Эта ложь убьет тебя

Челси Питчер, 2018

В уединенном доме посреди леса пировала компания друзей. Их вечеринка закончилась смертью парня… Пятеро подростков, возможно, знают, что произошло той ночью, но хранят молчание. Год спустя они вновь встречаются в напичканном секретами, наводящем ужас особняке, чтобы найти убийцу. Конверты будут вскрыты, маски сорваны, волчок запущен. РАЗ, ДВА, ТРИ, ЧЕТЫРЕ, ПЯТЬ, МЫ ИДЕМ ТЕБЯ ИСКАТЬ.

8

Папочкина дочка

Руби дышала медленно и мерно. Ей удалось остановить дрожь в руках. Но она не могла усмирить сердцебиение. Каждый раз, когда она окидывала взглядом странно обставленную спальню, желудок сворачивало спазмом, а сердце выпрыгивало из груди.

Она стояла в комнате, которую выхватили из ее снов. Кровать с красным бархатным покрывалом, настолько старым, что красный цвет стал почти розовым, и туалетный столик, уставленный антикварными безделушками. Руби обожала старинные вещи, нелюбимые вещи, забытые вещи. Ни у одной из ее мягких игрушек не было фабричных глаз. И это тоже нашло свое отражение здесь. Полдюжины плюшевых медведей были разбросаны на кровати, и у каждого вместо глаз блестели бусины.

Красные, конечно. Любимый цвет Руби.

Она подошла к кровати и прижала к груди плюшевого мишку. Это ее успокаивало даже в этой странной ситуации. Забравшись на бархатное покрывало, она легла на спину, надеясь унять судорожно бьющееся сердце.

Ей потребовалась секунда, чтобы заметить этого мужчину. Он смотрел на нее с потолка, у него были рыжие растрепанные волосы. Вот он улыбается. Вот он выглядит задумчивым. Вот он держит на руках рыжего младенца и смотрит на ребенка с такой любовью, что глаза Руби наполнились слезами.

Она резко села, но не могла убежать от него. На прикроватном столике стояла фотография в рамке, сделанная на пикнике, и на ней была вся семья Валентайн. Мать, и отец, и дети. Это была последняя фотография, где они снялись вместе, до исчезновения отца.

Руби закричала и швырнула фотографию в стену.

Стекло разбилось. На мгновение ей стало легче, грудь наполнило тожество справедливого отмщения. Потом она залилась слезами. У нее все расплывалось перед глазами, когда в комнату ворвалась Джунипер, подобно вихрю из голубых блесток и черных волос.

— Что случилось? — спросила Джунипер, бросаясь к ней. — Здесь кто-то был? Тебя обидели?

Руби показала пальцем на пол. Среди разбитых осколков лежала фотография. Джунипер наклонилась над ней, подняла деревянную рамку.

— Кто ее бросил?

На этот раз Руби даже рассмеялась, потом улыбка исчезла.

— Я.

Джунипер прищурила глаза.

— Ты бросила… Ох. — По выражению ее лица, когда она всмотрелась в коллаж над кроватью, было видно, что она поняла. Он был похож на мемориал отцу Руби. Он состоял из гигантских, размером с постер, фотографий. Увеличенных копий с маленьких снимков, размером с открытку.

— Ладно, я должна кое о чем спросить тебя, — сказала Джунипер.

Руби смотрела в пол. Даже сейчас, два года спустя, при виде улыбки отца она сложилась пополам, хватая ртом воздух. Не имеет значения, сколько прошло времени, боль не утихала.

— Спрашивай.

— Откуда эти снимки? Я думала, твоя мама порвала их все, когда он ушел.

Руби медленно кивнула головой.

— Порвала, — ответила она через минуту, не зная, как много ей можно рассказать. — Но она так и не подобрала пароль к его странице в «Фейсбуке». Некоторое время мы проверяли его обновления, почти каждый час, как одержимые. Искали какое-нибудь доказательство, что он существует. Через год, ничего не выяснив, мы его заблокировали в конце концов, потому что не могли… — Ее голос замер, она уронила голову на руки.

— Прости меня, — прошептала Джунипер, и Руби поняла, что сейчас последует. Еще до того, как слова слетели с губ Джунипер, она это знала. — Прости за то, что сейчас происходит, и за то, что я…

— Не надо. — Руби вскочила с кровати и пересекла комнату. — Я не хочу об этом говорить. Я хочу выбраться отсюда.

— Мы выберемся, — сказала Джунипер ей в спину. — Но мне необходимо, чтобы ты это выслушала, один только раз. Если бы я могла себе представить, что он уйдет из-за…

— А что, по-твоему, должно было случиться? — Руби резко обернулась. — Ты напустила на него копов.

— Руби.

— Копов. Ты хоть знаешь, каково это, когда совершенно незнакомые люди приходят в твой дом и задают тебе очень личные, унизительные вопросы? Вопросы о твоем отце, трогал ли он тебя, и «Не могли бы вы показать мне, где именно?» И «Можете сказать, сколько раз?» Боже мой, это было вовсе не так!

— Нет, это было не так. — Голос Джунипер звучал резко. — Только остались синяки на сгибе твоей руки. Маленькие отпечатки в форме полумесяцев на твоей шее. А потом наступил день, когда ты пришла в школу, вся в синяках, и рассказала нам историю о том, как упала с дерева у себя во дворе. Ты сказала…

— Должно быть, я ударялась о каждую ветку, пока летела вниз.

— И тебе поверили, потому что Руби Валентайн всегда была немного безрассудной. Всегда немного диковатой. Легко было представить тебя, висящей на верхних ветках и пытающейся дотянуться кончиками пальцев до луны. Когда ты пришла в класс в темных очках и сказала нам, что играешь в «Голливудскую старлетку», это было похоже на правду. Но больше всего мне понравилось вранье… — Джунипер тряхнула головой, — это когда ты сказала, будто намеренно притворялась неуклюжей, чтобы Эдвард Каллен вмешался и спас тебя от твоей собственной неловкости.

Руби хихикнула, ее щеки залил жаркий румянец. Она почти гордилась той историей. Был определенный шик в том, чтобы отвлекать внимание людей, заставлять их смотреть налево, чтобы они не понимали, что происходит прямо перед ними. Для этого требовался блеск и ловкость рук, и к моменту поступления в среднюю школу Руби стала мастером иллюзий, и в школе, и дома. Ей пришлось стать такой, чтобы защищать сестер. Мать. Саму себя. Каждый раз, когда взгляд отца мрачнел, Руби развивала бурную деятельность, разыгрывала спектакль. Она точно знала, что надо сделать, как рассмешить его, чтобы он забыл о своем гневе.

В большинстве случаев ей это удавалось.

Но время от времени Руби действовала недостаточно быстро, и такие ночи она проводила в объятиях отца, который рыдал, зарывшись лицом в ее волосы. Он говорил ей, что любит ее, просил прощения, и обещал сделать все, чтобы получить помощь. Потому что именно в ней он нуждался. В помощи. В системе любящей поддержки. Не в слежке осуждающих его чужих людей, допрашивающих его дочерей в разных спальнях, пока их мать рыдала на кухне.

— Все лгали, чтобы его защитить. Но после ухода полицейских он выглядел таким сломленным. Таким обиженным. Мы потратили столько времени, придумывая, как ему помочь, но все было зря, не так ли? Потому что на следующее утро он исчез и следа после себя не оставил. Его машина была на месте, но он исчез.

Тихий звук сорвался с губ Джунипер. Такой звук мог издать человек, прижавший к животу летучую мышь. Сунув руку в свою маленькую сумочку, усыпанную блестками, она достала оттуда карточку персонажа и отдала ее Руби.

Руби прочла ее вслух.

«Мое имя — Подводная акробатка. Я тайно влюблена в Исчезновение. Мое оружие — маркер, потому что я разрушаю жизни ярлыками. Моя самая большая тайна — в том, что…»

–…я хотела, чтобы он исчез, — закончила за нее Джунипер. — Я думала, что это часть игры, понимаешь? Потому что мы были на ужине, посвященном раскрытию тайны убийства.

— Но это не так, правда? — Руби перевела взгляд на потолок. На человека, которого так хорошо знала, который снился ей почти каждую ночь. — Какой во всем этом смысл? Зачем дразнить меня тем единственным, чего я не могу получить?

— Я не думаю, что происходит именно это. — Джунипер оглядела комнату. — Ты получила подарок?

— Что?

— Я получила подарок. Похожий на подарок к Рождеству, только, знаешь ли, от какого-то свихнувшегося Санта-Клауса. — Она обошла вокруг кровати, разбрасывая в стороны мягких зверей. Позади самого большого из них она обнаружила черную коробочку с красной ленточкой.

Руби открыла рот.

— Какого черта…

— Все очень личное, — сказала Джунипер, возвращаясь к ней. — И ничто здесь не является совпадением. Помнишь, как мы играли в медвежью больницу?

— Да, потому что сестры всегда уничтожали моих малюток. — Руби взглянула на медведей на кровати. Как она ни старалась приберечь пару игрушек для себя, девочки всегда умудрялись их найти. И тискали их. И могли залюбить их почти до смерти. — Но кто мог об этом знать? Ты — единственный человек…

— Я не знаю. — Джунипер разорвала ленточку. — Я не знаю, и это меня сводит с ума. Мы играли в ту игру много лет назад.

Руби сглотнула, когда Джунипер открыла коробочку. Внутри лежал один-единственный листок бумаги, и Руби выхватила его и прочла написанное.

— Нет, это невозможно.

— Что там?

Руби дрожащей рукой протянула ей листок бумаги. Имя «Джеймс Валентайн» было напечатано сверху, а под ним список сведений. Вымышленные имена, последние известные места его пребывания. Если верить этой распечатке, отец Руби недавно был замечен в соседнем графстве, но вся важная информация была закрашена черным. Внизу страницы кто-то написал. «Отдай свое оружие, и я сделаю так, что все твои мечты осуществятся».

Руби повернулась к коробочке. Внутри ничего не было. Даже меньше, чем ничего, потому что коробочка внутри имела выемку очень странной формы. В виде револьвера.

— Руби? — прошептала Джунипер, оглядывая комнату. Ее взгляд остановился в ногах кровати, где Руби бросила свою сумочку. — Что Инспектор манежа попросил тебя принести на вечеринку?

— Думаю, ты знаешь. — Руби медленно двигалась к кровати.

Джунипер следовала за ней.

— И ты принесла игрушку, правильно? Скажи мне, что ты принесла игрушку.

— Я… — Руби прыгнула к сумочке. Джунипер тоже, но Руби опередила ее. — Я хотела, чтобы все было реалистично. В письме говорилось, что подлинность важна…

— Руби!

— Я думала, что мы идем на вечеринку! На ужин, где раскроется тайна убийства. Господи, Джунипер, я бы не принесла заряженный револьвер на вечеринку с Паркером Эддисоном. Что, если он завладеет им?

— Я даже не хочу об этом думать. Я просто хочу забрать Гэвина и выбраться отсюда. Ты думаешь, он действительно потерял сознание?

— Потерял сознание от чего? Он ничего не пил! Он поднес бокал ко рту, а потом рухнул. — Руби покачала головой, прижимая сумочку к груди. — Вероятно, он сидит внизу и гадает, какого черта мы так долго не возвращаемся.

— Давай пойдем к нему и проверим, а потом вернемся за мальчиками.

— Мальчики в комнатах рядом с нами! И если мы принесли оружие, я думаю, можно предположить, что…

— Они тоже принесли оружие. — Взгляд Джунипер метнулся к двери. — Они могут вооружить этого тайного соглядатая ножом или…

— Веревкой, — закончила Руби и повесила сумочку на плечо. — Но у нас есть револьвер, и насколько всем известно… — Она помолчала, ее губы искривила улыбка. — Этот малыш заряжен.