Путешествие по Среднему Поволжью и Северу России

Шарль Рабо

Насыщенные красочными описаниями северной природы и культуры местного населения записки известного французского исследователя Арктики, географа и путешественника Шарля Рабо (1856—1944) издаются на русском языке впервые. Автор рассказывает о своей поездке по Среднему Поволжью и территории нынешних Пермского края и Ханты-Мансийского автономного округа — Югры летом 1890 г. с целью изучения образа жизни казанских татар, чувашей, коми-пермяков, коми-зырян, хантов и манси. Публикация снабжена подробным историко-географическим комментарием. Книга предназначена для этнографов, историков, географов, путешественников, краеведов.

Глава II

Казань

Азия в Европе. — Показ успехов русской промышленности. — Климат Казани. — Татарская слобода. — Одежда татар. — Русская политика в отношении магометан и ее результаты.

После отбытия из Нижнего наш пароход восемнадцать часов бороздил Волгу. Справа от нас непрерывно сновали суда, слева знойное марево покрывало утопавшие в зелени берега, и вот уже вдалеке показалась Казань.

Казанская пристань — это настоящий кусочек Азии. На берегу суетились грузчики — татары, нищие, бабы в розовых, желтых или зеленых юбках. Кого тут только не было! Вокруг прилавков с разложенными на открытом воздухе яркими плодами, у странных транспортных средств с разноцветными дугами — диадемами над головами лошадей, у понтонов, перед магазинами, вблизи кабаков копошились люди — кто в овчинных шапках, кто в черных и синих кафтанах, в серых от грязи тулупах, да еще в тюбетейках или фуражках.

Едва мы сошли на берег, как в наш багаж вцепились с десяток носильщиков. Отбиваясь от этих нахалов, мы попали в толпу нищих, которые совершали глубокие поклоны и осеняли себя крестными знамениями, прося милостыню. Пробившись сквозь них, мы быстренько плюхнулись в экипаж.

…Мои дрожки, едва тащившиеся по ужасно пыльной дороге, свернули за угол, проехали по множеству луж и достигли холма с торчащими на нем колокольнями, башнями, минаретами и куполами — белыми и блестящими, словно это кусочки сахара на фоне голубого неба. Было ощущение, что я попал в восточный город.

Казань от Волги отделяют семь километров городских окраин, пригородных селений и луж. То поднимаясь, то опускаясь, дорога петляла вдоль р. Казанка, и в итоге привела в город, к отелю «Франция»¹¹⁰, принадлежащему радушной мадам Виёй.

На следующий день меня принял профессор медицинского факультета местного университета месье Миславским¹¹¹, благодаря которому мое пребывание в Казани значительно облегчилось. Я нуждался в человеке, знающем французский и русский языки, чтобы через него общаться с местным населением, и месье Миславский предложил мне молодого студента университета месье Алексея Карловича Боянуса¹¹². Благодаря его энергии, уму, расторопности, трудолюбию и прекрасному воспитанию моя экспедиция увенчалась успехом. Мы провели вместе три месяца и расстались друзьями.

Казань — крупнейший город на востоке России, в нем проживает 142 тыс. чел.¹¹³, имеются развитые кожевенное и мыловаренное производства и большой университет. Город состоит из трех частей: русских кварталов, Кремля и Татарской слободы¹¹⁴. Главная улица — Воскресенская¹¹⁵. Она широкая, с низкими домишками по обеим сторонам, а в конце ее находится университет — великолепное научное учреждение, лабораториям которого могут позавидовать европейские ученые. Не менее прекрасен и его административный корпус. В университете работают известные на Западе профессора и издаются авторитетные «Труды Общества естествоиспытателей при Императорском Казанском университете».

Сценка на улице Казани

В красивом деревянном здании русского типа расположена удивительнейшая выставка¹¹⁶. Сейчас российские губернии поочередно проводят такие мероприятия. Бродя по залам и знакомясь с экспонатами, я получил представление о нынешней русской промышленности. В последние годы она сделала резкий рывок, особенно в производстве предметов роскоши. Россия сейчас самодостаточна и уже теснит другие страны, к тому же в ней низкая стоимость рабочей силы. Однако проникновение западной культуры наносит ущерб русским традициям: распространение в России французской ювелирной моды привело к сокращению выпуска столь ценимых в Париже русских чайных ложечек, ушли в прошлое и некогда радовавшие глаз колоритные, с изумительной расцветкой и узорами ткани, и теперь московские ткачи попросту копируют банальные сценки наших дешевеньких обоев.

Я намеревался посвятить этой выставке целый день, но в ее помещении было слишком душно, хотя на улице температура была всего +27℃, а внутри здания она не превышала +20℃. В этой стране, где зимой бывают жестокие морозы, люди защищают себя от холода, а не от зноя. Двойные окна номера моего отеля были наглухо закрыты, а для проветривания служила маленькая форточка. Поскольку жалюзи не было, в комнате всегда стояла жара. Вдобавок крыши больших домов здесь покрывают листовым железом, что тоже не способствует прохладе в жилищах.

Летом эти места представляет собой настоящее пекло. Через месяц температура воздуха в тени достигала уже +37,6℃, и даже утром составляла +30,2℃. В июле 1890 г. средняя температура была +24℃. В такую погоду лучше всего сидеть в бане, тем более, что в России эти заведения невероятно комфортны: вам предоставляют две комнаты, парилку с ванной, душевую и салон с диванами, напитки, еду и т. д. По сути, бани — это русские кафе, они открыты круглосуточно, в них можно чуть ли не жить, и при этом никто не сделает замечания.

Главной достопримечательностью Казани является Кремль. Многие думают, что Кремль — это царский дворец в Москве, не подозревая, что у него имеются собратья во всех крупных русских городах. Будучи оборонительными сооружениями, они, естественно, всегда возводились на холмах, чтобы укрывать за своими стенами наиболее ценное — церкви, казну и правительственные учреждения. Казанский кремль — это своеобразный город в городе со своими соборами, монастырями и дворцами. Его укрепления состоят из покрытой известкой кирпичной стены с башнями и зубцами, позади которой виднеется хаотичное нагромождение куполов, колоколен и прочих прекрасных зданий, а над всем этим возвышается странный минарет, напоминающий гигантский колпак колдуна или стоящую вертикально огромную подзорную трубу. Это так называемая башня Сююмбеке, построенная вроде бы во времена магометанских ханов¹¹⁷. Согласно легенде, татарская княжна Сююмбеке¹¹⁸, не желая видеть захват города русскими, бросилась вниз с этого минарета¹¹⁹. На самом деле она умерла за три года до этого, однако местные жители до сих пор верят в эту красивую легенду. Как несправедлива бывает история: она всегда стремится опровергнуть прекрасные сказания!

Крутой склон ведет от Кремля и русской части города в Татарскую слободу — потомки хозяев этих земель сегодня вытеснены в имеющий восточный облик пригород. На улицах сновало множество людей в длинных ярких одеждах, повсюду виднелись вывески с арабскими надписями. Минареты мечетей усиливали азиатский облик этой местности, но в целом она неказиста по причине своих безыскусных кирпичных домов. Что касается мечетей, то они показались мне довольно убогими — погруженные в полутьму, эти сооружения с голыми стенами, высокой деревянной кафедрой напоминали протестантские храмы.

Опыт политики царских властей в отношении казанских татар с успехом можно применить в Алжире. Сейчас во Франции все мнят себя алжироведами и наперебой предлагают проекты реформирования этой нашей африканской колонии — одни полагают, что нужно активнее заселять ее европейцами, лишить арабов всего, а затем и вовсе изгнать их, по мнению других, для усмирения этой территории нужно интегрировать Алжир во французскую политическую систему, для начала предоставив туземцам избирательные права, чего сами они, правда, не жаждут. Но для Алжира все это как корове седло. Если собрать эти прожекты вместе, то получится забавная смесь всякого вздора, ведь наши горе — реформаторы судят о об арабах с точки зрения своей культуры и европейской политической традиции.

Но вернемся к казанским татарам. Одни их них занимаются землепашеством, а другие — торговлей, причем, как мне показалось, их приемы земледелия ничем не отличаются от русских. Татары — опытнейшие торговцы и широко представлены среди странствующих коммерсантов, снующих на улицах и в портах поволжских городов. Обладая деловой хваткой, они дали миру несколько известных купцов, обладающих огромными состояниями, а благодаря своему трудолюбию смогли стать цивилизованными. Они успешно приобщаются к нашей культуре, особенно там, где требуется ум: сыновья нескольких богатых торговцев учатся в университете, где все ассистенты являются татарами — их трудолюбие единодушно признают русские профессора.

Сценка на улице Казани

Магометанское духовенство тоже восприимчиво к нашим идеям, и некоторые его представители даже занимаются наукой. В 1877 г. один мулла докладывал об истории Булгара и Казани на Казанском археологическом съезде¹²⁰. В связи с этим расскажу одну историю. Когда в присутствии месье Миславского я фотографировал около одной мечети, передо мной неожиданно возник ее священнослужитель. Узнав, кто я такой и зачем приехал, он пригласил меня побывать завтра в мечети, чтобы запечатлеть моление — мол, парижанам это будет интересно. Но ведь закон Магомета запрещает изображать лица людей, поэтому они вряд ли захотят сфотографироваться. И тогда мулла — а это был образованнейший человек, знающий, как во Франции относятся к его единоверцам — нашел остроумный выход, предложив заснять молящихся сзади, что я и сделал.

Внутри мечети во время молитвы

Казанские магометане лишены всякой религиозной воинственности. Их ислам столь же миролюбивый, как католицизм и протестантство. Большинство местных татар под влиянием русских, а вовсе не по причине отсутствия средств (богачи у них тоже обычно единобрачны) перешло к моногамии. Немногочисленные студентки–магометанки университета обладают одинаковыми правами с нашими дамами. Прогуливаясь однажды вечером по Летнему саду¹²¹, я встретил генерала, фланирующего под руку с шустренькой и чрезвычайно ухоженной женщиной небольшого роста, — это были месье и мадам Шамиль¹²². Сын заклятого врага русских, этакого кавказского Абд аль–Кадира¹²³, является царским генералом и, женившись на дочери богатого татарского торговца¹²⁴, мирно живет здесь. Мадам Шамиль не прячет своего лица, носит маленькую шляпку и одета по самой последней французской моде.

Всем, кто считает, что магометане не способны усвоить нашу культуру, всем жаждущим преобразовать Алжир я бы посоветовал побывать в Казани. Как метко заметил большой знаток этой темы капитан Бинже¹²⁵, «в местах, где европейская культура влияет на людей напрямую, она значительно ослабляет у них религиозность, видоизменяет и осовременивает их ислам»¹²⁶.

Интеграция здешних магометан в российскую жизнь произошла естественным путем, так как русское правительство преднамеренно этим не занималось — оно просто не ущемляло татар и все. После завоевания этих земель и позднее, в XVIII в., часть магометан подверглась насильственной христианизации, которая имела место еще примерно полвека назад, но нынешний русский император прекратил эту практику¹²⁷. Впрочем, по всеобщему мнению, в моральном отношении крещеные татары значительно уступают своим собратьям — магометанам. Последних сегодня не преследуют, власти относятся к ним как к русским, допускают к правосудию и стараются защищать от чиновничьего произвола. Но главную роль в интеграции татар в состав российского общества все же сыграл русский крестьянин. Мужик считает магометанина равным себе, татарин для него не враг, как араб для французского колониста. Русский не относится к нему с презрением и корыстью, не пытается его при случае унизить, как это делают алжирские французы, когда, повстречав на своем пути туземца, стараются ударить его хлыстом. Высшие классы России ценят человеческие качества татар, для них это те же русские, только иной веры.

Татары очень сильно ассимилированы: я слышал, как один из них, рассуждая, словно заправский славянофил, сокрушался о судьбе майора Паницы¹²⁸, — т. е. казанские магометане обрусели даже духовно. Русскому правительству это весьма выгодно: в Восточной России насчитывается не менее 3 млн магометан — татар, башкир, киргизов, вблизи которых — в Центральной Азии — находятся очаги воинствующего ислама, и если там вспыхнет война за веру, она может перекинуться в Поволжье, однако благодаря продуманной политике русское правительство сумело обеспечить лояльность своих татарских подданных.

Примечания

110

<В настоящее время гостиница «Джузеппе» (г. Казань, ул. Кремлевская, д. 15/25).>

111

<Миславский Николай Александрович (1854–1928) — русский физиолог, член–корреспондент АН СССР (1927), заслуженный деятель науки РСФСР (1926).>

112

<А. К. Боянус (1867–1926) родился в семье известного врача–гомеопата, в школьные годы дружил с сыном Л. Н. Толстого Ильей. В 1892 г. окончил Казанский университет, с 1913 г. — действительный статский советник, являлся чиновником по особым поручениям Земского отдела Министерства внутренних дел. Автор брошюры «Отчет по Земскому отделу: краткий обзор его современной деятельности (ко дню 50–тилетней годовщины освобождения крестьян от крепостной зависимости. 19 февраля 1861 — 19 февраля 1911 г.)» (СПб., 1911). В 1919–1920 гг. — вице–директор канцелярии Министерства путей сообщения правительства адмирала А. В. Колчака. Похоронен на Новодевичьем кладбище. В 1892 г. отчасти повторил маршрут поездки Рабо в составе экспедиции, организованной тобольским купцом А. А. Сыромятниковым (см.: Подревский Н. Н. Поездка на Северный Урал летом 1892 года. М., 1895).>

113

Согласно городской переписи населения 1886 г.

114

<Старая Татарская (Старо — Татарская) слобода располагалась в центре Казани, в южной части современной территории Вахитовского р–на города.>

115

<Ныне ул. Кремлевская.>

116

<Рабо посетил Казанскую научно–промышленную выставку, которая размещалась на территории Николаевской площади (ныне Университетский сад), Черного озера и Державинского сада. Она была организована по инициативе Общества естествоиспытателей при Казанском университете с целью ознакомления общественности с природой, экономикой, историей и культурой Волжско–Камского региона, итогами земской деятельности и функционировала с 15 мая по 16 сентября 1890 г. Общее число экспонатов, доставленных из Москвы, Санкт–Петербурга, 20 губерний Поволжья, Урала, Сибири и Туркестана составило ок. 2 тыс.>

117

<Башня Сююмбике — дозорная (сторожевая) башня в Казанском кремле. О дате постройки башни существует широкий разброс мнений — от дорусских времен до XVIII в.>

118

<Сююмбике (1516 — 1557) — правительница Казанского ханства в 1549–1551 гг.>

119

<По одной из легенд башня была сооружена по приказу Ивана Грозного за семь дней (символизирующих семь ее ярусов) после взятия Казани в 1552 г. по условию–просьбе царицы Сююмбике, которая якобы сбросилась с седьмого яруса.>

120

<Имеется в виду Шигабутдин Марджани (1818–1889) — татарский богослов, философ, историк, просветитель, этнограф, археограф, востоковед и педагог. Имеется в виду его доклад «Очерк истории Болгарского и Казанского царств», который на русском языке зачитал известный российский тюрколог В. В. Радлов (см.: Труды 4–го археологического съезда в России. Т. 1. Казань, 1884. С. 40–58). Рабо пользовался французскими тезисами этого доклада — «Le miillah Chigabeddin et son histoire tatare de Bolgary et Kazan», опубликованными в статье: Rambaud A. Le congrès de Kazan // La Revue scientifique de la France et de l’étranger: revue des cours scientifiques. 1879. № 44. P. 1049.>

121

<Имеется в виду нынешний сад «Эрмитаж» — парк в Вахитовском р–не Казани. В описываемое время он был местом прогулок и увеселений и располагался в треугольнике Старо–Горшечной и Поперечно–Горшечной улиц, а также Собачьего переулка (нынешние улицы Некрасова, Маяковского и Щапова).>

122

<Имеется в виду Мухаммад–Шапи (1840–1906), четвертый сын Шамиля, с 1861 г. состоявший на русской службе и в 1885 г. произведенный в генерал–майоры. В 1884 г. он женился (третьим браком) на 18–летней Биби–Марьям–Бану (1865–ок. 1920), о которой здесь идет речь.>

123

<Имеется в виду Шамиль (1797–1871) — предводитель кавказских горцев, в 1834 г. возглавил теократическое государство — Северо–Кавказский имамат, объединившее горцев Западного Дагестана и Чечни. Вел вооруженную борьбу с Россией. Национальный герой народов Северного Кавказа. Во французской литературе того времени Шамиля обычно сравнивали с Абд аль–Кадиром (Абд аль–Кадир ибн Мухйиддин аль–Джазаири; 1808–1883) — арабским эмиром, полководцем, богословом, ученым, оратором и поэтом, руководителем народного восстания 1832–1847 гг. в Алжире против колонизаторов.>

124

<Имеется в виду Ибрагим Исхакович Апаков (ок. 1823/1825–ок. 1889).>

125

<Бинже Луи–Гюстав (1856–1936) — французский путешественник, исследователь Африки.>

126

Binger L. G. Esclavage, islamisme et christianisme. Paris, 1891. P. 47.

127

<Рабо несколько идеализирует национальную политику Александра III: в течение его царствования в православие было обращено более 8,5 тыс. мусульман и свыше 50 тыс. язычников.>

128

<Паница Коста Атанасов (1857–1890) — майор болгарской армии, возглавивший восстание оппозиционного офицерства против правившего в Болгарии с 1887 г. Фердинанда I Кобургского, ставленника Австрии, за что и был казнен.>