Запретный предел

Эва Юнга (2024)

Она — красивая, яркая, всегда в центре внимания. Он — ее лучший друг, который терпеливо ждет, скрывая свои чувства за ширмой дружбы. Она влюбляется снова и снова, каждый раз надеясь, что вот он, тот самый. А он лишь молча наблюдает, поддерживает, вытирает слезы и старается быть рядом, когда она падает. Но однажды он решает, что больше не может смотреть, как она разбивает свое сердце. Он вступает в игру, чтобы показать ей, что настоящая любовь была рядом все это время. Однако попытка быть вместе оборачивается разочарованием. Она уходит к другому и вновь оказывается преданной. Когда мир для нее рушится, единственным, кто остается рядом, становится он. В момент, когда все кажется потерянным, он решается на шаг, который изменит их жизни навсегда. Смогут ли они вместе построить нечто настоящее? Это история о любви, которая проходит через боль, терпение и веру, чтобы доказать: настоящие чувства способны выдержать любые испытания.

2

День ярмарки

День пролетает незаметно. Сначала я спала до полудня, потом пожарила себе стейки рыбы на обед, раз уж я пропустила завтрак и залипла на просмотре сериала «Темная материя». Когда на часах я увидела три часа дня я сразу же вскочила, вытащила коврик для йоги, включила на телефоне общую тренировку на все тело и сделала ее дважды. Затем повернула телевизор полностью влево, чтобы смотреть сериал пока хожу на беговой дорожке, потому что час ходьбы без сериала — мука. Когда я выключила беговую дорожку время было почти пять вечера и мне осталось только принять душ, накраситься, уложить волосы, одеться и уже бежать на ярмарку к друзьям.

Пока я стою под душем в мою голову лезут мысли о Марке, о том будет ли он там, после того, что между нами было, а если будет, то, как себя поведет. Внутри нет паники, но есть жгучее волнение, которое вызывает легкую тошноту. Я гоню от себя абсолютно все мысли, оставив в голове лишь пустоту, иначе я ничего не успею. В спальню я вхожу в предвкушении веселья и первым делом сажусь за туалетный столик, чтобы нанести макияж. Я делаю акцент на глаза, затемняю их, добавляю на щеки румян, а губы выделяю карандашом и помадой цвета припыленной розы. Снимаю полотенце с волос, высушиваю феном и делаю объемные локоны. Остался последний штрих — платье. Я аккуратно надеваю его, медленно тяну за бегунок молнии, чтобы ничего не порвать и не зажевать ткань. Обуваю свою любимые босоножки на шпильках, натягиваю на руки золотые перчатки в цвет платья и беру сумочку со стола. Мне очень нравится, как я выгляжу, это необычно для меня.

Как только я оказываюсь на ярмарке, то сразу же набираю Ире.

— Вы где? — громко говорю в трубку, пытаясь быть громче гула вокруг.

— Мы у лавки с бусами, тут наверху лебедь нарисован еще.

— Какой еще лебедь? — смеюсь я, проходя вглубь.

— Если ты идешь прямо, то никуда не сворачивай, иди до глиняных кувшинов, а тут мы тебя уже встретим.

— А как я найду глиняные кувшины? — спрашиваю у Иры, но в ответ тишина.

Я отодвигаю телефон от уха и вижу, что она сбросила.

Класс… Что еще за кувшины?

Я делаю буквально десять шагов, как вижу метрах в ста вывеску, на которой изображены кувшины и направляюсь прямиком туда. Алина меня замечает первой и машет рукой улыбаясь от уха до уха.

— Вы вдвоем тут? — спрашиваю у них, обнявшись с Алиной.

— Марк сейчас вернется, он увидел стойку со стрельбой из лука и застрял там, — смеется Ира, обнимая меня.

Значит Марк тоже тут…

Внутри что-то защемило и на моем лице отобразилась боль.

— Все норм? Ногу натерла? — спрашивает Ира самое очевидное для меня.

— Нет, кажется просто на камень наступила, пойдемте дальше.

Девчонки рассказывают мне как прошли только половину ярмарки и встретили уже двоих девчонок в похожих платьях как у них, но я слушаю их вполуха, потому что все мои мысли сейчас только о том, как мне вести себя с Марком. Сделать ли мне вид, что он мне безразличен и, между нами, ничего не было? Или, наоборот, показать, что он мне важен?

— Где лавка с алкоголем? — спрашиваю у Иры, прервав ее рассказ о том, что она и сама может разрисовать кого-то Аква макияжем.

— Алкоголь? — она задумалась. — Слушай, кажется это на той стороне, рядом с каруселью.

— На стороне туристов?

— Да-да, здесь ты найдешь только настойки на черт пойми чем.

Не хотелось бы так далеко идти, но делать нечего.

— Я за коктейлем, где вас найти?

— Мы будем на главной аллее, там скоро представление начнется, пока что займем места.

— Хорошо, — я улыбаюсь им и быстрым шагом иду в сторону карусели на входе в парк развлечений.

Я подхожу к ларьку, занимаю очередь и замечаю на себе несколько заинтересованных взглядов женщин и мужчин, у которых за спиной рюкзаки.

Туристы…

Моя очередь все никак не подходит, и я нервно барабаню по деревянному подоконнику. Наконец-то я вижу меню и меня радует, что нет никаких древних названий и все коктейли мне знакомы.

— Девушка, какой коктейль желаете, — спрашивает у меня бармен.

Глаза у меня разбегаются, и я решаю, что нет смысла делать выбор.

— Пина Колада, Апероль Шприц, Манхэттен и Лонг-Айленд, — диктую ему и открываю сумочку в поиске кошелька.

— Большая компания, — с улыбкой подмигивает мне бармен.

— Да, но это все мне, — достаю карту и прикладываю к терминалу.

Первым я получаю Манхэттен, он кроваво-красного цвета и на дне покоится вишня. От духоты я выпиваю его в два глотка и ставлю с непреднамеренным грохотом обратно уже пустой бокал. Бармен смотрит на меня то ли с заинтересованностью, то ли с осуждением, разобрать невозможно. Следующим я получаю Апероль и выпиваю его также очень быстро, но в этот раз я аккуратно ставлю бокал на деревянную стойку, не привлекая к себе внимания. Мне становится жарко, как будто на улице температура к вечеру повысилась, вместо того чтобы опуститься. Я отворачиваюсь спиной к бармену и рассматриваю всех людей, что стоят в огромной очереди, чтобы прокатиться на разных аттракционах. Все люди, уставшие от ожидания, но все еще радостные от предвкушения новых впечатлений, и я невольно улыбаюсь.

Я слышу, как позади меня что-то поставили и сразу же оборачиваюсь. Передо мной Лонг-Айленд. Я делаю несколько глотков и понимаю, что в меня больше не лезет.

— Последний коктейль сделайте мне в пластиковом стаканчике, я возьму с собой, — улыбаюсь бармену и добавляю: — через пару минут вернусь.

Я не очень твердой походкой иду в сторону парка аттракционов и направляюсь прямиком в туалет, в котором точно не будет очереди, потому что туристам об этом туалете не говорят. Я заворачиваю направо и открываю заветную дверь, прохожу мимо зеркал и наконец-то оказываюсь в кабинке. Выйдя из туалета, я более уверенной походкой иду за своим последним коктейлем и вижу, что он уже стоит и ждет меня.

— Отличные коктейли, — говорю бармену, беру свой коктейль и иду обратно к девчонкам.

Издалека я вижу Марка, он в черном костюме и черной рубашке, расстегнутой на несколько пуговиц, его загорелое тело виднеется в расстегнутом вороте рубашки. Он видит меня, но делает вид, что, между нами, ничего нет.

— Привет, — говорю ему, как только подхожу и отпиваю коктейль через широкую трубочку.

— Привет, — он мельком улыбается мне и отворачивается, рассматривая рукояти для ножей.

— Теперь ты не одна, и мы можем сходить вон к той лавке со сладостями, — смеется Алина и тянет за руку Иру.

— Хватит есть сладкое, — смеюсь я.

— Сказала она, держа наисладчайший коктейль в руке, — говорит Ира и показывает мне язык.

Когда они скрываются в толпе я делаю еще несколько глотков и подхожу ближе к Марку.

— Как твои дела?

— Хорошо, а твои? — из вежливости спрашивает он.

Меня злит его отстраненность.

— Что делал вчера? После того, как молча ушел?

Он двигается к другой лавке с сувенирами и мне приходится следовать за ним, чтобы услышать ответ.

— Обычные свои дела.

— Обычные? — я провожу по его руке пальцем, и он сразу же убирает свою руку.

— Да.

Я делаю еще один глоток и подхожу к нему ближе.

— Ты не представляешь, как я хочу тебя сейчас, — шепчу ему на ухо.

Он молча отходит в сторону к следующей лавке. Я усмехаюсь и следую за ним. Некоторые люди бросают на меня странные взгляды, но после трех коктейлем мне наплевать даже если позади меня стоят мои родители и слышат то, что я предлагаю своему лучшему другу секс.

— Я очень хочу тебя, — я говорю уже не шепотом и несколько человек, стоящих рядом слышат это.

— Успокойся, — спокойно говорит Марк, глядя мне в глаза и отводит меня в сторону.

— Хочешь я прямо здесь тебе отсосу? — я улыбаюсь ему.

— Сколько ты выпила?

— Совсем чуть-чуть. Ну так что? — я подхожу к нему ближе и тянусь рукой к его ширинке.

Он перехватывает мою руку, не давая себя касаться.

— Сколько?

— Это четвертый, — я беру в рот трубочку и всасываю коктейль не сводя глаз с Марка.

Он хватает меня за кисть и ведет вперед по алее.

— Эй, куда мы?

В ответ он просто молчит и продолжает быстро идти, а я еле успеваю за ним на каблуках.

— Эй, вы куда? Что случилось? — слышу голос Алины, но не вижу ее.

Марк выхватывает у меня из руки пластиковый стакан и вручает Алине, которая уже подошла к нам.

— Она выпила четыре коктейля, она не в себе, — Марк все еще крепко сжимает мое запястье.

— Когда ты успела? Ты чего? — Ира смотрит на меня с осуждением.

— Блин, через двадцать минут представление начнется мы там места забронировали, — с досадой говорит Алина.

— Я ее отведу домой и вернусь, — улыбается Марк.

— Мы в третьем ряду справа, — говорит Ира и тянет за руку Алину, уводя ее ближе к площадке для представлений.

— Я останусь на представление, — делаю шаг в их сторону, и Марк меня дергает обратно. — Да что ты привязался? Не хочешь меня, так и скажи, что ты молчишь?

Он продолжает идти быстрым шагом, наверняка чтобы успеть отвести меня домой и вернуться к началу представления.

— Я сама дойду, иди обратно, шоу скоро начнется, — тихо говорю ему, но он никак не реагирует.

Он ведет меня по тихим улочкам прямо к моему дому и весь путь молчит.

— Да отпусти ты, я сама могу идти, — громко говорю ему и пытаюсь выдернуть свою руку из его хватки.

Он дергает меня за руку и продолжает молча идти к моему дому.

— Да отпусти ты меня, не буду я больше так себя вести, все! Я больше не скажу тебе ни слова! Слышишь ты меня или нет?! — я бью его в грудь наотмашь, и он останавливается, глядя на меня. — Отпусти, я больше к тебе не подойду.

Марк резко дергает меня и продолжает вести меня домой. Он доводит меня до крыльца, поднимается вместе со мной и отпускает мою руку, которая, между прочим, болит от его крепкой хватки.

— Все, я дома, можешь валить, — я ищу в сумочке свои ключи.

Марк стоит молча и ждет пока я открою свою чертову дверь, и я наконец-то достаю ключи, открываю дверь и вхожу внутрь. Кладу ключи и сумку на столик у двери и поворачиваюсь к нему лицом.

— Доволен?! — гневно спрашиваю у него.

В следующую секунду он срывается с места, пригвождает меня к стене и толкает входную дверь, которая с грохотом закрывается. Несколько секунд он молча смотрит мне в глаза и у меня начинает бешено колотиться сердце от такой близости с ним. Он впивается в мои губы поцелуем, он целует меня с отчаяньем и страстью, по мне бегут мурашки, и я беру его лицо в руки, не давая ему разорвать поцелуй. Он торопливо расстегивает свой пиджак и сбрасывает его, потом резкими рывками расстегивает свои брюки, а затем резко и также рывками задирает подол моего платья. Он отодвигает мои трусики в сторону и входит в меня, поднимает мою ногу и заводит ее себе за спину, от чего он проникает в меня глубже. Резкими быстрыми толчками он доводит меня до исступления, он рычит и сжимает кожу на моем бедре. Я хочу, чтобы он был со мной более грубым, но не решаюсь сказать ему об этом, а в следующее мгновение он подхватывает меня на руки, я обхватываю его бедра и чувствую, как мне больно от того, что он слишком глубоко во мне. Я сжимаю его в себе от боли и не сдерживаю свои дикие стоны, мне плевать на все, сейчас есть только он и я. Он продолжает насаживать меня на себя, упиваясь моими хриплыми стонами, а я прижимаю его за шею и думаю только о том, чтобы сейчас у меня не вырвалось «я люблю тебя». Наконец-то меня начинает бить крупная дрожь, означающая, что сейчас я получу свой долгожданный оргазм и Марк делает всего один резкий толчок и меня накрывает волна. Мои руки трясутся, и я еле держусь за его шею, чтобы не упасть. Марк аккуратно ставит меня на пол и делает несколько глубоких вздохов, чтобы восстановить дыхание.

— Этого ты хотела? — зло спрашивает он, все еще находясь в опасной близости ко мне.

Мои эмоции после оргазма зашкаливают, и я не собираюсь их сейчас контролировать.

— Да! Этого! Этого я хочу! — кричу ему в лицо.

Он ударяет ладонью в стену рядом с моей головой.

— Зачем ты это делаешь? — он отходит от меня и застегивает свои брюки.

— Зачем я делаю что? Мне нельзя хотеть тебя? Ты же меня знаешь…

— Вот именно, что знаю! — он обрывает меня на полуслове. — Знаю, что ты берешь то, что хочешь и не думаешь о чувствах других! О моих чувствах! Лика, черт!

В груди у меня что-то екнуло, и я мгновенно ощутила свою вину перед ним.

— Прости меня, — шепотом произношу я. — Ты прав, я никогда не думаю о других, и я…

Я запинаюсь и не знаю, что ему сейчас сказать. Я понимаю, что в его глазах я пользуюсь им, но это не так. Точнее не совсем так.

— Почему ты ушел утром и ничего не сказал?

Он поднимает на меня глаза и прижимается спиной к противоположной стене, оставляя, между нами, пространство.

— Испугался, что утром ты скажешь, что все это пьяная ошибка и мне нужно исчезнуть.

Я молча стою, глядя в пол, не в силах что-то ответить ему.

— Почему ты не рассталась с ним?

— Я не знаю, что тебе сказать. Я позвонила ему, чтобы расстаться, но…

— Но? У тебя постоянно какие-то «но».

— Утром ты молча ушел, ничего не написал и в принципе на ярмарке если бы мы не увиделись, то я не знаю когда бы мы увиделись вообще. Так что я решила, что ты скажешь мне, что я просто очередная победа в твоей копилке.

— Очередная?! — он повысил голос. — Да ты просто идиотка!

От злости он ударил ребром кулака по стене.

— Прости за то, что я сделала в тот вечер. Я испортила нашу дружбу.

— Нет, ничего ты не испортила. Может ты и дружила со мной, а я безнадежно был влюблен в тебя.

— Был? — я поднимаю на него глаза.

— Да, был.

Внутри меня что-то кольнуло и внезапное чувство отчаяния накрыло меня, сердце бешено застучало и стало трудно дышать, будто мне сдавило грудную клетку. Он смотрит на меня очень серьезным взглядом, и я хочу уйти наверх и разреветься.

— Был — потому что сейчас у меня есть надежда и это делает мне больно. Раньше ты меня просто не замечала, я был просто друг, бесполое существо, а се…

Я отрываюсь от стены, подхожу к нему, беру его лицо в руки и целую, не давая ему договорить. Целую очень нежно, осторожно, но при этом уверенно. Я чувствую, как по моей спине поднимаются его руки и нежно прижимают меня к себе, окутывая меня теплотой и заботой. Он никогда не обнимал меня больше пары секунд, и я никогда не чувствовала того, что чувствую сейчас. Я разрываю поцелуй и смотрю ему в глаза, он улыбается мне и снова ловит мои губы. Я готова не отпускать его и целовать до утра, в его объятиях я чувствую себя особенной, меня накрывает эйфория.

— Хочешь, пойдем обратно? Мы еще успеем посмотреть больше половины, — он прижимает меня к себе и целует в голову.

— Хочу, — улыбаюсь я. — И больше не буду себя так вести.

— А вдруг мне понравилось? — он выпускает меня из объятий и поднимает свой пиджак с пола.

— Так вот почему ты так гневно вел меня домой? — я поднимаю свое левое запястье, на котором остался красный след от его хватки.

— У меня так жестко встал на тебя… — он целует мое запястье, — что я мог думать только о том, как возьму тебя, а если ты будешь сопротивляться, то возьму силой.

По мне прошлась волна мурашек, и я почувствовала, как у меня снова стало влажно между ног. Я задумалась и слегка подвисла, выбирая между пойти все-таки обратно на ярмарку или остаться и утолить свой голод. Из раздумий меня выдернул звук закрывшегося замка. Марк кладет свой пиджак на столик поверх ключей и сумки и подходит ко мне.

— А теперь встань на колени и отработай свой оргазм, — требовательно произносит он.

Я покрываюсь мурашками и опускаюсь перед ним на колени в предвкушении самой сладкой ролевой игры с ним.