Дирк Новицки. Мечта, ставшая реальностью

Томас Плетцингер, 2019

Дирк Новицки – легенда баскетбола и один из самых успешных немецких спортсменов всех времен. Его карьера полна достижений и впечатляющих успехов, которые сделали его одним из самых узнаваемых и уважаемых игроков в истории НБА. С самого своего прихода в НБА, Новицки проявил себя как один из самых талантливых и многообещающих игроков. Он быстро стал одним из лидеров "Маверикс" и сумел привести команду к большому успеху. В 2011 году он смог привести Даллас к их первому в истории НБА чемпионскому титулу, став самым ценным игроком (MVP) финальной серии. В этой книге вы познакомитесь с историей жизни Дирка Новицки – его детством в Германии, первыми шагами на баскетбольном паркете, а также с трудностями, которые он преодолел на пути к успеху. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

© Каминская А.А., перевод на русский язык, 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

* * *

Посвящается моей команде: Марте, Фритци, Анне и Бине

ПЕСНЯ

Она больше не делает их такими, Она больше не делает их такими, Такими…

Дэвид Базан «Баллада о Педро и Бланко»

Финишная линия. Пролог

Было ясно, что этот день наступит. Я был свидетелем карьеры Дирка Новицки полжизни, сначала как баскетболист, затем со стороны, позже как спортивный репортер и наконец как автор этой книги. Прошло почти семь лет с тех пор, как я впервые написал о Дирке Новицки, и с тех пор я наблюдаю за тем, как он работает.

Мы с Дирком Новицки сидели вместе в бесчисленных гостиничных номерах, в салонах автомобилей и на скамейках в раздевалках, на пастбищах среди пасущихся коров в Словенских Альпах, в детском саду его дочери в Престон Холлоу в Далласе, в кабинетах врачей, на террасах и съемочных площадках, на стадионах и в пыльных спортзалах. Мы были в Сан-Франциско и Лос-Анджелесе, Краньска-Горе и Варшаве, Рандерсаккере и Шанхае. Мы говорили о баскетболе и обо всем остальном, о наших родителях, детях, книгах и наших дряхлых костях. Мы даже однажды тренировались вместе. Я был свидетелем нескольких важнейших событий в его жизни, о некоторых я слышал от других людей. Я видел его под яркими прожекторами стадиона и на затемненной арене во время тренировок.

Во время его 30-тысячного матча я сидел на трибунах рядом с Хольгером Гешвинднером и был тронут до глубины души: тем, чего он достиг, результатом, который он показал, и любовью, которую Дирк вызывал у окружающих. Все потому, что я имел возможность сидеть там, и я размышлял, каких усилий стоило Дирку Новицки достичь этого уровня. Я понимал, что хочу описать этот момент. Но я также понимал, что мне очень трудно будет описать словами его силу духа, абсолютное мастерство его приемов, его скорость. Как защитники в игре против него не успевали что-либо сделать, так и мои слова будут всегда опаздывать на одну десятую секунды.

Мир Новицки — это закрытая система со своим собственным мышлением и собственным языком. Если вы попали в его мир — из него не выйти.

В расписании Дирка нет свободных минут. Когда он не мог говорить из-за нехватки времени, я общался с людьми, которые ему важны и кому важен он. Я пытался понять, что отличает его от всех других баскетболистов. От всех остальных спортсменов. Что делает его особенным.

Я никогда не просил у него автографа, мы никогда не делали селфи, мы часто сидели за столиками в ресторанах вместе с Дирком, я заказывал себе вино, пока он пил воду. Мы вместе летали, ездили, гуляли. Однажды из-за Дирка я угодил в драку в Оклахома-Сити. Я отказался от своей журналистской независимости, чтобы понять систему Новицки. Мои дочери родились во время моих исследований для этой книги, и когда их спрашивают, чем я зарабатываю на жизнь, они говорят: «Дирком Новицки».

Я всегда думал, что поеду вместе с Дирком Новицки на его последний домашний матч, всегда представлял и рисовал себе эту сцену. В последние годы мы часто сидели рядом в машине: он за рулем, я с ноутбуком на пассажирском сиденье. Как бы я представил себе сегодняшний день несколько лет назад: я сижу в машине и пишу, пока Дирк Новицки и его наставник, тренер и друг Хольгер Гешвинднер едут на свой последний домашний матч. Я на заднем сиденье, в слепой зоне, ноутбук на коленях… Но 9 апреля 2019 года я еду на игру в обычном такси. А они в этот момент едут одни, без спутников.

Дорога идет на юг, мимо совершенно одинаковых зданий и рекламных щитов, на одном из которых Новицки, вдали от центра Далласа и белоснежных арок над рекой Тринити. Башня Воссоединения. В какой-то момент машина выезжает на шоссе, я замечаю искусственный водопад над улицей, рекламу пива Coors Light.

Приближаясь к арене «Американ Эйрлайнс-центр», я вдруг понимаю, почему Дирк Новицки был настолько успешным: он и Гешвинднер никогда не делали ничего, чтобы подстраиваться под мнения других. И сегодняшний день не исключение.

Такси едет под разрушенным мостом по низкой Норт-Хьюстон-стрит, вдоль бульвара Гарри Хайнс, а затем поворачивает на Олив-стрит. Вот и «Американ Эйрлайнс-центр». Дом, который построил Дирк. «Все правильно, так оно и есть», — записываю я. «Иногда двери должны оставаться закрытыми, а заднее сиденье пустым».

Когда я выхожу из такси, кажется, что в весеннем воздухе висит задумчивость и торжественность. И снова все почти как в прошлом году: сезон для «Даллас Маверикс» был бессмысленным в течение нескольких недель, а если быть честным, то в течение нескольких месяцев, но сегодня команда играет свой последний домашний матч, снова против «Феникс Санз», все еще худшей команды в лиге. Сегодня вечером уже ничего значительного не произойдет, тем не менее еще за три часа до начала игры фанаты толпятся на площади перед ареной. Что изменилось? Год назад Дирк объявил о своем решении продержаться в спорте еще один год.

Дирк Новицки пока официально не объявил об окончании своей карьеры, но все, кто стоит перед ареной, готовы к этому. Флаги с его изображением висят на каждом уличном фонаре, достижения его жизни в цифрах и фотографиях: чемпион 2011 года, 6-е место в списке бомбардиров за всю историю, 14-кратный победитель матча всех звезд НБА и так далее и тому подобное. Он — первый игрок в истории лиги, который 21 год выступает за один и тот же клуб, «Даллас Маверикс». На огромном баннере спереди изображен многоэтажный образ Новицки, включая ультрасовременный слоган: «41.21.1».

Дирк Новицки: 41-й номер на майке.

21 год за плечами.

1 клуб.

В последние несколько дней поползли необычные слухи. Может ли итоговое первое место подарить надежду, что он, возможно, останется? Что Дирк Новицки продержится еще год? Что это продолжится? Все ожидают окончания карьеры, но очень немногие могут действительно поверить в это.

Многие поклонники приезжают со всего мира, из Германии, Китая, они одеты в разные костюмы и несут самодельные плакаты, некоторые здесь в первый и, возможно, в последний раз. Многие жители Далласа не представляют своего города без Дирка, многие повзрослели вместе с ним и, пожалуй, только пожилые люди до сих пор помнят, каким был город до эпохи Дирка. Клинтон был президентом, смартфонов еще не было, песня группы Aerosmith «I Don’t Want to Miss a Thing»^[1] занимала первое место в чартах. Город был другим; там, где сейчас стоит центр «Американ Эйрлайнс», раньше была огромная пустошь. «Двери арены открываются за два часа до начала игры, но лучше появиться раньше», — пишет местная газета.

Я осматриваюсь на площади перед ареной. На обочине в очереди выстроились фанаты, ожидающие Дирка, хотя они не знают, в какой машине он едет и с какой стороны. Виктори-авеню, Олив-стрит? Почти все фанаты носят спортивные костюмы и майки с номером Дирка, предыдущие и нынешние модели. Они нарисовали плакаты, чтобы поблагодарить и выразить уважение, некоторые принесли цветы. Когда машина поворачивает из-за угла, люди сразу же узнают Дирка и начинают петь песню, грустное ликование, смесь разнообразных чувств.

Дирк, не останавливаясь, медленно въезжает на машине внутрь арены. Серебряный гараж. Я смотрю вслед «Рендж Роверу». Будет так, как бывает всегда: Дирк заглушит двигатель — такие правила. Специально обученная собака обнюхает машину, проверяя наличие заложенной бомбы, как бывает перед всеми играми, охранник молча помашет рукой в сторону Дирка, пожилая дама у ворот пошлет ему воздушный поцелуй. Так было всегда, все эти годы. «Спасибо, мой мальчик, — скажет она так, словно Дирк ее любимый внук. — Спасибо за победу сегодня вечером!»

У входа для прессы, на контроле безопасности, в лифте, ведущем в катакомбы, все уже готово, здесь также витает в воздухе своеобразная атмосфера праздника. Леди, управляющая лифтом, сегодня надела футболку с номером 41. Новицки и Гешвинднер припарковывают машину, их ждут Скотт Томлин и 200 сотрудников арены, возможно даже 300. Охранники, продавцы картофеля фри, уборщики и техники. «Дай пять», «отбей кулачок»… Дирк знаком с большинством уже многие годы, и их восторг трогает его. Гешвинднер остается сидеть в машине и наблюдает, как Дирк медленно продвигается через вереницу людей.

У выхода из лифта кто-то постелил синий ковер к голому бетону, чтобы Дирк мог достойным образом пройти в раздевалку мимо камер и фотографов. Я смотрю, как он проходит мимо нас. Кажется, он в хорошем настроении.

«Финал! — кричит он. — Ура-а-а!»

Дирк Новицки исчезает из виду в раздевалке. Чего он не знает, так это того, что в этот момент четырьмя этажами выше кумиры его юности Чарльз Баркли, Ларри Берд и Скотти Пиппен проходят в VIP-сектор и поднимают за него свои бокалы. Шон Кемп тоже там. И Детлеф Шремпф, он был лучшим немецким баскетболистом. Пока не пришел Дирк.

Дирк Новицки переживал тяжелый сезон, точнее — настоящую пытку. Поначалу операция на лодыжке прошла хорошо, и была надежда, что все быстро придет в норму. Как бы не так. Вместо этого пришли воспаление и осложнения, а история выздоровления была сложной и продолжительной. Во время первых 26 игр сезона он сидел в стороне и наблюдал, как новое поколение в лице Луки Дончича приходит к нему на смену. Он слышал ликование и видел, как Дончич становится его преемником. Дирк поддерживал его. Новицки одержимо работал над собой, чтобы иметь возможность вернуться в строй. Каждые два дня ему ставили сухие иглы в воспаленные мышцы, делали массажи, сгибания и разгибания конечностей. Выход на поле любой ценой! Это стоило огромных усилий, но нога зажила полностью.

Этого хватило на 6,6 очка и почти на 15 минут матча. Дирк старался наслаждаться каждым днем. Каждым рейсом. Каждым отелем. Каждой ареной. Каждой глупой шуткой в раздевалке.

Конец своей карьеры Дирк всегда представлял себе иначе (мы с ним это обсуждали), а именно: тихо и незаметно. Еще год назад он сидел в своем гостиничном номере в Сан-Франциско и говорил, что не хочет суеты, а когда я спросил его о том, как он представляет себе свои последние матчи. «Просто сыграть, а потом сказать: вот и все, спасибо. Больше не хочу. Тело больше не может. Я отдал все. Было очень хорошо. Но я не хочу, чтобы люди знали об этом заранее».

И тем не менее сейчас вокруг него большая суета. Финал украшен мишурой. На дверях арены висят плакаты: «В сегодняшней игре будет использовано много пиротехники», а внизу, в катакомбах зала, находятся десятки коробок с петардами и искровыми фонтанами. На каждом месте болельщика в зале есть картонная табличка с сияющим лицом Дирка, футболка с надписью дня «41.21.1» и небольшая брошюрка в золотом цвете. В последний раз торговые стенды продают преимущественно сувениры с Дирком. Места в первом ряду на эту игру стоят более 10 000 долларов.

«Маверикс» были заняты организацией праздников, лазерным шоу и пиротехникой, невероятным потоком средств массовой информации. Все немецкие журналисты вновь приехали в Даллас, потому что у них у всех своя история с Дирком. У каждого в отдельности. Для них это, вероятно, последняя поездка в Даллас, ни одна редакция не отправит их больше сюда. Им тоже пришлось подготовиться. Они снова живут в «своих» отелях, где они останавливались все эти годы. Ходят в «свои» рестораны и бары, снова осваивают «свои» маршруты утренних пробежек, снова пьют «лучший кофе в городе». На пивоварне в районе Дип Элум они покупают футболки и кепки в качестве сувениров. Все надеются, что они снова смогут запечатлеть Дирка эксклюзивно на свою камеру. Это их право, они хотят попрощаться. Американцы чувствуют то же самое, но у немцев большая ностальгия. И они более меланхоличные. «Немецкие журналисты самые утомительные», — смеется Скотт Томлин перед раздевалкой «Маверикс». Он, вероятно, имеет в виду меня, но не хочет говорить это напрямую.

Выходя из коридора для игроков на свет прожекторов, я думаю о том, что сегодня в последний раз нахожусь в этом зале. Дирк пройдет по этому маршруту через час, все готово. Паркет сияет. Несколько молодых игроков «Маверикс» уже разминаются на поле, съемочные группы собирают свое оборудование, на проекторе над их головами крутят немецкий документальный фильм «Новицки: Идеальный бросок». В фильме можно увидеть отца Дирка, его мать и сестру. А также Хольгера Гешвинднера. И Донни Нельсона, генерального директора. Каждый рассказывает, что их связывает с Дирком.

Фанаты и журналисты, помощники и охранники — все смотрят на экран. Все здесь, все ждут. Тысячи людей и тысячи версий того, кем на самом деле является Дирк Новицки. У каждого своя версия его истории, Дирк Новицки имеет для всех разное значение. Для крупного охранника с периодическим тиком, стоящего за корзиной. Для телевизионщика Скин Уэйд за краем игрового поля. Для двенадцатилетней девочки и ее деда в блоке 107, и он и она в зеленой винтажной майке Дирка. Для меня. Мы все думаем, что знаем, какой он.

Но все не так просто.

7:00 вечера. Зал гудит, как перед финальной игрой, когда игроки выходят из коридора. Люди стоят и снимают каждый бросок, который делает Дирк во время разогрева. Когда он что-то выполняет относительно эффектно, зрители ликуют так, как обычно делают лишь в самые решающие моменты в конце матча. Сегодня зал принадлежит ему. Дом, который построил Дирк. Вокруг него вся его история. Роберт Гарретт, товарищ по команде с детства, сидит напротив скамейки «Маверикс». Взглядом Дирк ищет своего отца и сестру, он ищет и Гешвинднера, своего друга и тренера. Свою жену Джессику.

На его кроссовках, специально созданных для сегодняшней игры, изображен красный логотип его домашнего клуба в Вюрцбурге, DJK Würzburg.

И, конечно, зал сегодня — его. Игра начинается, и все движется вокруг Дирка. Я записываю, что мог бы сосчитать, сколько бросков он делает, как часто он бьет и откуда, но потом я понимаю, что сегодня речь не о баскетболе. Речь не о том, что он набирает первые десять очков в игре своим броском с отклонением и невероятным трехочковым. Речь не о победе. Сегодня речь идет о Дирке Новицки. И о нас.

Во второй четверти его застигают врасплох. На экране демонстрируется видео о том, как Дирк посещает детскую клинику. Он совершал эти визиты более 15 лет, но только в прошлом году при этом впервые разрешили присутствовать одному журналисту. Дирк видит эти кадры, и, хотя остается еще несколько минут до конца, его накрывает. Возможно, все дело в интонации, в трогательном голосе, сопровождающем видеоряд. Возможно, в этот момент он осознает свое счастье. Дирк Новицки стоит один посреди поля, не в силах контролировать свои эмоции, он опускает взгляд, опирается руками о колени. Зал борется со слезами.

В какой-то момент он берет себя в руки и заканчивает игру. Лука Дончич, выполнив пик-н-ролл, дает идеальный пас в штрафную Дуайту Пауэллу, который передает Дирку, а Дирк забрасывает в баскетбольное кольцо; я задаюсь вопросом: видели ли мы только что последний данк в его карьере?

В какой-то момент все происходит в последний раз.

В конце игры «Маверикс» достигает всего, чего только можно достичь, не переусердствовав. Это особенный вечер, объявляет владелец команды Марк Кубан, независимо от того, нравится это Дирку или нет. Тренер Карлайл произносит несколько трогательных слов, и когда на экране появляются фотографии его кумиров, Дирк сидит на своем месте на скамейке и поначалу выглядит растерянно. Скотти Пиппен? Чарльз Баркли? Ларри Берд? Шремпф? Кемп? Почему показывают этих суперзвезд, этих легенд, какое отношение они имеют к нему?

Специальная команда работала над этим моментом в течение нескольких месяцев в полной секретности, Дирк не должен был ничего узнать, и, очевидно, он и в самом деле ничего не подозревал. Но когда Баркли, Пиппен и Берд выходят на поле один за другим, его осеняет. Его товарищ по команде Девин Харрис сидит рядом с ним и едва ли может сдерживать свою радость. Дирк кусает полотенце, чтобы сдержать слезы. Легендарные игроки стоят в лучах прожектора, время поворачивается вспять: Дирк Новицки, пятнадцатилетний, в своей комнате в Вюрцбурге-Хайдингсфельде, над его кроватью висит плакат Скотти Пиппена и один еще — с Чарльзом Баркли — на его шкафу. И Дирк Новицки, сорокалетний, сейчас. Один из них.

Дирк встает и отбрасывает полотенце в сторону, как будто его подменили. Он неуклюже обнимает легендарных игроков, улыбается, и пока они произносят трогательные прощальные речи, Дирк стоит рядом с ними и слушает.

«Дружище, — говорит Скотти Пиппен. — Ты был для меня источником вдохновения». А потом Дирк остается один в свете прожекторов. Мы все наблюдаем за ним. Арена полностью затемнена, сверкает только аварийное освещение. Дирк в середине. Кто-то кладет ему в руку микрофон. А потом Дирк Новицки говорит то, что мы все знаем, но не хотим признавать.

Я смотрю на серьезные лица вокруг меня. Многие сейчас плачут, а те, кто сдерживается, вот-вот заплачут. У всех нас есть свои истории, связанные с Новицки, моменты с Дирком. Мы все видели, как он терпел неудачи, да мы и сами так часто терпели неудачи. Мы все помним, где мы были, когда он стал чемпионом в 2011 году. Его победа все еще ощущается как наша собственная победа. Дирк Новицки был постоянным спутником, эмоциональной константой для тех, кто сейчас стоит на трибунах, кто прижался к экранам своих компьютеров в Европе и кто прислонился к стойкам в барах в Америке.

Мы с ним выросли, он — то, что связывает нас с нашей молодостью

Я до сих пор не могу сказать, понял ли я Дирка Новицки. Но в тот момент, когда он стоит один в середине своего зала, перед своими людьми, перед своим городом, когда он берет микрофон в конце своей долгой блестящей карьеры, я нахожусь на трибунах рядом с Кренцем, Оттом, Билеком и всеми остальными и задерживаю дыхание. Зал наполнен нами: друзьями, родственниками, товарищами. Его сестра, его отец, его жена. Под нами простирается темно-синий зал, только Дирк освещен, и мы переводим дух.

«Вы, должно быть, уже догадались, — говорит Дирк Новицки. — Это был мой последний матч».

* * *

Эта книга не является учебным пособием, не является мотивационной речью или руководством «Ты можешь это сделать, если захочешь». Эта книга — невероятная история Дирка Новицки, который вырос из худощавого мальчика из Вюрцбург-Хайдингсфельда в суперзвезду из Далласа, штат Техас. Она про того, кто 21 год выступал за один и тот же клуб, став легендой своего вида спорта. Великий Новицки. Про того, кто сформировал и изменил игру, которую он так любит. Про того, кто сделал это с непередаваемым достоинством, при этом не предавая себя.

Это также и моя история. История о том, кто потерпел неудачу в этой игре и кто все же, несмотря на это, не перестал любить баскетбол. И про то, что олицетворяет эта игра. Таких, как я, много. Те, кто наблюдал за Дирком Новицки все эти годы, как будто наблюдают за старым товарищем по команде, который достиг большего, чем они сами. Многие все еще задаются вопросом: как кто-то может так хорошо выполнять свою работу и при этом не потерять землю под ногами, любовь к игре и уважение к людям?

Я наблюдал за Дирком Новицки и окружающими его людьми — со своей субъективностью, со всеми недостатками участвующего в процессе наблюдателя. Я увлекся и погрузился. Эта книга — мой поиск сущности Дирка Новицки, его особенностей, его педантичности и точности. Эта книга не биография, это моя попытка понять Дирка Новицки.

Примечания

1

«Я ничего не хочу упустить» (англ.).