Мистер Эй Зи. Хроника двенадцати дней. Книга первая

Фарра Мурр

Выход на пенсию не означает конца жизненного пути. Наоборот, выйдя на заслуженный отдых, бывший следователь по особо важным делам вместе с его новыми помощниками неожиданно для самого себя вступает в битву с невидимкой. Простое расследование несчастного случая приводит к открытию таинственного противника, стремящегося к управлению всем миром. И теперь от него и его друзей зависит не только собственная жизнь, но и судьба всего человечества.

День второй. Настя

Этот визит был намечен мною давно, но все откладывал его на потом. Не то, чтобы мне не хотелось видеть Анастасию, совсем наоборот. Но именно из-за этого «наоборот» и считал посещение Пашкиной квартиры преждевременным. Однако, в связи с изменившимися обстоятельствами, теперь это необходимо.

Подошел к знакомой двери с тяжелым сердцем. Знал эту семью уже лет десять, нет, двенадцать, ведь Павел был напарником целых двенадцать лет… Пусть не всегда наше общение проходило гладко, мы расплевывались и сходились вновь много раз, но Настя в том не повинна.

Анастасия… Кудрявые, светло-русые волосы с непокорными завитками на висках, зеленые, озорные глаза, в которых всегда таилась некая недосказанность. Узкие брови в виде запятых, прямой, изящный нос, пухлые губы, всегда готовые распахнуться в улыбке — будь я художником, мог бы нарисовать ее портрет по памяти, такой, какой увидел тогда, двенадцать лет назад — тонкой, стройной, живой и веселой. Каково ей сейчас? А, главное, надо говорить что-то положенное в таких случаях, а нужных и правильных слов не находилось.

Настя встретила приветливо. Подставила по привычке щеку. Пахнет сладкими духами. Ей идут.

— Проходи, располагайся, я сейчас.

— Не беспокойся, я на минуту.

— Нет уж! Минуткой ты не отделаешься.

В квартире вроде все на своих местах. Из траурных элементов только фото в рамке с черной ленточкой. Но чего-то не хватает…

— Дима, садись, сейчас чай пить будем.

— Мне…

— Знаю, знаю, покрепче и без сахара.

— Ты хорошо выглядишь.

— Спасибо, Дима. Ты — тоже. Пенсия тебе к лицу.

— Шутишь?

— Серьезно… спокойней, что ли стал.

— Это ты верно заметила. Покоя на пенсии хватает. Печенье вкусное. Рецепт дашь?

— Ты что, уже и печь стал?

— От нечего делать.

— Прогресс!

— Ладно тебе… как ты сама?

— Нормально, спасибо.

— Если что надо…

— Спасибо, спасибо. Ты — настоящий друг.

— Настя… я к тебе еще и по делу пришел.

— По делу? Ко мне? Интересно, давай выкладывай.

— Слушай, Насть, Паша, последнее время, вел себя как обычно? Ничего странного в поведении?

— Откуда мне знать!

— В смысле?

— Ты что, не в курсе? Да мы же с ним уже больше года, как вместе не жили.

— То-то, я смотрю, полное отсутствие мужских вещей в квартире.

— Ну да… Почти сразу после того, как ты на пенсию вышел, мы и разъехались. Он к матери перебрался.

— Извини, не знал.

— Конечно, откуда. Ты ведь как с работы ушел — будто растворился. Ни звонка, ни весточки. Ладно ты с Пашкой повздорил, но со мной-то — мог бы пообщаться.

— Прости… Чего-то закрутился.

— Ладно, проехали… А чего ты Пашкой вдруг заинтересовался?

— Понимаешь, он перед самой гибелью одно дело вел. Там есть ряд странностей.

— Слушай! У меня ведь его лэптоп есть! У матери-то, за городом, интернет не ахти, вот он у меня и держал, пользовался, когда надо было что сделать после работы. Мы же с ним в дружеских отношениях оставались… Он его в шкафчик прятал… Так и есть! Вот. Пожалуйста.

— Отлично. Сейчас посмотрим… Черт! Батарея разряжена. Надо к току. Переходник есть? Замечательно. Сейчас включим. Так, интернет работает. Здесь масса папок. А тут вот что-то заблокировано… Настя, ты пароль не знаешь, случайно?

— Не-а.

— Ну да ладно, разберемся. Ты позволишь его забрать?

— Конечно, бери… Слушай, Дим, ты меня не забывай. Я ведь теперь совсем одна.

— Настя, Насть… ты звони, если что. Да и забегать буду. Часто-часто. Обещаю.

— Идем, я тебя до остановки провожу. Мне все одно в магазин надо.

На остановке она чмокнула в щеку и ушла. А тут и троллейбус подошел…

Черт! Чуть свою остановку не проехал. Задумался о чем-то… Вечно с этими женщинами так. Отвлекают.

* * *

К сожалению, ничего интересного у Пашки в компьютере не было. По крайней мере, в открытом доступе. Разве что фотки. Пашка фотографировать любил. Эти, как их черта зовут, селфи. Да, судя по датам на фото, Настя не лжет. За последний год ни одной совместной. Смотри-ка, а вот и я здесь. Ну и рожа… Может волосы сбрить? А то совсем седой стал.

Где этого «напарника» носит? Уже и сообщение ему оставил. Тоже мне, помощничек. Телефон зазвонил. Объявился-таки. Сейчас я ему. Но звонил не он.

— Да? Кто? Когда?! А ты сама в порядке?! Сейчас буду, жди. Жди, говорю!

Этого еще не хватало. Недаром говорят — беда не приходит одна. Хорошо хоть, троллейбуса ждать не пришлось…

Возле Пашкиного подъезда толпа. Две пожарных машины, скорая, милиция. Все, как полагается. Где же?.. А вот и Настя.

— Как это произошло?

— Не знаю.

— Ты дома была?

— Нет, конечно. Я же с тобой вместе вышла! В торговом центре задержалась, вернулась полчаса назад, а тут уже пожарные…

— Может ты утюг включенный оставила? Или чайник?

— Я не первый год замужем. Это вы, мужики, на такое способны.

— Ладно, ладно, успокойся. О, знакомого увидел. Сейчас постараюсь все выяснить. Стой здесь и никуда, понятно? — Настя послушно кивнула головой, завернувшись в желтое, старенькое пальтецо. Нахохлившийся цыпленок, да и только.

— Степа, привет.

— А… Дмитрий Александрович! Рад вас видеть. Вы же вроде…

— Да, да, на пенсии. Успокойся. Это же Пашкина квартира. Павла Степановича Плужина.

— Да вы что? Не знал… Я у него никогда не был. Я ведь в другом отделе.

— Знаю, знаю. Что здесь? Как все произошло?

— Пожарники выясняют. По всей видимости, ковер загорелся. На нем зарядка лежала.

— Они же, вроде, должны быть надежными.

— Вообще-то, такое редко случается. Но у них во всем доме короткое. Видать, скачок напряжения был.

— В квартире что-нибудь осталось?

— Ничего целого. Что огонь не сожрал, пожарники водой уничтожили. Ремонту теперь… Страховка-то была?

— Не знаю. Спасибо за информацию. Если что — звоните.

«Цыпленок» смотрит на меня с надеждой. Что сказать? Лучше правду:

— Говорят, короткое замыкание было. Во всей многоэтажке. А у тебя пробило. Сгорело все. Ничего не осталось.

— Вот ведь беда какая. Что за напасть на меня. То Пашка, то пожар…

— Не кисни. Что-нибудь придумаем. Страховка есть?

— Не-а.

— А остановиться где?

— У меня в этом городе никого…

— Ко мне поедем. И не возражай! Не волнуйся, места хватит. Я все равно один в двух комнатах околачиваюсь. Пока поживешь, а там… придумаем.

— Спасибо, тебе, Дим.

— Нечего тут, нюни распускать! Тряпки — дело наживное. Поехали.

В троллейбусе были свободные места, и мы ехали, сидя. Настя то и дело вздыхала и всхлипывала потихоньку. Мне было не по себе.

— Чего вы с Пашкой-то разошлись?

— Накопилось… А, когда ты на пенсию ушел, он совсем с катушек сорвался. Пил, по ночам где-то шастал… Ты ведь знал, что у него на стороне…

— Знал.

— Чего тогда спрашиваешь.

— Ну, знаешь… Многие с этим мирятся.

— Я — не многие.

— Твоя правда! Ну, в смысле ты… молодец.

Телефонный звонок спас от неловкой паузы.

— Вы меня искали?

— Да, Олег, где ты пропадаешь?

— Я маму провожал. Она на полмесяца в деревню к тете уехала. К своей сестренке.

— Как придешь домой — поднимайся ко мне. Мы сейчас будем.

— Соседский парнишка. — ответил я на вопрошающий взгляд.