Распятие для генерала

Ульяна Соболева

Владимир Власов — генерал НКВД утверждает, что я его агент и принадлежу ему. Мое имя придумано, моя жизнь кем-то написана и на самом деле меня попросту нет. Я — игрушка одного из самых могущественных людей страны и он нашел меня, чтобы предъявить свои права.

Глава 2

Открыла глаза и почувствовала, как всё еще тяжело дышу после очередного безумного сна, так похожего на реальность. Медленно села на диване, натягивая на плечи плед. Меня бил озноб. Какое привычное уже со стояние с каждым пробуждением. Подняла левую руку и посмотрела на кисть — тоненький белый шрам через все запястье. Он был со мной столько, сколько я себя помню. Только почему я считала, что порезалась в детстве ножницами? Почему моя память оставила, чем, но не оставила и следа, когда и при каких обстоятельствах, словно выбрала, что именно сохранить, а что стереть. Я посмотрела на часы и перевела взгляд на телефон. Нет! Перетерпеть. Отключить и он исчезнет. Поймет, что я не намерена продолжать идиотские игры и исчезнет. Снова посмотрела на шрам, провела по нему кончиками пальцев. Встала с дивана, плед упал на пол, и я поежилась от холода, в тоненьком халате на голое тело, шелк холодил кожу сильнее, чем если бы я была полностью раздета. Как прохладно сегодня. Подошла к телефону и села в кресло, глядя на черный аппарат с круглым циферблатом. Я могу просто слушать. Ничего не отвечать ему. Ни слова. Он отключится. А, может, и вовсе не позвонит. Пальцы все еще гладили шрам на руке, а я смотрела на телефон и вдруг почувствовала, как вдоль позвоночника прошла легкая волна дрожи, когда аппарат зазвонил привычной навязчивой трелью. Пунктуален, как сам Дьявол. Невольно усмехнулась и тут же одернула себя. Это не твой Дьявол, Мила, это кто-то, кто намеренно сводит тебя с ума, а ты поддаешься. Положи этому конец прямо сейчас.

— Здравствуй, Мила! Ты, всё же, ответила.

Стиснула пальцы. Я не буду с ним говорить. Не буду, и он уйдет… Но все же заговорила, оно само…как будто мое тело, мой голос слушались его. Пусть скажет мне и все.

— Что он кричит в моих снах?

Игнорируя приветствие. Мне больше не хотелось играть, я хотела понять, кто он и что ему нужно.

— Расскажи мне о себе, Мила, и я отвечу на этот вопрос.

— Что ты хочешь знать? Я уверена, ты и так все знаешь, иначе не играл бы со мной в эти игры.

— РАССКАЖИ. МНЕ. О СЕБЕ. ВСЁ!

Вздрогнула, услышала, как он прорычал это мне в лицо. О Боже! Не ОН…и не прорычал! А кто-то…незнакомый, невменяемый самозванец сказал это тебе по телефону. Держи себя в руках Мила.

— Кто ты такой, чтоб я тебе все рассказывала и что это значит ВСЕ?

— Я хочу знать о твоём муже. Почему ты вышла за него?

Спросил так, что я вдруг на уровне подсознания почувствовала себя виноватой. Ненужное и неправильное.

— А я хочу знать, зачем тебе все это, и кто ты такой! — у меня снова начиналась истерика. Словно этот кто-то, по ту сторону аппарата, лишал меня равновесия даже своим присутствием.

— Мила… А что ты хочешь знать больше? О мужчине из сна или обо мне?

Закрыла глаза и стиснула челюсти. Проклятое дежавю. Проклятое! Проклятое! Вопросом на вопрос! В тупик! В угол! Я хочу знать, ты и он — это одно лицо или это жестокий розыгрыш? Вот что я хочу знать, черт возьми… и я не знаю, что меня разочарует больше.

— Я хочу знать, какого черта ты где-то взял мой номер телефона, почему говоришь мне о моих снах? Ты не можешь знать, кто мне снится!

— Ответь на мои вопросы, и я отвечу на твой. Почему ты вышла за него, Мила?

— А почему люди женятся? Я его люблю.

Звонок отключился.

Прошло не меньше пятнадцати минут, прежде чем он позвонил снова. Все это время я смотрела на телефон и кусала губы, протягивая к шнуру руку и одергивая ее, быстрее и быстрее. Прекратить безумие сейчас. Немедленно!

И вот он снова звонит.…И я отвечаю.

— А что такое любовь в твоём понимании, малыш?

Зачем он так меня называет? Кто дал ему это право. Зачем намеренно показывает то, чего нет… Зачем пытается быть ТАК похожим на него?

— Разве можно охарактеризовать, что такое любовь? Она есть или ее нет. Это потребность быть с человеком, общность интересов. Не знаю. Это какой-то экзамен? Зачем тебе все это? Смысл?

— Потребность быть с человеком? Общность интересов? А как же теория о притягивающихся противоположностях?

— Я не знаю никаких теорий, у любви не бывает теорий. Это мой выбор, я с ним счастлива. Что может быть важнее этого.

— А что такое счастье, маленькая?

Я теряла терпение, я превратилась в оголенный комок нервов.

— Перестань меня так называть. Мы не настолько близки для таких вольностей. Я даже не знаю, кто ты.

— Когда-то я был не просто близок к тебе, маленькая… Когда-то я был в тебе… пока ты кричала от наслаждения в моих объятиях. Это достаточная близость для"таких вольностей"?

Вспыхнули щеки…как это порочно…и образы… образы, от которых пересохло в горле, от которых глаза подернулись поволокой.

— Это бред! Кто ты? Просто ответь, черт возьми, КТО ТЫ?

— Позови меня, Мила и я приеду. Позови, и сможешь задать все вопросы, глядя прямо в глаза.

Я нервно рассмеялась вслух.

— В глаза? Смеешься? Ты ненормальный, если думаешь, что я во все это поверю.

— Поверь, малыш, тебе будет не до смеха, когда ты посмотришь в них.

Если бы он знал, как я мечтаю посмотреть в его глаза…но не этого самозванца…а в настоящие. Посмотреть и пойти ко дну! Один единственный раз…если бы это было возможно!

— Позвать тебя? А как мне тебя позвать? Я даже имени твоего не знаю.

— Знаешь! Не лги себе и мне! Ты прекрасно его знаешь! Закрой глаза. Представь ЕГО. Представь ясно. Таким, каким ты видела ЕГО и просто позови меня по имени. Этого достаточно! Этого всегда было достаточно, Мила!

Так просто? Бред! Но я позову! Я это сделаю хотя бы чтобы убедиться, что ничего не произойдё, и тогда я пошлю тебя к чертям!

— Владимир…. Владимир Власов, — стиснула челюсти и закрыла глаза, — это не можешь быть ты, потому что я тебя придумала. Это, дьявол тебя раздери, не можешь быть ты! Но если…о Боже! Я, правда, это делаю? Если это ты, то найди меня, Владимир, и докажи, что ты существуешь! Приди ко мне и скажи мне об этом сам! Приди ко мне или я сойду с ума! Господи!

Он отключился и я медленно повесила трубку на телефонный аппарат. Вижу, как щелкают секунды на большом циферблате часов. Конечно, розыгрыш… Конечно, идиотская шутка, а ты, Мила… сумасшедшая… Нет ничего хуже уже знакомого разочарования, которое раздирает душу. То самое, с которым просыпалась по ночам, с тем самым, которое не покидало тебя, когда ты прощалась с ним мысленно каждый раз и не могла отпустить.

Как же холодно… как холодно… со рта вырывается пар и на глазах выступают слезы. Жестокая шутка! В дверь раздается звонок, и я подпрыгиваю на месте. Словно сомнамбула иду к ней, лихорадочно быстро открываю замки и распахиваю дверь настежь.

— Здравствуй, Мила!

Внутри обожгло пламенем, до пепла, до полного опустошения, до замирания сердца, которое перестало биться, а потом снова…медленно. Удар за ударом.

От звука этого голоса вживую задрожали руки и подогнулись колени. Пошатнулась и схватилась за стену. С губ сорвался стон и мне показалось, я лечу в бездну.