Тоска Плутонова

Элиз Вюрм (2024)

В одиноком космосе под названием Жизнь, встречаются двое, в общем-то, космически одиноких людей. Оба пишут книги, каждый по-своему счастлив, но всё равно одинок — нет чего-то своего, о чём тоскует душа, — половинки, понимания, места. Как страшно любить — и довериться, раскрыть душу, но кажется, Бог был прав, дав каждому человеку одно крыло, чтобы люди могли летать, обнявшись…

«Нам, птицам неразлучным,

судьба одна дана,

как двум ветвям на древе,

сплетённым, как одна»

Часть 1

Глава 1

Она напомнила ему кого-то. Кого? Не мог понять, вспомнить.

Смутное чувство узнавания.

— Можно спросить?

Посмотрела в глаза, такая странно знакомая.

— Да?

Он тоже посмотрел в глаза.

— Почему вы стали писать?

Удивила…

Задумался:

— В моей жизни был один человек. Он верил в меня. Верил, что у меня получится всё, что я задумал!

Она тоже задумалась, девушка по имени Джесси:

— Он сыграл в вашей жизни, большую роль?

Она не спрашивала.

Он сказал:

— Да!

Они вновь посмотрели друг другу в глаза.

— Можно ещё один вопрос?

Он почти улыбнулся.

— Да.

— Как это, получить то, что хочешь?!

Кали, удивился вновь.

— Становишься счастливым человеком — и несчастным, — больше нечего хотеть!

— И вы не хотите?

— Меня спасает только одно: мои книги, — то, что я пишу. Пока я пишу, я живу!

Она посмотрела на него с пониманием, его соавтор теперь…

— Я тоже… Пока пишу, могу всё пережить!

Он улыбнулся, понравилась…

Глава 2

Они прибыли на остров. Аэропорт был небольшим, — симпатичная синяя крыша, словно на здание легло уставшее небо.

— Вы сказали это частный остров… — Вопросительно сказала Джесси.

— Да…

Кали надел солнцезащитные очки.

— Но и это меняется!

— Что вы имеете в виду?

Она посмотрела на Кали Баррамеда, красивый… Необычный! Очень харизматичный.

— Город — это люди. Люди — это инвестиции. Инвестиции — это развитие…

Он мягко усмехнулся.

— То, что не развивается, — стагнирует. Знаете, что такое стагнация, Джесси?

Джесси удивилась.

— Скажите!?

— Унижение. Унижение — это когда нет будущего!

Он удивил её, какой непростой…

— Вы так говорите…

— Как?!

Кали, спросил чуть резко, так, словно с ним часто спорят.

— Словно вы тоже стагнировали!

— И я!

Он весело кивнул, и сказал с иронией:

— Я не всегда был таким умным, Джесси!

Она заулыбалась.

Глава 3

Кали, нашёл свою машину на стоянке:

— Мой предупредительный брат!

Сказал с нежностью и любовью.

Джесси вновь посмотрела на него, интересный…

— Как зовут вашего брата?

— Альдо.

Кали, посмотрел ей в глаза.

— Он мне как сын!

— «Сын»? — Удивилась она.

— Да.

Он как будто не договорил.

— Должно быть, вы счастливы.

— «Счастлив»?

Кали вопросительно посмотрел на Джесси.

— Тем, что у вас есть семья.

— Вы так говорите…

Он заглянул ей в глаза.

— Словно у вас нет семьи.

— Нет.

Джесси покачала головой.

Смятение в глазах Кали.

— Почему?

— Так получилось.

— Как?

Странно он посмотрел на неё.

— Я осталась одна.

Он понял. Не хочет говорить. Понял!

Красивая какая… Эти голубые глаза и рыжие волосы!

Джесси.

Подумал, — Сколько ей лет? Лет 25-28? Не больше. Молодая совсем. И совсем одинокая.

Кали сразу это почувствовал в ней… одиночество! С первой с ней встречи…

Джесси.

Он подумал, — Какое странное имя… Странно притягательное!

Спросил:

— Вы сильно устали?

Она посмотрела на него удивлённо и вопросительно:

— Не слишком!

— Заедем в магазин?

— Да!

Остров был зелёной людной скалой.

— Как это, жить в таком месте? — Спросила Джесси.

— Как и в любом другом, если есть чувство дома…

Кали, посмотрел на неё.

— Знаете, как это, чувство дома?

Джесси показалось, что он не спрашивает.

— Знаю, но забыла!

Усмешка на его губах.

— Вы не хотите помнить…

Глянул на неё.

— Но вы правы, иногда лучше забыть!

— Чтобы, что? — Спросила она, зная ответ.

— Чтобы продолжать жить!

Джесси смутилась, — он знает, как это, когда заставляешь себя жить…

Она вдруг подумала, — А это, возможно, заставить себя жить? И жизнь ли это, когда заставляешь…

Он напомнил ей кого-то, этот яркий, витальный мужчина! Она не могла избавиться от этого чувства: они уже встречались! И знала, что не встречались никогда…

Они приехали к магазину, — Кали спросил Джесси:

— Какое вино вы любите?

— Никакое, — Просто ответила ему, она. — Я почти не пью.

— «Почти»?

Он улыбнулся.

— Да… Не люблю алкоголь!

— Почему?

Спросил с интересом, удивлённо.

— Мне не нравится, как я себя после него чувствую… Нехорошо. Мне, нехорошо!

— Вы совсем не пьёте?

— Иногда! В хорошей компании…

— Я тоже почти не пью.

Сказал странно, как будто стеснённо.

— А вы, почему? — Заинтересовалась Джесси.

— Я спортсмен… К тому же мой друг — мусульманин…

Они счастливо посмотрели друг на друга.

— Как зовут вашего друга?

— Борха.

— Это испанское имя?

— Да… Наверное!

Кали, смущённо заулыбался.

— Я никогда у него не спрашивал!

— Спросите… Он же ваш друг!

Сам не свой, он вошёл в магазин вместе с Джесси.

— Красиво! — Похвалила она, осматриваясь.

Это был магазин вина, стилизованный под винный погреб.

Кали посмотрел на магазин её глазами, — правда, красиво… А он и не замечал!..

Спросил с непривычным для себя волнением:

— Если… Когда! Вы пьёте вино, то какое?

Джесси обернулась, посмотрела на него с улыбкой.

— Белое, полусладкое… А вы?

Улыбнулась — заулыбалась, глаза вспыхнули весельем.

— Полусухое, красное, или белое — всё равно!

Они вновь посмотрели друг на друга счастливыми глазами.

— Как зовут ваших родных?

— Роми, Фиорелла и Альдо…

— Простите!

— За что, Джесси?

— Я слишком много спрашиваю…

— Мне нравится!

— «Нравится»?

— Да… Что вы интересуетесь!

Улыбнулся.

— Я думаю, хороший писатель всегда интересуется другими людьми, потому, что проживает жизнь вместе с ними.

Джесси удивилась.

— Я никогда об этом не думала!

— А вы подумайте…

— Кали! — Раздался женский голос.

Джесси вздрогнула от неожиданности, а Кали повернул голову, и посмотрел на женщину, стремительно подошедшую к нему.

— Ты приехал!

— Здравствуй.

Джесси увидела, как он погас, — глаза потухли.

— Вы вместе?!

Джесси встретила взгляд женщины.

— Думай, что хочешь.

— Ответь мне!

Она схватила его за предплечье.

Кали, нервно отнял руку.

Джесси решила уйти, но Кали остановил её:

— Джесси!

Строгая властность в его голосе, а за ней горестное: помоги!

Она посмотрела на него поражённая этой мольбой.

Кали смотрел на неё — он ждал. Джесси поняла, — почувствовала: он ждёт, как она поступит…

Она посмотрела ему в глаза, и сказала:

— Пожалуйста, пойдём!

Глава 4

Они сели в машину, Джесси села на заднее сиденье — испугалась… тяги к этому человеку!

Кали, посмотрел на неё в зеркало заднего вида.

— Джесси?

— Да?

Их глаза встретились.

— Я свободен, — между мной и этой женщиной — ничего нет!

— Больше «нет»!? — Поняла она.

— Да, — и никогда не будет!

— Почему?

— Разочаровался…

Джесси поняла:

— Любите, но быть с ней не хотите!?

Кали, обернулся, и посмотрел на неё.

— Да.

Ей захотелось о многом его спросить, но она, конечно, не спросила, — не решилась.

— Вы пересядете? — С надеждой спросил он.

— Да!

Джесси почувствовала, что стремится к Кали, хочет быть рядом с ним, и… он чувствует то же самое!

Она пересела, села рядом с ним, и он успокоился…

Кали понял: ему спокойно, когда Джесси рядом!

Он вдруг почувствовал себя несчастным, — понял; разлюбил Эухению…

Он всё не понимал это чувство; люблю, а быть с тобой не хочу!

Кали подумал, — Значит, вот как перестают любить, — помню и люблю, но у меня теперь своя дорога…

— Кали?

— Да?

Они посмотрели друг другу в глаза.

— Вам плохо?

Она не спрашивала.

— Да.

— Ничего нельзя вернуть!?

— Да, Джесси.

Она поняла:

— Когда нельзя вернуть, остаётся только умирать… от сожаления!

Они поехали, — по холмам, то вверх, то вниз.

Мэлоди Гардо пела в машине «Ave Maria»:

«Аве Мария» говорят мне, они

Женат, но рука без кольца…

«Аве Мария» говорят мне, они

«Аве Мария» поют они, и поют

Джесси посмотрела на Кали, — этот мужчина тоже «женат».

И он посмотрел на неё, посмотрел вопросительно и страстно:

— Джесси?

— Ммм?

— Что случилось?

— Почему вы спрашиваете?

— Будем на «вы»?

Он улыбнулся.

— На «ты» страшно!

Она тоже улыбнулась.

— Почему?

— «Ты» похоже на «я» только больше.

— Больше, чем ты сам?

Он посмотрел на неё, он не спрашивал.

— Угу.

Они заулыбались.

Джесси посмотрела на руки Кали сжимающие руль — узловатые монашеские руки.

Она удивилась своему сравнению, — поняла на кого он похож — на Святого Антония Тамары Лемпицка¹, моложе, красивее, но суть та же…

Они посмотрели друг на друга с любовью, мужчина и женщина, похожие друг на друга.

— Кали!

— Роми!

Джесси поняла, что это сестра Кали.

Они обняли друг друга, прижались, не отпускали.

— Ты приехал!

— Да!

— Надолго?!

— Думаю, да!

Роми, посмотрела на Джесси, — обнимая брата, она посмотрела на Джесси.

— Как вас зовут?

— Джесси.

— А меня — Роми…

Кали познакомил Джесси со своими родными, — Роми, Фиореллой и Альдо. С мужем Роми — Дави, и их детьми-малышами, Хуаном и Аной.

Роми, показала Джесси комнату, в которой она будет жить:

— Если вам что-нибудь понадобится, пожалуйста, дайте мне знать!

— Спасибо!

Джесси с интересом посмотрела на Роми, — высокая женщина с такими же как у Кали карими глазами.

— Можно спросить? — Вдруг сказала Роми.

— Да? — Удивилась Джесси.

— Кали — очень красивый мужчина… Не боитесь?!

Она спрашивала с доброжелательным интересом, чуть-чуть подтрунивая.

— Мы работаем вместе, не встречаемся… — Засмущалась Джесси.

— А если бы встречались? — Улыбнулась Роми.

— Думаю, ваш брат любит другую женщину. — Ушла от ответа Джесси.

— Эту мышь серую!? — Рассмеялась Роми.

А потом:

— Было дело!..

— «Мышь»? — Улыбнулась Джесси.

— Эухению…

Роми, с неудовольствием усмехнулась.

— Мой прекрасный брат и эта мышь серая!

— Почему вы её так называете?

— Брат мне как отец… Всё, что мы имеем, мы имеем благодаря ему, — его таланту, труду, целеустремлённости. Брат — Мужчина! Эухения считала дело его жизни, — писательство — блажью… Она не верила в него. Нет для мужчины большей трагедии, чем любить женщину, которая в него не верит…

Глава 5

Ужин был долгим, они расположились в патио с видом на сад.

Пришли Фиорелла и Альдо, молодые, красивые и нежные.

Кали, посмотрел на них с отцовской нежностью:

— Привет!

— Привет!

Фиорелла быстро подошла к брату, сидящему в ротанговом кресле, и порывисто обняв его, прижалась к нему.

— Мой любимый Кали!

— Я скучал малышка!

— Скажи, что не уедешь!

— Не уеду!

Джесси встретила взгляд Фиореллы.

— Спасибо!

— За что? — Удивлённо улыбнулась Джесси.

— За то, что брат вернулся домой!

Потом Джесси спросила его:

— Вы долго не возвращались?

Кали показалось, что Джесси не спрашивает.

— Семье кажется, что долго…

— А вам?

Она посмотрела ему в глаза.

Он задумчиво улыбнулся, мужчина, которого любят.

— Вы спрашиваете; скучал ли я? Скучал!

Кивнул, такой… похожий на солнце.

Джесси поняла, — догадалась:

— Вы не возвращались потому, что любили?

— Вы не спрашиваете…

— Да.

— Вы всегда всё понимаете?

— Всегда!

— Вы так говорите, словно вам страшно… от этого, — страшно!

— Да!

— Я понимаю.

— «Понимаете»? — И удивилась, и не удивилась Джесси.

Дина Вашингтон пела в патио «Smoke Gets In Your Eyes»:

Меня спрашивают;

Откуда ты знаешь,

Что твоя любовь

Была настоящей?

Знаю! Мне ли не знать…

До сих пор больно в груди…

— Я не возвращался потому, что разочаровался в себе!

Джесси поняла:

— Вы говорите о своей любви?

— Я не знаю…

— Значит, знаете…

— Как я мог быть таким глупым!?

— Вы не глупый, — вы познавали себя!

— «Познавал»? — Удивился Кали.

— Да, — через любовь к женщине… Человек познаёт себя через любовь, — через любовь — в вашем случае, к женщине, к детям… Ваши сёстры и брат — ваши «дети», — через любовь к ним, вы тоже познаёте себя…

Он задумался.

Джесси добавила:

— Вы читали «Мартин Иден» Джека Лондона?

— Да.

— О чём эта книга? Для вас!..

Кали, смутился.

— О человеке без якоря, я думаю…

— Да, — Согласилась Джесси, кивнув. — Без Бога.

Он удивлённо посмотрел на неё.

— Ницшеанец без Бога?!

— Да… без сильного внутреннего «я», — не нашёл опору в себе — твердыню…

Кали понял, — догадался:

— Вы сейчас говорите обо мне, Джесси? Я должен стать столпом себе…

Глава 6

Джесси уснула обессиленная долгим днём, а потом проснулась — в саду играли на гитаре.

Разбудил… Кали!

Они долго проговорили вечером, — не могли наговориться, так, словно давно не встречались.

И вновь это чувство — правда, давно не встречались! Не встречались никогда, но давно не встречались…

— О чём «Мартин Иден» для вас, Джесси?

— О человеке без внутреннего стержня, — ни смотря на всю его силу, он… не мужественен.

— Что вы понимаете под этим словом, — «мужество»?

Кали, взял сигариллу Альдо, закурил.

— Он выстроил свой мир вокруг женщины…

— Нельзя было этого делать?!

Кали посмотрел на Джесси с удивлением.

— Она… простушка, — ни смотря, ни на что, она — простушка. Она бы никогда его не поняла, никогда не… признала бы ровней себе!

Кали, задумался.

— Вы считаете, что в этом трагедия их отношений?

— Она — глупа, и глупость её усугубляется её ограниченностью — она просто не способна мыслить категориями… выше желудка!

Он понимающе улыбнулся.

— «Ходячие желудки»!

Джесси заулыбалась.

— Да!

Она вышла в сад.

Кали, увидел её, заулыбался, встал.

— Привет!

— Привет!

Джесси тоже заулыбалась, заулыбалась смущённо и счастливо.

Он подошёл к ней, посмотрел в глаза, сиял как солнце, — радостью и счастьем.

— Джесси!

Поднял руки, взял её лицо.

— Джесси!

Прижался к ней — лицом к лицу.

— Я скучал!

— Я спала часа четыре!

Джесси улыбалась, — в груди было больно — улыбалась.

— Скучал!

Кали, отстранился, и посмотрел на неё.

— У тебя счастливые глаза!

— Я счастлива, Кали!

— Да?

Посмотрел с нежностью.

— И я, Джесси!

Они сели на скамейку, — Кали обнял Джесси за плечи.

— Не выспалась!?

Заулыбался, довольный, весёлый.

— Ты меня разбудил!

— Я на это рассчитывал!

Они очарованно смотрели друг на друга.

— Ты не спал?

— Нет.

— Почему?

Джесси заулыбалась, — как он сияет!.. Красивый какой!

— Нравлюсь?

Посмотрел с трепетом, посмотрел с лаской.

— Да!

Она подняла руку, и прикоснулась к его щеке.

Кали, прижал её к себе, и сам прижался к ней.

— Посиди со мной немного, а потом я отпущу тебя поспать!

— Кали?

— Ммм?

— Поцелуй меня, дурачок!

Он засмеялся.

А потом:

— Джесси?

— Ммм?

— Ты такая чувствительная и живая… Ты — сама Радость Жизни!

Кали, нежно поцеловал её, нежно и сладко.

— Прости меня! — Сказал Кали. — Прости за то, что я не отпускаю тебя отдохнуть!

Джесси очарованно посмотрела на него.

— Прощаю!

Он улыбнулся — заулыбался.

— Ты — симпатичный человек, Джесси!

Она тоже заулыбалась.

— И ты!

— Пойдём в кино завтра?

— В кино?

— Угу.

Они заглянули друг другу в глаза.

— Я — за! — Весело сказала Джесси.

Кали, засмеялся, счастливый.

— Ты, правада, — радость жизни!

Глава 7

— Вы читаете «Выбор Софи»²?

— Да.

— И как вам?

— Читаю через силу.

— Почему?

— Не нравится персонаж… этот… как его?.. Фурункул!

Джесси прыснула со смеху.

— Язвинка!

— Ну да…

Роми, улыбнулась с мрачноватым блеском в глазах.

Джесси поняла, что она помнит, как зовут повествователя.

— Все эти его фантазии об этой несчастной польке… Господи!

Они завтракали, Роми и Джесси — Кали пошёл на пробежку, остальные ещё не проснулись.

— Когда я начинала читать эту книгу, я думала, что Софи расскажет мне свою историю, — тяжёлую, но захватывающую…

Роми, отпила кофе.

— Я хотела узнать, что с ней произошло! Я хотела, чтобы она сама рассказала мне свою историю, как друг, или враг… А тут этот… Фурункул!

Джесси снова засмеялась.

— Его глупости мешают восприятию книги… Читаю с усилием над собой! Даже эта срань — «Заводной апельсин», читалась с большим интересом!

Джесси поняла:

— Я читала «Заводной апельсин», Роми.

— И как?

Роми, с интересом посмотрела на неё.

— Есть интересные мысли, но Алекс — отталкивающий тип!

Джесси смешливо заулыбалась.

— Фурункула ещё можно терпеть!

— Как вам Кали, Джесси? — Внезапно спросила, Роми.

— «Кали»? — Удивилась Джесси.

— С ним бывает непросто…

Джесси смутилась.

— Со мной тоже бывает непросто… С вами, я думаю…

Сестра Кали внимательно посмотрела на неё.

— Вы — хороший человек, Джесси, — добросердечный! Вы понимаете: Кали не мальчик… из церковного хора!

Кали пришёл к дому, в котором когда-то жил.

Красивый трёхуровневый дом.

Родительский дом.

Дом, которым завладела Эухения.

Он возненавидел её. Возненавидел так, словно никогда не любил.

Кали подумал, — Джесси права — я познаю себя… ещё и через ненависть!

Как просто она ему объяснила… Джесси!

Как она нравится ему… Мягкая и человечная.

— Кали…

Голос Эухении.

Он обернулся.

Она стояла в паре шагов от него.

— Привет, милый!

Кали почувствовал что-то. Боль? Ненависть?

Понял.

Сожаление. Сожаление — что-то разлучило их, то ли её поступок, то ли жизнь…

Он всё чувствовал ненависть, неприязнь, гнев… А сейчас почувствовал сожаление, сожаление и тоску.

— Здравствуй!

Кивнул.

— Кали!

Эухения почувствовала в нём перемену, кинулась к нему.

— Кали!

Подошла близко-близко, обняла почти.

— Я скучаю по тебе!

Подняла голову, посмотрела на него.

— А ты скучаешь?!

— Да.

Кивнул.

— Я был счастлив с тобой…

— Был?

Как больно… Как больно она спросила.

— Да.

Красивая.

Они долго были вместе — и были бы, если бы…

— Что? — Подумал Кали. — Что?!

Понял: если бы он зацепился за любовь, а не за боль…

Кали вошёл в патио, и посмотрел на Джесси такими грустными глазами, что она сначала замерла от удивления, а, потом, не помня себя, кинулась к нему, и обняла его.

— Кали!

Он обнял её, удивлённый её реакцией, обрадованный и счастливый.

— Джесси!

— Что случилось?! Почему ты такой расстроенный?!

Кали прижался к ней.

— Сам не знаю!..

— Значит, знаешь…

— Джесси!

Он прижал её к себе, крепко и нежно.

— Не говори, — если не хочешь, не говори!

— Хочу…

— В твоём голосе звучит «но»…

— Да…

— Чем тебе помочь?!

— «Помочь»?

— Чтобы стало легче!

— Ты всегда такая неравнодушная?

— Надеюсь!

— «Надеешься»?

— Один человек сказал: нельзя уничтожать того, кто не знает, что ему делать. Ты тоже сейчас не знаешь, что тебе делать! Быть равнодушной к твоим переживаниям, значит, уничтожать тебя… Ничто не уничтожает так, как равнодушие!

Глава 8

— Пойдём в кино?

— Пошли!

— Ты всегда такая?

— Какая?

— Не усложняешь…

— Я столько всего усложнила, Кали!..

Он посмотрел на неё с откровенной симпатией, очарованно.

— Я понимаю.

— Что ты «понимаешь»?

Джесси ласково посмотрела на него, ласково и взволнованно.

— Иногда надо всё разрушить, чтобы жить дальше!

— И ты разрушал?

Она не спрашивала.

Поняла.

— Ты сам разрушил отношения с той женщиной?

— Да.

— Почему? Хотел «жить дальше»?

— Мне было так плохо, Джесси! Я всё поломал!

— Может, ещё не поздно?

Посмотрела в глаза, посмотрела с надеждой и тоской.

Кали вдруг понял:

— Ты тоже… ломала?

— Не смогла по-другому!

— Я тоже не смог!

— Кали…

— Ммм?

— Пойдём в чёртово кино!

— Я — за, милая Джесси!

— Что за кино? На какое кино пойдём?

— «Слишком поздний блюз»!

— Хорошее название!

Они улыбнулись друг другу.

— Хорошее кино! Только старое…

— Люблю старое кино!

— Правда?

— Да, Кали.

— Почему?

— Мне всё кажется, что тогда всё было по-другому — лучше, чем сейчас…

— Не лучше, Джесси!

— Знаю…

Они пришли к кинотеатру, это было необычное здание в виде трёхмачтового барка.

Джесси очарованно посмотрела на Кали, улыбнулась.

— Мы уплывём?

Он радостно засмеялся.

— Уже уплыли!

На девушку с тоской в глазах, мужчины смотрят жадными глазами…

Кали взял Джесси за руку — она посмотрела на него. Рука была тёплой и большой.

Не отняла руку.

И когда она не отняла её, в глазах Кали появилось облегчение.

Ей захотелось спросить его; ты боялся? Что отниму…

Девушку на экране кинотеатра зовут Джесс Полански, и она встречает мужчину по имени Джон, то ли идеалиста, то ли дурака.

Мужчину не от мира сего называют Призрак, — его играет Бобби Дарин³. Джесс живёт в реальном мире, а Призрак — в иллюзиях. Ей нужен Мужчина, но он не Мужчина…

Кали смотрел на экран кинотеатра — мужчина встречает женщину, — Хичкоковскую блондинку по имени Джесс, певицу. Он и сам музыкант, — влюбляется.

Неплохое кино, но неинтересное — неинтересные персонажи, неприглядные.

Он посмотрел на Джесси, захотелось увести её отсюда, выйти на солнце. Как он любит солнце — на солнце кажется, что всё можно пережить!

— Джесси?

Она посмотрела на него вопросительно и мягко.

— Тебе не скучно?

— Скучно!

Она покаянно заулыбалась.

— Может, пойдём отсюда?

— Я — за!

Кали, тоже заулыбался, — как ему нравится эта девушка…

— Пойдём?

Он сжал её руку.

— Да!

Они вышли на улицу — Кали вновь взял Джесси за руку.

— Прости!

— За что?

Она улыбнулась.

— За неудачный выбор…

— Ах, за это… — Смешливо протянула Джесси.

Кали, заулыбался.

— Я думал…

— Что ты думал?

Она посмотрела ему в глаза, посмотрела очарованно и нежно — как ей нравится этот мужчина…

— Что кино будет хорошим.

Он тоже посмотрел в глаза.

— Оно неплохое, Кали!

— Да?

— Да.

— Почему?

— Что «почему»?

— Почему ты одна?!

— Без мужчины?

— Да.

— Сложный вопрос…

— Можешь дать сложный ответ!

Джесси остановилась, подняла голову, и посмотрела на Кали — он заслонил солнце, такой мужественный красивый и тёплый… как солнце.

Сказала тихо и пламенно:

— Я боюсь любить!

Кали, посмотрел на неё со смятением. И с пониманием.

— Все боятся любить, Джесси!

— И ты?

Она посмотрела ему прямо в глаза.

— И я.

— Почему? Из-за той твоей женщины?

— Она не моя женщина.

— Почему?!

— Я думаю; человеком не рождаются — Человеком становятся… Когда любишь кого-то, становишься Человеком, становишься живым — словно без кожи, таким обнажённо живым…

Глава 9

Джесси поняла, что, да, этот мужчина любил…

Ей захотелось убежать от него, и обнять его, — пожалеть! Больно жить без любви… Без любви, но с любовью, с воспоминаниями о ней.

Она заплакала, сама не знала от чего, почему!

— Джесси… — Смутился Кали. — Что случилось?! Почему ты плачешь?!

Джесси захотелось сказать ему; я случилась, такая как есть, глупая, наверное…

— Джесси!..

Он поднял руку, и прикоснулся к её щеке.

— Поделись со мной… Что я сделал не так?!

Она удивлённо посмотрела на Кали.

— Всё так!

— Почему же… больно?

Он поразил её, этот человек… Джесси вдруг поняла, почему ей не понравился «Слишком поздний блюз» — пустые оболочки, и Джон, и Джесс… Все эти потуги на жизнь…

Она поняла, какой Кали живой, чувствующий…

Она поняла, что влюбилась в этого Человека!

— Джесси, — Вновь сказал ей, Кали. — Или говори, или обними!

Джесси удивлённо улыбнулась — заулыбалась.

И вдруг взмолилась:

— Обними!

Обнял, прижал к себе крепко-крепко.

— Дурочка!

— Что ты любишь? Расскажи!

Кали, не отпускал руку Джесси.

— Ты спрашиваешь о моих увлечениях?

— Да…

Он тепло посмотрел на неё, улыбнулся.

— Что тебе нравится? Чем ты любишь заниматься?

Она смущённо заулыбалась.

— Люблю играть на Плейстейшен…

— Мои племянники тоже играют на Плейстейшен!

Глаза Кали заблестели весельем.

Джесси засмущалась.

— Ты хочешь сказать, что это не серьезно?

— Нет, я считаю, что это прекрасное увлечение!

— Правда?

Она недоверчиво посмотрела на Кали.

— Да…

Он удивился её реакции.

— Я думаю, это потрясающе, когда у тебя есть нечто, что может помочь забыться — забыть трудности этого мира.

Джесси ошеломлённо улыбнулась.

— Ты всегда такой?!

— Какой? — Рассмеялся Кали.

— Хороший парень!

Он посмотрел на неё с нежностью.

— Не любишь хороших парней?

— Обожаю!

Он захохотал.

И ласково подмигнув, сказал:

— Я на это рассчитывал, Джесси!

Джесси вдруг поняла, что много улыбается рядом с этим мужчиной, — что ей весело с ним и легко.

Она почувствовала, что тоже хочет держать его за руку…

Они шли по улицам города, мощёным камнем, мимо невысоких каменных домов.

Джесси спросила Кали:

— Как это, жить на острове?

— Думаю, жизнь здесь можно сравнить, с жизнью в другом мире…

Он посмотрел на неё с лукавой улыбкой.

— В общине верующих, например.

— И ты веруешь? — Заулыбалась красивая рыженькая девушка.

Кали, почувствовал себя счастливым, видя её улыбку.

Сказал весело и нежно:

— Да!

— Во что?

Джесси тоже развеселилась.

— В то, что соединяет и объединяет людей — в жизнь, любовь, счастье, и судьбу!

Она смутилась: какой необыкновенный человек…

— Ты веришь в судьбу?

— В неё невозможно не верить, Джесси!

— Почему?

— Если проанализировать… Понимаешь, как всё неслучайно!

— Что ты имеешь в виду?

— Всё… разумно?.. Подходит ли это слово? Я даже думаю…

Кали, сжал руку Джесси.

— Всё предсказуемо!

— «Предсказуемо»? — Удивилась она.

— Теперь, — да, для меня — да!

— Объясни!? — С интересом спросила Джесси.

Кали улыбнулся довольный её желанием понять его.

— Я думаю, судьба — это то, что есть в человеке… Я заметил, ты читаешь Филипа Дика…

— Да, — Удивилась она. — «Пролейтесь, слёзы»!..

— Помнишь Элис — сестру генерала и его возлюбленную? Финал её жизни был предсказуем…

— Он ждал чего-то подобного от неё — он не мог спасти её от неё самой и от себя!

Кали поразили слова Джесси.

— «От себя»?

— Возможно, он не отпускал её от себя — и хотел бы, отпустить, но не мог!

— Почему?

Он не знал, о чём спрашивает.

— Они живут в таком странном мире… Одиноком!

Джесси поняла.

— Из-за одиночества, — он не мог отпустить её из-за одиночества! И она не могла оставить его из-за одиночества…

Она застенчиво улыбнулась.

— Всё не так! Это мои домыслы… Не слушай! Я говорю глупости!

Кали, мягко улыбнулся.

— Мне нравится слушать твои домыслы!

— Правда?

Джесси с трепетом заулыбалась.

— Очень…

Кивнул.

— Ты — интересный человек, Джесси!

Она порозовела.

А потом:

— Можно взять тебя за руку?

Кали, удивлённо и счастливо улыбнулся.

— Конечно!

— А ты?..

Джесси аккуратно и нежно взяла его за руку.

— Чем увлекаешься ты?

— Чтением, — я — книгочей!

Он смешливо заулыбался.

— Или — книжный червь!?

Джесси засмеялась.

— Люблю книжных червей!

Кали, тоже засмеялся.

— Ты тоже много читаешь…

— Да!

Какая у него большая рука! Тяжёлая. Горячая. Она ощутила выпуклые вены на тыльной стороне кисти.

— Почему?

Кали, счастливо улыбнулся.

— Мир хорошей книги напоминает мне рассказ Говарда Лавкрафта «Храм», в котором мужественный командор подводной лодки решает пойти к древнему городу…

Джесси весело улыбнулась.

— Я тоже «иду к древним городам»!

Он заулыбался, — как ему хорошо… Какая Джесси интересная и милая!

Захотелось спросить:

— А что для тебя «хорошая книга»?

— Как хорошее кино, о котором ты думаешь… Посмотрела, и думаешь, думаешь…

— Какое, например?

Джесси задумалась.

А потом:

— «Рокко и его братья»!

— Ален Делон? — Очень удивился Кали.

— Он — потрясающий!

Кали рассмеялся от неожиданности, — с каким восхищением Джесси говорит о нём.

— Почему?!

Ему хотелось понять, почему… Что она видит в этом актёре.

— Я смотрела много фильмов с ним в главной роли, они очень разные, эти фильмы, но Рокко Паронди… Я вдруг увидела, какой он, Ален… Мне кажется, что Рокко — это он сам. Он так проникновенно сыграл своего Рокко, его святое желание сохранить свою семью…

Она беззащитно посмотрела на него.

— Тебе интересно?

— Конечно. Безумно!

— «Безумно»?

Джесси смущённо заулыбалась.

Кали искренне сказал ей:

— Боюсь, что мне уже давно не было ни с кем так интересно, как с тобой!

— Почему? — Удивилась она.

— Люди боятся настоящих чувств, Джесси. Боятся говорить о чувствах… Чувства — это не только чувство любви, но и впечатления, — как у тебя, впечатления об игре Алена Делона, например.

Джесси захотелось сказать ему:

— Знаешь, что меня поразило в образе Рокко?

— Скажи!

— Он — слабый человек, — при всех его добродетелях, — слабый!

— Почему ты так думаешь?

Они взволнованно посмотрели друг на друга, взволнованные этим чувством: как с Тобой легко…

— Рокко не может (или не хочет?), ничего противопоставить своему брату, антагонисту, Симоне!

— Я думаю, всё не так, Джесси.

— Почему?

Они не сводили глаз друг с друга.

— Рокко не боец, — не воин, он — страдалец!

Джесси поразили слова Кали.

— «Страдалец»?

— Да. Есть такие люди… Рокко Паронди, не слабак, Джесси, он просто…

Кали, печально улыбнулся.

— Страстотерпец!

Джесси смутилась, захотелось понять:

— Какой смысл ты вкладываешь в это слово?

— Он терпит свои страсти, не даёт им выхода… В каком-то смысле, он — да, святой!

Ему захотелось сказать Джесси:

— Знаешь, в чём его трагедия?

— Скажи!

Она сжала его руку.

— Рокко хочет думать, что это город сделал таким Симоне, но нет, его брат всегда был таким!

— Каким?!

— Неудовлетворённым. Неудовлетворённым фрустрирующим дураком.

— «Фрустрирующим»? — Удивилась Джесси.

— Симоне ничего и ни с кем не может построить, ни с женщиной, ни с братом, — ни любви, ни дружбы. Знаешь, почему?

Кали, чуть лукаво улыбнулся.

— Почему?

— Он слышит только себя, и видит только себя.

Глава 10

— Ты сказала, что любишь играть на Плейстейшен…

— Тебя это забавляет?

Они посмотрели друг на друга, Кали улыбался, сиял, и казался таким счастливым, что Джесси тоже почувствовала себя счастливой.

— Умиляет!

— Почему?

— Ты серьёзная, но умеешь расслабиться…

— А ты не такой?

— Был когда-то!

— Почему перестал?

— Стал слишком серьёзным.

Она сжала его руку.

— Мне нравится!

Кали, засмеялся.

— Что я зануда?

— Ты не зануда!

Он продолжал сиять как солнце.

— Я думаю, — Продолжила Джесси. — Тебе непросто… Ты думающий человек, — непросто!

Она со смущением добавила:

— Ты не зануда! Ты… С тобой интересно!

— Спасибо, Джесси!

Он взял её за руку.

— Ты не рассказала, какие любишь игры?

— Одиночные.

— Что это значит?

— Это когда ты играешь один за главного персонажа игры…

Джесси посмотрела на Кали нерешительно.

— Тебе, правда, интересно?

— Да!

Кивнул счастливый.

— Почему?

— «Почему» интересно?

— Да.

— Мне тоже с тобой интересно, — ты открываешь для меня другой мир…

— «Другой мир»?

— Да. Я думаю…

Он смущённо улыбнулся, смущённо и смятенно.

— Не могу оторваться от земли!

— Забыться? — Поняла она.

— Да…

Кали с грустью посмотрел на Джесси.

— Трудно не потерять себя в океане Жизни!

Она внимательно посмотрела на него.

— Трудно…

А потом:

— Ты спросил, какие игры я люблю…

— Да. — Заинтересованно кивнул Кали.

— Такие, которые оставляют след в душе — для ума и для сердца!

Джесси быстро добавила:

— И книги такие люблю — и фильмы!

— Я понял!

Он посмотрел на неё с симпатией, мужчина по имени Кали.

— Я хотела сказать, — Торопливо продолжила Джесси. — Я — человек на Луне! Я всё вижу по-своему — и чувствую, — не так, как другие люди… Для них мир… более обычен, и не так страшен!

— «Страшен»?

Ей показалось, что Кали тоже страшно в этом мире, что он понимает.

— Люблю игру «Одни из нас» — первую часть… Она об одиночестве. Думаю, это игра об одиночестве и зомби-апокалипсис там… просто фон.

— «Зомби-апокалипсис»? — Внимательно спросил Кали.

— Да… Просто фон, на котором произошла трагедия — главный персонаж игры потерял дочь!

Джесси задумалась.

— Это могла бы быть… скажем, война…

Она невесело улыбнулась.

— Вторжение инопланетян!

Кали, заулыбался.

— В общем…

Джесси вздохнула.

— Главный персонаж игры — его зовут Джоэл, теряет ребёнка и… впадает в безумие!

— «В безумие»?

Его глаза потемнели.

— На двадцать лет! Отчаивается…

Джесси посмотрела Кали в глаза.

— Я думаю, отчаянье — это и есть безумие, потому, что отчаянье это когда нет надежды.

Он посмотрел на неё задумчиво.

— Почему одни отчаиваются, а другие — нет?

Она тоже задумалась.

— Чем, — как, измерить горе? Только глубиной сожаления, только неизживностью горя…

— «Неизживностью»? — Удивился Кали.

— Да… Самое страшное горе невозможно изжить, — прожить, ты живёшь с ним как с раной, которая не заживает — ты сам не даёшь ей зажить!

— «Сам»?

— Ты мучаешь себя, умираешь внутренне — в тебе умирает жизнь, — ты думаешь; я мог всё изменить!

— Но я не мог?

Его голос дрогнул.

— Сравнение — вор радости… Не мог!

— «Вор радости»? — Смутился он.

— Ты постоянно сравниваешь… ту жизнь и эту! Той нет, — больше, нет, а этой ты не даёшь начаться…

— Расскажи ещё об игре!

— Что рассказать?

Джесси застенчиво посмотрела на Кали.

— Впечатления, — мне очень нравится слушать твои впечатления!

Он улыбнулся, а глаза были серьёзны.

— Я говорю глупости!

— Это не глупости!

Она неуверенно посмотрела на Кали.

— Ты не будешь смеяться?

— Как я могу!

Джесси вздохнула.

— Хорошо…

А потом:

— «Одни из нас» — это история о Джоэле и Элли, Элли это девочка-подросток, которая, оказывается, скажем так, в зоне его ответственности, ответственности, которую ему навязали. Их отношения складываются непросто, каждый — со своей раной… Элли ранена одиночеством — и как это ни парадоксально звучит, чувством ответственности за весь мир — она иммунна, — у неё иммунитет к зомби-вирусу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Польская художница

2

Роман Уильяма Стайрона

3

Американский певец и актёр