Саша, Сашенька

Шаира Тураповна Баширова (2025)

Повесть Саша, Сашенька, рассказывает об отношениях двух молодых людей разных сословий. Девушка Сашенька из богатой, обеспеченных семьи, но не избалованная. Парень Саша из провинции, но решительный и смелый. Сашенька попадает в секту и едва избегает смерти .. Сможет ли отважный парень Саша спасти её от беды? Смогут ли главные герои пройти много испытаний и перипетий судьбы, чтобы воссоединиться и быть вместе ?. Об этом и узнаем прочитав эту книгу… Ведь до счастья путь очень тяжелый и далёкий.

Глава 9

Её пышные волосы растрепались, закрывая белоснежное лицо, Фёдор смотрел на неё и едва сдерживаясь, готов был прибить своего босса. Сергей Викторович устал от такого состояния дочери. Ему хотелось забрать её и отвезти на квартиру Вадима, чтобы тот сам дальше разбирался со своей женой, но состояние дочери, его волновало. Он посмотрел на столик, увидев, что дочь всё же поела, решил поговорить с врачом. Сергей Викторович вышел из палаты, бросив Фёдору, чтобы он не оставлял дочь одну. А когда он вышел, Сашенька отбросила покрывало и вскочив с постели, подбежала к Фёдору.

— Он ведь жив, да? Жив? Ну скажи мне правду, Фёдор! Хоть ты не лги мне! Умоляю тебя, скажи, что Саша жив! — схватив руку молодого человека, умоляюще восклицала Сашенька.

Фёдор был растерян, не зная, что ей ответить. Ему было жаль девушку, но он был начальником охраны её отца и если ей обо всем рассказать, значит предать своего босса. Фёдор не знал, как ему поступить, он с жалостью и чувством вины смотрел на Сашеньку.

Саша приступил к работе. Вымазавшись в мазуте, он вместе с Валерой работал над иномаркой, в которых совсем не разбирался. Валера показывая ему детали, подкручивая, смазывая, объяснял, в чём причина того, что машину привезли в сервис. Да, Саша быстро соображал, что к чему, но мысли его были далеко. Перед глазами стояло красивое лицо Сашеньки. То он видел её довольной тем, что она вышла замуж за равного и уехала с ним в Великобританию, то вдруг видел её в слезах, с искажённым болью лицом. Сашенька, словно пыталась что-то ему сказать, потом молила о помощи, протягивая к нему руки. Вконец устав от таких мыслей, он встряхнул головой, но ребят позвал Геннадий Николаевич, он заказал из столовой обед на троих и позвал парней обедать.

— Мойте руки и садитесь есть, — сказал Геннадий Николаевич, открывая чашку с жарким.

Ребята вышли из мастерской, рядом был кран, где они и помыли руки, правда, мазут пришлось несколько раз смывать хозяйственным мылом. Сев на ящики, ребята принялись за обед.

— Обед я каждый день заказываю в столовой, она находится недалеко отсюда. В конце месяца, я делю стоимость обедов на троих, это справедливо. Если не устраивает такой расклад, можешь приносить из дома, только это обойдётся дороже, — сказал Геннадий Николаевич, закончив есть и вытирая салфеткой губы и пальцы.

— Вполне устраивает, я согласен. Спросить хотел… я комнату снимаю, но отсюда очень далеко, добираться придётся не одним транспортом. Может тут недалеко сдают комнату? — спросил Саша.

Геннадий Николаевич и Валера переглянулись.

— Я неподалёку снимаю комнату, пешком сюда прихожу. Можно с хозяйкой поговорить, ещё одну кровать поставить, комната большая, площадь позволяет и мне платить меньше. А ей, я думаю, без разницы, лишь бы платили столько, сколько ей нужно. Хочешь, вечером сходим к ней, она в соседнем доме живёт, с сыном и снохой, внук у неё. Как я понял, сын так решил, чтобы квартиру матери сдавать, деньги, скорее всего, забирает себе, хотя мне по барабану, — сказал Валера.

— Здорово! Я согласен, вдвоём веселее, — согласился Саша.

— Вот и хорошо, поели? Пора за работу! — вставая с ящика, сказал Геннадий Николаевич.

— Сегодня ты убираешь со"стола"и посуду моешь под краном, на улице, — сказал Валера, встав следом за Геннадием Николаевичем.

— Хорошо, без проблем, а может нам приобрести небольшой стол и табуретки? Всё-таки это наше рабочее место, там плакаты повесить можно, — взглянув на стену, сказал Саша.

— Хорошая идея, мы подумаем над этим, а сейчас работайте, завтра хозяин за тачкой прийти должен, — ответил Геннадий Николаевич и сам принимаясь за работу.

Кстати, Геннадий Николаевич, будучи владельцем сервиса, работал наравне с ребятами, он и прежде ничем не отличался от своего помощника, Валеры. Саше Геннадий Николаевич понравился своей прямотой, работоспособностью и простотой в общении со своими подчинёнными, как считал он сам. Валера Саше тоже понравился, он подумал, что обрёл настоящих друзей и был рад, что будет жить вместе с Валерой. Только порой им овладевали тяжёлые мысли и нехорошее предчувствие.

Сашенька, сжимая руку Фёдора, с надеждой смотрела на него, всё же думая, что отец не сможет убить человека.

— Что же Вы молчите, Фёдор Константинович? Или же… его больше нет, да? — спросила Сашенька, разжимая пальцы и отпуская руку Фёдора.

Она вдруг беспомощно упала на его руки. Но сознание Сашенька не потеряла, она просто была обессилена и Фёдор, подняв на руки, положил её на кровать.

Она никогда так официально его не называла, то ли от волнения, то ли, чтобы он сказал правду, Сашенька назвала его по имени отчеству.

— Сашенька? Тебе плохо? Я врача позову! — испугавшись и выскакивая из палаты, воскликнул Фёдор.

Его мучила совесть, ведь быть может от него сейчас зависело, чтобы Саша и Сашенька встретились, пусть тайно, но она будет знать, что он жив и может быстрее поправится. Сашенька закрыла глаза и тяжело дышала, плакать она уже не могла.

— Бабушка, забери меня к себе, умоляю… я хочу уйти туда… там, наверное, нет жестокости и лжи… там покой и умиротворение, наверное… а тут ложь и жестокость, любви нет… — уходя в глубокий, но короткий сон, бормотала Сашенька.

— Доктор? Мне нужно с Вами поговорить… я прошу прощения, но и Вы поймите меня! У меня такое состояние, вернее… дочь в таком состоянии, я волнуюсь за неё! В конце концов, я её отец! — без стука войдя в кабинет Елены Владимировны и подходя к её столу, сказал Сергей Викторович.

Женщина ему не предложила присесть, но сама встала из-за стола и обойдя его, подошла к нему.

— Но отец так бы не поступил со своей дочерью, — спокойно ответила Елена Владимировна.

— Не понял… как я должен был поступить со своей дочерью? Согласиться на её брак с этим босяком? Чтобы потом вся Москва судачила обо мне и моей семье? Что Вы вообще знаете о нашем обществе? У Вас есть дети? Вы понимаете, как тяжело принимать решения? Вадим любит её, его отец дипломат и у Вадима блестящее будущее! А что мог бы дать моей дочери этот её Саша? Он даже в институте не учился! Хм… я думаю прежде всего о будущем дочери, — то выкрикивая, то говоря спокойно, ответил Сергей Викторович.

— Верно, о Вашем обществе, я многого не знаю, но поступи Вы иначе, Ваша дочь была бы здорова и весела, сейчас же она в плачевном состоянии, у неё нервный срыв и ей долго придётся приходить в себя от жестокости мужа и Ваших поступков по отношению к ней. Я не знаю, убили Вы того парня или нет, это дело милиции, но… Вы можете потерять свою дочь и потом никакие деньги Вам не вернут её, поймите же наконец! Вадим, у которого блестящее будущее, жестоко изнасиловал Вашу дочь, просто так, кровотечение не открылось бы, как врач Вам это говорю. И если начало жизни начинается с жестокости… право не знаю, что он может сделать дальше, — ответила Елена Владимировна.

— Я сам разберусь в своей семье! Пришёл узнать… каково состояние моей дочери и могу ли я отправить её домой, к мужу? — спросил Сергей Викторович, которому никогда не нравились нравоучения, тем более, от чужих людей.

Мужчина не сомневался, что поступил правильно и он оберегает дочь от ошибок, а семью от пересудов.

— Нет! Что Вы! — вырвался невольно возглас у Елены Владимировны.

Сергей Викторович с удивлением посмотрел на неё.

— Что нет? Уколы и капельницы можно делать и дома. Будет нужно, я найму весь персонал Вашей больницы! Хорошо… два дня и моя дочь уедет домой, пусть приступает к занятиям, там друзья, она развеется и забудет этого… — Сергей Викторович не нашёл слов, как назвать Сашу и замолчал, собираясь выйти.

— Не всё покупается и продаётся! Только не пожалейте о том, что сейчас делаете, — ответила Елена Владимировна, возвращаясь за свой стол и присаживаясь на стул.

Сергей Викторович с недоверием взглянул на неё и вышел из кабинета.

— Учить меня вздумала, дура… — пробормотал он, возвращаясь в палату дочери, но у двери его ждал Фёдор.

— А ты почему тут? Я же тебя оставил в её палате, — спросил Сергей Викторович.

— Я позвал медсестру, Вашей дочери стало плохо, — ответил Фёдор.

Сергей Викторович не заметил, что у молодого человека изменился взгляд, став ещё суровее. Он знал, что его сын болен ДЦП, кстати, предлагал лечение за границей, сказав, что готов оплатить все расходы, но Фёдор и сам думал об этом и наводил справки, только ему ответили, что вылечить такую врождённую болезнь, как ДЦП, практически невозможно. А когда Фёдор сказал Сергею Викторовичу, что наводил справки о болезни сына, Сергей Викторович настоял на том, чтобы отправить сына с его матерью в Германию.

— Но это пустые траты денег и времени, Сергей Викторович, — возразил тогда Фёдор.

— Пусть так, о деньгах не думай. Ты однажды жизнь мне спас, а это дороже всех сокровищ мира. Я в долгу у тебя, Фёдор, не возражай, готовь сына и жену к отправке в Германию. Нужны все обследования, всё, что мальчик проходил с самого рождения, даже какие упражнения делал, понял? — сказал Сергей Викторович.

Фёдор поражался этому человеку, Сергей Викторович помнил о том, что Фёдор спас ему жизнь, он мог быть щедрым и милосердным, что он и доказал, отправив его сына и жену в Берлин, оплатив все расходы на дорогу и дорогостоящее обследование и месяц лечения в клинике. Фёдор считал, что он в долгу перед Сергеем Викторовичем, хотя тот и говорил, что это он у него в долгу. Фёдор зачастую не понимал своего босса, этот человек мог быть милосердным и жестоким, любящим отцом и расчётливым бизнесменом, переступая через многое.

— Что опять случилось? — с волнением спросил Сергей Викторович, открывая дверь палаты Сашеньки.

Фёдор не стал заходить следом за ним и остался ждать в коридоре. Ему было тяжело видеть Сашеньку в таком состоянии. Он знал её весёлой, беззаботной и жизнерадостной девушкой, но от всего этого и следа не осталось.

— Никогда бы не подумал, что она сможет так полюбить, да ещё парня, ниже себя статусом, хотя Сашенька и не похожа на тех богатеньких, избалованных девиц, которых я знаю, — заглядывая в открытую дверь палаты, думал Фёдор.

— Сашенька? Что опять с тобой? Может ты чего-нибудь хочешь? Ты только скажи, я всё принесу, — наклонившись над изголовьем дочери, спросил Сергей Викторович.

— Я устала, хочу спать, — отворачиваясь от отца, произнесла Сашенька.

— Да, конечно… тебе сейчас нужно отдохнуть, вечером мама придёт и Вадим, — сказал Сергей Викторович, отходя от кровати, но Сашенька повернула к нему голову, её лицо исказилось негодованием.

— Оформляй развод, иначе, я никогда не назову тебя отцом! Вадим мне не муж, слышишь? Я видеть его не могу! — с силой, на какую только у девушки хватило сил, воскликнула Сашенька.

— Прошу тебя, не волнуйся так… поговорим об этом дома, — посматривая на медсестру, которая за столом готовила капельницу, ответил Сергей Викторович.

— Если ты хоть немного любишь меня… оформи развод и как можно быстрее, умоляю тебя, — устало произнесла Сашенька.

Сергей Викторович смотрел на дочь, не понимая, почему всё так происходит. Он ведь так любит её и она всегда любила его. Он баловал дочь, даже на десять дней работу оставлял, чтобы отдохнуть с ней на Мальдивах, радуясь тому, как она там счастлива.

— Моя весёлая дочурка, словно сорванный цветок, увядает и всё из-за этого нищего босяка… а он ещё жив… Но и Вадим хорош! Как он мог так поступить с моим сокровищем? Вместо того, чтобы ласково с ней обращаться, чтобы она смогла его полюбить, ведь они столько месяцев встречаются и дружат, он, идиот, насилует её, до кровотечения. Мою дочь! Да как он посмел? Конечно она его возненавидит, бедная моя девочка… — думал Сергей Викторович, покидая палату.

— Ааа… вот и ты! Не заходи к ней, она хочет спать и не хочет тебя видеть. Сам виноват! Ты взрослый человек, мужчина, как ты мог изнасиловать собственную жену? Мою дочь! У тебя что, мозгов не хватило, чтобы наоборот, быть с ней ласковым и нежным, чтобы она сама потянулась к тебе? — отведя парня к окну, выговаривал Сергей Викторович, крепко держа Вадима за руку.

— Это говорите мне Вы, Сергей Викторович? Я люблю Вашу дочь, не смог удержаться, у неё тело очень соблазнительное. Ну а Вы? Как же Вы смогли напоить собственную дочь снотворным, чтобы она не могла мне сопротивляться? Не вините меня, Сергей Викторович, Вы не в меньшей мере виноваты в том, что Сашенька сейчас в таком состоянии, — резко отдёрнув руку, сухо произнёс Вадим.

Сергей Викторович никак не ожидал от этого парня, которого любил, словно сына, таких выпадов и такого тона по отношению к нему.

— А Сашенька права… ты мизинца её не стоишь. Пиши заявление на развод, она не хочет с тобой жить. Она видеть тебя не может, понял? — с возмущением произнёс Сергей Викторович.

Вадим с удивлением поднял красивые, густые брови.

— Да пожалуйста! Больно надо. Мне стоит только пальцем поманить, как любая девушка будет у моих ног, — фыркнув, ответил Вадим.

— Моя дочь не любая, запомни это. Я ошибся… ошибся и в тебе, жаль… и не смей к ней заходить! Фёдор, поехали! — сказал Сергей Викторович, уходя по коридору к выходу из отделения.

Вадим с пренебрежением проводил их и подошёл к палате. Немного приоткрыв дверь, он смотрел на лицо Сашеньки, не понимая, почему она пренебрегает им. Вадим высоко себя ценил, он был сыном дипломата, был красив и успешен и был уверен, что его просто не могут не любить.

— Так почему же ты предпочла этого босяка? Почему? Но нет… развод ты не получишь, даже не надейся! Пусть даже вместе мы жить не будем, но развода я тебе не дам! Из принципа не дам и ничего ты не сделаешь! Нельзя так со мной поступать, Сергей Викторович. Если мой отец об этом узнает… он Вас всех в порошок сотрёт, — злорадно усмехаясь, шептал Вадим.

— Что Вы тут делаете? — услышал парень за своей спиной и тут же обернулся.

— Я это… к жене пришёл, проведать… — от неожиданности растерялся Вадим.

— Не думаю, что сегодня её стоит беспокоить, она должна отдыхать, прошу Вас, — сказала Елена Владимировна, указывая парню на выход из отделения.

— Я и не собирался заходить, но увидеть свою жену, я должен был. До свидания! — бросил Вадим, тут же уходя по коридору.

— Каков негодяй, а? Он смеет меня упрекать! Я ведь старался для тебя, идиот! С женщиной справиться не может, а ещё учит, — сидя на заднем сидении чёрного джипа, с негодованием говорил Сергей Викторович.

Фёдор молча его слушал, думая, как запросто можно сломать человека. Собственную дочь не пожалел.

— Теперь убедился, кому ты подложил свою единственную дочь? Идиот. Надеюсь, Сашенька поправится и произошедшее забудется, как страшный сон. Ну а Саша? Ведь любовь, как бы должна побеждать… хотя легенды гласят об обратном. Пусть пройдет время, всё встанет на свои места, — думал Фёдор.

Приехав в банк, Сергей Викторович вызвал своего адвоката и попросил его заняться разводом дочери. Но молодой человек сказал ему, что должно пройти время, не меньше трёх месяцев, чтобы можно было оформить развод.

— А если муж Вашей дочери будет против, Сергей Викторович? — спросил он.

— Алексей Олегович, мне абсолютно всё равно, будет он против или нет, мне нужен результат, за который я вам плачу и заметьте, больше, чем это всё стоит, — сказал Сергей Викторович.

— Я понял Вас, я постараюсь сделать всё от меня зависящее, — ответил Алексей Олегович.

— Да уж, постарайтесь. Можете идти, — махнув рукой, сказал Сергей Викторович.

Он вызвал в кабинет Фёдора, тот тут же явился и встал у массивного, чёрного дерева стола.

— Найди мне этого парня! — не глядя на Фёдора, сказал Сергей Викторович.

— Простите? Вадима найти? — не понимая, кого имеет в виду его босс, спросил Фёдор.

— Нет, этого… Сашу… — нехотя выговорил Сергей Викторович.

— Не понял… хотите убрать его? — вновь спросил Фёдор.

Сергей Викторович поднял голову и долгим взглядом посмотрел на него, пытаясь понять, что творится в душе этого человека, которому он столько времени всецело доверял. Но непроницаемое лицо Фёдора ничего не выдавало. Сергей Викторович встал из своего голубого кресла и подошёл к нему.

— А это ты узнаешь, когда приведёшь мне этого парня, иди! — сказал Сергей Викторович, вновь возвращаясь к столу.

Он нажал на кнопку вызова и наклонившись, велел секретарше пригласить к нему его управляющего. Фёдор, немного подождав, думая, что Сергей Викторович вновь к нему обратится, вышел, как только в кабинет вошёл управляющий Сергея Викторовича.

— И что мне теперь делать? Спас парня, а теперь сам же должен бросить его в огонь? Да, я знаю где он, но зачем его беспокоить? Может он и вовсе забыл о ней, что же делать… — спускаясь на лифте вниз, думал Фёдор.

Саша вовсе не ждал Фёдора, когда, закончив работу, он умылся и вышел из сервиса вместе с Валерой, чтобы посмотреть его квартиру. Но увидев начальника охраны банка Сергея Викторовича, Саша с недоумением остановился. Следом вышел Геннадий Николаевич. Не оборачиваясь, он закрыл замок на воротах сервиса и повернулся, чтобы попрощаться с парнями.

— Фёдор? Привет! А ты что тут делаешь? — воскликнул Геннадий Николаевич, подходя к Фёдору и пожимая протянутую руку друга и однополчанина.

— Привет, Гена, ну как ты? Как жена, дочка? — спросил Фёдор, посматривая на Сашу.

— Да всё по-прежнему. Ребят наших не видишь? Слышал, наш замполит, Женька, умер, видимо, так и не оправился от болезни. Это у него с Чечни началось, жаль его, хотя там многие тогда полегли. Сам как поживаешь? Слышал, ты сына в Германию возил… помогло? — спросил в свою очередь и Геннадий Николаевич.

— Да, слышал я про Женьку, земля ему пухом. То была война, Гена, не прогулка в парке. Сына возил, с благой руки своего босса. Что тебе сказать… вроде двигательный аппарат улучшился, Таня сама каждый день делает ему и массаж, специально курсы массажистов для инвалидов закончила, и физические упражнения с сыном делает, так рекомендовали в клинике, в Берлине. Результат явно есть, но врачи не дают никаких прогнозов, Павлик навряд ли когда-нибудь пойдёт. Из Германии привёз ему инвалидную коляску, сыну уже четырнадцать лет, хотел ещё ребёнка, но жена боится, что опять может родиться инвалид, рисковать не хочет, — с грустью ответил Саша.

— И зря! Не факт, что и второй ребёнок тоже будет инвалидом. Ты её к психологу отведи, второй ребенок Вам необходим, не тяни, Фёдор, чай не молодые уже, — сказал Геннадий Николаевич.

— Здравствуйте, Фёдор Константинович. Геннадий Николаевич, мы пойдём, если не нужны Вам больше? — сказал Саша, стоя с Валерой поодаль.

— Александр, ты останься, у меня к тебе дело, — сказал Фёдор и Саша, кивнув головой, повернулся к Валере.

— Я подожду тебя, торопиться некуда, думал, вместе в кафе зайдём, поужинаем, — ответил Валера на немой вопрос Саши.

— Хороший парень, ответственный, сообразительный. Ты по телефону так и не сказал, почему отправил его ко мне? Вроде, там платили много больше? — тихо спросил Геннадий Николаевич, когда Саша с Валерой отошли подальше, чтобы не мешать друзьям поговорить.

— Его заказали, мой босс заказал, за любовь к его дочери. Жаль стало парня, мальчишка совсем, да и за что? Я не убийца детей, — ответил Фёдор.

— Что же творится? Разве ж за любовь убивают? — искренне возмутился Геннадий Николаевич.

— Вот и я не смог. Ладно, повидались, мне пора идти. Босс приказал привести его к нему, не знаю, что у него на уме, — сказал Фёдор, протягивая руку для пожатия и прощаясь.

— Что же ты делать будешь? Отведёшь парня в пасть зверя? Бросишь его на съедение? — всё же пожав руку Фёдору, спросил Геннадий Николаевич.

— Нет конечно, придумаю что-нибудь. Бывай! — ответил Фёдор, кивнув Саше.

Парень тут же подошёл к нему и они отошли в сторону. Попрощавшись, Геннадий ушёл, а Валера присел на скамейку под деревом и закурил сигарету.

— Я благодарен Вам, Фёдор Константинович, правда квартиру придётся поменять, хорошая комната была. Валера говорит, у него комната большая, можно кровать поставить, да и платить вдвоём дешевле будет, — сказал Саша, но чувствовал, что Фёдор пришёл не просто так.

— Не за что меня благодарить. С квартирой не спеши. Тут такое дело… в общем, Сергей Викторович приказал мне тебя найти и привести к нему. Зачем, не знаю, сам был удивлён, — сказал Фёдор, видя удивлённое лицо Саши.

— Я думал, Вы сказали ему, что я погиб… вернее, убили меня. Зачем я ему понадобился, если он выдал дочь замуж и она уехала в Великобританию? — Саша был удивлён.

— Я сказал, что ты убежал. Не мог я ему сказать, что тебя убили, доказательства бы потребовал. А Сашенька… тут не всё так просто. Говорить тебе не хотел, чтобы дров не наломал, но и скрыть от тебя не могу. В общем, с ней поступили жестоко и отец, и Вадим, не ожидал от них такого. Сам теперь жалеет, но толку? Сашенька сейчас находится в клинике, с нервным потрясением или срывом, даже не знаю. Не уехали они никуда! Она, думая, что тебя больше нет, не отказалась выйти замуж, но думаю не ведала, что говорит. А чтобы в брачную ночь была покладистой, Сергей Викторович добавил ей в напиток снотворное. Сашенька не сопротивлялась, не могла… но этому гадёнышу, видимо, одного раза мало было, когда она пришла в себя, он взял её силой.

Только Саша, прошу тебя быть сдержанным, прояви выдержку, ничего уже не сделаешь. Не знаю, зачем Сергей Викторович хочет тебя видеть, но не для того, чтобы ты и его дочь были вместе, это однозначно. Сашенька требует развод с Вадимом и босс согласился, повздорил он с ним, дочь жалко стало. Натворил дел, теперь сам жалеет, но тебе с ней ничего не светит, смирись. Что делать будешь? — спросил в конце рассказа Фёдор.

Пока он говорил, лицо Саши меняясь, становилось суровым, руки сжимались в кулаки, он, опустив голову, едва себя сдерживал, понимая, что сделать ничего не может.

— В какой клинике она лежит? — подняв наконец голову, спросил он.

Фёдор покачал головой.

— Неееет, не заставляй меня пожалеть о том, что я тебе всё рассказал. Ты не можешь с ней увидеться, пойми! На этот раз, они убьют тебя! И даже я не смогу тебя спасти! — воскликнул Фёдор, увидев его решительный взгляд.

— Я должен, Фёдор Константинович, забыть её не могу. Если она в таком состоянии… я не усижу на месте, — твёрдо ответил Саша.

Фёдор задумался, раздумывая, как обезопасить их встречу и сам понимая, что быть может и Сашеньке станет лучше, если увидит Сашу.

— Сергей Викторович охрану ей не поставил, клиника частная, там своя охрана. Меня уже знают… но обещай мне, что не сделаешь ничего такого, что навредит тебе или Сашеньке. Если собственный отец смог бросить её, словно кость собаке, этому жалкому франту, а этот идиот смог изнасиловать её, я не знаю, что от них можно ожидать, — сказал Фёдор, не спеша идти.

Саша вспомнил такое красивое, нежное тело Сашеньки, ведь если бы не пришёл её отец… он стал бы у неё первым, но не это волновало парня, он представил, что творил с ней Вадим, это было очень тяжёло для него.

— Она такая хрупкая, нежная… как же он мог? Никогда не пойму насилие над женщиной, он что, идиот? Раз женился, должно быть всё по согласию! Как же он мог? А Сергей Викторович… он же её отец! Господи, с ума бы не сойти… — с отчаянием и болью воскликнул Саша, сжав кулаки.

Этого Фёдор и боялся, хотя доверял парню, зная его уравновешенный характер и сдержанность, силу воли и храбрость.

— Время сейчас такое, время жестокости и дибилизма. Брат на брата с оружием идёт, отец дочь продаёт, а миром правят деньги и власть имущие. Пошли, но пообещай мне, что будешь сдержанным, иначе и я погорю, — сказал Фёдор, зачем-то взглянув на Валеру.

Саша подошёл к новому другу и тоже закурил сигарету.

— Ты сегодня сам езжай, утром на работе встретимся. У меня сейчас важное дело, сегодня останусь на прежней квартире, да и с хозяйкой рассчитаться надо, вещи свои забрать, — сказал он, глубоко затягиваясь.

— Хорошо, как скажешь. Надеюсь, у тебя всё в порядке? Если что, я помочь могу, — встав со скамьи, сказал Валера.

— Уверен в этом. Спасибо, друг, но сегодня я справлюсь сам. Должен справиться, — ответил Саша, протянув руку Валере.

Тот пожал его крепкую руку и быстро зашагал в сторону дороги. Саша вернулся к Фёдору, они сели в автомобиль Фёдора и уехали в сторону центра. Ехали молча, словно каждый думал о своём. Фёдор, конечно, волновался, не зная, как поступит Саша, увидев Сашеньку в таком плачевном состоянии, но верил ему. Саша, раздумывая над тем, что ему рассказал Фёдор, был в гневе, но помнил, что не должен подвести Фёдора.

— Сашенька? Как ты, дочка? — спросила Лидия Аркадьевна, поздним вечером войдя в палату дочери.

— Мама? Я думала ты не придёшь. Не ждала тебя, — нехотя ответила Сашенька.

О своём состоянии, с матерью ей говорить не хотелось. От одного того, что будучи её матерью, она не защитила дочь, Сашеньке было больно. Хотя отношения между ними никогда не были близкими, скорее, Сашенька более близка была с отцом.

— Прости, дела были. Но вижу, тебе уже лучше. А я тебе пирожные принесла, какие ты любишь, — ответила Лидия Аркадьевна, так и не присев, но коробку с пирожными она поставила на стол.

— А у тебя всегда дела важнее дочери! Даже когда папа добавил мне в напиток снотворное, ты была занята! Когда меня Вадим насиловал, ты тоже была занята! Так зачем же ты сейчас пришла? Уходи, я никого не хочу видеть! — присев на кровати, воскликнула Сашенька.