Дом с семью головами

Тони Бранто, 2022

Когда ты стоишь на утесе и под тобой весь мир, есть только два желания – свести счеты с жизнью или… поселиться в клинике для умалишенных… Военный инженер Джеффри Томпсон решил свести счеты с жизнью на живописном утесе в заброшенном уголке Шотландии. Но случается непредвиденное: в последний момент его буквально силой спасают обитатели единственного уцелевшего в безлюдной заснеженной округе дома. Очаг, горячий ужин и… очень странное общество: старый дезертир с пулей в голове, вечно меняющая образы отставная актриса, художница, рисующая кровавые картины. Джеффри не сразу понимает, что оказался в клинике для душевнобольных. Подозрителен и главный врач, испытывающий на пациентах свои не совсем обычные методики. Но настоящий ужас охватил Томпсона, когда в первую же ночь один из постояльцев выпал из окна. За первой странной смертью последовала вторая, потом третья… Озлобленная компания единодушно решает – в этих преступлениях виноват новенький… Увлекательный роман в стиле старого доброго детектива от восходящей звезды отечественной остросюжетной литературы Тони Бранто. Глубокий психологизм, неожиданное сочетание трагедии и юмора, непредсказуемая развязка. «Как же я истосковался по хорошему детективу. Степенному, утонченному, пропитанному нуарной романтикой тайн. Этот роман – глубокий книксен классикам жанра. В нем "английское" все, начиная от самого названия. Не забудьте налить себе кружку чая перед тем, как приступите к чтению». – Генри Сирил, автор бестселлеров «Сценарий». «80 сигарет» и др. «Невероятно атмосферный роман. Каждая новая глава как перевернутая страница в истории болезни обитателей жуткого дома. До конца не знаешь, что они выкинут в следующую минуту и кто в итоге виноват во всех этих злодеяниях. Не покидает ощущение, что в этот момент ты один на один с черной пустотой, а вокруг метет нескончаемая пурга и слышатся чьи-то осторожные шаги…» – Николай Прокофьев, редактор книги

© Бранто Т., 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

* * *

Максу, любимому другу

Глава 1

1

Под ногами Джеффри Томпсона — он стоял на самом краю утёса и рассматривал берег — змейкой вилась узкая полоска камней, припорошённая снегом. Тёмно-синяя вода набегала и пенилась, воздух был колюч, небо — по-зимнему низким и бурым.

На Томпсоне было коричневое коверкотовое пальто, видавший виды хомбург и перчатки на руках, стиснутых в кулаки. Томпсон не мог унять дрожь.

Он взглянул на часы — было без четверти восемь, затем на ботинки. Ботинки промокли насквозь.

С полчаса уже тускло горело утро.

Небо нависало сплошным кроваво-мясистым облаком. Хирург нашёл бы его похожим на хлябь из раздавленных внутренних органов. Астроном бы вспомнил о глобулах, глядя на тут и там чернеющие на багровом фоне тучи. Еле пробившийся свет, гранитно-серый и давящий, падал на заснеженный пейзаж утёса Морган и холодное море.

Дом в георгианском стиле в три внушительных этажа стоял поодаль от обрыва ярдах в пятистах. Слишком уж далеко, чтобы кто-то находящийся в нём приметил человека над пропастью. Так считал Томпсон, и его эта мысль огорчала. Уже час там, на краю, он подавлял в себе желание напроситься к огню и горячему чаю.

«Паршиво, — думал мужчина, — начинается день».

Ещё — его разочаровал утёс Морган. Или больше — возмутил тем, что его не было видно. Хотя это не была вина самого утёса. Уж если искать виновного, то им точно был фотограф, так удачно запечатлевший скалу на снимке. Свой кадр он, конечно, делал из лодки на приличном от берега расстоянии. Фотографию потом купила и растиражировала на своих открытках Королевская почта.

А Джеффри Томпсон — в его кармане сейчас как раз лежала одна из таких открыток — стоял наверху, и выходило, что вся заветная красота оставалась у него под ногами.

И как он не подумал об этом раньше!

Продавай контора Кука пешие туры на утёс Морган, обманутые клиенты жаловались бы: «Вы нас на задворки мира отправили, а утёса-то и не видно! Нужно было по морю!» А ближайший спуск к воде в восьми милях…

Томпсон вздохнул, мёрзлый воздух обжёг его горло и нёбо. Когда он вновь глянул на часы, было почти девять.

А если никто так и не выйдет?..

2

Послышались шаги — скрип снега под ногами, словно кто-то услышал его мольбы. Какая-то фигура отделилась от дома и направилась в сторону обрыва.

Джеффри Томпсон облегчённо выдохнул.

Силуэт не давал возможности определить пол незнакомца. Чёрная шляпа и пальто свободного кроя скрывали человека с головы до ног.

Томпсон отвернулся к морю и сохранял вид глубокой задумчивости до самого момента, когда снег захрустел совсем близко и хрипловатый голос произнёс:

— Майкл!

Томпсон повернул голову. Перед ним стояла женщина лет пятидесяти, её породистое лицо с острыми чертами и нарумяненными щеками выражало внезапную растерянность. В руках она держала докторский чемоданчик из потрескавшейся крокодильей кожи.

— Простите. Я решила, что вы — Майкл.

— Джеффри Томпсон.

— Откуда вы? С юга? У вас акцент.

— Из Корнуолла.

Женщина расстроенно покачала головой.

— Раз вы не Майкл, я продолжу поиски. Опять он сбежал.

— Ваш муж?

— Брат. Ему нельзя на холод. Я тревожусь о его состоянии.

— С ним что-то не так?

— Можно и так сказать.

Женщина оставила взволнованный тон и строго заявила:

— Я доктор Урсула Джейкобс.

Томпсон приподнял брови.

— Эту фамилию я слышал.

— Очень лестно.

Урсула взглянула на промокшую обувь Томпсона.

— Так вы сократите себе жизнь.

Джеффри Томпсон по-мальчишески открыто улыбнулся:

— Мне ничего такого не грозит.

— Вы самоуверенны. Служили во флоте, должно быть.

— Не в этом дело, — Томпсон достал сигареты и начал вертеть пачку двумя пальцами. — Понимаете, я приехал сюда, чтобы покончить с собой.

3

Урсула слегка наморщила лоб. Когда она заговорила, её голос звучал, как и прежде, деловито, но теперь с ноткой интереса:

— И почему же вы решили сделать это непременно под окнами моего дома? В Королевстве кончились скалы?

Джеффри Томпсон выронил пачку. Наклонившись за ней, он спросил:

— Вас волнует только это?

— Разумеется. Вы прыгнете, и что дальше? Прибудет полиция, начнётся выяснение обстоятельств. А знаете, сколько вреда такой шум нанесёт здоровью моих пациентов?

Томпсон не ответил. Его обескуражило такое равнодушие к его судьбе, да ещё со стороны врача.

— Это — моя лечебница, — Урсула кивнула в сторону дома. — На десятки миль ни души. Моим пациентам здесь хорошо. А тут являетесь вы и своим возмутительнейшим и крайне эгоистичным поступком собираетесь растревожить их покой.

— Я приношу свои извинения, — растерянно сказал Томпсон. — Всё дело в этой открытке.

Он спешно полез во внутренний карман в надежде оправдать своё недостойное джентльмена поведение.

— Видите — утёс Морган. Аж дух захватывает, правда?

Урсула взглянула на снимок голой скалы, напоминающей нос воспарившей над водой акулы.

— Это где?

Томпсон не поверил ушам.

— Прямо у вашего порога! Мы с вами сейчас стоим как раз вот здесь, — он ткнул в макушку скалы на снимке.

— Никогда бы не подумала, — Урсула перевела взгляд на сигареты.

— Утёса не видно, когда стоишь на нём. Вот в чём дело.

— Итак, вы решили прыгнуть?

Томпсон дал себе минуту, прежде чем ответил:

— Глупо выходит. Понимаете, моя жизнь, как бы лучше выразиться… не была яркой.

— Это легко понять, — согласилась Урсула. — Последние годы были несладкими.

— Моя причина не в войне. Началось это гораздо раньше. Впрочем, не важно. Я хотел выпить яд. Не поверите, пошёл за ним в аптеку — она у нас в почтовом здании находится, — а там, на стенде, она — эта открытка. Чем-то меня зацепила. Такая дикая красота…

— Вы надеялись купить яд без рецепта?

Томпсон моргнул, облизал губы.

— Я надеялся украсть яд… Вернее, ограбить. Хотел запугать аптекаря игрушечным револьвером…

Урсула кивнула и сухо сказала:

— Теперь понимаю.

— А глядя на открытку, решил: жизнь была серой. Что, если смерть будет яркой? Уж на это я могу повлиять. Мысль так очаровала меня, что я не смог себе отказать. Купил открытку, разузнал, где это место. Оказалось оно, правда, на другом конце острова. Но что я терял? Меня буквально захлестнули эмоции, я ждал эту поездку…

— Так и не закурите?

— Что, простите?

— Сигареты! Я говорю…

— Урсула!

Они обернулись в сторону дома.

— Урсула! — донеслись раскаты грубого голоса.

Джеффри Томпсон ничего не успел понять, кроме того, что лицо его собеседницы резко перестало быть официальным и строгим. На него глядела теперь другая, смертельно испуганная, женщина. Её глаза будто стремились вылезти из орбит.

— Дайте сигареты!

— Что?

— Сигареты! — Урсула бросилась вперёд, едва не столкнув Томпсона с обрыва.

— Что вы делаете?!

— Отдайте!

— Вы спятили, док!

— Летите ко всем чертям! Оставьте сигареты!

Мужчина побежал. Урсула, отбросив чемоданчик, пустилась следом.

— Вы — ненормальная!

Догнав, она кинулась на Томпсона и потянула за собой в сугроб, вцепившись руками и ногами мёртвой хваткой.

Томпсону не было жалко сигарет, но даже на пороге смерти его не оставила привычка защищать свою честь. Он крепко сжал пачку в кулаке и прижал к груди. Сильный укус в шею заставил его вскричать от боли и на секунду лишил сил. В этот момент ей удалось его перевернуть. Томпсон нырнул лицом в обжигающий снег, Урсула налегла сверху. Но вдруг всё прекратилось так же внезапно, как началось.

4

Джеффри Томпсон почувствовал, как навалившееся на него тело обмякло. С тяжким стоном ему на плечо упала голова нападавшей, из-под свалившейся шляпы посыпались длинные желтоватые локоны.

Томпсон поспешил высвободиться. Он скинул с себя руки и ноги женщины, те скатились с него, как дрова. Укус на шее горел адским пламенем. Томпсон взял пригоршню снега и приложил к полыхавшему месту, стиснув зубы. Взглянул на тело, распластавшееся рядом — Урсула была явно в отключке.

И только после этого сообразил, что рядом кто-то есть.

Кто-то затмевал собой небо.

Томпсон поднял голову. Первое, что разглядел, было тёмное платье из грубого материала, обтягивающее обширное тело, похожее на бесформенную глыбу. Открытые щиколотки в шерстяных чулках, оказавшиеся у Томпсона прямо перед носом, напоминали прочные сваи, уверенно державшие крупную женщину.

Наконец, в руке её он заметил шприц. Уже пустой.

— Поможете донести её до дома?

Голос — низкий и до того объёмный, что будто выходил прямиком из грудного резонатора, — не оставлял шансов на церемонии.

Томпсон встал и отряхнулся.

— Конечно.

Они подхватили Урсулу за руки и ноги.

— Но если что, я и сама справлюсь.

В том у Джеффри Томпсона не было никаких сомнений. Такая и его запросто утащила бы на своём массивном плече.

— Без проблем.

Ей было под пятьдесят. Заплывшее рыхлое лицо без косметики. Сухие губы, маленький круглый нос, тёмные с проседью короткие волосы, небрежно зачёсанные набок. Глаза, казалось, не двигались, веки не моргали. Томпсону показалось, что она и затылком могла видеть.

— Погодите.

Женщина опустила ношу на снег, подняла брошенный чемоданчик, отряхнула снег с откатившейся в сторону шляпы и нахлобучила её себе на голову. Затем развернулась к Томпсону спиной, взяла Урсулу за ноги и двинулась напролом через снег, как танк.

Томпсон — высокий, крепкий, хоть и худощавый мужчина, — поддерживая плечи Урсулы, с трудом поспевал, спотыкаясь о снег. Его мучил вопрос — почему они несли живого человека вперёд ногами.

Был ли это ещё живой человек? Что ей вкололи?

Томпсон не решился спросить.

Вместо этого сказал:

— Доктор набросилась на меня из-за сигарет…

— Доктор?

Томпсон хмыкнул.

— Доктор Майкл Джейкобс сейчас в процедурной.

— А это кто?

— Его сестра, — сказала женщина.

Погодя она спросила:

— А вы кто?

Джеффри Томпсон вкратце повторил свою историю.

— Ну, допустим. Как вы сюда попали?

— Пешком.

— Откуда?

— Со станции в Эйре.

— Пятнадцать миль шли пешком? — женщина прокашлялась. — Безумие. Каким поездом ехали?

— Тем, что из Глазго.

Женщина помолчала.

— В Эйре он останавливается без четверти два ночи.

— Верно, я шёл всю ночь. Без указателей было тяжеловато.

— Вы проголодались! — прозвучало, как приказ. — И как же вы не заблудились?

— Контролёр на станции объяснил дорогу, сказал, что надо идти через Соммердин, опустевшую деревню. Мне повезло, что он знал про утёс.

— Потому что сам, должно быть, из Соммердина. Всякий, кто жил там, знает про утёс.

Женщина опять прокашлялась.

— Пятнадцать миль ночью через пустоши? Ради скалы? Вы хоть понимаете, какой опасности себя подвергли?

— Вообще, учитывая, мою конечную цель…

— Вы не поняли. Когда деревня вымерла, сюда пришли волки. Ночью на них напороться проще простого.

Томпсон побледнел.

— А быть загрызенным волками совсем не то, что в лепёшку расшибиться, не правда ли? — усмехнулась женщина.

— Контролёр ничего не сказал про волков.

— Меня зовут Барбара. Барбара Холлис.

— Джеффри Томпсон, — повторил своё имя мужчина. — А что вы ей вкололи?

— Хлорпромазин. Нейролептик. Всегда ношу с собой.

Барбара откашлялась.

— Бедняжка неделю пробыла на чердаке — доктор наказал её. Сегодня утром я меняла простыни, и ей удалось сбежать.

— Знаете, я и предположить не мог, что с ней что-то не в порядке. Она говорила, как человек в здравом уме.

— В том-то и суть. Выявить безумца только доктору под силу. Я имею в виду доктора Джейкобса.

— Это его лечебница? Контролёр о ней и словом не обмолвился, хотя такое соседство с утёсом…

— Второе Рождество тут справляем. Особняк выстроил крупный магнат, пациент мистера Джейкобса. Завещал дом доктору. В войну застрелился.

— Банкротство?

— Жить надоело, — бросила Барбара резко. — А что вас удивляет? У вас самого что на уме?

— Ну, у меня-то заводов нет.

— А будь у вас деньги, вы бы не прыгали?

Томпсон понял, что сглупил.

— Нет. Мои раны куда глубже, — сказал он.

— Мне тоже так кажется. Вы не похожи на меркантильного джентльмена.

— Вы считаете?

— На вас хорошие перчатки.

Они подходили к парадным дверям.

— За что доктор наказал сестру?

Барбара ответила, глянув через плечо:

— За плохое поведение. Сюда, — она толкнула дверь ногой, они вошли в тёплый и уютный холл.

— Что же она наделала?

— Положим здесь, — Барбара указала на кушетку у стены.

Она стянула с Урсулы пальто — под ним была лишь ночная сорочка — и, выпрямившись, громко прокашлялась.

— Вас никогда не наказывали в детстве, мистер Томпсон?