Амбиции решают. Как научиться идти на риск, разрушать границы и создавать успех на своих собственных условиях

Шелли Аршамбо, 2020

Лучшая бизнес-книга 2020 года по версии Bloomberg. В 2014 году Шелли Аршамбо заняла 11 место среди самых влиятельных афроамериканцев в сфере технологий по версии журнала Business Insider. В сентябре 2015 года она входила в ежегодный рейтинг Newsmax «100 самых влиятельных бизнес-лидеров в Америке». Автору книги, Шелли Аршамбо, удалось построить успешную карьеру в Кремниевой долине и стать руководителем IT-компании. Шелли Аршамбо возглавляла компанию MetricStream, которую она превратила из стартапа в глобальную корпорацию и лидера рынка. Она имеет 30-летний опыт управления IT-бизнесами, ориентированными на B2B-сегмент. История жизни Шелли и ее уроки – это руководство к действию, как стать эффективным лидером и изменить жизнь к лучшему. В книге «Амбиции решают» вы найдете практические стратегии и инструменты, которые позволяют эффективно планировать, развивать сеть контактов, выстраивать репутацию. В каждой главе предлагаются действенные подходы, которые помогут вам достичь своих целей: от вложений в свое финансовое благополучие до создания семьи, родительства и заботы о себе. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Часть I

Первые уроки

1 глава

Создайте свою собственную удачу

Открывая глаза в предрассветном полумраке спальни, где мой муж тихо спит рядом со мной, я слышу, как эта мысль грохочет в моей голове, как фейерверки Четвертого июля, отдаваясь в каждом уголке сознания: «Я. Генеральный. Директор». Еще слишком рано вставать, но я больше не могу притворяться спящей в этот понедельник — мой первый день в новой должности.

Я делаю глубокий вдох и выдыхаю, пытаясь успокоиться. Не желая упустить этот необыкновенный момент, закрываю глаза и отдаюсь на милость своих чувств. В сознании звучит один-единственный вопрос: «Как я всего этого добилась?»

Я тихо усмехаюсь. Глупый вопрос. То, что у меня есть здесь и сейчас, не появилось на пустом месте. Я усердно и добросовестно прошла каждый шаг того пути, который привел меня сюда. Десятки лет я училась, росла, планировала, преодолевала, выстраивала стратегии, делала продуманные выборы, принимала просчитанные риски и тяжело — действительно, очень тяжело — работала, чтобы оказаться именно на этом месте.

Но каким-то образом я удивлена тем, где нахожусь.

Так удивлена, что хочу вернуться к началу и посмотреть, как все это произошло.

Так как же я оказалась здесь?

* * *

Когда мне было шесть лет, мы праздновали Рождество в комнате отеля в центре Лос-Анджелеса. Мама, папа, две моих сестры, маленький брат и я — все были охвачены праздничным возбуждением, разворачивая подарки и угощаясь рождественским печеньем до завтрака. Для нас, детей, это рождественское утро было таким же чудесным, как и любое другое, и многие годы я не понимала, сколько мужества потребовалось, чтобы этот праздник состоялся.

Мой отец Лестер Аршамбо работал на IBM, компанию, известную тем, что в ней часто переводили сотрудников в разные места по всей стране. За мою недолгую жизнь наша семья уже переезжала четыре раза — из Вашингтона, округ Колумбия, в Бостон; из Лексингтона, штат Кентукки, в Филадельфию, — а теперь мы направлялись в Гранада-Хиллз, приятный пригород Лос-Анджелеса в долине Сан-Фернандо. Постоянные переезды могли бы разрушить другую семью, но мои родители не были склонны к драме; они жили в реальности. Они просто искали способы добиваться результатов. Также они оставались верны своим главным ценностям, несмотря на все эти метания. Например, родители верили в хорошее образование, поэтому, когда отца перевели в Калифорнию, моя мать Мера Аршамбо не позволила мне пропустить ни один день в первом классе. Вместо этого отец переехал раньше нас, я ходила в школу до 23 декабря, и в Рождественский сочельник 1968 года мы собрались и отправились в полет через всю страну за счет IBM.

Здесь я должна упомянуть, что мама решила завести всех детей так быстро, как только сможет. Она говорила, что хочет разом расправиться с подгузниками. Так что я родилась в июле 1962-го, Линди — в мае 1964-го, Ники — в августе 1965-го, а Арч — в июне 1967-го, перед моим пятым днем рождения. Когда я думаю о матери, путешествующей через всю страну с четырьмя детьми младше шести лет, я и представить не могу, как она справлялась. Но одно могу сказать точно: она справилась. Именно это сделала моя мать, и своим примером она научила меня делать то же самое.

Когда мы прибыли в Калифорнию, наш дом еще не был подготовлен для нас, так мы и оказались в отеле. Это обстоятельство вызывало серьезную тревогу у Линди и Ники — не переезд, не то, что мы окажемся в отеле, а рождественская логистика.

— Мамочка! — визжала Линди за несколько дней до отъезда. — Санта не сможет найти нас, если мы уедем! Мы в этом году останемся без подарков!

Прежде чем мама успела ответить, я вставила свои пять копеек. Потому что в шесть лет я все знала.

— Не волнуйся! — успокоила я Линди. — Санта Клаус все знает, помнишь? Именно так он узнает, хорошо ли мы себя вели. Он видит и тех людей, которые летят. Он узнает, что мы в Калифорнии и принесет нам Рождество. Вот увидишь!

Возможно, мое заявление и успокоило сестер, но мама запаниковала. Рождество — ее любимый праздник. У них с папой была традиция делать все — печь печенье, наряжать елку, заворачивать подарки — поздно вечером в Рождественский сочельник, когда мы отправлялись в кровати. Только представьте себе это: каждый год в сочельник мы ложились спать в обычном доме. Это с таким же успехом могло быть в июле, потому что никаких признаков зимнего праздника не было. В рождественское утро мы просыпались и обнаруживали чулки, свисающие с дверных ручек нашей спальни и наполненные маленькими игрушками и конфетами. Так мы узнавали, что Санта приходил. Изучив наши чулки, мы торопились вниз, чтобы стать свидетелями настоящего волшебства.

Еще не видя его, мы его слышали. Мама играла рождественскую музыку. Лестничные перила украшала гирлянда со сверкающими узорами, свисающая петлями. Мы видели отражение сверкающих огней, прежде чем в поле зрения оказывалась елка. На столе в столовой бросалась в глаза огромная конструкция из сосновых шишек, веток и фруктов. Когда мы входили в гостиную, казалось, в ней жил дух Рождества — все вокруг было украшено. Именные чулки ручной вязки для каждого ребенка в семье свисали с каминной доски, где стояли наполненные подарками сани, которые тащил олень. Сцена из зимней сказки с бутафорским снегом. Составленные ярусами подносы с рождественским печеньем стояли на конце стола, окруженные игрушечными снеговиками, Санта Клаусами и эльфами. Абажуры были задрапированы тканями с рождественским орнаментом, а занавески украшены серебряными гирляндами и мигающими огнями. Наконец, елка: высокая, под самый потолок, увешанная самыми разными игрушками, от сделанных своими руками до хрупких и изящных фарфоровых, окруженная грудой подарков. Мама и папа сказали нам, что все это чудо создает для нас Санта, и мы с готовностью поверили. Санта может сделать все, и у нас было тому доказательство.

В тот год, когда мы переехали в Калифорнию, мама планировала уменьшить размах этого мероприятия, пока я с уверенностью не заявила о том, что Санта может удовлетворить любые ожидания: в полном масштабе, на новом месте в Калифорнии. Теперь маме предстояло не только позаботиться о подарках: она должна была превратить номер с двумя спальнями в отеле в рождественскую страну чудес, и все это после перелета через всю страну, в чужом городе, поздно вечером, пока дети спят.

Сейчас вы могли подумать, что мама решит пойти на компромисс или вообще отказаться от всей этой сказочной истории. Но вы не знаете мою мать! Вместо этого она разработала план и привлекла помощников, чтобы воплотить его в жизнь. Она поделилась своей проблемой с водителем грузовика, перевозившим наши вещи, и он согласился помочь. Наши подарки и коробки с украшениями загрузили в последнюю очередь, чтобы их легко было достать. Водитель остановил грузовик около отеля поздно вечером в Рождественский сочельник, чтобы выгрузить коробки и домашнее печенье, которое испекла его жена. Тем временем наши родственники отправляли по почте оставшиеся подарки в отель, чтобы они уже ждали на стойке регистрации, когда мы приедем. Вот так запросто мама позаботилась обо всем, кроме елки.

В сочельник, после перелета, который, должно быть, был для мамы куда более длинным, чем для меня, моих сестер и брата, мы встретились в аэропорту с папой. Мы сели в арендованный микроавтобус и поехали в отель. После поспешного ужина мы, дети, послушно отправились в постель, воображая, как Санта Клаус мчится к нам на своих оленях.

Тем временем настоящий Санта принялся за работу, распаковывая подарки и украшения, а папа отправился в центр Лос-Анджелеса в поисках рождественской елки. Без сотового телефона, Google Maps, Amazon или TaskRabbit он ездил долго, изучая улицы в поисках любой торговой точки, которая могла бы работать. Конечно, все магазины до последнего закрылись на праздники. Становилось поздно, и папа уже было отчаялся, когда увидел хозяйственный магазин, где еще горел свет. В витрине стояла полностью украшенная рождественская елка и табличка с надписью «Закрыто».

Папа знал, что это его единственный шанс. Он припарковал машину, подошел к двери и постучался. Из задней части магазина вышел мужчина и помахал ему рукой: «Уходите!» Но никто не мог заставить Лестера Аршамбо уйти, особенно когда он пытался что-то сделать для своей семьи. Он продолжил стучать.

Наконец, мужчина подошел к двери и с шумом распахнул ее.

— Вы что, читать не умеете? — проворчал он. — Написано же: мы закрыты!

Папа быстро вставил ногу в дверь:

— Мистер, я хочу купить рождественскую елку с витрины.

— Она не продается, — сказал мужчина и попытался закрыть дверь, но папина нога ему, разумеется, помешала.

— Пожалуйста! — взмолился папа. — У меня в отеле четверо маленьких детей, и они ждут, что Санта Клаус принесет им елку. Позвольте мне купить ее у вас? Я даже верну ее назад сразу же после Рождества.

На свете, насколько мне известно, не так уж много настоящих рождественских чудес, но с моим папой такое чудо произошло. Мужчина согласился, и каким-то образом отец вернулся в отель с полностью наряженной елкой.

На следующее утро мы проснулись и увидели чулки на ручке нашей комнаты. Санта нашел нас! Я распахнула дверь спальни, и там были они — мерцающие огни рождественской елки, Санты и эльфы на журнальных столиках, гирлянды на окнах, подносы с печеньем и подарки вокруг елки.

— Видите? — сказала я сестрам и брату. — Я же говорила вам: Санта узнает, где мы!

Бедные мои родители! Когда я подросла и узнала правду о Санте, мама с папой разрешили мне тихонько спускаться вниз и помогать им создавать ночное рождественское волшебство. Тогда я впервые поняла, в какую почти невероятную ситуацию поставила их в отеле. Мама с папой всегда любили меня такой, какой я была — берущей инициативу в свои руки, амбициозной, прагматичной девочкой, — но они никогда не позволяли мне забыть ту неловкую ситуацию.

Как вы уже увидели, родители были целеустремленной парой. И одной из самых важных целей их жизни было вырастить каждого из детей так, чтобы у нас была хорошая жизнь, сильный характер и прекрасное образование. Решение этих задач требовало как творческого планирования, так и дисциплины, чтобы следовать плану.

В нашей семье добытчиком был отец. Каждое утро он надевал костюм с белой рубашкой и галстуком и тратил час в один конец, чтобы добраться до своей работы в IBM. У него не было высшего образования, но он был умен и от природы наделен способностями инженера. Папа мог построить и починить все, что угодно. Многие годы назад он получил работу по ремонту пишущих машинок в IBM и, в конце концов, дорос до руководителя отдела обслуживания.

Мама, которая получила высшее образование и обладала самыми разными умениями — от рукоделия до финансов, — предпочла остаться домохозяйкой. Это соответствовало ее ожиданиям и духу времени. Как и отец, мать тоже была амбициозной. Сегодня большинство людей связывают амбиции с карьерными устремлениями, но я понимаю это качество по-другому. Для меня амбиции означают кропотливо и целенаправленно работать над тем, чего ты хочешь получить в жизни. У мамы такой работы было в избытке.

Общей целью родителей было вырастить хорошо образованных, воспитанных детей, которые могли бы заработать себе на жизнь и заниматься тем, чем им захочется. Как много раз повторял отец, мама была в нашей семье сержантом-инструктором, поддерживающим порядок и дисциплину. Она следила за всеми делами, вела бюджет и еще и веселилась. Ее ресурсы, направленные на продвижение нашей семьи, были просто бесконечными. Она делегировала каждому из нас, детей, домашние обязанности. В день папиной зарплаты мать выделяла карманные деньги всем, в том числе и отцу. Строго контролируя бюджет, она находила средства оплачивать дополнительные занятия, начиная со спорта и герл-скаутов и заканчивая верховой ездой, и делала все это, не забывая откладывать деньги на колледж для нас всех. С одной зарплатой это было нелегко, но родители справились.

И мы много веселились. Мы обожали играть в настольные игры: Candy Land, Sorry! Yahtzee, Go Fish, War и Spit. Мы любили воображать и бегать на улице. Но любимым развлечением было бороться с отцом, когда он приходил домой с работы. Он пытался опрокинуть всех нас четверых на пол одновременно. По большей части, ему это удавалось. Он был сильным, быстрым и достаточно умным, чтобы перехитрить нас и оставить захлебываться оскорбленным смехом. После этого мы все вскакивали и бежали за стол, где мама подавала домашнюю еду, обязательно со «сладостями» — так мы в детстве называли любой десерт. У меня до сих пор стоят перед глазами родители, сидящие за столом. Мама была высокой для женщин своего поколения, имела хорошую фигуру и осанку, благодаря занятиям балетом. Папа был чуть ниже 180 сантиметров, крепким и мускулистым. Его ореховые глаза контрастировали с карамельной кожей, и они всегда сверкали, когда он рассказывал нам истории, особенно — о семье.

Одна из его любимых историй обо мне произошла в Филадельфии, когда мне было года четыре. Отец делал какую-то работу на крыше дома. Мама послала меня на улицу «покрасить дом». Эта покраска заключалась в том, что мне давали песочное ведерко с водой и пищевым красителем и кисточку, и я наносила эту воду на стены. Очевидно, мне очень нравилось «красить дом», когда папа работал на улице.

Тем не менее, когда я увидела отца на крыше, мне это совсем не понравилось. Я закричала, что он упадет и сломает шею. Когда он не слез, я начала маршировать с кисточкой вдоль стены дома и вопить: «Папочка, ты упадешь и сломаешь шею! Папочка, ты упадешь и сломаешь шею!» Снова и снова я декламировала эти слова, как это может делать только четырехлетка. Отец начал терять терпение. Мои вопли действовали ему на нервы. Он крикнул вниз, в дымоход, чтобы мама забрала меня в дом, пока он действительно не упал и не сломал шею.

Наше детство, во многих отношениях, было нормальным и счастливым. Но за пределами дома жить было не так легко. Мы с сестрами и братом появились на свет вместе с Движением за гражданские права, и, пока мои бесконечно целеустремленные родители растили детей, вокруг нас кипело расовое противостояние. Рождественский сочельник 1968 года был не первым и не последним случаем, когда я видела, как мои родители показывают невероятную силу характера.

Став взрослой, я поняла, что выбор моих родителей во многом определялся их общим представлением о том, какую жизнь они хотят обеспечить для своей семьи, и ценностями, которые они хотели передать своим детям, такими, как поставить свои собственные цели, составить свой план, выполнять свои обязательства, бросать себе вызов, чтобы стать лучше, и верить, что ты создаешь свою собственную удачу.

В таком случае везение превращалось в наличие правильного отношения, умений и опыта в тот момент, когда представится возможность. Удобные случаи выпадают все время, но нужно быть способным ими воспользоваться. Когда это происходит, и ты извлекаешь выгоду, ты ориентируешься на успех и создаешь свою собственную удачу.

Позвольте немного углубиться в этот вопрос. Я всегда считала, что, независимо от того, как и где началась твоя жизнь, ты можешь себя сделать немного «удачливее». Моя собственная семья наращивала свое «везение» поколениями: каждое опиралось на возможности, созданные предыдущими.

Наша семейная история снова и снова повторяет одну и ту же мудрость: твои цели не должны ограничиваться тем, откуда ты начинаешь. Твой успех не должен омрачаться тем, с чем ты родился (хотя, конечно, твои врожденные качества могут помочь). Если смотреть с такой точки зрения, каждый может повысить свою удачу.

И вот как это сделать — так же, как мои родители творили свои «чудеса»: триумфальное Рождество 1968 года; магический бюджет, который позволял всех нас одеть, накормить и развлечь, одновременно откладывая деньги на колледж; необыкновенная целеустремленность, которая позволила родителям создать счастливую, здоровую семью в расистской обстановке. Вы можете сделать себя удачливее, установив цель, создав план, развив нужные умения, поддерживая правильное отношение и подчиняя свой каждодневный выбор этой цели. Именно этому меня научили родители, и этому вас научит книга, которую вы держите в руках. Это может быть нелегко, но оно того стоит.

Если уж говорить о том, что бывает нелегко, в детстве я столкнулась с множеством трудностей от постоянного расизма и частых переездов до проблем со здоровьем. Снова и снова я оказывалась в положении новичка, отщепенца, чужака. Каждый раз я находила способ двигаться вперед. Вместо того, чтобы быть препятствиями на пути к успеху, эти преграды стали возможностями. Они помогли мне разработать стратегии, которые я использую, чтобы воплотить в жизнь свои личные и карьерные цели. Давайте поговорим об этих первых уроках: чему они меня научили и как могут помочь вам.

2 глава

Остерегайтесь синдрома самозванца

Как это ни грустно признавать, но дети могут быть жестоки друг с другом. В юном возрасте мы неосознанно впитываем расстановку сил в нашей культуре. Некоторые дети примеривают ее на себя, чтобы укрепить свое положение в школе, а другие годами носят отметины из-за такого оболванивания.

В январе 1969 года, когда я пошла в школу в Гранада-Хиллз, прошло всего несколько лет после беспорядков в районе Лос-Анджелеса Уоттс и парада ку-клукс-клана на улицах соседнего Глендэйла. Эти события имели локальный масштаб, но вся страна бурлила. Вьетнамская война шла полным ходом. Мартина Лютера Кинга-младшего убили в апреле 1968 года, затем последовало убийство Роберта Кеннеди в июне того же года. Я пошла в первый класс в белом пригороде расово напряженного города в бурные для Америки времена. Можете себе представить расстановку сил в школе, где забияки только подливали масла в огонь, и удары, которые получало мое самолюбие.

Ученые доказывают, что маленькие девочки не остаются в неведении о том, как устроен мир — или полностью уверенными в себе, — так долго, как это принято считать. Исследование 2017 года обнаружило, что к шести годам начинают устанавливаться гендерные стереотипы. То же самое справедливо и для расовых стереотипов.

Наша склонность судить людей по их этнической принадлежности резко набирает силу от 6 до 10 лет. В этом уязвимом возрасте дети перенимают социальные ожидания своих родителей и учителей и начинают применять эти ожидания к себе и окружающим.

Другими словами, если пятилетняя девочка ощущает себя такой же, как любой другой ребенок, то шестилетка — а именно столько мне было, когда я приехала в Калифорнию, — начинает оценивать себя с точки зрения расы и пола. Она начинает прикладывать эти ощущения к своим способностям и возможностям так, чтобы они соответствовали социальным нормам. Так что если в первом классе девочка может любить математику, то к третьему она, возможно, скажет, что ничего в этой науке не понимает. Если в детском саду такая девочка, как я, может дружить со всеми детьми, так больше не будет, когда она осознает, что ее тянет к друзьям, которые выглядели бы и вели себя, как она.

Конец ознакомительного фрагмента.