Автоэротизм

Филипп Тагиров, 2016

По безжизненной постапокалиптической пустыне странствует навигатор – человек с особым даром, но благословенный ли этот дар или проклятый? И что за странная связь роднит навигатора с его машиной? Разрушенный мир замер в ожидании часа нового пробуждения, который может никогда не наступить. Содержит нецензурную брань.

2. Погоня за радугой

Капли росы, преломляющие луч света… Лист смородины, поймавший две лучезарные капли…

Встречных машин не было. Пара случайных попутчиков отстала еще час назад.

Рука Энтони в шершавой руке деда. Под ногами хрустят сброшенные деревьями сучья. Солнце заглядывает к ним ласковым невидимым оком, скрытым за вуалью зеленоватой дымки…

Шоссе рассекало пустыню бесцветных камней, истолченных временем в бесцветный песок. Подошва ноги слилась с педалью газа, пальцы ушли под черную кожу, обтягивающую руль, глаза стали лучами радара, сканирующего летящий навстречу мир, скользящие по его неровностям, алчущие… Сердце открыло клапан, и собравшийся там пар ударил по маховикам его мозга. Мозг дал сигнал — и стрелка спидометра судорожно забилась у крайней отметки. Но это не помогло ему.

Не помогло ему найти…

Солнечный свет, ткущий в воздухе волшебство… Ноздри щекочет пряный хвойный дурман. Пьянящий воздух будто бы устлан мягкими иглами. Сосны подпирают своими кронами все еще влажное после недавнего дождя небо. А там, в просвете между ними…

Впереди, чуть правее от трассы, посреди каменного крошева возникло пятно грязного, серо-зеленого цвета. Дерево. Живое дерево. Нет, так он ничего не добьется. Если бы все, что ему было нужно, — это лес, ему не пришлось бы годами исчерчивать пустошь замысловатыми хитросплетениями своих маршрутов.

Он почувствовал тоненький сверлящий холодок вторжения, пульсирующей нитью змеящийся откуда-то сзади. Почувствовал голод чужого существа и вместе с ним — его пробуждающийся холодный азарт, замерцавшую надежду, что этот голод скоро будет утолен. И еще до того, как забила тревогу система дальнего упреждения Энжи, он уже знал, что его преобразование не прошло бесследно. Несанкционированное преобразование, хмыкнул он и мысленно сплюнул. Неужели они теперь еще и дерево спилят? С них станется. Энжи спроецировала перед его глазами карту, к самому краю которой цепко прилип оранжевый огонек. Охотник. Зацепил его преобразование, прицепился сам, пес, теперь не отстанет. Если только Энтони не успеет проложить для себя новую дорогу. Энтони понимал, что охотник постарается нагнать его до этого момента, потому что на новое преобразование могут слететься другие охотники, и тогда придется делиться, а делиться — значит не утолить голод.

Первым делом — педаль газа в пол. Энжи с готовностью втянула в себя педаль и рванула вперед сквозь слоеный горячий воздух. Так от охотника было не оторваться — как бы он ни постарался, Энтони не мог и мечтать оснастить Энжи так, чтобы можно было тягаться с Государством или Корпорацией, уповая лишь на технику и водительское мастерство, — но это позволило бы ему откусить кусок побольше от бесконечного пирога времени, выиграть еще несколько минут и выбрать именно те образы, именно те, самые верные сейчас образы.

Непомерно огромный, возвышающийся над бренным миром скелет динозавра, перемещенный Энтони сюда из какого-то зоологического музея в одном из заброшенных городов, где когда-то довелось ему побывать проездом, доставляя очередной заказ. Кость отполирована солнцем, временем и песчаными ветрами. Гигантская голова с клинками зубов, выдающими хищную природу чудовища, ребра, триумфальными арками окантовывающие проходящую под ними пыльную дорогу. И еще… черная чернильная капля, срывающаяся с острия перьевой ручки — прямо на лист бумаги, где чья-то рука небрежно набросала карту — и расползающаяся черным неровным пятном сокрытой тайны.

Дорога, по которой неслась Энжи, стала неровной, холмистой, слева, а затем впереди сквозь марево знойного воздуха замаячили горы. В ответ на это оранжевый огонек на радаре начал судорожно сокращать разделявшее их расстояние. Быстрее, сказал себе Энтони. Пока не слетелись все гончие в округе.

Стрельчатые своды готического собора, знающие единственное измерение — вертикальное. Окна с цветными витражами, иллюстрирующие жития святых, горгульи таращатся с водостоков, химеры молча повествуют о неудавшейся трансмутации животного в сверхчеловеческое. Кованые врата собора, мощные железные створки, украшенные библейским сюжетом. Иона, проглатываемый китом, огромная пасть кита… И все же врата недостаточно широки, чтобы Энжи могла проехать меж их створок. Энтони чувствовал, что на последовательное развитие образа времени ему может не хватить… И тогда: огромное темное щупальце, высовывающееся меж кованных створок и толчками пробивающее себе проход изнутри собора. И… черное чрево там, по ту сторону врат.

Горы прыгнули почти к самой дороге. Дорога завиляла, нанизывая на их маршрут поворот за поворотом. Оранжевый огонек на радаре отчаянно пытался свести дистанцию между ними к нулю. Чертов любитель интима, — беззлобно выругался Энтони. Он не мог позволить себе злости, не сейчас, не посередине навигации. На экране заднего вида сквозь пелену пыльного шлейфа, взметнувшегося из-под колес Энжи, уже проглядывал силуэт машины охотника. Вот и визуальный контакт. На карте появился еще один огонек. А нет, два. Причем один из них фиолетовый. Только Корпорации ему еще тут не хватало. У охотника, сидевшего на хвосте Энтони, оставалось все меньше и меньше шансов утолить голод. Энтони мало кого действительно боялся, но охотников, доведенных до грани отчаяния, когда они могли в обход всем инструкциям пойти на крайние меры, стоило опасаться.

Скелет динозавра, собор… этого было недостаточно, требовалось что-то более реальное, более личное. И, похоже, Энтони нащупал это, беспроигрышную комбинацию, козырного туза… точнее даму.

Тяжелый благородный запах книжной пыли. Стеллажи с выпуклыми корешками. Рука Летиции, увлекающая его следом. Книги, падающие у него из рук, ударяющиеся об пол библиотеки, раскрывающие страницы. Дыхание Летиции рядом, дыхание Летиции на его плече, на его лице, дыхание Летиции в его дыхании, сладкий библиотечный воздух, циркулирующий между их легких.

Энтони показалось, что что-то изменилось. Это было странно, он еще не закончил преобразование. Что-то с дорогой? С их скоростью? Энжи? Или это охотник пустил в ход что-то из своего арсенала?

Край платья Летиции. Невесомый ситец, скользящий вверх. Тоненькие светлые волоски чуть щекочут его нос, когда он касается губами аромата ее кожи. Летиция закрывает глаза, чуть откидывает голову назад, упираясь затылком в книжную полку, и начинает декламировать кого-то из неизвестных Энтони классиков. Прекрасные, исполненные радости слова, прекрасная темная глубина, ожидающая впереди, исполненная обещания если не счастья, то избавления…

Энтони почувствовал, что на этот раз навигация состоялась. Прямо по курсу в скалистой стене Энтони разглядел черный проем пещеры. И вместе с тем он заметил, как движение Энжи становится все более неровным, сбивчивым, и, что самое тревожное, замедляется.

— Черт! — выкрикнул он. — Что за?.. — охотник вынырнул из-за ближайшего поворота и был уже почти у него за спиной.

И тут Энтони понял. О, Господи! Нет, Энжи, нет, что ты! Энжи, все хорошо, брось!.. Энжи, я же пытаюсь спасти нас, глупенькая… Что ты там себе надумала? Энжи, Энжи, Энжи, моя маленькая, моя дорогая, моя единственная…

Он с облегчением отметил, что их скорость снова возрастает, движение выравнивается, а вместе с тем услышал частый ритмичный звук позади и понял, что у охотника сдали нервы. Уходить от автоматного огня сейчас было просто пределом его мечтаний. Все самые лучшие аттракционы по цене одного. Государственные гарантии. Энжи вздрогнула, похоже, несколько пуль задели ее. А ты что ждала, милая? Нашла, когда показывать характер. Пещера приближалась, однако, похоже, ее зев был слишком узок для них, без еще одного преобразования она не сможет принять их. Пожалуйста, Энжи, потерпи еще немного, — прошептал он. Ответа не последовало.

Летиция…

Энжи дернулась вправо, тут же резко упала скорость. Да черт подери! Что же еще он может сейчас представить, реальное, личное?

Черный провал бензобака. Он медленно поглаживает его края пальцами. Они с Энжи на заправочной станции. В его руке пистолет, с его конца срывается капелька бензина. Он подносит пистолет к проему бензобака и медленно погружает его ствол внутрь. Энжи вздрагивает. Он нажимает кнопку и чувствует, как под давлением бензина напрягается шланг, соединяющий колонку и пистолет в его руке.

Пещера впереди обратилась широким туннелем, прятавшим свою темную утробу в глубине скалы. Энтони снова вдавил газ и под истеричный стрекот автомата охотника нырнул в туннель. Кромешный мрак внутри, казалось, высосал из подземного пространства не только свет, но даже сам воздух, но это было не важно: радара и фар Энжи было более чем достаточно для Энтони, чтобы ориентироваться в созданной им самим пещере. Он сделал несколько поворотов и, заглушив двигатель, прислушался. Ничего. За ним никто не ехал. Энтони оценил здравомыслие охотника, восторжествовавшее над терзавшим того голодом.

Мало кто рискнул бы последовать в пещерный лабиринт за навигатором.

Энтони сверился с радаром, сделал еще пару незначительных преобразований, чтобы, слегка перекроив пещеру, обвалить позади себя стену и наметить себе выход с другой стороны горного хребта и увидел, как иронично замигал сигнал на приборной доске. Хочу бензина, говорила Энжи. Будто бы он своим воображением, пока совершал навигацию, распалил ее жажду.

— Ты ведь не притворяешься? — спросил он.

И ответил себе:

— Конечно, нет. Хотя лучше бы ты притворялась. Где ж я тебе здесь найду заправку, милая?