Линия Реки

Хан Шторх

Книга рассказывает о судьбе человека, к которому по стечению трагичных обстоятельств жизнь обернулась жестокой стороной.Шестнадцатилетний парень по имени Винсент потерял родителей и в последующие годы жил с родным братом. Жизнь для них обернулась так, что из бедных, всеми презрительных мальчиков выросли уважаемые мафиози.Все эти криминальные годы главный герой пытался выбраться из этой жизни. В итоге всё обернулось так, что он смирился со своей судьбой.

ГЛАВА IV «УБИВАЮЩИЙ ЯД»

1933 год

Вот и ещё один год пролетел незаметно. Вам, наверное, интересно, чем кончился момент ещё с тридцать второго? Когда Тони вырубил меня.

Да особо ничем, я просто проснулся, мы всё обговорили и извинились. А дальше я заходил всё глубже и глубже в это болото. Благодаря неоднократным перестрелкам, я перестал бояться убивать. Ведь там работал инстинкт: «либо я их, либо они меня». Но жизнь меня по-прежнему не удовлетворяла. Знаете, после всех этих перестрелок в голове играла одна мысль: «Не делай людям того, чего не хочешь, чтобы сделали тебе». Да, я очень боялся получить пулю в затылок, не смотря на такую огромную защиту в виде семьи Лизотти. Бывало, что рыдал ночами в подушку, и никто меня не слышал и не видел. Бывало, что напивался до усмерти. Вообще, я за тот период пил ужасно много. Прямо упивался алкоголем. Ладно бы просто пил, но помимо этого вываливал груз своих эмоций на Тони и Мию. Вот один момент…

Я:

— Так, а что я мог сделать?! А?! Чтооо?!

Мия:

— Мог десять раз уже смириться с этим!!! Ты издеваешься так?! Прошёл год, Винни!!! Гоооод!!!

Я:

— Я не могу! Думаешь, я не пытался?! ЭТОТ СРАНЫЙ ГОЛОС В МОЕЙ ГОЛОВЕ! ЭТИ ГРЁБАНЫЕ МЫСЛИ, КОТОРЫЕ ВОТ — ВОТ ПРИКОНЧАТ МЕНЯ!!! Агрх…

Я опрокинул вазу на пол… Затем тут же взял ещё сотку долларов и пошёл к месье де Мартини. С пьяных шар тогда не видел, сколько денег сцапал. Да и какая разница? Казалось, что деньги бесконечные. А девать их куда — то надо, верно? Да и вообще, богатство к хорошему редко приводит. Я помню много богатых людей. И помню лишь одного человека, который своё богатство тратил на благо. Кстати, в основном я ссорился с Мией. Тони всегда говорил одно и то же: «Протрезвится и успокоится». Но все наши ссоры заканчивались примирением.

Мия:

— Слушай, Винс… Я понимаю, как тебе тяжело внутри. Я чувствую, как ты пытаешься разрушить эти стены из-за боли внутри себя. В твоих глаза видно, как тебе тесно внутри себя. Прости, что я наговорила. Ты тоже должен понять меня, что мне неприятно слушать каждый вечер твои пьяные вопли…

Я:

— Эх… Прости меня просто за всё… Я не особо в состоянии в чём — то разбираться. Тем более в самом себе.

Помните, что я говорил, что Мия — ангел со свечкой, который разгоняет тьму внутри меня. Это подтвердилось спустя девять лет. Она всегда интересовалась как я, и что со мной. Один раз она отменила моё пьянство, когда я пришёл в номер поддатый и принёс с собой бутылку канадского виски.

Тони:

— Ему в баре видать тесно стало! Он принёс косорыловку с собой!

Мия:

— Винсент, стой! Иди сюда…

Я поставил бутыль и пошёл к ней. Она была на кухне.

Мия:

— Ты слишком много пьёшь. Прям слишком.

Я:

— Я знаю.

Мия:

— И ты собираешься так провести всю свою жизнь?

Я:

— Ты же знаешь, что я бросал уже пить. К сожалению, не добросил.

Мия:

— Послушай, а если ты поставишь сейчас бутылку и всё нам расскажешь? Просто всё, что внутри тебя.

Я согласился. Рассказал им всё, что внутри меня. А что внутри меня? Хаос и ужас. Они, наконец — то, выслушали меня и обсудили мои проблемы. Ладно, предыстории этого года хватит.

ТЯЖЁЛЫЙ ВЫСТРЕЛ

Хочу начать с довольно переломного момента в одной из перестрелок. Нас хорошенько прижали, и по нам лупили несколько автоматов. Наша задача была вынести документы об одной, очень редкой и дорогой машине. Но об этом позже. Нас засекли, и приехало две машины клана JC. Фарш — мясо. Мы спрятались в доме, который грабили и отстреливались.

Тони:

— Давай хлещи по ним и не зарекайся!!!

Мия:

— А мы вывезем?!

Я:

— Я поддерживаю Мию! Думаю, пора валить!

Тони:

— НУ, Я ВАМ ПОКАЖУ!

Он резко выбежал и начал стрелять, не скрываясь. Дабы его не убили, мы сделали то же самое. Я просто закрыл глаза и стрелял по машинам напротив.

Я:

— АААА!

Резко тишина… Неужели мы осилили десяток человек? Там, и правда, все трупы.

Очень внезапно вышел силуэт. Я с испуга выпустил пару пуль в него. Это была девушка. Она свалилась на землю.

Дура… Других мыслей у меня не было. Из — за такой дуры я взял очередной грех на душу. Но всё же, наперекор моему гневу, жалость победила. Я бросил автомат и побежал к ней. Она истекала кровью… Я не хотел её увидеть.

Я:

— Маргарет?! Господи… Нет! Нет! Нет!

Маргарет:

— Винни…

Маргарет — это моя хорошая подруга. Я скажу честно, мы с ней познакомились в баре. Она много выпивала. У нас с ней были общие темы, и я всегда мог пообщаться с ней. Однажды она спасла меня в одной перестрелке. Меня одного буквально зажимала толпа вооружённых бандитов. А она выбежала на поле боя, схватила меня чуть ли не за шкирку и утащила в машину. Тут же дала газу и угнала вперёд. Храбрая и глупая… Но она достойна уважения.

А потом я её выручил. До неё домогалась какая — то уличная шпана, и мой пистолет быстро разогнал всех. Я увидел из окна нашего дома, как её жмут в переулке. В проливной дождь выбежал в одних трусах и разогнал ублюдков.

Брат за брата… Как — то так. Ничего личного, мы просто хорошие друзья.

Были…

Я:

— Какого лешего ты здесь делаешь?!

Маргарет:

— Я… Агрх… Работала на JC…

Я:

— Что?!

Маргарет:

— Я не стреляла по вам… Прости… Моя сестра влезла в долги… Джей Карт сказал: либо она платит в один день, либо её кончают…

— А я предложила сделку… Чтобы спасти её… И попала в его клан… Уродов…

Я:

— Марго… Я не хотел этого!

Маргарет:

— Забудь уже меня… Знаешь, что он за… ду… мал?!

— Он собрался… Ааагххх…

Она умерла. Даже не договорила.

Я:

— Г… НУ, СУКААААА!!!

Мия:

— Агрх! Да что за привычка орать во время наших действий?!

Тони:

— Документы о машине где?!

Мия:

— У меня.

Я:

Я уехал с ними в здание Лизотти. Кстати, я говорил про дом. Да, мы выкупили целый участок с двухэтажным домом. Всё же лучше, чем беспросветное пьянство.

РАРИТЕТ

Ладно, перейдём к заданию.

Тони:

— Дон Лизотти! Сделано! *бросив документы на стол*

Фабио Лизотти:

— Ну, я и не сомневался! На вас всегда можно положиться!

Я:

— Когда воровать эту тачку?

Фабио Лизотти:

— Ночью. За это время я пока сделаю поддельные документы на неё. Себе и тебе, Винсент. Потому что угонять её пойдёшь ты. Мало ли, копы тормознут…

Я:

— Я и не против!

А гнев всё-таки кипел. И я не отказывался от заданий против своего кровного врага.

Тони:

— А зачем она нам?

Фабио Лизотти:

— Потому что на ней ездит один мажор, плотно работающий на JC. Он привозит эту машину на музейную выставку и получает нехилый спрос и бабки за неё. Вот и обрежем ещё один источник дохода нашему противнику.

Я:

— Звучит как хороший план, мистер Лизотти!

Фабио Лизотти:

— В два часа ночи он пригонит эту машину на ярмарку, в три мы её угоним. Вот и всё. Лучше иди и выспись, Винни.

Я поехал на нашей машине домой. Там, и правда, расслабился. Принял ванну, попил чаю и лёг спать средь дня. Уснул, как младенец. Даже забыл про Маргарет. Ну, и время было вечернее. Решил зайти в бар Лизотти. Время пролетело, и за окном мир покрылся холодным одеялом ночи.

Карл фон Шузвель:

— Guten Tag! Vincent!

Я:

— Здорово!

Карл фон Шузвель:

— Я надеюсь, ты не выпивал? Тебе ведь за руль!

Я:

— Всего одну рюмку, Карл!

Карл фон Шузвель:

— Хе-хе-хе… Ну, ладно. Пойдём со мной.

Мы пришли в его технический отдел.

Карл фон Шузвель:

— Ein moment!

Он принёс блестящий замок.

Карл фон Шузвель:

— Мне удалось раздобыть образец замка на подобных машинах. Смотри, берёшь кусочек проволоки, так… Толкаешь его до конца и ориентируешься по ощущениям. Тебе нужно зацепить маленькую защёлку. Вот, поймал. Потом тянешь вправо и вуаля…

— Не понял…

Замок провернулся.

Карл фон Шузвель:

— Во! Получилось!

— Попробуй ты.

Я будто сдавал экзамен по взлому. Честное слово. Провозился, конечно, но в итоге получилось.

Я:

— Вроде несложно, просто сноровка нужна.

— Как машина — то хоть называется?

Карл фон Шузвель:

— Schubert Seven. Единственный экземпляр в нашем штате! Кстати, с зажиганием точно такая же схема.

Я:

— Сигнализация?

Карл фон Шузвель:

— Полностью отсутствует.

— Оу! Через час уже за работу! Иди! Путь не близкий, пешком минут сорок идти! Так что давай!

Я поблагодарил его и пошёл на выход.

Карл фон Шузвель:

— Viel Glück, Vincent!

Я лишь хлопнул ладонями, сжав их, в знак благодарности. Вышел и двигался по ночному городу. У Майка и Моники на всякий случай взял пистолет. Кстати, помимо отдела связи, у них была и оружейная. Поэтому все брали оружие там. Давайте плавно перемотаем до момента, когда я уже подходил к машине. Я аккуратно пролез на ярмарку и вырубил единственного сторожа. Там стояли разные старые машины, но я разглядел около руля марку с надписью:

«Schubert Seven»

Это та самая, которая мне и нужна. Достал проволоку и увидел, что Карл дал мне её с запасом. Принялся взламывать. Провозился так же долго, но всё же мне удалось. Я попал в машину и поступил с зажиганием точно также. Завёл её и аккуратно выехал оттуда. Ну а дальше всё по правилам. Ехал по городу и кайфовал. Колёса со спицами, как на велосипеде, порой бренчали. Потом хотел включить дальний свет и случайно задел старинную магнитолу. На всю машину заиграла музыка. Рок двадцатых годов. Незадача…

Пим — пим — пим — пам, пим — пим — пим — пам.

Песня:

— Thiiis is diamond, like youuur eyeees… Thiiiis is roseees, like my love…

Я:

— Да едрит твою душу, как это заткнуть.

Донёсся звук мигалок, и я увидел позади полицейскую машину. Потом увидел, что нечаянно, пока отвлекался, проехал на красный свет. И как раз, на том перекрёстке стояла дежурная машина.

Я:

— Вот же дерьмо!

Я остановился и только тогда увидел маленькую кнопочку выключения магнитолы. Отодвинул окно. Ко мне подошёл полицейский.

Шериф:

— Здравия желаю… Смотрю, на интересной машинке катаемся. Да ещё и на красный свет ездим. Зачем ночами правила соблюдать, всё равно людей мало, да никто не видит! Верно?

Я чуть ли не паниковал…

Я:

— Да я случайно, шериф, отвлёкся на магнитолу. Немного «крутилка» заржавела, и музыку не мог убавить.

Шериф:

— А… «Крутилка»… А могу я ваши документы на машину попросить? И права?

Я:

— Да! Конечно!

Я подал ему все, что он попросил. Он коварно просматривал документы.

Шериф:

— Хм… Так это ты на ярмарке каждый месяц с ней выступаешь? Похвально. Только вот смущает то, что ты из России.

Я:

— Что же вас смущает?

Шериф:

— Обычно иностранцы приезжают сюда работать на семью Лизотти… Кхм. Он же со всего мира страждущий народ собирает. Эти войны между мафиями так давят на город. А у Лизотти самая слабая семья. Он всех и набирает. Там и русские, и американцы, и итальяшки с немцами… Так вот: я сразу вижу, что ты оттуда!!!

Я:

— Ам… С чего вы вообще взяли?!

Шериф:

— Да думаешь, что по тебе не видно?! Дорогое шмотьё, шляпа за восемь долларов! Глазоньки бегают!

Он будто на нервах кинул документы мне перед лобовым стеклом. А я случайно, тоже на нервах, опустил руку к ручнику, и у меня выпал пистолет. Провалился между сиденьями.

Я:

— Проклятье… *в полголоса*

Шериф:

— А это ещё что?!

Я быстро достал из кармана пальто портсигар и опустил руку.

Я:

— Да… Хе-хе… П… Портсигар выпал случайно. *показав ему*

Шериф:

— Не нравятся мне твои документы на машину. В них…

Второй полицейский:

— Николас! Оставь ты уже его! Нам, итак, хорошо платят! Давай лучше ещё по одной накатим!

Шериф:

— Заткнись, придурок!

Вот мне это и сыграло на руку.

Я:

— Вы так тщательно искали во мне грехи, шериф, что ваш товарищ озвучил ваши в открытую. Следите лучше за собой, а меня оставьте в покое. Насчёт светофора, это я признаю, простое недоразумение.

Шериф:

— Двадцать пять долларов и расходимся! Я делаю вид, что ничего не видел!

Я:

— Нет. Оформляйте меня. Поедем в участок, и я дам все показания против вас. Про вашу коррупцию и пьянство на ночном дежурстве.

Он слегка психанул и ударил руками по двери. Совсем легонько. Затем пошёл к своей машине.

Шериф:

— Ну, козлёнок… Я запомнил тебя! Проблем наживёшь, имей в виду!!!

Я задвинул окно и поехал в здание семьи Лизотти. Но вот слова шерифа по поводу слабости семьи меня затронули. Я приехал к зданию и сразу загнал машину к Карлу.

Карл фон Шузвель:

— Ой, Винни красоты этой машинке нет! Как и моей благодарности за работу! От себя накину кровных!

Он подал мне десять баксов и начал осматривать её.

Карл фон Шузвель:

— Ну что же, подкорректирую замочек, зажигание и сменю номера. Вот и всё!

Я:

— Спасибо за деньги! Карлуша. Ха-ха-ха!

— Пойду я к дону. Нужно переговорить.

ПРИЯТНЫЙ ОТДЫХ

Я вошёл в кабинет дона Лизотти.

Я:

— Работа сделана!

Фабио Лизотти:

— Молодец, Винс! Возьми!

Плюс ещё пятьдесят долларов на карман.

Фабио Лизотти:

— Культурно выпить не хочешь?

Я:

— Не откажусь!

Фабио Лизотти:

— Только культурно! Без кордебалетов!

Мы сели и начали распивать бренди.

Я:

— Мне один человек сказал, что наша мафия самая слабая во всём городе.

Фабио Лизотти:

— Хм… Я бы хотел поинтересоваться, кто это сказал. Но сначала отвечу, как культурный бизнесмен. Это правда. У нас возникают сложности с законом, ведь деньги, которые мы выделяем полиции — сущие центы. И людей у нас крайне мало. С неба падают проблемы на проблемах.

Я:

— И именно поэтому вы так просто приняли нас в семью?

Фабио Лизотти:

— Не совсем. Да, отчасти и это повлияло. Но в первую очередь вы написали в письме о неком Женьке! Которого я прознал как JC. И по манере написания я сразу понял, что он наш общий враг. У Энтони будто горели руки, когда он это писал.

Я:

— У вас осталось это письмо?

Фабио Лизотти:

— К сожалению, нет. Затерялось где — то.

— Ну, и после прочтения, я тоже загорелся огнём. Я не сомневался, что едут хорошие люди с благими намерениями.

Я:

— Благими?!

Фабио Лизотти:

— Ну, как я понял, в первую очередь вы хотите вернуть деньги со счёта в банке вашего отца. Затем свидетельство о смерти. А в конце письма блестели маленькие капельки мести…

Я:

— Я вообще ничего не хотел. Я умолял Тони и Мию остаться и забыть об этом. Но они уже заплатили вам за меня. И сто процентов, что уехали бы. Я не смог бы жить без них в одиночестве.

Фабио Лизотти:

— А как же деньги, Винс?

Я:

— Да плевал я на эти сто тысяч. Я понимаю, что сумма гигантская, но мой кровный враг сам же убежал от меня. Отца не вернуть, а чувство мести можно удавить в себе. И пережить. Мама всегда говорила мне: что если я подерусь с кем-нибудь, нужно обязательно помириться. А я только усугублял ситуацию. Был слишком мал и не понимал, что уже смолоду, за каждое действие есть определённая ответственность. Пусть даже в виде наказания от родителей.

Фабио Лизотти:

— А как же твой брат? Будто ты центром вселенной был.

Я:

— А Тони никогда не дружил с головой. Стоит задеть его личное пространство, сразу огребёшь. Я не помню ни одного раза, чтобы он стерпел унижения. Всегда устраивал драку и разборки. А Джей Карт, честно говоря, его даже немного уважал. Совсем капельку. Все унижения лились в основном на меня, потому что я — терпила по жизни.

— Однажды Тони даже нашёл себе девочку на одну ночь. Представляете, в четырнадцать лет он поимел опыт в этом. И я скажу: немалый, судя по всему. Помню, как целую поэму об этом мне рассказывал.

Фабио Лизотти:

— Странно. Ты про него так говоришь, будто он обычный дворовой дурачок. Он общается довольно грамотно, и мы с ним частенько можем обсудить разные интересные темы бизнеса и политики.

Я:

— Нет, моя фраза: «Не дружит с головой» не означает то, что он дурак и ничего не соображает. Просто он руководствуется сердцем, а не головой.

Фабио Лизотти:

— Он и сейчас вроде отжигает с нашей проституткой Снежаной.

Я:

— Знаете, дон. Девчонки рано или поздно уйдут. Драки и оскорбления стихнут. А голова твоя всегда будет при тебе, и опорой должна быть именно она, а не какое — то другое место в твоём теле.

Фабио Лизотти:

— Да, Винсент. Полностью согласен. В твои годы я только и делал, что бегал за девчонками и торговал сигаретами. Имею в виду: когда мне, как тебе, ещё было шестнадцать. Я и думать не мог, о каком — то бизнесе или религии, как ты.

Я:

— Всему своё время, босс. И каждому своё. Кто его знает, что Бог пошлёт мне завтра. Сегодня я уважаемый мафиозо, а завтра простой бедняк. Или, что хуже, зек.

Фабио Лизотти:

— Слушай, а чего ты вообще хочешь от жизни?

Я:

— Это очень сложный вопрос для меня. Раньше я постоянно хотел найти себе любящую девушку и завести с ней семью. Стать отличным отцом. А теперь я не знаю, чего я хочу.

Фабио Лизотти:

— С большим умом всегда приходят большие вопросы.

Он моргнул очень добрыми глазами.

Фабио Лизотти:

— Ладно. Думаю, мне пора домой. Да и тебе тоже. Завтра у тебя заслуженный выходной. Кстати, Мия тебя ждёт на входе. Тони уехал на машине. Поэтому добираться пешком. До свиданья.

Я:

— Я — любитель романтических прогулок. До свиданья.

Нашёл бы я таких умных людей, как дон, ещё в семьдесят четвёртом, я бы с крыши от счастья слетел. Дон Лизотти был хорошим человеком, несмотря на войну мафий. Сдержан, мудр и приятен по внешности. Это был как вывод о человеке в моей голове. Ну, а романтическая ночная прогулка с Мией оборвалась одним моментом, когда мы решили срезать дорогу к дому через проулок. Вышла какая — то шпана.

Бандит:

— Опа… Слышь, касатик! Сигаркой не угостишь?

Я:

— Завязал с куревом.

Сказал бы, что не курю, сразу бы поняли, что враньё. Ведь я видел эти рожи здесь часто, и они меня.

Бандит:

— Завязал?! Так может, ты и с бабой завяжешь?! М?!

Мия:

— Хрустнуть ему морду?! *в полголоса*

Я:

— Погоди… *в полголоса*

Я:

— Знаете, господа. Я так понимаю, что вы ищете приключений. Давайте я вам загадаю загадку. Если вы её отгадаете, то вам решать, что с нами делать дальше? Идёт?

Бандит:

— Хох… Чё — то интересненькое. Ну, давай.

Я:

— Тот, кто изобрёл это — продал. Тот, кто это купил — ему это не нужно. Тот, кому он нужен — молчит. Что это?

Бандиты замешкались. Смотрели то на меня, то друг на друга, недоумевая.

Бандит:

— Мля… Чё — то не втыкаю. Ну и шо же это?!

Я:

— Гроб…. Это гроб…

Их довольный взгляд медленно переливался в тревожный.

Я:

— А это… Проводник туда.

Я достал и показал им пистолет. Они, толкая друг друга, дали драпу в закоулки. Мы спокойно двинулись дальше.

Мия:

— Ты такой непредсказуемый. Когда выпьешь. То блажишь чересчур сильно, то своей философией валишь кучу бандосов. Ха-ха-ха!

Я:

— Есть такое.

Мия: — За это я тебя ещё больше люблю, Винни.

Я лишь остановился и поцеловал её. Потом мы ушли спокойно домой, и я брякнулся на кровать. Следом за мной Мия.

Мия: — Я и мечтать не могла о такой жизни. Деньги, большой дом. И ты…

Я: — Честно, я тоже никогда не мыслил об этом. Закапывал лишь в глубокие мечты.

Она повернулась лицом ко мне, а я к ней.

Я: — Твои глаза, как звезды в небе для меня.

Мия: — Винсент, я так хочу тебя…

Дверь будто вылетела. В одних трусах на пол хлестнулся Тони. Пьяный…

Тони: — ЯЯЯААААААА!

Мия: — Агрх… Тони!!! *соскочив*

Тони: — Ежаться в рот, как больно!!!

Я: — Что происходит!?

Тони: — Да я об порог запнулся и лбом дверь херакнул!

Мия обратно легла в кровать.

Тони: — Че вы спите шо ли?!

Мия: — В натууурееее!

Тони: — Опупеееть! А работать че?

Мия: — Иди! Работай! Время видел?

Тони: — Неа…

Мы посмеялись с него, потом отвели спать. И уснули сами.

ЯД ВНУТРИ МЕНЯ

Проснулся я, конечно, в середине дня. Мия и Тони ушли работать, а я решил почитать книгу и пойти прогуляться. Ну, отдых без лёгкой прогулки — это не отдых. Надел пальто и шляпу, погода холодноватая была, хоть и солнечная. Я решил пойти к детскому приюту на горе. «Чайлд — Энджел — Хилл». Через полчаса дошёл до горы. Возле входа стояла лавочка. Вокруг — красивый пейзаж с горы на город. Я достал сигарету и закурил.

Как же здесь красиво…

Меня отвлёк детский голосок рядом со мной.

Девочка:

— А вы настоящий бандит?

Я:

— Ха-х… С чего ты так решила?

Девочка:

— Вы одеты также, как бандиты.

Я:

— Это просто работа такая. И форма.

Девочка:

— Я знаю, что вы машину украли из музея. Значит, вы — бандит…

Я:

— Мда… А ты молодец, умная. Сразу догадываешься.

Девочка:

— Но я никому не расскажу. Потому что я знаю, что вы хороший бандит.

Я:

— Почему?

Девочка:

— Потому что вы воюете против дяди Джея.

Я чуть сигарету не выронил…

Я:

— А откуда ты его знаешь, девочка?

Девочка:

— Мой папа на него работал. Дядя Джей плохой. У меня мама сильно заболела. И папа взял в долг у дяди Джея, чтобы купить лекарство и вылечить маму. Но она всё равно умерла…

Я:

— Оу…

Девочка:

— А потом мой папа не мог заплатить этот долг. Дядя Джей приехал к нам домой и кричал на него. Бил. Очень сильно бил. Потом он заставил моего папу работать на него. Он на большой такой машине ездил, груз перевозил.

Я:

— Это очень плохо, что твой…

Девочка:

— А потом, ещё прошлым летом, моего папу убили другие бандиты. И всё… Он просто ночью уезжал из города и его прямо на дороге пристрелили.

Мне больно… Я не могу это слушать. Что — то мелькает перед глазами. Воспоминание…

Водитель: — Нет… Пожалуйста… Меня дочка дома ждёт… Не убивайте меня… Она… Не сможет без меня…

Донёсся крик за забором приюта.

— Джуди! Джуди! Ну — ка, быстро обедать!

Девочка:

— Всё! Мне пора, а то заругают!

— Возьмите моего Пита. Он добрый, поможет вам победить дядю Джея! До свиданья!

Она вручила мне плюшевого, на вид старенького, котика и побежала за забор.

Мне так было больно… Так сдавливало грудь.

Я:

— Пит…

Так раздражает и уничтожает этот осадок и «непоняток» между мной и мной же. Я оставил маленькую девочку, которой на вид лет пять — шесть, без папы. Решил судьбу её отца и её же самой. Теперь ей суждено быть брошенной. Одинокой… Зачем я вообще пришёл туда?! Я хотел просто посидеть и полюбоваться красотой. А в итоге снова, сдерживая истерические слёзы, убежал домой. И собирал своё сердце по кусочкам, склеивая их очень ненадёжным клеем. Хотел схватиться за бутылку, но понял, что она лишь ещё больше начнёт душить меня. Такой маленький и медленно убивающий яд внутри меня. Я чувствовал, как он течёт по моим венам. Медленно поражает сердце, затем и меня. Нет страшнее яда в жизни, чем отравленная, собственная душа.

Я:

— АААААА!

— ПОМОГИТЕ МНЕЕЕЕЕ! АААА!

Я посадил игрушку на край дивана. Что-то типа деревянного столика. Навалился на кровать рядом и сидел, рыдал. Чуть ли не с ума сходил.

Я:

— Вот видишь Пит, какая я сволочь?! Какой я монстр! Урод на привязи, который не может ничего, кроме как стонать и терпеть все страдания!

Игрушечка просто сидела и улыбчиво глядела мне в душу.

Я:

— Я очень хочу вернуть тебя той девочке. Но, кажется, она дала мне тебя, чтобы я искупил свои грехи.

Выхода было два. Либо петля, либо снотворное. Перспективы второго варианта меня устраивали больше. Я выпил снотворного и через час уснул «мёртвым» сном.

Где это я? Детская площадка. О боже. В руках мой игрушечный Миша.

А ты кто?!

Девочка:

— АААА!

Кто — то увёл меня за руку… Мама, это снова ты?

Мама:

— Не играй с этой девочкой больше!

Я:

— Почему?

Мама:

— У неё нет ни мамы, ни папы! Вот она хотела забрать твоего Мишу, а ты не отдал. Теперь она плачет.

Мне было четыре годика. Я совсем про это забыл.

Я:

— А зачем ей мой Миша?

Мама:

— Потому что игрушки тоже живые. Как люди. Когда ты вырастешь, ты тоже будешь плакать, когда тебе будет одиноко. Нужно поговорить с игрушкой. И тебе сразу будет легче.