впалые щеки и огромные круги под глазами, из—за того, что не спал двое суток. Руки трясутся сами по себе от усталости, а газа выглядят безжизненными и стеклянными. Зрачок казалось, еще немного и заполнит все пространство радужки. Состояние отстой.

Сев в машину, выезжаю со своей улицы и мчусь на полной скорости по, еще пустому городу. Мне нравится ехать куда—то вдаль, когда рядом нет ни единой души. Тебя окружает только тишина, скорость и пустая дорога. Не скажу, что любитель драйва. Просто, только так я могу уловить хоть немного тех эмоций, которых мне не хватает. Почувствовать жизнь и учащенное сердцебиение от страха за свою жизнь. Умереть мне пока не хочется, хотя бывали и такие мысли… Но сегодня жизнь не дала мне насладиться одиночеством. На телефоне, который прикреплен к держателю, высвечивается фотография мамы и обреченно вздохнув, я смахиваю вызов вправо.

— Сынок, я слышала, что у тебя была тяжелая операция. Все прошло хорошо? Как ты себя чувствуешь? Наверное устал, а я тебе тут названиваю. — тонкий и звонкий голос матери, который исходит из динамиков, проходится по всему салону машины. Голову сразу сдавливает болью, и я хмурюсь, сбавляя скорость.

— Да, мама. Не переживай все закончилось успешно, и я уже еду на работу. Ты что—то хотела?

— Ох, мой родной. Ты совсем не бережешь себя. Я же знаю, как тяжело бывает после такой работы. Взял бы хоть один выходной себе. И вообще, когда ты приедешь ко мне? Я старая и одинокая женщина, мне уже и внуков пора, а я даже невестку свою не видела.

— Какую невестку? Ты о чем? — закатываю глаза, останавливаясь на светофоре.

Моя мать — Роза Торрес, прекрасная женщина, но со своими тараканами в голове. Шумная, активная, сующая нос в дела своих детей и, конечно же, в их личную жизнь. Но так как я ее сын, то вынужден терпеть это вмешательство. Какой бы надоедливой она не была, я люблю ее и рад, что она заботиться обо мне, хоть мне уже и не десять лет. Видите, все-таки я кого-то люблю, а значит все не так плохо. Да и как можно не любить собственную мать, тем более, когда мы так похожи. Я ее мужская копия, за исключением цвета глаз, которые достались мне от отца.

— Вот именно, какую!? Домочка, тебе уже тридцать два года, а девушки все нет. — мое лицо кривится, и я прикрываю его рукой. Ладно, кое—что меня все же раздражает. То, как она коверкает мое имя. Это у меня терпеть не получается.

— Мама, я же просил.

— О чем?

— Не называть меня так. Мне не пять лет. — выдохнув, еду дальше, наблюдая за рассветом. Сегодня он по—особенному красив и заставляет меня смотреть на небо, дольше обычного. Я наблюдаю за, медленно плывущими облаками, которые окрасились в нежно розовый цвет и плавно переходили в оранжевый.

— А судя по твоей реакции, когда я заикаюсь о девушках, мне кажется обратное.

— У меня нет времени на отношения.

— Да что ты говоришь! Между прочим, в твоем возрасте у меня уже был ты, и я также продолжала работать, при этом успевая уделять время и тебе, и отцу, и даже работе.

— Я не такой всемогущий, как ты. — я усмехаюсь краем губ, открывая окно и впуская свежий воздух внутрь. Если честно, говорить об отношениях с мамой совсем не хотелось. Но обидеть ее и бросить трубку не хотелось вдвойне.

Я заезжаю на парковку возле здания клиники и оставляю машину в самом конце, возле запасного входа. Сразу же поднимаюсь на третий этаж и минуя весь коридор, захожу в свой кабинет. Рассвет окрашивает в свои цвета светлое и просторное помещение, создавая какую-то приятную атмосферу. Большой стол стоит напротив окна, на котором компьютер и разные цветные папки. Сбоку вдоль стены небольшой стеллаж, точно также забит бумагами, папками и несколькими книгами, в основном по биологии или науке. Я сразу включаю компьютер и сажусь на маленький кожаный диван, на котором едва ли умещается половина меня. Засмотревшись в окно, я совсем забыл, что все еще разговариваю с матерью, пока она сама о себе не напоминает.

— Ты вообще слушаешь меня? — голос становится громче и строже.

— Конечно.

— Значит, ты согласен?

— Да. — не раздумывая отвечаю я, но потом нервно сглатываю, когда мама начинает смеяться в трубку. — Нет. Подожди, на что согласен?

— Ты уже не возьмешь свои слова назад, мой птенчик.

— Мама. — я облокачиваюсь локтями на колени и прикрываю глаза. — Что ты говорила?

— Что через три дня мы вместе пойдем в ресторан и ты приведешь девушку, с которой познакомишь меня. Или ее приведу я.

— Что? Что за бред? Я уже взрослый мужчина и сам могу выбрать себе девушку. Ты переходишь уже все границы, следи лучше за Оливией и своди ее с кем-нибудь.

— С ней я тоже разберусь, а ты раз такой взрослый, ищи сам. И только попробуй прийти один.

По голосу я понимаю, что мама обиделась. Ну и конечно, по тому, как она быстро сбросила звонок. Каждый раз одно и тоже. Стабильно раз в год у нее что—то переключается в голове, и она начинает делать мне мозг о том, что мне давно пора жениться и завести с десяток детей, ведь это цветы жизни. Я живу отдельно уже 7 лет и искренне соболезную своей младшей сестре, которой достается не меньше, чем мне. Радует только то, что у нее хватает смелости отстаивать свои границы. Этим она пошла в мать. Мы же с отцом всегда боялись задеть хрупкие чувства этой женщины и молчали в тряпочку, когда она возмущалась или ругала нас. Подкаблучники? Может быть.

Отец умер, когда мне было пятнадцать, а Оливии всего три. С тех пор мама воспитывала нас одна и делала все возможное, чтобы твердо стоять на ногах. Родители оба были врачами и как поженились, открыли частную клинику. По началу все шло плохо и никаких доходов не приносило. Но со временем, благодаря упорству и опыту во врачебной сфере, их дело пошло в гору. В детстве у меня было все, чего я хотел и не хотел, но это никак не повлияло на меня. Я не вырос подонком, который живет за счет родителей и сидит дома, играя в приставку. Любовь родителей к исцелению людей передалась и мне, именно поэтому я поступил в медицинский, и сейчас владею собственной клиникой, на которую заработал сам. И смею сказать, у меня получается не хуже родителей. За три года, что открылась «Клиникдом», она стала довольно известной и востребованной клиникой. Идиллию врачей нарушила Оливия, которая неожиданно решила стать юристом. Я все еще с ужасом вспоминаю то время, когда она заявила это матери и та, с прекрасным актерским мастерством ухватилась за сердце и начала кричать что это невозможно. Но увидев лицо сестры и ее молящий взгляд, таких же голубых глаз, как и у меня, я не смог не поддержать ее выбор.

Пересев за свое рабочее место, я несколько раз потер лицо руками и заварил кофе, чтобы хоть как-то проснуться и продержаться в бодром состоянии до вечера. Еще и девушку нужно найти для ужина с мамой. Только лишнюю головную боль мне добавила своими капризами.

Пока я вожусь с результатами анализов пациентов, которые мне принесли для изучения перед операциями, мой телефон несколько раз вибрирует, и я параллельно отвечаю на сообщения.

***

Не знаю сколько кружек кофе я выпил и сколько прошло времени, прежде чем я закончил разбирать все документы, но моя спина намекает на то, что еще немного и она просто развалится. Раз в пять секунд мне приходили сообщения от Лорен, которую я хочу заблокировать на хрен. Начальник же может закинуть в черный список своего сотрудника без объяснений? Она нарушает мои личные границы и мой покой, почему я не могу сделать этого? Потому что сейчас у меня появилась прекрасная кандидатка на ужин с мамой. Уверен все женщины останутся довольны. Покрутившись в кресле, я поднимаюсь и на деревянных ногах, которые затекли, решаю размяться. Открыв дверь балкона, я выхожу, вдыхая свежий воздух как можно глубже. Мозг сразу начинает работать лучше, получив достаточное количества кислорода и в какой-то момент даже кружится голова. Я упираюсь спиной в кирпичную стену и наблюдаю за людьми, что проходят мимо. Слева от меня слышится хлопок двери и чирканье зажигалки. Я поворачиваю голову, думая поздороваться с Тиной, но вижу совсем другого человека. Там, на балконе стоит та, что является мне во снах каждую ночь. Ее волосы цвета шоколада, собраны в высокий хвост, но все равно остаются длинными и доходят почти до поясницы. Тонкий закругленный нос, который я так любил целовать, пухлые губы выделялись больше всего на ее миловидном лице. Время для меня останавливается, и я перестаю слышать шум вокруг. Я будто провалился в прошлое, снова смотря и любуясь этой девушкой. Только тогда она не курила. Тогда все было по-другому. Первое, о чем я думаю, почему сон такой реальный? Второе — какого хрена она делает тут?

И если на первый у меня есть ответ — это не сон, то на второй вопрос я так и не могу ответить. С каждой секундой что я смотрю на Брианну, меня все больше окутывают ненависть и обида. Возможно что-то еще, но я не хочу даже допускать мысль об этом чувстве. Девушка несколько раз затягивается и вдруг выпрямляется, становясь выше. Ее взгляд начинает бегать по окнам дома напротив, а после по тротуару снизу. Еще немного повернуть голову и она увидит меня.

Хочу ли я это?

Да. Нет. Понятия не имею. Хочу только выяснить что она делает здесь. Я прикрываю глаза всего на несколько секунд, а когда открываю, девушки уже нет. Остался лишь запах табака и ее сигарета, которую она не до конца потушила.

Я выхожу вслед за ней и беру телефон в руки, написывая сообщение Лорен. Через минуту, она уже стоит у меня в кабинете, незаметно задирая платье как можно выше.

— Мистер Торрес, вы меня звали? — щебечет она, наигранно делая голос на пару тонов выше. Для меня остается загадкой зачем она это делает, ведь я уже слышал ее настоящий, когда она кричала на весь этаж о том, какой у нее был ужасный секс.

— Да. У вас новенькие?

— А, вы об этом. — она морщит нос. — Да, недавно пришла. Что—то не так?

— Как работает? Ничего не спрашивала? Может быть, она уже знает кого—то из нашей клиники? — понятия не имею зачем все это спрашиваю. Нужно просто сказать, чтобы они уволили ее и все. Так будет проще. Лучше.

— Да, вроде что—то говорила. — сердцебиение ускоряется. Неужели она пришла сюда на зло? Чтобы побесить меня своим присутствием? — Кажется, ее подруга работает здесь. Николь Райс.

Глубокий выдох. Она здесь не из-за меня. Тогда почему после этих слов, я чувствую себя так, будто меня сковали тяжелой цепью? Она подруга Николь. Девушки, которая работает здесь почти с самого открытия клиники и одна из немногих, с которой я довольно хорошо лажу. Надо же, мы были так близки все это время…

— У вас что-то случилось, мистер Торрес?

— Нет. Так, а работает она как?

— Если честно, не очень. Делает кучу ошибок, а сегодня вообще с клиентами болтала не на те темы, которые надо.

Мои губы сами собой тянутся в подобие улыбки, и я спешу взять себя в руки. Брианна всегда любила поболтать обо всем и с кем угодно. Но услышанное сейчас, хорошая возможность уволить ее и снова забыть на десять лет. Ладно, просто чтобы не видеть.

— Тогда увольте ее. Нам нужны более опытные и грамотные сотрудники. Передай это Тине.

Лорен, не скрывая, улыбается и кажется, радуется. Неужели они не поладили?

Я сообщаю девушке, что мне нужно поговорить с ней, поэтому она остается в моем кабинете и ждет, пока я доделаю свои дела. Мы вместе спускаемся на первый этаж, и мне приходится согласится на ее приглашение на обед. Если бы не встреча с мамой и мой урчащий живот, я бы ни за что не согласился.

— Вы выглядите таким уставшим сегодня. — замечает Лорен, пытаясь коснутся моей руки, но я всовываю ее в карманы джинс.

— И что с того? — спрашиваю, замечая краем глаза как перед нами кто—то остановился. — Думаешь, я не смогу нормально функционировать из—за своего уставшего вида?

— Что вы! Даже так, вы выглядите великолепно. Я знаю, что у вас была операция. Все прошло хорошо?

— Да, спасибо. — я мысленно молю Бога, чтобы обед закончился быстрее, и я не стал жертвой своей сотрудницы. Мне всего лишь нужна девушка на один вечер. Ох мама, на что ты меня подбила.